Между двух миров

                ПЫЛАЮЩЕЕ ОБЛАКО         
                Пролог
    
     Над гигантским, причудливым скоплением красно-синих газовых туманностей сияли четырехгранные звезды далекой галактики. Космос был пронизан бурлящими струями энергии. За сотни лет Звездной Эры черная, ледяная, бездонная Вечность поглотила миллионы кораблей вместе с их экипажами.
     Гладкая поверхность Эрлоу напоминала закованную в серую броню боевую станцию.Тени кораблей пятнали лик планеты.
     – Сколько Волков живет на Эрлоу? – как всегда спокойно спросил Кай Невис, капитан «Берсеркера».
     – Примерно сто миллионов,- ответила начитанная Кэтрин. Ее нежные губки были плотно сжаты, а прекрасные голубые глаза потемнели от боли и гнева. – И все они находятся в подземных деревнях. Поверхность непригодна для жизни.
     В настоящее время «Берсеркер» являлся частью недавно сформированной эскадры непостоянного состава, расчищавшей дорогу к Эрлоу стратегическому крейсеру «Каавалон». Сопротивление немногочисленного местного гарнизона было сломлено очень быстро. После уничтожения орбитальной группировки остатки гарнизона вместе с мирными жителями в который уже раз спрятались в недрах планеты, со спокойной душой положившись на крепость толстой, монолитной литосферы  Эрлоу, которую не смогли бы пробить даже нейтронные бомбы. Но внутри длинной, мнеповоротливой туши недавно построенного стратегического крейсера »Каавалон» находились кварковые синтезаторы четвертого поколения, питающих энергией импульсные пушки. Из-за тяжелого положения на фронтах импульсные пушки были приняты на вооружение без предварительных испытаний. Они стреляли потоками особых частиц, вызывающих в литосфере объекта сильнейшую вибрацию, которая очень быстро приводила к тектоническим подвижкам и 12-ти бальным землетрясениям, гарантированно разрушающим все подземные пустоты. Если верить ученым, размеры объекта не имели значения: за две с половиной минуты импульсные пушки могли с одинаковой легкостью уничтожить все подземелья и на маленьком астероиде, и на большой планете размером с Юпитер. Трехмерную карту планеты Эрлоу, полученную методом гравитационного линзирования, бортовой компьютер стратегического крейсера вывел на главный экран капитанской рубки. В глазах рябило от обилия белых пятен, обозначающих  подземные пустоты, залегающие на этой планете очень глубоко. Подземный мир был соединен с поверхностью тонкими, длинными ниточками шести лифтовых шахт. Капитан крейсера «Каваалон» глубоко вздохнул и нажал красную кнопку. «Только бы сработало! Только бы сработало!» Монитор мгновенно исчертили тонкие, прямые линии. Очертания пещер задрожали и начали расплываться. Экран потемнел, вспыхнул и снова погас.»Ну,давай!Давай!» – молил капитан «Каавалона». Казалось, прошло не меньше часа, прежде чем снова включился экран. Но теперь трехмерная карта планеты Эрлоу представляла собой однородный шар черного цвета, в котором не было ни единого пятнышка.
     – Ребята, мы победили! – забыв о субординации, закричал в переговорное устройство капитан крейсера «Каавалон» – сто миллионов хамерийцев только что отправились на тот свет!
                Глава первая.               
     Сотрудники авалонской торгово-промышленной миссии на Хранге менялись обычно один раз в два-три года. Корабль, совершавший регулярные рейсы между Авалоном и Хрангой, внезапно сломался и Дэвид был вынужден добираться до своего нового места службы на попутном корабле, летящем на Верхний Каваалон, а там уже пересаживаться на обычный пассажирский лайнер. «Берсеркер» был очень маленьким кораблем, оснащенным только самым необходимым оборудованием, и поэтому единственным развлечением во время  полета были бесконечные разговоры в общей кают-компании.
     – Кстати, – спохватился во время одного из разговоров Кай Нэвис. Он порылся в шкафу, достал оттуда лазерный меч и протянул его Дэвиду. – Это тебе, парень.                Дэвид растерялся. Отказаться означало увеличить и без того глубокую пропасть между ним и командой корабля, но взять в руки оружие, из которого, может быть,  убивали людей – это уже слишком .Хватит с Дэвида и того, что он научился не замечать убогой, серой обстановки корабля и привык к грубой, лишенной всякой этики, речи.
    – Извините, сэр, но я не могу принять ваш подарок. Авалонцам запрещено брать в руки оружие.
     – На время полета этот корабль – твой дом, а экипаж- твоя семья,-сурово сказал Кай Нэвис, продолжая протягивать Дэвиду  меч.-Каждый человек обязан защищать  свой дом.
     – Оставь его, Нэвис,- вмешался в разговор Джефри Лион.- Он все равно не сможет убить человека. Считай его не членом экипажа, а дорогим грузом,-с издевкой добавил он. Краска гнева залила лицо Дэвида. От такого оскорбления у него закружилась голова. Дэвид первый раз в жизни пожалел, что он не житель планет Облака: культура Авалона запрещала даже словесное оскорбления, не говоря уже о дуэлях.
    – Ты зря смеешься над Дэвидом, – вмешался в разговор пожилой мужчина с задумчивым и грустным взглядом. Его звали Джей Калам. – Мы смогли выжить  в суровом и жестоком мире, но заплатили за это слишком большую цену. Наши души огрубели, ожесточились. Мы уже почти не чувствуем прекрасное.
     – Конечно, – взорвался Джефри Лион. – Авалонцы такие благородные, чистые, сидят на планете, которая ни разу не подвергалась нападению и презирают нас, таких  грубых животных, невежественных варваров, которые только и думают о том, как бы убить себе подобных. Ты вот скажи Дэвид, что бы ты делал, если бы на твою планету напали враги?
    – Я бы постарался донести до них свет Истины. В каждом человеке заложено доброе начало, – Дэвид запнулся, придя в полное отчаяние. Слова, казавшиеся верхом мудрости на Авалоне, теряли здесь всякий смысл. Их отрицало все: близость жестокой и несправедливой смерти, развешанное по стенам оружие, даже само название корабля.
