Red House

Красный дом горит.
К.

  Не знаю, что такого страшного у Гаси произошло в этом Красном доме, говорит девушка, продавец картин. Не смейтесь, но мы верим в легенду о Красном доме. Этот дом появляется на его полотнах с периодическим постоянством. Не успеваю я, или кто-то из девочек, продать очередную картину, как появляется другой шедевр и снова на нём мы видим Красный дом. Гаси, стоит отметить, весьма продаваем. Но мы считаем, что «дом» он пишет не из-за денег. В своих картинах, он мастерски передаёт городскую жизнь. Вот здесь у него дождливый и мрачный Питер, преобладают серые тона, в переливах красок мы замечаем, глядя на лужи воды питерское небо. Каждый наложенный им мазок на холсте вдруг случайно оживает. Рассматривая с близи, любую из его картин, ничего не понимаешь. Но стоит отдалиться на три-четыре метра, и вот тогда проникаешься идеей творца.
  А вот посмотрите на залитый солнцем, среди горных пейзажей город Тбилиси. В нём-то и родился художник. Оттуда он впервые привёз Красный дом.
  Просто поразительно. Мы видели сотню картин, где Гаси изображает Красный дом. Фоном он может пожертвовать, а дом всегда пишет детально. В своих сюжетных линиях, он никогда не повторяется. Присмотритесь внимательней, я только недавно заметила, что дом похож на два красных мухомора. Он состоит, словно из двух половин. Вам не кажется, что он смотрит. Знаю, мне не следует говорить вам такие вещи. Но иногда, я сама не соображаю, что говорю. Гаси всегда молчалив. Ему бы я побоялась в этом признаться. Всё-таки он мой муж. А я – его жена, которая должна беречь его недуготворческую натуру, как оазис, как живой заповедник, - восьмое чудо света. А также, помогать размножать всех его тараканов!
  После сказанного в тот день в арт-магазине, с периодическим постоянством, мне являлся во сне Красный дом. Я стал одержим его идеей. И должен признаться, что тогда, он действительно смотрел на меня. Если не пытался передать сакральные знания.   
  Прошло достаточно времени, прежде чем мне выпал случай, убедиться в том, что по истине, творение Гаси, - Красный дом, - кочует по бескрайним просторам человеческого разума. 
  К тому моменту картина уже заняла прочное место в моей голове. Зерно его идеи произрастало. И вот, однажды я задумал купить один из шедевров художника со странным и пугающим псевдонимом. Я хотел купить не что иное, как картину под названием Красный дом. Хотя на его крупный дом, у меня явно не хватило бы денег. Но я, разумеется, был вполне удовлетворён самой крошечной из его картин. При условии, что там будет, неважно на каком фоне, изображён Красный дом.
  Жена, узнав про мои планы, принялась собирать мой старый дорожный чемодан. Хотя, я не объявлял о том, что отправляюсь в командировку. На работе, я попал под сокращение. Мы жили в ту пору одни, без детей. И я пообещал, что мы справимся. Я обязательно что-нибудь придумаю. Наша любовная лодка на моих глазах разбивалась о быт. Она твердила, что я неудачник и даже не мужчина. По её мнению мужчина тот, кто хоть раз в жизни купил жене шубу. Как сделал это наш сосед Иван Семёнович.
  На что я ответил: я знаю Ивана Семёновича, он во всех смыслах положительный человек. Ему жена даёт деньги на шубу.
  Но моя жена не хотела даже слушать. И выставила тяжёлый чемодан за дверь. И как последний, не в мою пользу аргумент, прокричала мне вслед, так громко, чтобы непременно услышали соседи, что у нас в туалете с потолка течь. Внутри всё валиться. И наш дом вот-вот развалится.
  Мне не приходилось бывать в тёплых европейских странах. Но я как-то раз слышал, что у них там, мужчина нужен для того, чтобы доставлять женщине радость и удовольствие. А у нас в России прижилась поговорка: «Бабу с воза, - кобыле легче». Потому-что, «нашу» бабу всё время тянет в воз. И оттуда с возу, она так лихо управляет  мужчиной, как своим рабом. Шипит на него и браниться, если ему в натугу. А после сотен пытливых упрёков, даже у самого закалённого раба, такого, как Иван Семёнович, со временем, мозги превращаются в плавленый сырок. И вот, - цель достигнута! Он запутался у неё в ногах…
  Я уже успел вытащить из своей заначки последние деньги, некогда отложенные жене на шубу. И отправился в арт-магазин.
  Дом в доме. Настоящая китайская шкатулка. Лишь пустынные стены в квартире, иногда напоминают мне о том, что в «больной» голове ещё достаточно места для арт-хауса.
  Существует легенда о Красном доме. И я в неё верю. Моя жена не подходит и близко к этой картине. Постоянно мне на неё жалуется. Говорит, что «дом» наблюдает за ней. Красный дом не сводит с неё глаз.
  Чепуха, - отвечаю я ей, - это же всего лишь картина. 

Конец