Ранние дневники 10 Господи, когда я обращаюсь к Те

Мне 24 года.

15 июня. Концерт Вана Клиберна по телевизору, он всё тот же,  я не та. В его душе бесконечное царство музыки, внешний мир отступает. У него похудевшее, грустное,  почти мрачное лицо. Я вижу в нём отчаяние, просветления нет. Исступлённые аккорды. Его душа бьётся в его руках о берега клавиш. В лице страдание, в улыбке его тончайший свет. Смотреть на него бесстрастно — невозможно.

Где моя небесная кротость и аскетизм?

Толя Родионов похож на Жюля Ренара и римского мальчика. Он влюблён в Оксану К. Она в него  - нет.

Я знаю, кто я. Я — женщина до мозга костей. Странное выражение, однако.

Лина варит  гречневую кашу, с нами наш друг Гриша Ковалёв. Мы болтаем и хихикаем. Гриша говорит: «Для Галкиного процветания необходимо, чтобы Лина каждую ночь Галке варила гречневую кашу».

Мне сделано два предложения руки и сердца — Толей Р. и Гришей. Не принимаю.

19 июня. Боря Пашков был у меня. Читал мне вслух Евангелие. У меня от слушания меняется, молодеет и очищается лицо.

25 июня. Мы с Натальей Львовной поселились, сняв комнату и террасу, в Тарусе. Мы говорим о религии.

Наталья Львовна рассказывает мне свой сон, когда она готовилась к своему выступлению на вечере Данте. Она слышит шаги на лестнице, входит фигура в плаще с капюшоном. Это Данте. Он говорит ей: «Ты не волнуйся, всё будет хорошо». Она очень успешно прочитала отрывок из "Божественной комедии".

Ещё её сон после рождения второго сына Феди Дружинина. Федя родился не совсем здоровым. Его уносят лечить, имени ему пока не дано. Наталья Львовна засыпает,  голос во сне трижды говорит ей: «Как ты его назовёшь? Назови Фёдором и всё будет хорошо». Она просыпается, помня, что говорилось ей во сне. От мужа Серафима Николаевича Дружинина доставлена записка: «Как мы его назовём? Дмитрием?»  Наталья Львовна пишет мужу: «Фёдором, Фёдором, Фёдором!». Федя выздоравливает.

Фёдор окончил Консерваторию по классу альта, был знаком с Шостаковичем, Игорем Стравинским, ездил на гастроли в разные страны. Был участником квартета имени Бетховена на протяжении многих лет, вырастил прекрасных учеников, один из них всемирно известный исполнитель Юрий Башмет.

Бывают минуты, когда не страшно умереть — сильное ослабление инстинкта жизни.

Валерия Ивановна Цветаева пригласила нас с Натальей Львовной в гости. Она очень жизнелюбива. Она угощала нас по царски, каждой из нас была подана на блюдечке земляника.
 
Мне нужен Бог. Как странно это звучит... Сгинь, сатана, самого Христа искушал.

Я долго стояла у дерева над Окой. Блаженный покой был во мне. Жажду гармонии, единства с природой. С Ником иногда это было. (с моим будущим мужем Николаем Петровичем Ларским, художником)

18 июня. Успокаивающее воздействие Натальи Львовны. У меня очень мало физических сил.

Читаю философа Владимира Соловьёва «Смысл любви». Трудно, но очень интересно.
Иногда в душе появляется образ Христа, еле-еле, смутно-смутно. Плачу в эти минуты.

Смерть временно отступила. Но во мне продолжаются приступы глубокой печали.

20 июня. Долго сидела на стволе дерева, созерцая мир вокруг, предаваясь своим думам и воспоминаниям.

У сестры Натальи Львовны Татьяны Львовны происходили разговоры о царях, о Распутине, О Феликсе Юсупове.

30 июня. Наталья Львовна рассказала о своей двоюродной сестре Ольге- её муж 17 лет сидел в Гулаге, выжил благодаря её героизму. Вместе с жёнами заключённых она построила в тайге шалаш в том месте, где заключенные работали. Там женщины  виделись со своими мужьями изредка и кормили их.

Когда у Павла кончился срок, Ольга написала ему, что предлагает расстаться, так как он от неё отвык, она постарела.

Несколько месяцев он ей не отвечал. Потом написал: “Приезжай немедленно”. Она приехала.

Я написала Валерию, что сила сосредоточенности, доверия, ожидания гаснет, что всё оказывается словами. “Простись со мной, как прощаются люди. Мы ничем не связаны, жалеть не о чем”.

Как только опустила письмо, вся сила из меня ушла. Еле-еле доплелась до магазинов и обратно.

Вечером низкое небо, до которого казалось можно дотянуться руками, плавно опускалось на меня, ложилось на плечи. Или: я поднималась к нему, подставляла плечи, глаза, руки, впивала его в себя и становилась им.

Дивное, медленное движение земли, уносящее душу. Вечная мысль о любви, о желании дарить это небо, эту красоту другому человеку, потребность тотчас передать ему свои ощущения.

1 июля. Я отдыхаю по-настоящему. Благотворное влияние Натальи Львовны. Обе сестры знают немецкий язык и переводят стихи Рильке. Они прекрасны даже тогда, когда читаешь подстрочник.