    Члены команды, поняв, что Дэвид не собирается продолжать, возобновили прерванный разговор. Дэвид сидел, слушал, в который уже раз чувствуя, что он лишний. Конечно, лучше всего было запереться в каюте с интересной книгой, но какая-то непонятная для Дэвида сила притягивала его к этим суровым, но честным людям. Все попытки Дэвида наладить контакты потерпели полный крах. Дело было даже не в том, что члены команды его ненавидели  или презирали. Все они (за исключением Джэфри Лиона) относились к нему равнодушно и с легким оттенком недоумения. Он был представителем чужой непонятной культуры, темы, на которые Дэвид мог говорить часами, никого не интересовали, так же как и Дэвиду были скучны их разговоры. Другие интересы, другая психология, мировоззрение наконец. Дэвид усвоил  несложные правила поведения, мог научиться разговаривать, как они, но этого было мало, очень мало. Надо было проникнуть в самую сущность жителей Облака, стать одним из них, а такой подвиг Дэвиду был не по силам.»Что-же делать?- лихорадочно соображал Дэвид – Стоп...Эврика»-Дэвид чуть не подпрыгнул от радости. Он вспомнил, что среди его вещей, полностью забытый, лежит Шеант-Инар. Стараясь не шуметь, он осторожно встал из-за стола и пошел в свою каюту. Тьма, которую не могли рассеять слабые лампы, заполняла отсеки. Казалось, сама смерть уже захватила корабль. Дэвид взял  Шеант-Инар и как можно быстрее вернулся назад, к свету, движению, жизни...
    – О...Шеант-Инар… –  воскликнул Джей Калам. – Я играл на нем в детстве, пока не началась очередная война,- в его голосе слышалась грусть. – Можно, я спою перед тобой?
   – Конечно, – протянул ему Шеант-Инар удивленный Дэвид. Как и все авалонцы, он не думал, что у жителей Облака есть музыка.
    Песня была простая, примитивная по форме, даже, может быть, убогая, но, Боже, какая искренность, какая сила была заключена в каждом слове, каждом звуке! Калам пел о воинах, с бешенством отчаяния защищавших свою родину, свою семью, свою жизнь от бесчисленных полчищ врагов, знавших, что они не имеют право проиграть; о людях, втоптанных безжалостной судьбой в грязь, нашедших в себе силы встать и продолжать борьбу; о торопливом, лихорадочном желании вкусить все радости жизни, обостренном близостью смерти…Дэвид вдруг перестал замечать и убогую обстановку корабля, и грубую речь, и все остальное, что раньше его так возмущало. Внешняя оболочка рассыпалась в прах, открыв взору потрясенного Дэвида сильный, честный, искренний мир, в чем-то даже превосходящий авалонскую  культуру. Ему теперь стало стыдно и за себя и за свою планету, с презрением или, в лучшем случае, высокомерной жалостью относившейся к изнемогающим в неравной борьбе людям Облака...
   – Дэвид, теперь ты спой.
  Голос Калама вернул Дэвида к действительности. Он автоматически взял Шеант-Инар, только сейчас заметив, что песня давно кончилась, и все смотрят на него. Дэвид растерялся, не зная, что делать. Он знал много авалонских песен, но какими вычурными, пустыми казались они теперь. А ведь он сам сколько раз жертвовал смыслом ради красивой формы, отрывал песню от реальной жизни, вознося ее в заоблачную даль, в космический вакуум, создавал заумные стихи, которые сам не мог понять, сочинял песню ради песни, тратил время и слова на всякую ерунду! Отказаться было немыслимо, и Дэвид наконец начал петь. Петь о красоте мира, о благоухании цветов, о свежести  весеннего утра, о мерцании ярких звезд. Старая, изъезженная, превратившаяся в штамп песня, здесь, в этом мире скупого блаженства и скорой смерти, внезапно обрела новый смысл и невиданную до сих пор  глубину...    
    Дэвид кончил петь и некоторое время не мог понять, почему ему аплодируют. Неужели ему действительно удалось пробить барьер культур и добиться понимания? Напряжение, в котором Дэвид находился весь полет, исчезло. Отвечая на множество вопросов, он с радостью включился в беседу. Легко, свободно, уже не боясь встретить непонимание или скуку...
     Много, очень много часов спустя Дэвид вернулся в свою каюту. Он начал расстилать койку, хотя был слишком возбужден для того, чтобы уснуть и тут услышал тихий стук в дверь.»Интересно кто это»-подумал Дэвид, открывая дверь. На пороге стояла Кэтрин, единственная девушка его возраста на корабле. Дэвид ее заприметил еще в первый день. Красивая  девочка, только одежда  ее сильно портит. Что за дурацкий обычай одеваться в одинаковую униформу!
    -Привет, - Кэтрин улыбнулась.- Можно к тебе?
    Эээ...Конечно,- сказал ошеломленный Дэвид и отступил в сторону, освобождая ей дорогу. Кэтрин пересекла комнату (Дэвид залюбовался ее легкой, плавной походкой). Смущение она явно испытывала намного меньше, чем Дэвид, еще не привыкший к той простоте в общении, которая допускалась обычаями жителей Облака. На Авалоне было бы немыслимым скандалом для молодой девушки сходить одной в гости к парню. Даже супруги должны были на людях тщательно скрывать свои чувства. Кэтрин  уселась на наполовину расстеленную кровать и устремила на Дэвида любопытный взгляд, который он уже ощущал на себе во время пения.-Расскажи мне про Авалон.
                Глава  Вторая.
       Прошло восемь дней. Дэвид привык к бесконечным разговорам  и поэтому был сильно удивлен, когда в один из дней спустившись поесть и поболтать, не нашел в общей кают-компании Кэтрин. Вообще-то отсутствовали все члены экипажа, но Дэвид это заметил не сразу. »Странно»-подумал Дэвид. Он заказал  автоматической кухни свое любимое блюдо (точнее наименее безвкусное) и стал ждать. Прошло полчаса, еда уже была готова, но в кают-компании так никто и не появился. Дэвид посмотрел на   остывающую на столе бурду, которая носила гордое для нее  название «суп по уорлонски », и пошел искать исчезнувший экипаж. Двери кают были незаперты, Дэвид быстро осмотрел их все, заглянул в полупустой грузовой отсек, и наконец нашел всю команду на капитанском мостике. Заметив внимательное, напряженное выражение лиц Дэвид похолодел: там, где житель Облака только нахмурится и сожмет губы, авалонец наверняка сойдет с ума от страха и отчаяния.-Что случилось?
   -Регулировка конвентора полетела. Если не сможем ее починить, то через полчаса корабль расплавится,- спокойно сказал Кай Нэвис, не глядя на Дэвида. Джефри Лион отвернулся от пульта.-Бесполезно. Повреждение где-то у самого конвентора, а туда можно добраться только снаружи.
