Коза и медицинские услуги

Коза вечно вникает в те вопросы, куда её совершенно не просили.
На сей раз решила скотина заняться экстремальным видом спорта – болеть в России.
Засунула градусник под мышку, которая у клавиатуры,
и извращённо измеряет себе температуру.
А откуда там температуру-то взять?
Вот градусник и показывает изначальное: тридцать четыре и пять.
Коза к Фее с топором на консультацию (хоть и сама не дура):
- Знаешь, Феюшка, что может означать такая температура?
- Очень даже знаю. Ну, Коза, ты отличилась круто!
Это же – температура трупа.
- Да что же это такое?! Снова ни шила, ни мыла!
Как это я состояние болезни проскочила?
Была – не была, на безрыбье и рак – овощ!
Вызову себе на всякий случай скорую помощь.

Своей чередой тянулись дни,
вдруг вдалеке показались какие-то огни.
Коза вышла на крыльцо посмотреть – что это?
Видит: едет скорой помощи карета.
Ну, «карета» - уже устаревший стиль.
Едет скорой помощи автомобиль.
Коза быстренько к запретному покрывалу метнулась, как черепаха по фамилии «Вжик…»,
рога себе повязала, копыта откинула и лежит.
Вежливо в двери постучав,
в дом вошли три врача.
- Кто здесь больная?
- Разве не видно? Бедная скотина – я, умираю.
И температура у меня, если хотите знать, тридцать четыре и пять!
Один врач не поверил, что могут разговаривать трупы,
и лоб у Козы всё-таки пощупал.
- Судя по Вашему лбу,
определяю минимум – тридцать шесть и одну.
- Тридцать шесть и одна – это Вы хватили слишком!
И Коза снова стала засовывать градусник под компьютерную мышку.
- А сколько Вам, извините, Коза, лет?
- Триста будет завтра в обед.
Врачи странно переглянулись, все втроём:
- Извините, но таких старых мы не лечим и в больницу не берём.
Кроме того, Вам следует обратиться в центр ритуальных услуг,
потому что формально по «измеренной» температуре Вы уже – труп.
Нам, извините, с Вас, как с козла молока навар.
Более того, гражданочка, Вам больше подошёл бы ветеринар.

Тут врачам не повезло очень,
Потому что Фея с топором вернулась домой. Она ходила на почту,
чтобы узнать,
куда пропала бандероль, которую она полгода назад изволила кое-кому отослать.
После того, как ей никто ничего толком не сказал,
почтовое отделение было вырублено наповал.
Как мы помним из поэмы,
Фея с топором уважала радикальные меры.
Увидев, что врачи, совершив бездействие, собираются уезжать,
Фея, помахав топором, тихо сказала: «Стоять.
Дорогие коллеги по цеху, который называется «Медленная смерть»,
не желаете ли вы быстро умереть?»
«Коллеги» пребывали в онемении и прострации,
но дружно отказались от срочной «на тот свет» госпитализации.
Фея посмотрела, как жалеет их «недолеченная скотина»,
и живыми их отпустила.
А говорят, что у нас – плохая медицина. Врут. Ерунда.
Ведь не причинили же врачи никому никакого вреда.