Женское счастье

Такси плавно подкатило к указанному адресу. Женщина вышла из машины, поочередно помогла выбраться малышам и, раздав каждому посильную ношу, пыталась взять оставшийся багаж в обе руки. Багажа было много. Картины, хоть и легкие, но объемные. Таксист сочувственно предложил:
- Вам помочь?
- Да. Если не затруднит… Спасибо.
- Это вы все сами?
- Сама.
- Продаете?
- Да нет, с выставки.
- А-а, – понимающе кивнул он, озираясь вокруг.
Женщина ногой открыла покосившуюся калитку, не понятно на чем державшуюся, и кивком головы предложила пойти за ней. Дорога к дому проходила по узкой тропинке через весь двор. Высовывая голову из-за картин, водитель оглядывал начавшее разрушаться строение. По сути дела «новостройка» уже давно стала грудой строительного мусора. И где-то в середине этого хаоса размещалось обжитое пространство из нескольких комнат предполагаемого дома.
Остановившись на пороге, он продолжал оглядывать жилище изнутри. Мялся с ноги на ногу и явно не торопился уходить.
Женщина с четкостью военного отдавала распоряжения детям, причем приказом ее просьбы не выглядели. Она остановила свой взгляд на пожилом таксисте. Задумалась. «Деньги!» - осенило ее. Вытащив кошелек из сумочки, отсчитала нужную сумму и протянула водителю.
- Извините, пожалуйста, я такая рассеянная, - смущенно улыбаясь, сказала она.
- Да все нормально! – ответил тот, но не ушел. Долго смотрел ей в глаза, не решаясь заговорить.
- Что-то не так? – спросила женщина.
Он еще раз переступил с ноги на ногу и опустил глаза.
- Может тебя с мужиком познакомить? – нерешительно произнес он. – А то тяжело, поди, одной-то детей подымать, да дом строить.
Женщина оторопела.
- Да я вообще-то замужем, - как-то неуверенно произнесла она.
- Ну, да! А то я не вижу, - он еще раз окинул хозяйским глазом жилище, истосковавшееся по мужской руке. - Судя по запущенности, ты лет десять одна.
- Вот ровно столько я и замужем, - вздохнула она.
Таксист посмотрел на нее, пытаясь понять, говорит ли она правду, или пытается тонко намекнуть, чтобы он не лез не в свое дело. Так и не разобравшись с этим вопросом, вернулся в машину.
Женщина прошла в спальню и упала на стул как подкошенная. Вот уж чего она никак не ожидала, так это подобного разговора! Обида захлестнула ее с головой, слезы покатились сами. Она смотрела перед собой широко открытыми глазами, практически ни на что не реагируя.
Малыш забрался на колени и смахнул ей слезинку тоненькими пальчиками.
- Мам, почему ты всегда плачешь, когда устанешь? – спросил он, прижимаясь головой к груди.
- Не знаю, зайчик, они сами бегут, - задумчиво ответила женщина, целуя кудрявую головку.
- Тебе водички принести? – спросил малыш, не отрывая головы от материнской груди.
- Нет. Не надо. Я еще отдохну и пойду готовить ужин.
- Что-нибудь вкусненькое? – оживился малыш.
- Не знаю. Спросим у холодильника, - улыбнулась она.
Малыш соскочил на пол и побежал в комнату к остальным детям. Тут же возвратилась ватага ребятишек, перебивая друг друга «заказывая» ужин.
- Курицу в духовке!
- Нет! Жареную с грибами!
- А я рыбу хочу!
- А я…
- Ребята, давайте что попроще. Я устала, - взмолилась женщина.
- Яичницу! – прогремел хор детских голосов.
Мать поцеловала ближе стоящего малыша, и, уже выходя из комнаты, добавила:
- Тогда на мое усмотрение. Яичница это слишком просто.
Дети не спорили. Они мирно удалились в свою комнату и занялись обычными «важными» детскими делами.
Женщина еще раз взглянула на часы. Надо торопиться. Скоро придет с работы муж, и начнутся привычные придирки, не имеющие под собой основания. Она уже привыкла. И к тому, что самая плохая в мире жена, и к тому, что все делает не так, и к тому, что «мама его предупреждала»… Она будет молча мыть посуду, регулируя напором воды «громкость» свистящих и дребезжащих кранов, и так же молча «огрызаться», пиля тупым ножом булку хлеба. Потом последуют упреки, что она не желает с ним разговаривать, что и за мужика-то его не считает, что испортила ему жизнь, нарожала с дуру кучу детей, а он их теперь обязан кормить, и т.д.
Все как обычно.
Иногда кажется, что он говорит не только словами свекрови, но и ее голосом…
Наверное это замечательно, когда тебе есть кому пожаловаться на жизнь. Детдомовской девчонке, рано потерявшей родителей, не приходится выбирать. Где-то там, в глубинах памяти, она еще сохранила тепло материнской любви и заботу отца.
 Как давно это было!
Она росла в детском доме забитая и затравленная. Там не любят «семейных». Но как бы ни было трудно, она всегда знала, что когда-нибудь вырастет и это проклятое детство кончится. И у нее будет большой дом, много детей и хороший муж…
Детство кончилось… С мужем промашка вышла… Дом вряд ли когда-нибудь достроится… Дети…
Она крикнула их к столу. Ужин как-то сам собой приготовился за размышлениями.
Дети… Вот они – все четыре маленькие «почемучки». Такой ли жизни она для них хотела? Таким ли представляла свое «женское счастье»? И слезы снова хлынули из глаз.
- Ты опять устала, мама?
- Я же говорил, надо было яичницу …
- Ты иди, мамочка, мы сами со стола уберем.
- Тебе кофе принести? С вафлями?
Она ничего не ответила, лишь сильнее расплакалась. Дети прижались к ней, гладя по голове, рукам, плечам…
- Мы сами все сделаем, ты только не плачь… Иди отдыхай…
Женщина обняла всех, перецеловала лобики.
- Счастье вы мое! Что бы я без вас делала!
Она взглянула на оставшуюся у порога коробку и подумала: «Может, я зря отказалась от предложения таксиста? Тяжело все-таки одной-то дом строить, да детей поднимать»…

2006год.