     Все взгляды устремились на мониторы наружного вида. Космос изрезали светящиеся струи раскаленного газа. Корабль шел через огромное скопление темно-зеленых в свете прожекторов астероидов. Они не были настолько большими, чтобы угрожать «Берсеркеру», но любого человека, рискнувшего покинуть корабль, ожидала довольно мрачная перспектива.
   -Пойдет Джефри Лион,- решил Кай Нэвис.-  Он лучше всех нас разбирается в конвенторе. Надо только подобрать ему пару для страховки.
     -Можно я? -быстро сказал Дэвид.
     -Ты? Зачем ?- удивился Кай Нэвис.- Не беспокойся Дэвид, мы довезем тебя в целости и сохранности.
     -Я член экипажа и имею право защищать свой дом,-Дэвид пристально посмотрел в глаза Джэфри Лиона. И добавил.-К тому же я работал инженером на многих кораблях.
    -Ты действительно разбираешься в конвенторах, или просто хочешь...-Кай Нэвис запнулся.- Пойми, Дэвид, нам надо спасти корабль, а не испытать чью-то храбрость.
    -Я чинил конвенторы даже на межгалактических лайнерах,- сказал Дэвид.»Только не в таких условиях»-добавил он мысленно.
     Кай Нэвис бросил на Джефри Лиона вопросительный взгляд Джефри Лион оценивающе оглядел Дэвида и, подумав, кивнул.
      -Тогда решено,-сказал Кай Нэвис.- Одевайте быстрее скафандры, у нас мало времени.
    Одевая скафандр, Дэвид почувствовал, как отношение к нему резко изменилось. Глухая стена холодного отчуждения рухнула, невидимые, но прочные нити связали Дэвида и экипаж «Берсеркера».Несмотря на смертельную опасность, на душе у него было хорошо. Сейчас с такой командой он был готов пойти хоть в ад. Времени на прощание не было. Дэвид закрепил на поясе ящик с инструментами и прошел вслед за Джефри Лионом  в переходник, не успев даже кинуть прощальный взгляд на Кэтрин. А потом... потом ему стало не до нее.
       Корабль дергался и вращался в разные стороны под ударами газовых струй. Каменный дождь прижал Дэвида к корпусу. Разорвать или пробить скафандр, сделанный из особого эластичного материала, было невозможно, но зато каждый удар метеорита отдавался болью во всем теле. Время, драгоценное время, неслось вперед с бешенной дикой скоростью. Впоследствии Дэвид так и не смог вспомнить, как  он добрался до двигательного отсека, не оторвавшись от бешено крутящегося  корпуса, не потеряв сознание от бесчисленных ударов, каким-то чудом не попав под смертельную для него газовую струю, в страшной спешке в последний момент починил сложнейший механизм, не сделав при этом ни одной ошибки .Все это время Дэвид находился в каком-то странном, лихорадочном, полубессознательном состоянии.
      Способность воспринимать окружающий мир вернулась только на обратном пути. Тупая усталость смешивалась с адской болью, как будто по телу били кувалдами. Измотанный, отупевший от усталости Дэвид продвигался вперед только по инерции. До входного люка оставалось меньше метра, когда огромный астероид, медленно проскрежетал по кораблю, оставляя за собой облако каменной пыли, и задев, содрал Дэвида с корпуса. Дэвид не чувствовал страха: в его голове вообще не было мыслей. Перед глазами замелькал корпус рванувшего вперед «Берсеркера»....И вдруг мир, несущийся мимо Дэвида с огромной скоростью, остановился резким сильным толчком.
    -Эй, парень, очнись. Сейчас не время медитировать,-голос Джефри Лиона заполнил сознание Дэвида.-Я не могу тебя долго держать.
    Ничего не соображая, Дэвид ухватился за корпус и чисто машинально залез в люк. И только сейчас, в переходнике, на Дэвида обрушился панический страх...
   Такого горячего приема в жизни Дэвида еще не было.
    -Молодец,-сказал Джей Калам. Кай Нэвис ничего ему не сказал, только крепко пожал руку. И даже Джефри Лион как-то неловко подошел к Дэвиду и сказал, глядя в сторону.-Ты это, парень...Насчет груза....Я тогда чушь сморозил...Не бери в голову, -он дружески обрушил свою лапу на плечо Дэвида.-Ты хороший парень, только Авалон тебя сильно испортил.
     И тут случилось еще более невероятное, немыслимое чудо. Кэтрин, все это время стоявшая в стороне и не сводившая с Дэвида внимательного, задумчивого взгляда, Кэтрин, которая все свои свидания с Дэвидом держала в глубокой тайне и на людях относилась к нему подчеркнуто сухо, при всех подошла к нему и, взяв за руки, поцеловала мгновенно обалдевшего Дэвида...
               
                Глава третья
    Изящная, яркая, разноцветная вуаль привольно раскинулась на густом черном фоне.Она состояла из множества спиральных волн; эллиптических колец; странных переплетений узких колечек; тонких спиц; перемычек мелкой пыли; чечевицеобразных, неправильных, асимметричных, дискообразных ядер; плотных арок и цепей отдельных сгустков, нанизанных на невидимые магнитные линии. Огромное, пылающее скопление звезд, сквозь которое смутно просматривались таинственные тени, освещала чистые, четкие очертания Верхнего Каваалона, но Дэвиду было не до пейзажей. Сигнал общей тревоги прозвенел в самый счастливый для Дэвида миг жизни. Кэтрин поспешно оделась и убежала в свою каюту захватить оружие, а разочарованный и злой Дэвид отправился на капитанский мостик.
     -Корабль хамерийцев почти прямо под нами,- обычно сухой, невыразительный голос Кая Нэвиса был искажен дикой ненавистью.- Наверно отдыхают после очередного набега.
    -Почему вы хотите напасть на этих ...хамерийцев ?- спросил Дэвид.- Любой конфликт, даже самый кровавый, можно решить мирным путем.
    Ему никто не ответил. Сосредоточенная команда быстро, но без спешки и нервотрепки, готовилась к бою. На капитанский мостик с оружием в руках и странным блеском в глазах зашла Кэтрин. Дэвид резко отвернулся в противоположную сторону и стал тщательно изучать какой-то прибор. С прирожденной чуткостью дикарки Кэтрин поняла состояние Дэвида и поэтому не стала подходить к нему, как порывалась вначале, а, наоборот, первой вышла к трапу До приземления оставалось меньше полминуты, когда Дэвид, собравшись с духом, встал и преградил путь экипажу «Берсеркера».
