Дрогнул воздух туманный и синий

«Дрогнул воздух туманный и синий,
И тревога коснулась висков,
И зовет нас на подвиг Россия,
Веет ветром от шага полков.
   Прощай, отчий край,
   Ты нас вспоминай,
   Прощай, милый взгляд,
   Прости -прощай, прости -прощай…»

(Марш «Прощание славянки»)

-Ты что не спишь и другим не даешь? Кровать ходуном ходит, об мою кровать бьется!  Что ворочаешься?
-Прости, Леша, разбудил я тебя?
-Да, ладно, чего там! Чего не спишь?
-Не знаю даже! Сон приснился, батю во сне увидел. Тревожно как-то на душе стало, теперь заснуть не могу. Не к добру это!
-Что не к добру?
-То, что батю увидел! Стоит он на дороге и меня к себе зовет, рукой машет, иди, мол, ко мне. А я, вроде как, сдвинуться с места не могу, хоть и хочется к нему побежать. Ноги не идут!!! А потом как будто отпустил меня кто, рванул я вперед, а бати нет. Исчез, сгинул. И только дорога вдаль уходит. И так мне страшно стало, что проснулся…Дрожу отчего-то весь, никак успокоиться не могу. И сон пропал. Нехорошо это. Сон нехороший. Наверное, погиб батя мой!
-Ты чего мелешь? Мало ли что во сне привидится? Суеверия всё это! А еще комсомолец!
-Нет, чувствую, погиб он.
-А ну, прекрати глупости говорить. Письмо когда последнее получили?
-Какое письмо? Как он ушел в июне, так и не было ни одного письма. А уж октябрь на дворе. Забежал на минуту проститься, уже в форме был, и с той поры ни слуху, ни  духу. И писем не было.
-Так и похоронки не было, да? Чего ты раньше времени отца хоронишь, а?
-Я не хороню. Только чувствую, неспроста батя приснился. Эх, бабушку бы спросить, она бы живо всё растолковала. Вот умеет сны толковать…
А еще, Леша, то что я на этой дороге, где только что отец был, значит…
-Ничего это не значит! Замолчи, а то вот врежу сейчас, все глупости из головы вылетят. Ты мне такой сон перебил, такой сон! Убить тебя мало, что помешал досмотреть. Я только-только у Нинки лифчик расстегнул, а тут кровать как дернется…Я и проснулся.
-Эй, там! На верхнем ярусе! Потише нельзя? Сами не спите, другим – то дайте поспать. Устали же все! – раздался откуда-то голос.
-Ладно, ладно, прости земляк! – шепотом ответил Леша.
-Лёш! А у тебя с Ниной…ну, было что..?
-Что, что?
-Ну, это…ну, главное? Было?
-Эх, Леня! Сколько раз! – мечтательно ответил Леша.
-А…как это? Расскажи!
-Это Леня рассказать невозможно. Это самому попробовать надо. А у тебя, что, никогда не было такого?
-Откуда же? Не было. У меня и девчонки, по настоящему, не было. Так, встречались с одной… Света ее звали. Дружили просто. Книжки вместе читали. Гуляли. В музеи ходили. Эвакуировалась она с родителями. У нее папа профессор какой-то, ученый, словом. Их институт куда-то на восток эвакуировали. Вот и Света….Писать обещала. Она даже не знает, что я здесь.
-А Нина…в школу радистов пошла. Просилась на фронт, но ее в школу эту определили. Ничего о ней не знаю. Школа, наверное, секретная…Не пишет ничего.
Они оба замолчали. Лежали и каждый думал о чём-то своем.
-Лёш, а Леш! Как думаешь, когда нас выпустят?
-Что, младшим лейтенантом скорее хочешь стать? Не знаю, Лёня! Тех, что перед нами учились, досрочно выпустили. И сразу на фронт. А как у нас будет-то только командование знает. Думаю, что тоже долго не задержат. Сводки слышал?
-Слышал.
-Так что сам должен понимать.
Они снова замолчали.
-Лёня,  - глухо и тихо сказал Лёша, – ты погибнуть на фронте боишься?
-Я…не знаю. Понимаешь, наверное, то что я скажу - глупость. Война –есть война. Но…Я не верю, не хочу верить, что меня, тебя, ребят наших, убить могут. Не верю я в это и всё! Не могу представить, что для многих из нас этот мир исчезнет. Мы останемся живыми…Как же наши мамы будут без нас? Мы победим! Обязательно победим. И останемся в живых.
-Леша! – медленно произнес Леонид. – Ты прости меня. Обманул я тебя. Похвастаться захотелось, какой я…Не было у меня с Ниной ничего. Соврал я.
-Я догадался. Не оправдывайся.
-Знаешь, а грудь я ее видел. Это…Это словно два голубя. Знаешь, есть такие голуби, дутыши их зовут. Грудь у них вперед и клювики маленькие такие…Красиво! Вот и всё что было, Лёша.
Они лежали, молчали, как вдруг услышали появившийся внезапно звук.
-Лёнь, что это? Горнист трубит!
Дверь в казарму распахнулась и чей-то голос прокричал: - Рота, в ружье! Боевая тревога!

