Страх

Перед подъездом жилого здания стояла толпа. Причина неожиданного сплочения «доброжелательных» соседей кроилась в самой теме обсуждения, загоравшей в тихом дворе, расположенной напротив детской площадки, где с утра до вечера раздавались детские голоса и выкрики. 
– Послушайте, я не могу подписывать такую бумагу. Это же чистое обвинение в адрес того, с кем я поделил хлеб и соль, а также, построил самые сердечные отношения за долгие годы. И что теперь? Скажите, разве подобает честному человеку, растоптать уважение, честь, любознательность, в конце концов, закадычную дружбу одной подписью? Для вас, может, это и не имеет смысла, но как я ему в глаза посмотрю, если завтра наш сосед узнает о моём подлом деянии, которого я учинил за его спиной, ради общей солидарности? – сказал сосед,  проживающий с обвиняемым лицом на одном этаже.
– Друзья, да здесь дело даже не в хлебе или же в соли. Этот достопочтенный бек, которого вы так строго осуждаете, занимает самый уважаемый пост в ведущем АПИ столицы. В прошлом году, он оказал мне большую услугу, помогая сыну на экзамене, за что я у него в неоплатном долгу. Разве правильно платить злом за доброту? Нет, это не по-мужски и посему я не допущу подобной несправедливости!– запротестовал другой сосед, оказывая явную поддержку первому.
– Секундочку, послушайте, ну допустим, что заявление подписано. Тогда извольте спросить: разве к нам не будут поступать жалобы типа «зачем вы вмешиваетесь в личные дела других, и какая для вас разница, что происходит в соседней квартире? Какое вы имеете право?» и прочие и т.п. На худой конец, наш милый сосед скажет, что та квартира, в которой он открыл дом терпения, является его собственностью. И потом, мужики побойтесь Бога. Не забудьте, что он из тех аксакалов, кто не пожалеет ни одной копейки для свадьбы или же для поминок близкого соседа. Знаете ли Вы, как он помог мне, когда моя матушка, царство ей небесное, покинула этот мир в тот момент, когда за моей душой не было ни гроша? Да этот сосед, о ком вы так мерзко обзываетесь, оплатил всех моих расходов, при этом, ни разу не потребовав от меня возвращения израсходованных деньжат. Нет, я против всякой акции,  учинённой по отношению моего соседа!   – произнёс третий, отдаляясь от толпы.
– Ах вот оно что. Ясненько. – воскликнул старик Явер, – Лучше признайтесь, что достопочтенный «аксакал» успел в своё время затыкать ваши рты разными уловками. Значит, выходит, что укоренение проституции, разогревшей сред белого дня перед глазами всего двора, не благоразумно, не по-мужски?  А, та горькая правда, о том, что мы, вполне разумные люди доверяем воспитание своего будущего – детей, подростков этому аморальному типу достойна похвалы? Достойна?! Так что ли? Обратите внимание на тех слов, что летят из уст ваших. Чем же можно оправдать такой постыдный поступок? Молодой человек, да вы что? Каждый имеет право зарабатывать на жизнь доступными для него путями? Это твоё личное мнение? А вот я скажу, что тот способ, к которому так пристрастился наш сосед, присвоил ему другую более известную профессию, чем нынешний – профессию сутенерства. Просто у вас не хватает духу, чтобы назвать этого господина не по тому посту, которого он занимает в университете, а тем званием, которого он заработал своим кропотливым трудом на глазах всего двора. В этом городе наш двор был чуть не единственным, в котором сохранились прежние традиции касательно чести, морали и образцового поведения. А теперь другие дворы, уступавшие нам во многих вопросах, смотрят на нас сквозь пальцы. И тот нюанс, о чём я больше всего жалею - это переселение бывших соседей сорокалетней давности из нашего двора. Как жаль, что их замена оказалась недостойной. В противном случае, такого «аксакала», как вы его величаете за такие бесчинства, исправили бы за доли секунд. И как обидно, что я не молод. А то отучил бы твоего щедрого соседа этим вот жезлом, мой друг! – с сарказмом произнёс старик, занимаясь перевоспитанием молодого поколения.
– Ей-богу, я не смогу перечить соседу. Он при себе имеет такое состояние, что  у него  рука не дрогнет, когда он в нужное время решит определить и наказать предателя, объявившегося под носом. Клянусь, он даже мою семью не пожалеет. Ну, вот, честное слово, я за себя не боюсь, но семья – это святое!– возразил чётвёртый сосед с большими, пугливыми глазами:
– Чего, сынок, душа в пятки ушла? Да что вы за мужики, я не пойму!? Утром из дому каждого из вас уходят дети то ли в школу, а то ли в вузы. Неужели, вы и на них собираетесь наплевать? Неужели, они  у вас не спрашивают про тот притон, которого сосед выставил на общее обозрение? Не стоит себя успокаивать. Я уверяю вас, что невозможно не заметить того, как почасовых постояльцев этого притона, стало уж больно много за последующие месяцы. Нет, грех жаловаться! Это же всё же выгодный бизнес! - вымолвил старик в адрес боязливого соседа.
– Не смейся, дед, у того, у кого душа вовремя в пятки не уходит, душу сразу вынимают, не спрашивая на то разрешения. Прости, но мне страшно жить хочется,  – ответил трусливый сосед, отходя в сторону торопливыми шагами, после чего к старику обратился другой сосед с более уверенным тоном:
– Эх, дядя Явер, из твоих слов выходит, что ты в жизни не знал чувства опасенья. В годы-то тоталитаризма? Чушь какая. – с недоверием произнёс тот, в ответ к чему зазвенел хриплый голос уставшего старика полный иронией:
– Боюсь тебя разочаровать. Но, к «сожалению», за эти годы не удалось никому напугать меня до смерти, да так чтоб всё боком вышло. Потому, что я не удосужился натворить такое, за что людям не было бы лень плюнуть мне в физиономию. Видите ли, я не смог заняться вымогательством, подхалимством. Потому что для меня самым ответственным казалась моя работа, которую я просто обязан выполнить с усердием, отчего я сумел завоёвывать чистую совесть, за что отвечать и не приходится. А что касается боязни, то я скажу, что есть на свете та сверхъестественная сила, которой обязан бояться, опасаться её гнева всякое живое существо, в том числе и я. Это – Бог, всесильный и могучий Господь, чья ярость безмерна, как и её милость. Соседи, ох, вы милые соседи, мой вам совет, не надо вмешиваться в подобные мероприятия, а то не дай бог, на совести вашей появиться пятно, чего не возможно не смыть и не заметить. Вы лучше сидите на месте и не рыпайтесь. А я уж и без вас как-нибудь разберусь с этим «аксакалом». Ему со мной не тяготиться. А на крайняк, он меня накажет за вмешательство в личные дела суточным арестом. А после да будет то,  его и ожидать следует. Зато в отличие от вас, я всё же попытаюсь в старости лет, сделать следующую попытку против подобных воспитателей нового поколения. А что касается суточного наказания в тюряге на старости лет, то сидеть за решёткой - большая честь для МУЖИКА, решившегося в последние минуты жизни отстаивать народную честь, потеря которой окажется безвозвратной!