    -Дайте мне только один шанс,- попросил он.–Отложите атаку хотя бы  на несколько минут.
    -Дэвид, не мешай нам,- поразительно мягко сказал Джэфри Лион.-Пожалуйста!
    Слышать слово «пожалуйста» от такого человека, как Джэфри  Лион, было дико. С легким, почти незаметным толчком(хорошо сработала амортизационная система) корабль приземлился. Кай Нэвис, Джэй Калам и Джэфри Лион  обошли Дэвида стороной и побежали к автоматически выдвинувшемуся трапу….
     Прошел час. Дэвид протестировал все бортовые системы, устранил несколько мелких неисправностей, снова тщательно проверил приборы, затем замерил расстояние до звездного скопления,которое и носило неудачное название Облако, провел его спектральный анализ. Плотная атмосфера Верхнего Каваалона(будь она проклята)очень хорошо проводила звуки затянувшегося боя. Ваты для ушей Дэвид по закону подлости так и не нашел. Он изучил Вуаль в инфракрасных, рентгеновских и ультрафиолетовых лучах, замерил силу тяжести на планете, проанализировал ее атмосферу, перерыл все                справочники, какие смог найти, и неожиданно наткнулся на стопку бортовых журналов. Они начинались с описания того, как был введен в строй «Берсеркер»,как подбиралась для него команда.   Судя по дате, это произошло примерно три стандартных земных года назад. Искреннее, хотя и неумелое повествование(Джея Калама, наверное) хватило бы на несколько первоклассных приключенческих романов. Дэвид литературно обработал первые десять страниц и швырнул журнал на пол. Проклятье, ну не может он, Дэвид, воспитанный в традициях авалонской культуры, которая каждую жизнь считает священной, оставаться в стороне и наблюдать, как убивают людей !Он должен, должен хотя бы попытаться спасти кого-нибудь из хамерийцев! Забыв о своем отвращении к оружию, Дэвид достал из шкафа лазерный меч (тот самый, который предлагал ему Кай Нэвис) и бросился в суматоху боя…
    Дэвид чуть было не опоздал. Внезапно появившись сбоку, он с большим трудом парировал удар Кая Нэвиса и, воспользовавшись его замешательством, встал между командой «Берсеркера» и единственным уцелевшим хамерийцем.
    -Дэвид, ты что, сдурел? -взорвался Джэфри Лион, но Кай Нэвис остановил его.-Подожди, Джэф,- он обернулся к Дэвиду.–Дэвид, что это значит?
    -Этот человек вернется домой живым,-твердо сказал Дэвид.- Я не позволю его убить.
    -Дэвид, ты не понимаешь. Этот…Джэй, объясни ему.
    Джэй Калам выступил вперед.-Дэвид, ты всю жизнь прожил на Авалоне и поэтому не знаешь, что творится на планетах Облака. Этот,- он кивнул на озадаченного, ничего не понимающего хамерийца.-Их с детства учат быть жестокими. По мнению хамерийцев, весь мир создан для их развлечения.
    -Извини, Джэй, но я не верю тебе…не могу поверить. Беспричинной жестокости не бывает. Впрочем, сейчас это не имеет значение. Кровавый круг нельзя разорвать силой.
    -Дэвид, уйди,- глухим голосом сказал Джефри Лион.- Уйди или я тебя убью.
     -Убивай,- со спокойствием, перенятым от жителей Облака, сказал Дэвид. Он без страха смотрел в налитые кровью, сверкающие бешенством глаза Джэфри Лиона.- Ну, давай.
     Джэфри Лион опустил меч. В его глазах мелькнуло уважение.-Я не могу убить человека, который добровольно разделил со мной опасность, но…-он выматерился и швырнул меч в жирную грязь,-Не попадайся мне больше на глаза.
    После ухода Джэфри Лиона вперед выступила Кэтрин. Дэвид уже    физически ощутил, как разорвалась связь между ним и экипажем, ставшим за время полета таким родным и близким, но главный ад был еще впереди. Кэтрин ничего не сказала, только посмотрела на Дэвида. Лучше бы она его убила!…Под этим взглядом вся твердость, вся решимость Дэвида  дрогнула  и  разлетелась на куски. Дэвида разбирало сильнейшее желание плюнуть и на авалонскую культуру, и на свои жизненные принципы, и вообще на весь мир, отдать этого хамерийца на растерзание (А почему собственно, он обязан его спасать?), только чтобы сохранить Кэтрин. Он уже готов был бросить меч и крикнуть»Да на те, убивайте его!»,когда хамериец вскочил на ноги, и бросив на Дэвида удивленно –презрительный, а на остальных -долгий обещающий взгляд, исчез в своем корабле. Услышав шум заработавших двигателей, Дэвид расслабился и опустил меч, стараясь не смотреть на экипаж «Берсеркера». Несмотря на благородный поступок, на душе у него было очень гадко…
                Глава четвертая                Теплые, ласковые лучи звездного скопления равнодушно освещали руины уничтоженного каваалонского города. У одних  местных жителей на руках и ногах были удалены кожа, суставы, кровеносные сосуды, нервная система, короче все, кроме костей, некоторые были  с помощью искусных операций соединены друг с другом внутренними органами, остальные жертвы тщательно выпотрошены, а из их внутренних органов на земле была составлена изящная композиция. Нет, этого не может быть! Этого просто не может быть! На Дэвида нахлынуло дикое ощущение нереальности происходящего. Ему показалось, что он попал -нет, даже не в страшный сон, а в какое-то параллельное измерение, лежащие вне пределов нашего пространства –времени, вне нашего мира под звездами, в какой-то странный, несуразный, невероятный, не имеющий право на существование, мир ….
     – Доволен, мразь? – Джэфри Лион резко повернулся к Дэвиду. По его суровому лицу текли слезы.- Может, еще молитву прочитаешь? – он резко шагнул к Дэвиду.
