Мельничный перевёртыш

День выдался солнечный. Земля, хорошо прогревшаяся от майского солнца, покрылась нежной, сочной, молодой, зелёненькой травкой от которой исходил свежий весенний аромат, заставляющий вдыхать воздух полной грудью и с каждым вздохом наслаждаться потоком воздуха, настоянного на этих травах и цветах, которых было изобилие, куда не кинешь свой взгляд. Высоко в небе заливались жаворонки, на всём что может расти повыше, расселись скворцы и голосили на все голоса, как наперебой голосят утренние петухи на деревне. Вся деревня была занята делами, которым казалось, не будет конца. Я отправилась в займище волго-ахтубинской поймы к берегам ближайших озёр за луговыми шампиньонами, которые, рассыпавшись белым горохом по бархатным лугам, привлекали внимание издалека. Шампиньоны в это время года, отличались свежим грибным ароматом и нежным вкусом. Особенно хорош из них грибной суп, не уступают по аппетитности и пирожки с молодыми шампиньонами и зелёным луком. Вволю, набегавшись по лугам, обязательно нужно отдохнуть у озера, снять обувь и поболтать ногами в холодной озёрной воде, сидя на крутом бережке. Усталость, "как рукой снимет". Попив чайку с бутербродами с маслом, абрикосовым вареньем и мёдом, пускаюсь в обратный путь. Уже издалека вижу, толпится народ возле старой, заброшенной мельницы, которая никому не нужна, и снести некому. Когда мололи зерно на этой мельнице, уже никто не помнил, но она по-прежнему в ветреные дни проворно машет своими огромными лопастями-крыльями, внушая каждому, проходящему жителю деревни, мысль, что она еще может вертеться и имеет право стоять тут и ждать, когда её наладят и запустят в дело. Вот и вышла история, которая заставила поволноваться всех собравшихся возле старой мельницы, которая давала аттракционное представление, предъявляя толи смельчака, толи глупца вздумавшего прокатиться на её крыльях, как на карусели, поставленной вертикально к земной поверхности. Героем представления был молодой парень неопределённого возраста, на вид  лет семнадцати, двадцати, с выгоревшими от солнца русыми волосами, худ, одетый в клетчатую рубашку на распашку и выгоревшие, изношенные, неглаженные, но чистые брюки, на ногах не было никакой обуви. Под обувью, в моей семье, понималось, хорошие, кожанные ботинки коричневых оттенков или закрытые, кожаные, добротные туфли. Все виды босоножек относились к несерьёзной обуви. Носить босоножки, означало ходить полуразутой. Когда я подошла к месту зрелища, парень уже пошёл на, неожиданный для него, переворот вверх ногами. Он страшно голосил: "Что мне делать, я сейчас сорвусь и упаду". Мужики в один голос закричали: "Надо было раньше думать, что делаешь". От такого совета парень, вцепившийся в мельничное крыло завизжал ещё сильнее, как поросёнок понявший, что с ним хотят сделать, что-то доселе не известное. Я сказала, что если он не перевернётся на крыле наоборот, то в верхнем положении он окажется вверх ногами и тогда он действительно может не удержаться на мельничном крыле. Всех как будто бы осенило. Женщины наперебой начали кричать, чтобы он начал понемногу переворачиваться. Они направляли каждое его движение, как-будто они каждый день только и занимались тем, что проводили инструктаж по прохождению полного круга на старом мельничном маховике. Парень слушался их указаний, благодаря которым он оказался на самой высоте в правильном положении, причём проделывал он этот переворот, прижимаясь спиной к крылу, что значительно усложняло задачу сохранения правильного положения. На следующем полукруге он уже действовал сам. Когда он сошёл с мельничного маховика на твёрдую землю, у всех отлегло от сердца. Его начали поздравлять, как летчика, совершившего беспосадочный полёт вокруг земного шара. Мужики хлопали его по плечу и говорили: "Ну, ты у нас смелый". Я от такого приключения забыла, что целый день бродила по лугам, собирая шампиньоны, и так сильно переволновалась, что не могла больше ни о чём думать, кроме приключения, случившегося от необдуманного желания деревенского парня "покататься на мельничном крыле". Я медленно шла домой с грибами и думала: "Как хорошо, что всё обошлось благополучно". Мельницу вскоре наказали за искушение и снесли, но местность продолжала славиться подобными выходками и принятыми мерами безопасности, поэтому власти оставались озабоченными вопросом: "Когда и где подстелить соломки?".

Эта история произошла, когда мне было около семнадцати лет.
Картинка из Интернета.