В конюшне тихо...

В конюшне тихо… Слышно лишь, как из ржавого шланга капает вода в большое ведро… Кап… Кап… Мелкие капельки мерно отбивают ритм на холодной воде… Как часы… Среди белых бетонных стен, зелёных окон и железных решёток царит мрак… Я слышу, как среди множества денников гуляет тихий звук лошадиного дыхания… Все они спят… Крепко и сладко… И глубоко вздыхают во сне… Им снятся зелёные луга с яркими красками цветов… Широкие поля с высокими травами… Они чувствуют запах, такой желанный, такой манящий… Запах свободы, травы, ветра… И они несутся! Далеко-далеко! Жёсткие травы хлещут их по ногам и груди… Копыта словно не касаются земли… Это не бег – это полёт!.. Но вдруг что-то возвращает их в реальность… Кто-то тяжело и протяжно вздохнул, издав слишком громкий звук… Кто-то захрустел сеном… А кто-то нечаянно стукнул копытом об пол, когда менял застоявшиеся ноги… Я не могу заснуть… Но так хотелось бы… Ведь осталось совсем немного времени для желанного сна… В соседнем деннике справа лежит соловая кобыла… Аккуратно подобрав толстенькие ножки под своё грузное тело, она смирно дремлет лёжа на грязных опилках… Ах, сколько же людей оттряслось на её спине... Сколько хлыстов и прутьев стегали её по крупу и плечам… А сколько различных рук дёргало её за рот… И все по-разному тряслись, стегали и дёргали… И всех их она помнит… Они порой приходят к ней в кошмарах и начинают своё дело… А потом она понимает, что этот кошмар – реальность… А в другом деннике, слева, стоит, отвернувшись головой в угол, молодая чёрная кобыла… Её уши отведены назад, шея красиво изогнута, ножка аккуратно подобрана… Она выглядит так спокойно, словно ничто в этом мире её не волнует… Но это не так… Каждая мышца её тела вздрагивает от боли… Эта красавица жила раньше очень далеко отсюда… В другой стране… Там она исполняла так называемую выездку… И каждый день она выходила на манеж и, скрутив шею колесом, гарцевала и галопировала под музыку… И так час за часом… Пиаффе, пассажи, каприоли, менки ног, шаг, рысь, галоп… И скрипка, что резала тишину манежа своими переливами, ещё долго звенела в её голове… А потом ни с того ни с сего её завели в фургон… Потом в поезд… Потом снова в фургон… И вот она здесь… Здесь не было ни скрипки ни пиаффе и пассажей, но были крашеные жерди… Кобыла очень быстро научилась прыгать… Но разве жизнь её изменилась?.. Нет… Конечно, здесь нет мундштуков, боль от которых парализует всё тело, но есть пелям и мартингал… Здесь нет глупых элементов, но есть твёрдые жерди, сбив которые очень сильно получишь по ногам, а потом ещё и от всадника хлыстом… И всё тот же сбор… И шея колесом… И эта боль во рту, в шее и в ногах… А где-то там, в дальнем деннике, вздохнул маленький рыжий конёк… Никто не знает о его прошлом, да и кому это надо?.. Он ничего не видел, кроме дороги, по которой на нём вывозят из конюшни навоз… Он лишь чувствует, как каждый день тугой хомут натирает его шею… И слышит только брань пьяных конюхов… Ну, неужели это – наша жизнь? Люди, вы так глухи и так слепы… Сумрак постепенно растворяется в лучах рассвета… А я всё ещё не сплю… Да и есть ли теперь смысл спать?.. Я чувствую, как болит рот после вчерашней тренировки… Да и спина ноет от неправильной седловки… А о ногах даже и говорить нечего… А сегодня снова тренировка… И так каждый день… Скоро уже и еду принесут… А потом придут и люди, которые катаются на нас… Зазвенят железками… Заскрипят сёдлами… Нет… Время, задержись! Боль, утихни! Ну, хоть ненадолго… Так хочется закрыть глаза и уснуть… Крепко-крепко… Хотя бы часик… Чтобы ничего не слышать и не чувствовать… Ну, почему… Почему быстрая смерть стала для нас самым заветным желанием?.. В конюшне тихо… Слышно лишь, как невыносимо долго тянется жизнь и как медленно и неторопливо ступает по дороге Смерть… но до нас ей идти далеко, в то время как Боль уже гордо восседает на наших спинах…