    -Джэф!Джэф!-послышались предостерегающие, испуганные голоса, но было уже поздно. Страшный, немыслимый по силе удар обрушился на Дэвида и…
          
                *   *   *
    ...Адская, мучительная, невыносимая боль. Нет, не физическая. Со временем физическая боль ослабевает или вообще проходит, в противном случае к ней можно  привыкнуть. Но совсем другое дело душевная боль. Со временем она может только усилиться, но никогда не ослабеет. Нет от нее спасения или лекарства, и привыкнуть к ней тоже невозможно. Дэвида в больнице навестил только Джэй Калам, но при этом вел он себя так, как будто выполнял какой-то неприятный долг.- Твои вещи в камере хранения. Вот ключ. Расходы на лечение мы оплатили. Извини, что так вышло.
    Последняя фраза была сказана с такой интонацией, как будто это было оскорбление. Дэвид знал, что между ним и Кэтрин все кончено, и поэтому был безмерно удивлен, когда однажды (как выяснилось впоследствии, в последний день перед отлетом «Берсеркера» из столицы Верхнего Каваалона) она пришла в больницу. Кэтрин потерянно прошла через всю комнату, как будто не замечая Дэвида, остановилась у противоположной стены, где было окно, зачем-то поправила занавеску, постояла минуту и…пошла обратно.
    -Кэтрин, подожди,- взмолился Дэвид. Кэтрин остановилась, но не обернулась.
     -Кэтрин…я не… -сбивчиво и торопливо начал Дэвид.- Я не хотел этого….Я действительно не хотел…Я не знал….Не мог поверить…Меня так воспитали…Я…-слова, немыслимые для авалонца, легко сорвались с губ Дэвида.- Я убил бы  его своими руками.
   Кэтрин обернулась и с болью  посмотрела на Дэвида.
   -Было бы лучше, если бы мы вообще никогда не встретились.-холодно сказала она.
               
                Глава  пятая
     На Хранге Дэвид начал выполнять свои обязанности с бешенным, яростным, злобным остервенением, но работа от этого пошла не лучше, а хуже. За две недели полета Дэвид испытал больше страха, страдания, разочарования, душевной боли, чем за всю свою жизнь, но, Боже, как все это было классно! Смерть подстерегала его там на каждом шагу, но зато какой интересной, захватывающей, насыщенной была эта жизнь…
    -Мистер Тейлор,- прервала размышления Дэвида секретарша.-Герцог  Гленалмонд просил Вас  почтить Его своим присутствием.
     -Зачем?
     Как зачем! - от удивления секретарша забыла даже правила
 Этикета.- Чтобы обругать, конечно.
     Дэвид пожал плечами и зашел в кабинет начальника.
     -А,новый бездельник приперся,-обрушился на него с порога шеф.- Значит так, чтобы к третьему числу вся документация по энергоустановке для Тобера была готова. Что?…А мне наплевать, что тебе пришлось добираться сюда кружным путем. Будешь работать день и ночь, и даже без выходных, а то, как миленького, лишу зарплаты.
     Дэвид ничего не сказал, но с его лицом явно что-то сделалось, потому что шеф вдруг замолчал и уставившись на Дэвида широко открытыми глазами, поспешно отодвинулся подальше.
    -Я сделаю все, как надо,- Дэвид стал говорить еще тише, но ощущение угрозы от этого только усилилось.- И не надо на меня кричать.
    Дэвид внимательно посмотрел на замершего шефа и, не торопясь, вышел из кабинета.
    И только потом  удивился. Удивился самому себе. Что-то изменилось в нем. Изменилось навсегда. Прежний Дэвид наверняка просил бы прощение у шефа или, со страхом ждал бы отправки на Авалон с разгромным рапортом, но сейчас Дэвид чувствовал такое спокойствие, такую уверенность, как будто за его спиной находился весь космический флот древней земной империи. Какой-то внутренний голос шептал ему:»Не дрейфи, хозяин. Прорвемся. Мы прошли через такой ад, который и не снился ни одному авалонцу, а теперь струсим перед каким-то мелким чиновнишкой»….
         В конце рабочего дня толпа сослуживцев окружила Дэвида.-Мистер Тейлор, скажите пожалуйста, вы случайно не заколдовали герцога  Гленалдона?
     -А что случилось? -равнодушно поинтересовался Дэвид.
     -Его светлость сегодня весь день ходил, как шелковый, со всеми так вежливо разговаривал: уважаемый  …,я вас прошу, сделайте пожалуйста то-то и то-то.
     Разговор резко оборвался. Мимо прошел  герцог  Гленардон.-До свидания, мистер Тейлор.
    Удивленный Дэвид чисто автоматически пожал протянутую руку. Герцог Гленардон еще один раз как-то странно взглянул на Дэвида и ушел. В толпе кто-то присвистнул. Возобновившийся было разговор снова резко прервался. К толпе подошел изящно одетый, респектабельный мужчина. По поведению сослуживцев Дэвид понял, что это один из местных светских львов.
     -Добрый вечер, мистер…Тейлор,-поспешно сказал кто-то в толпе.- Меня зовут сэр Картью. Поздравляю вас с благополучным прибытием на эту убогую планету. Надеюсь, Вы не откажитесь выпить с нами чашечку чая?
     -Ладно, пошли.
    «Почему все так странно на меня смотрят?- подумал Дэвид – Блин, я же разговариваю, как житель Облака.»
    -Я благодарен…я с радостью приму Ваше предложение,-с трудом сказал Дэвид на своем родном языке.
               
                Глава шестая
   Перед Дэвидом встала глобальная проблема: за время полета он напрочь забыл все правила поведения за столом, принятые у авалонцев. Только сконцентрировав все свое внимание, бросив все свои силы на решение этой проблемы, Дэвид смог избежать непростительных ошибок. Но его надежда наконец-то без помех  насладиться вкусной пищей так и не оправдалась. Он был новым человеком в обществе, где каждый  знал  все про остальных, где все друг другу уже надоели, и поэтому после обмена ничего не значащими любезностями, разговор вернулся к Дэвиду и его полету через Облако.
     -Я искренне жалею вас, мистер Тейлор,- сказала надменная, ярко, но безвкусно одетая герцогиня, уже далеко не молодая. Назвать ее светской львицей язык не поворачивался. Скорее это был светский павлин или бегемот.- Находиться две недели в обществе этих грубых, грязных, невоспитанных животных! Какой ужас!
    «Слушай ты, дура- хотелось сказать Дэвиду- Да ты не стоишь и мизинца таких  людей.»
    -А еще говорят, что у жителей Облака вообще нет браков, -с увлечением продолжала герцогиня. Дэвиду захотелось задушить ее своими собственными руками. Он почувствовал на себе множество любопытных, лукавых взглядов. »Так понял Дэвид - Сейчас начнут окольными путями расспрашивать о пикантных подробностях моего путешествия. Сволочи»
    -На этом корабле не было женщин, - как бы невзначай обронил Дэвид.
