Триумфатор в ушанке

В подъезде бомжик пьяненький поёт –
Четвёртый час не закрывает рот.
А во дворе подросток–идиот
       Катается по кругу на мопеде.
Звонит упорно чей-то телефон,
И где-то вновь орёт магнитофон,
И, как всегда, галдят со всех сторон
       Мои неугомонные соседи.

Пенсионер, живущий подо мной,
С утра опять затеял спор с женой;
Он и она кричат наперебой
       Какие-то ругательства друг другу.
Сосед, живущий выше этажом,
За тёщей снова бегает с ножом, –
И тёща то фальцетом, то баском
       Безбожно матерится с перепугу.

За стенкой слева третий час подряд
Молодожёны стонут и пыхтят;
С тоскливой монотонностью скрипят
       Усталые диванные пружины.
За стенкой справа слышен плач детей,
Визг, беготня и крик: «Врача! Скорей!» –
Опять от «санта-барбарских» страстей
       Лишилась чувств мамаша тёти Зины...

...А я – сижу за письменным столом.
Курю. И вспоминаю о былом –
О том, что был когда-то дураком
       И клял судьбу последними словами:
Мешали мне писать и вой бомжа,
И визг мишени зятева ножа,
И рёв пьянчуг с шестого этажа,
       И скрип пружин под юными телами...

С тех пор я стал значительно умней.
Теперь галдёж соседей и бомжей
Работе не препятствует моей...
       И пусть меня немного огорчает,
Что мне пришлось замуровать окно,
Что ваты у меня в ушах полно,
А под ушанкой лоб потеет... – но
       Зато писать никто мне не мешает!

1998