Все роты училища выстроились на плацу. В строю переговаривались.
-Полный боекомплект выдали. Учения или…?
-Прохладно, ребята! Шинельки бы уже неплохо было бы…
-Терпи казак! Всего октябрь наступил. Не зима, однако.
-Ага, ты сибиряк, закаленный! А я южанин.
-Ого! Начальник училища!
 
-Училище, смирно! Равнение на середину! – прозвучала команда.
-Здравствуйте, товарищи курсанты! – произнес начальник училища майор Романов.
-Здра! – прозвучало на плацу.
-Товарищи курсанты! Слушайте приказ командования. Наше училище преобразуется в полк и немедленно выступает на фронт, на указанный  в приказе рубеж. Враг рвется к Москве. Я верю, что курсанты нашего военного училища, которое готовило красных командиров еще в гражданскую войну, не уронят его чести, не посрамят его воинской славы. Вольно! Всем приготовиться к маршу. Командиры рот ко мне.

-Леша! Вот она дорога!
-Какая?
-Та, что мне ночью снилась. А ты говорил - суеверие! Сон вещий!

По-олк! Смирно! По городу пройти орлами! С песней! Четвертая  рота авангард! Напра-во! На плечо! Шагом …ма-арш! Запевай!

Дрогнула земля от первого шага курсантов. И взлетела над колонной песня:
Дрогнул воздух туманный и синий,
И тревога коснулась висков,
И зовет нас на подвиг Россия,
Веет ветром от шага полков!

Они, семнадцати-восемьнадцатилетние, проходили через ворота училища и оглядывались на будку КПП, куда пришли всего месяц назад, и где на стене было начертано «Подольское пехотное училище».



От автора. (Историческая справка, для тех, кто не знает)
5 октября 1941 года соединения 57-го мехкорпуса гитлеровцев вышли к подступам города Юхнова и к середине дня захватили его. Создалось угрожающее положение на Малоярославецко-Подольском направлении и прямая угроза Москве.
5 октября 1941 года заместитель командующего Московским военным округом генерал-майор Никольский по телефону отдал боевое распоряжение временно исполняющему обязанности начальника Подольского пехотного училища майору С. А. Романову:
1. Из состава училища организовать стрелковый полк.
2. С приданным полком Подольского артучилища выступить на юго-западную окраину Малоярославца для занятия обороны и удержания противника.
Для выполнения приказа в район Ильинского оборонительного рубежа (под Малоярославцем) прибыли все четыре батальона Подольского пехотного училища и сводный полк артучилища. Это было 6 октября.
1, 2 и 3-й батальоны пехотного училища заняли оборону на Ильинском рубеже при поддержке трех артдивизионов артучилища. 4-й батальон и один артдивизион были направлены на левый фланг обороны в район Детчино.
Сводному полку подольских военных училищ было приказано задержать противника на пять-семь дней. Полк продержался 13 дней, не пропустив врага, сорвав замысел молниеносного выхода к Москве и захвата столицы. Гитлеровские офицеры, попавшие в плен, говорили: 'Если бы не красные юнкера (так они называли подольских курсантов), мы были бы давно в Москве'.
Только 18 октября 1941 года остатки сводного полка подольских училищ, по приказу командующего 43-й армией генерала Голубева, отошли в район реки Нары. В оборонительных боях на Малоярославецком направлении курсанты подольских военных училищ с честью выполнили возложенные на них задачи, нанесли противнику ощутимые потери.
Из воспоминаний бывшего курсанта Дмитрия Трофимовича Иванова:
Схватка с фашистами, с их танками и автомашинами, на которых были автоматчики, продолжался не более 40-45 минут, а нам показалась значительно короче. Этот бой был жестокий, яростный, а иначе и быть не могло. Мы все прекрасно понимали, что удайся немцам прорыв к нашему переднему краю, то тогда был бы конец не только нам, но и всей нашей обороне. Немцы, смяв нашу оборону, смогли бы прорваться по Варшавскому шоссе к Подольску, а там открытая дорога на Москву. Мы должны были победить, обязательно победить! Другого не дано!'
Курсанты мужественно и стойко отражали вражеские атаки пехоты и танков. Несли большие потери. Без сна и горячей пищи, без шинелей, которые по халатности интенданства не успели завести в училище, курсанты яростно отбивали атаки наседавшего во много раз превосходящего численно и лучше вооружённого противника.

В боях под Малоярославцем погибли почти все курсанты Подольских училищ.'