    -Как не было,– искренне удивилась герцогиня.- Я слышала, что у каждого мужчины Облака есть свой гарем.
    -На планетах Облака не принято подвергать женщин опасности. Они живут в замаскированных, тщательно охраняемых городах, -такое объяснение вызвало бы смех у любого жителя Облака, но для авалонцев оно вполне подходило.
    -И все-таки мистер Тейлор, вы так ничего и не рассказали нам о своем путешествии,- герцогиня шутливо погрозила Дэвиду пальцем.- Мы можем  обидиться.
    В голове взбешенного  Дэвида мелькнул ряд непечатных слов, которые удивили бы даже Джэфри Лиона. Он живо представил себе, что будет, если он расскажет этим людям правду. Да его просто засмеют или, в лучшем случае, не поймут. Вот если бы он описал свои приключения примерно так: развлекся  с глупенькой, но хорошенькой дикарочкой, пытались заставить чинить конвентор, но я сказал, что эта работа не для благородных джентельменов и для нее существуют слуги, такие, как они, из-за любовных похождений грозили крупные неприятности, но благодаря авалонскому паспорту и собственной ловкости смог их избежать. Вот тогда да: его бы посчитали очень умным и ловким человеком.
     -Я сел на «Берсеркер» одиннадцатого числа прошлого месяца.Точное время не помню,но это был уже вечер. На Авалоне находилось много кораблей, но добираться до Хранги  лучше всего было через Облако,-Дэвид специально тянул время, лихорадочно пытаясь найти выход. И тут его осенило. Надо просто скомбинировать все типичные представления о жителях Облака, которые бытуют среди авалонцев. Такого талантливого плагиата местное общество еще не слышала. Дэвид вспомнил все книги, стихи, песни про жителей Облака, на ходу убрал одно, переделал второе, придумал третье и с огромным удовольствием навешал лапшу на уши всем присутствующим.
   -Простите, мистер Тейлор, -вмешался в разговор сэр Картью.-Извините за замечание, но мы все это уже знаем. А я вот месяц назад начал изучать легенды и мифы планет Облака и наткнулся на очень интересное, хотя и странное пророчество: как -будто именно с Авалона к ним придет человек, которому суждено закончить многовековую войну, от клинка этого человека падет последний хамериец.
    К огромному облегчению Дэвида разговор переметнулся
 на практически неисчерпаемую тему: легенды и мифы тысяч населенных людьми и другими разумными расами планет, раскиданных по двадцати семи галактикам. Дэвид облегченно вздохнул и откинулся на спинку стула. О том, что он собирался насладиться вкусной пищей, он даже не вспомнил…
     Прошло три часа. Гости начали расходиться. Обрадованный Дэвид хотел ускользнуть первым, но герцогиня, все время пытавшаяся с ним флиртовать, преградила Дэвиду путь. Ее мужа нигде не было видно: наверно, тоже развлекается.
    -Мистер Тейлор, неужели вы хотите так быстро меня покинуть?-в  голосе герцогини чувствовалось неприкрытое вожделение. Догадаться о ее намерениях можно было без всяких слов. Дэвид остановился и, прищурившись, посмотрел герцогине прямо в глаза. Радость, смешанная с сильнейшей похотью сменилась недоумением, затем - сильнейшим изумлением, а когда взгляд Дэвида проник в эту надменную, похотливую, мелкую душонку, вывернул ее наизнанку, рассмотрел со всех сторон и пренебрежительно швырнул в мусорный ящик, в глазах герцогини появился неподдельный страх и ужас.
    -Доброй ночи, -сказал Дэвид и вышел.
    На улице Дэвид посмотрел на звездное небо, но Облака так и не увидел. Звездный пейзаж был слишком грубым и простым для изощренного вкуса авалонцев, поэтому прозрачный купол, защищавший миссию от азотно-аммиачной атмосферы Хранги, был с внутренней стороны полностью закрыт изящными, абстрактными картинами в стиле постимпрессионисткого  сюрреализма…
               
                Глава седьмая                Заработал будильник. Звук был длинным, пронзительным и ритмичным. Только на шестом максимуме Дэвид пробормотал что-то себе под нос и, дотянувшись левой рукой до кнопки будильника, выключил его. Не открывая глаз, он нащупал свои вещи и, не переставая зевать, оделся. С очень большой неохотой Дэвид встал с теплой, прямоугольной кровати, стоящей у северной стены комнаты, и пошел в маленькую кухню, находящийся в противоположном конце квартиры. Необходимости в дневном освещении не было: уличный фонарь, находящийся прямо перед окнами казенной квартиры Дэвида, с фотографической точностью освещал все предметы, все вещи в маленькой кухне. Дэвид прошел через X-образный коридор, забыв по пути выключить ночник, вошел в кухню, обогнул квадратный стол, и, врезавшись в автоматическую кухню, окончательно проснулся. Впервые за это утро Дэвид открыл глаза и тщательно запрограммировал автоматическую кухню, выбрав самое вкусное из быстро приготовляемых блюд. Он сел, чуть не промахнувшись, на стул из искусственной  кожи, подпер голову руками и задремал. Его разбудил громкий, но мелодичный звук. В боку автоматической кухни, примыкающей к столу, появилось небольшое отверстие, из которого на стол по движущейся ленте выехал завтрак. Дэвид ел чисто автоматически, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. И только когда ложка несколько раз проскрежетала по пустой тарелке, Дэвид очнулся и посмотрел на часы. Время еще было. Дэвид снова прошел по X- образному коридору, на этот раз выключил ночник, и в прихожей напоролся на груду еще не распакованных вещей. На этот раз он включил дневной свет и пробрался в прихожую. Дэвид сел на небольшой стул и начал обуваться. Только сейчас он заметил, что за время полета на блестящей, гладкой поверхности его обуви появились темные пятнышки и царапины.»Надо будет отдать ее в починку или купить новую обувь»-подумал, обуваясь, Дэвид. Обувшись, он вышел из своей квартиры, находящейся на пятом этаже, и тщательно запер за собой дверь.
    Казенная квартира Дэвида находилась на одной из боковых улиц, но довольно близко от административных зданий. Движущиеся тротуары уже заработали и теперь несли толпы сотрудников в административный центр миссии. Все они были одеты в безукоризненную, чисто отстиранную и тщательно выглаженную одежду.