Приехал Федя Дружинин, мы ходили в лес за грибами. Федя легко, стремительно ходит, ему везёт, он находит белые грибы, он называет их «праксителями». Он так быстро шёл, что замучил нас, гнал нас, как гончих по следу.

2 июля.  Упасть в траву и видеть только небо. В деревьях раствориться. Поля пшеницы со множеством васильков. Заворожили меня медуницы. Нежное небо и нега облаков. Земля притягивает. В русской природе вечная грусть сквозь свет.

Ухожу в поля плакать неизвестно о чём.

Господи, когда я обращаюсь к Тебе, мне стыдно, и голос мой кажется мне фальшивым.  Я молча молюсь и не ведаю, о чём прошу.

Поражаюсь своей ненасытностью ко всему сущему. И другой полюс есть во мне — лень и смерть.

7 июля. Я читала Наталье Львовне свои стихи. Она сделала очень верные замечания. Она сказала кроме того, что поэзия должна быть таинственна, приподнята над землёй. Всё лишнее, что из стихов можно убрать, надо убирать. Стихи от этого только выиграют.

9 июля. К нам приглашён родственник Натальи Львовны поэт и переводчик древних поэтов Сергей Васильевич Шервинский. Дети их Фёдор и Катя поженились. Сергей Васильевич «последний из могикан», воспитанный, учтивый, чрезвычайно остроумный человек.

Он рассказывал нам о несчастной судьбе священника, племянника Владимира Соловьёва Сергее. Шли разговоры об образованности поэта Андрея Вознесенского, говорили,  что Достоевский глубже Л.Н.Толстого. Взгляды Толстого к концу его жизни дошли почти до примитивности. Сергей Васильевич рассказал об уходе Толстого из Ясной Поляны.

Обо мне Сергей Васильевич сказал Наталье Львовне: «Да она красивая, просто красивая Ваша Галя. Она очень скована, зажата. Я не удивлюсь, если она будет поэтом. Такие вот и пишут». Он мной заинтересовался. Это страшно.

10 июля. Сергей Васильевич очень образован и талантлив. В доме у Шервинских ставили шарады. У Сергея Васильевича была жена, но не было детей. Прошло несколько лет, Сергей Васильевич устроил жизнь своей жены, помог ей выйти замуж за достойного человеке и женился второй раз. Вторая жена Елена Владимировна родила двух дочерей. Старшая Анюта стала художницей, младшая Катя преподаёт французский язык в МГУ.

Наталья Львовна рассказала, что её старший сын Лев, находясь в ссылке, прислал ей письмо, он писал, что в тайге начался пожар, все схватили то, что могли унести и бросились спасаться. Одна женщина ничего не взяла, а повесила на своей двери икону и ушла вместе со всеми. Когда пожар потушили и вернулись на то место, то увидели, что все дома сгорели, кроме дома этой женщины.

Я зашла к Шервинским. Сергей Васильевич угостил меня особой водкой. Она к счастью на меня не подействовала. Всё мне у Шервинских было интересно. Меня поразил Федя,  у него огромное сходство с Натальей Львовной: посадка головы, прищур и выражение глаз, походка, осанка. Лицо его прекрасно.

Сергей Васильевич часто обращался ко мне, называя меня сфинксом. Я смущалась.

12 июля. Сергей Васильевич показывает своё остроумие и блеск. Глаза его лукавы и умны. Он много играет, упражняясь в сверкающих софизмах. Нападая шутливо на Наталью Львовну, он подмигивает мне. Я влюбляюсь в него и почти не боюсь.

Сергей Васильевич говорит: «Я испорченный человек, Наталья Львовна, злой, завистливый, недобрый». Понимать всё надо наоборот. Катя обожает отца, Федя тоже.

Скорей принять крещение!

Я иду с прогулки мимо дома Шервинских. На крыльце сидят все представители его семейства. «Ну, как Вам живётся,  Галя?», - спрашивает меня Сергей Васильевич. Я отвечаю: «Спасибо, хорошо». Следующий вопрос Сергея Васильевича: «Куда плывёте?»  Я отвечаю цитатой из пушкинского стихотворения «Осень»: «Куда ж нам плыть?»  Сергей Васильевич продолжает: «Галя, Вы боитесь грозы?»  «Нет», - говорю я.

Федя терпеливо и мягко обучал меня игре в бадмингтон. Я была неуклюжа.

14 июля. Пришли к нам Шервинские. Сергей Васильевич говорит: «Вы всегда, Наталья Львовна, поражали меня своими способностями хозяйки». И тихо добавляет: «А у них есть дух». Он увидел человечка из дерева, которого Оля Наседкина(внучка Татьяны Львовны) нашла в лесу. Человечек сказал Оле: «Оля, отнеси меня к себе домой».

Сергей Васильевич поворачивается ко мне: «Он вам помогает, охраняет вас?». Я говорю: «Конечно». "Смотрите и духи бывают двуличными", - шутит Сергей Васильевич. Я люблю его глаза.

Сергей Васильевич, Елена Владимировна и Наталья Львовна спустились вниз. Я смотрела им вслед, не решаясь идти за ними. Они уходили. Как всё мимо проходит,  не успеваю увидеть, услышать, запомнить.

Сергей Васильевич, простившись с Натальей Львовной, оборачивается ко мне и делает рукой жест, как будто крестит меня. Я спрашиваю его, что означает этот жест. В ответ я слышу: «Я не знаю, как прощаться со сфинксами...».

Фото - это я в те времена...