Шарфик

Моему другу, Володе

Все мы ещё помним старое время.
Время, когда  мыло и водка по талонам.
Время, когда мы потели в поисках пива и желали выпить независимо от этих бумажек-талонов.
Время, когда мы сверяли свои часы по пикам радио, а свою жизнь по пикам новых правителей.
И в это время, мы всё время надеялись на лучшее и стремились в будущее, в то время, которое еще не пришло для нас, но обязательно придет.
Беспокойным нет покоя, а покойным нет потерь.

Встретились мы на вокзале.
Поезд до столицы нашей, запоздал.
Не сговариваясь, мы поменяли наши билеты  с «КАМЫ» на другую девушку, на «ЛЕНУ».
Поезда назывались именами рек, а реки текли сами по себе.
Мы утекли, чуть раньше.
Очень тревожила большая сумма в кармане, стоило повернуться лицом ко сну,  болел бок и ответственность.
В  3 утра, а может быть ночи, серая проводница с однонаправленным сервисом:
- А билетик на обратную дорогу?
-Ну, мы ЛЕНЕ не изменим!

Да, встретились мы на вокзале.
Володя сказал:
- Давай нашу!
Я посмотрел…,  а наша была Италия, покорённая нашим Суворовым.
0,7 «Суворовской» оттягивали плечо 1,5 суток, поскольку «Лена» не хотела, а мы боялись,
и утром было столько дел, что  Александру Васильевичу, даже не снилось.
Всплывала картинка из известной тогда рекламы – Ждёмс!»

Сделав свои дела, опять мы на вокзале.
Но уже «Казанском».
А, поскольку Альпы нас не любят, встретились мы на путях, как и завещал нам Суворов.
Не любила нас ещё и милиция, за большие коробки. Вернее любила, но за деньги, за них.
Но бесконечность и время неистощимы, а мы всю жизнь и всё время теряем терпение и покой.
Очутившись перед  информатором, я думал мир заснул,
а раньше нам казалось, что мы взяли счастливый билет на ранний поезд.

Вокзал.
Мы, уже забыв про «Лену», думали о своих женах и «Суворове» в сумке.
Когда он взял Альпы - он был героем, когда он таскался с сумкой и своим войском, он казался нам, сейчас, рыжим кенгуру, хотя Александра Васильевича я никогда не представлял скачущим по Альпам в виде австралийского сумчатого, где никогда не было ни поездов, ни Табло, ни ОМОНовской проверки на вокзалах.


Вокзал.
Мы были солдатами, и заложниками поезда, который, потерявшись во времени расписания,
ожидал  зелёного света (фора), светлого нового пути, мимо искореженного состава (преступления, а может быть халатности).
Та «КАМА» сошла с железных рельс, прекратив течение поездов с именами рек.
Долгое ожидание предполагает напряжение.
Напряжение приносит усталость.
Усталость гонит радость.
Света, аппетита и сна не было.

Опять вокзал.
Я с  товаром. Володя рядом.
Вокзал без поездов. Поезд без нас.
Мы в ожидании возвращения, но сценарий придумали не мы.
А когда нервными путями, мы всё-таки пробрались до нашего вагона,
Всем объяснили - «КАМА» с утра разбилась о другой вагон под Вологдой,
А наша «ЛЕНА», видимо меньше греша, (и не только с нами), избежала этой судьбы.

Снова вокзал.
Мы купили билет на девочку «Лену».
Мы приехали и решили все проблемы.
Мы, изменили «Каме» и вернулись на место.
И это место оказалось пустым.

Дом – Вокзал.
Приходишь туда - постель пуста.
Да!
Где? 
Обидно?
Да!?
Зал. Как я зал!
Опять Вокзал!
Но его уже подали.

До свидания, Вокзал!
Пока!
Постель.
Маленький Суворов, маленькие Альпы.
Большие вершины, белых постелей наверху,
И дальняя, желанная станция.

Вокзал за вокзалом, уходит дорога и время.
Постель стелится, «Суворов» открылся.
Мы тоже.
Стопка за стопкой, мы движемся вверх.
Перевал близок  и мы на подъеме.

Ещё один Вокзал
Мы – те же, но еще хотим ещё.
Этот вокзал взят - он наш.
И нас манит на подвиг, всё тот же Суворов.
Перейдя ещё через одни Альпы,
Спустившись в долину, мы  расстаёмся у меня дома.

Утренний звонок.
Так многие тебе рады, что утром сам себе не рад.
Посмотри на вешалке мой шарфик.
Посмотрел, одни крючки.
Мне понравилась его версия:
«Наверное где-нибудь за веточку зацепился…»

Проходит время.
Точнее – год.
Мы, без Суворова,  едем по тому же маршруту и в то же место.
Едем не одни.
Те же и его жена.
Мы вместе.
Вагон, я, он, его жена.

Происходит странное.
Прошел один год.
Мы,  не очень уставшие, сидим напротив.
Мыслей – никаких!
Поведение – чистый шелк!
Чтобы понять, что ты нужен,
Надо другим понять, что кого-то или чего-то не хватает.
Приходит первый раз, первая проводница.
Мы не в одном глазу.
Осталось два раза,
А ей все-таки неймется.

Два друга,
Одна жена, одного друга.
Одна сексапильная проводница.
Два юных суворовца без «Суворовской – 07».
Конкретные, обстоятельства, гораздо реальнее предполагаемых
событий.
И вдруг проводница замечает, что один  год назад,
один друг, забыл один мохнатенький и  очень длинненький.
Ведь! Это! ВЫ!?

Где Вы найдете на другой карте МИРА,
Железные Дороги, где помнят и возвращают, наши послегодичные шарфики?
А жены до конца дороги, выясняют:
За что?