   Роскошные массивные двери административного центра были уже открыты. Дэвид прошел через электронную систему безопасности и вместе с толпой сослуживцев сел в один из четырнадцати просторных лифтов. Он поднялся на шестой этаж, по крытому переходу прошел в восточное крыло, вышел на главную магистраль, на втором перекрестке выбрал средний проход и зашел в последнюю дверь слева.
      -Здравствуйте, мистер Тейлор,-сказала секретарша.
      -Здравствуйте, миссис Мартин,- Дэвид прошел мимо стола секретарши, миновал пять дверей(одна начальника, другие -таких же инженеров, как и он),повернул направо и зашел в свой кабинет.
    Кроме Дэвида, в этом кабинете работали еще трое сослуживцев.
    -Здравствуйте, мистер Тейлор.
    -Здравствуйте, здравствуйте.
   Дэвид прошел к дальнему столу у окна и, глубоко вздохнув, приступил к нудной, однообразной работе, которая раньше так нравилась ему… 
      С глухим гулом компьютер заработал. Дэвид сел за стол и некоторое время сосредоточенно печатал, не глядя на экран. А когда взглянул, то ужаснулся. Компьютер стер все, что успел напечатать Дэвид, и вернулся к старому тексту. Дэвид, не обращая внимание на сослуживцев, грязно и сочно выругался и долбанул по клавишам. Испуганный компьютер начал послушно печатать, но идиллия продолжалась недолго. Сначала не стал печататься знак «точки»(ладно, хрен с ним),потом буквы «л» и «т»,а когда Дэвид запустил ремонтную программу, компьютер вообще завис. К тому времени Дэвид уже так устал, что даже перестал возмущаться. Он выключил и снова включил компьютер. С минуту компьютер работал более-менее нормально, а затем у него опять поехала крыша. Дэвид сорвал со стола телефонную трубку и раздраженно набрал номер компьютерщика.-Здравствуйте, мистер Элисон. Мой компьютер…короче не работает. Что ? Да я все делал: и ремонтную программу запускал и перезагружал компьютер.
   -Ладно, через пять минут приду,-послышался в  трубке усталый, раздраженный голос Элисона. Дэвид бросил трубку на стол и устремил в гладкий, белый потолок тоскливый взгляд…
    Элисон пришел не через пять минут, а через пятнадцать. Дэвид уступил ему место и минут пять наблюдал за монитором.
    -Ну и?-наконец спросил он.
    -Не мешай,-отмахнулся от Дэвида Элисон. Дэвид отвернулся от монитора, прошел по периметру кабинета, снова вернулся к компьютеру, постоял немного и сделал второй круг по кабинету. Прогресса в ремонте видно не было. Дэвид вздохнул и вышел в коридор. Ближайший коридор имел в длину ровно 2011 шагов, в ширину-4 шага, 1149 кабинетов, расстояние между кабинетами составляло ровно 2.5 шага. Сначала Дэвид возвращался в кабинет каждые пятнадцать минут, но когда надежда нормально сегодня поработать окончательно рассеялась, Дэвид плюнул на все и пошел бродить по огромному административному зданию, состоящему из сорока этажей, восьми крыльев и бесчисленного множества коридоров, лестниц и кабинетов. Чистые, гладкие, монотонные коридоры были освещены неприятным для глаз ярким электрическим светом. Никаких признаков жизни видно не было. И хотя Дэвид знал, что за каждой звуконепроницаемой дверью кипит работа, но мертвая тишина и бесконечная пустота сильно действовали на нервы…
     -О, наконец-то эта халтура заработала! - воскликнул, вернувшись, Дэвид. Он крепко пожал руку Элисона.-Спасибо.
     -Пока работает вроде нормально,-усталый Элисон подозрительно покосился на компьютер.- Что с ним случилось, ума не приложу. Раньше никаких проблем с ним не было.
  Дэвид уселся на свое место и принялся за работу. И только он смог сосредоточиться, погрузиться в рабочий процесс, как позвенел сигнал обеденного перерыва. Прерывать уже начавшую получаться работу сильно не хотелось, но оставаться без обеда хотелось еще меньше. Дэвид выключил компьютер и встал из-за стола. Его сослуживцев в кабинете уже не было. Дэвид вышел из кабинета, повернул направо, прошел до конца длинный коридор, в конце которого был небольшой круглый зал. В центре зала находился  эскалатор. Дэвид спустился по ней на два пролета, обогнул мощную колонну, по другому коридору вернулся немного назад, поднялся на лифте на пятнадцатый этаж и вошел в 816 дверь направо. Столовая имела площадь в несколько десятков футбольных полей. Во избежание ненужных очередей каждый сотрудник заранее заказывал себе обед и место за определенным столом. Обычно знакомые по работе садились за один стол, но Дэвид по только ему понятным причинам предпочел обедать с совершенно незнакомыми людьми. Он прошел почти в самый центр столовой и сел на свое место. Обед уже стоял на столе. В промежутке между  людьми на противоположном конце  был виден соседний столик, за которым сидело несколько женщин разного возраста во главе с герцогиней, с увлечением что-то обсуждавших. Судя по их вдохновенным лицам, это была очередная сплетня. К радости Дэвида соседи попались молчаливые. Исключение составлял только сосед справа, который наоборот говорил без умолку. Гул десятков тысяч голосов, смешанный с медитативной музыкой, которая по замыслу начальства должна была снимать стресс с сотрудников, полностью заглушал слова соседа Дэвида, но его это похоже абсолютно не волновало. Судя по всему, это был один из тех людей, которые абсолютно, на все сто процентов уверены в своей правоте, и никакие обстоятельства не заставят их изменить свое мнение. Если такой человек сказал, что сегодня будет яркий солнечный день, а ему на голову обрушился ливень, то он очень удивится и скажет -Этого не может быть. Я же сказал, что сегодня дождя не будет, значит его и не должно быть. Это какая-то ошибка.
     Из общего шума резко выделялся громкий смех, доносившийся откуда-то сзади и немного левее Дэвида. Но это был не искренний, веселый смех, а скорее подлое хихиканье, в котором чувствовалось неприкрытое злорадство. На корабле каваалонцев Дэвид привык к невкусной, но очень питательной, почти мгновенно усваивающейся пище, дававшей колоссальное количество энергии и поэтому сейчас, только съев четыре нормальных обеда, смог насытиться. К тому времени столовая уже почти опустела. Дэвид встал из-за стола, вышел из столовой, повернул налево, спустился на лифте на шестой этаж, прошел немного вперед  по коридору и, забыв обогнуть мощную колонну, заблудился. Из-за торопливых сбивчивых объяснений Дэвид только через полчаса нашел нужную лестницу. Он поднялся в круглый зал, прошел до конца длинный коридор, повернул налево и уже хотел зайти в свой кабинет, когда его окликнула секретарша.-Мистер Тейлор, Вам письмо от родителей. Ваш компьютер почему-то не принимает электронную почту.
    -Спасибо,-Дэвид взял из рук секретарши распечатку, вошел в кабинет, на ходу развернул письмо, и сев за стол, пробежал глазами текст. Искреннее, любящее, но, увы, стандартное письмо: подружись с начальством, сделай побыстрее карьеру, найди себе невесту из богатого и знатного рода. Дэвид, не дочитав письмо, скомкал его и хотел было швырнуть в мусорную корзину, но, одумавшись, аккуратно положил его на стол. И вдруг понял: все! Все кончено! Он уже никогда, никогда не сможет смириться с такой жизнью. Прежний Дэвид, которому нравилась такая работа, такая жизнь, такие люди умер. Умер, когда услышал песню Джея Калама, когда чинил конвентор, когда полюбил невоспитанную дикарку, и окончательно умер, когда увидел изуродованные трупы каваалонцев. Это не была случайная поездка на попутном корабле, это была его судьба, его счастье, счастье, которое он не понял, не оценил, счастье, которое он потерял. Потерял навсегда.» Нет !»- Дэвид не закричал, не швырнул на пол клавиатуру, но в  его глазах появился холодный, решительный блеск. Он уже не был авалонцем, который жалуется на свою несправедливую судьбу и предается светлой ностальгии, он стал настоящим сыном Облака, который до конца борется с безжалостной судьбой за свое счастье….       
                Глава восьмая
        Ровно месяц прошел с тех пор, как на борт »Берсеркера» взошел Дэвид, человек, раскрывший перед ней красоту мира, научивший ее любить, радоваться жизни. А потом он ушел. Ушел навсегда  в свой таинственный и манящий мир. Долгая погоня за очередным хамерийским кораблем, абордаж, ожесточенная битва-все это легко проходило, не задерживаясь, через сознание, не вызывая никаких эмоций. Тренированное тело двигалось само по себе, чисто рефлективно  уворачиваясь, маневрируя, парируя удары и делая выпады, давая своей хозяйке возможность предаваться грустным мыслям. Это был обычный, ничем не примечательный бой, как две капли воды похожий на сотни других боев, происходящих ежедневно на всех планетах Облака. Команда «Берсеркера» уже побеждала, когда в тылу хамерийцев появился невесть откуда взявшийся Дэвид…
       Убить опытного воина ударом в спину может только писатель, сражающийся в своем кабинете с неисправным принтером и обнаглевшими мухами. На самом деле напасть сзади на опытного противника не легче, чем застать врасплох спящего тигра. Дело даже не в остром слухе, случайно упавшей тени и прочей ерунде. У человека, проведшего всю жизнь в сражениях, интуиция обостряется до невероятных, немыслимых для обычного человека пределов. Хамериец крутанулся вокруг своей оси, легко отбил направленный на него удар и тут-же  контратаковал. На одежде Дэвида расплылось красное пятно. Только зеркалистые доспехи спасли жизнь Дэвида, хотя и не уберегли от серьезной раны. С первых же секунд боя стало ясно, что Дэвид сильно уступает своему противнику. Хамериец мог легко убить его, но даже не подумал это сделать. Зачем ? Сразу убить - это так просто и неинтересно! Надо поиграть. Жалко, что противник слабый: сильно не развлечешься …Получив очередной удар (четвертый по счету)Дэвид снова устремился в безрассудную атаку. Хамерийцу даже стало его жалко. »Да ладно уж, на, бери»-хамериец позволил мечу Дэвида содрать клок кожи со своего лица и только потом поставил блок. Через минуту у Дэвида кровь текла из десятков неглубоких ран, но хамериец начал испытывать легкое удивление. Каждая новая рана, казалось, не ослабляла Дэвида, а давала ему новые силы. Удары делались все яростнее, сильнее, быстрее, ловчее. »Игра становиться интересной»-с восторгом подумал хамериец, и в ту же секунду(блин, какая жалость)освободившиеся члены экипажа»Берсеркера» отвлекли его внимание…
     Бой кончился. Дэвид на секунду задержал свой взгляд на трупе Джея Калама,а затем повернулся к хмурым, стоящим в ожидании членам экипажа. Радость  Дэвида, натолкнувшись на холодное, отчужденное молчание, быстро угасла. Дэвид пожалел, что Джея Калама уже нет в живых: он наверняка смог бы помочь Дэвиду.
     -Мы конечно благодарны тебе и… –прервал затянувшиеся молчание Кай Нэвис.- Короче, что тебе надо?
      -Я хочу присоединиться к вам,-просто сказал Дэвид, глядя на Кэтрин.
     Кай Нэвис отрицательно покачал головой.-Авалонец не может стать жителем Облака,-он задумался.- Ты странный человек, Дэвид. Очень странный. Не знаю. Пусть решают остальные. Джэф?
     Джэфри Лион длинно и сочно выругался.-Будь ты проклят, Дэвид ,но я рад тебя снова видеть.
     -Кэтрин?
     -Ты предал сначала нас, а затем свой мир,- холодно сказала она.- Как тебе можно верить?
    -И Авалон и Облако-это только слова,- заранее заготовленная речь показалась Дэвиду фальшивым плагиатом.- Можно каждый день убивать людей, но все равно чувствовать прекрасное, можно быть вежливым, образованным человеком и иметь жесткую, черствую душу. А вы…вы…-Дэвид решительно замолчал, поняв, что ему не удастся словами выразить свои чувства. Кэтрин устремила на него проницательный взгляд, как будто пыталась прочитать душу Дэвида. Дэвид спокойно ждал: любовь, надежда, разочарование-все уже перегорело в его душе, осталось только пустота. Казалось, прошли миллионы лет, прежде чем в глазах Кэтрин появилось сначала понимание, а затем - нет, не бушующая радость, которая вспыхивает как спичка и иногда так же быстро гаснет, а тихое, спокойное счастье, которое каждый человек, найдя один раз, хранит в своей душе всю жизнь…