Королевское достоинство

    Сообщение о предстоящей свадьбе британского принца Уильяма и Кейт Миддлтон пришло на полуостров Скалистый в день разрешения от бремени местной суки Дайны. Матросы части береговой поддержки ВМФ активно обсуждали эти события. Британские дела на флоте традиционно не оставались без внимания, а столь значительная новость вновь разожгла подзабытые байки и споры об особенностях английской жизни. Второй факт вызывал у матросов скорее скептицизм. Дайна не первый год приносила нежизнеспособное потомство. Виновником этого считали ее великовозрастного сына Тузика, вымахавшего в два раза больше своего предполагаемого папаши Боцмана. Очевидно, низкорослый крепыш Боцман считал также, отчего и гонял добродушного вислоухого Тузика по всему полуострову.
Моряки с азартом следили за бурной личной жизнью  собачьего семейства не всегда вмещающейся на узкой охраняемой территории.
 К моменту, когда вернувшиеся из Кении Уильям и Кетрин предъявили публике кольцо леди Дианы, украшенное крупным сапфиром и бриллиантами, из трех щенков Дайны в живых остался лишь один. Однако выглядела малышка здоровой и жизнерадостной.
  Но никакие приготовления к церемонии в Вестминстерском аббатстве, утечки о деталях, блюдах и даже ставшей главной государственной тайной Британии – подвенечном платье Кетрин Миддлтон не могли потрясти моряков так, как страсти в собачьем семействе.
   Патрульные, наблюдавшие за очередной гонкой Боцмана за Тузиком, вновь и вновь рассказывали, как прижатый к забору Тузик развернулся и цапнул Боцмана за шею, подбросив несчастного метра на полтора. По их словам Боцман умер мгновенно.
   Потеря вожака, старого умного пса, странного сложения и редкой двухцветной масти шокировала матросов. О его сообразительности слагали легенды, а в породе признали «охотничьим норовым». Боцман был похоронен с почетом, а для Туза с Дайной настали плохие времена. Каждый пытался пнуть вислоухого тупого Тузика, да и Дайна с опущенной мордой и отвисшим хвостом, казалось, ползала раздавленная негативом общественного мнения.
  Впрочем, за единодушным осуждением Дайны, моряки не могли не признать ее материнских заслуг. Она кропотливо заботилась о своей единственной выжившей малышке, чем настолько реабилитировалась в глазах матросов, что ей вновь позволялось обегать посты караулов, собирая с патрульных  дань внимания и ласки. Тузик же больше не рисковал приближаться к людям на расстояние вытянутой ноги.
  Когда во всех странах развлекались шутливой инсценировкой церемонии в Вестминстерском аббатстве, с участием двойников августейших особ, на полуострове Скалистый умирали от хохота над Плюшкой – щенком Дайны, прозванной так из-за любви крутиться под ногами. Плюшка обожала провожать вахты. Завидев идущую группу матросов, Плюшка неслась туда со всех лап, сопровождаемая мамой, глядящей на это безобразие с явной собачей гордостью. Негласное правило смены вахт, учитывающее даже секунды, стало давать сбои. Теперь у опоздавших даже на две, три минуты был веский аргумент – Плюшка провожала!
   Все же, накануне главного  Английского события столетия проявилось довлеющее над родом Дайны проклятие. Плюшка утратила резвость, подрагивала и все хуже держалась на лапах. Если британские букмекерские конторы разрывались в ажиотаже ставок на букет невесты, поведение принца, а пресса раздувала интриги вокруг его ожидаемого титула, моряков заботило лишь, выживет или нет Плюшка?
  Плюшка издохла где-то на территории складов АХЧ.
Обезумевшая Дайна кидалась на всех, кто пытался пройти к складам, фактически блокировав работу хозчасти. Истошно провыв ночь, с рассветом она снова бросалась на людей, защищая труп своей малышки. Все попытки решить эту проблему, проваливались одна за другой. В конце концов, командир части лично приказал пристрелить взбесившуюся собаку, возложив исполнение приказа на дежурного офицера и старшину патрульной службы. С табельным оружием те направились к складам.
  Весь полуостров замер, ожидая рокового выстрела. Но выстрел не прозвучал. По части просто объявили, что проход к складам открыт…
…Произошедшее на складах осталось тайной, которую никто не обсуждал. Военные моряки не допускали, что бы приказ был не выполнен, но подробности его выполнения, видимо, никто знать не хотел.
Да и Дайну ни мертвой, ни живой больше никто не видел.
  Лишь когда весь мир прильнул к экранам телевизоров, наблюдая прямую трансляцию церемонии венчания принца Уильяма и леди Кейт Миддлтон, свободных от патрульно-вахтенной службы береговой поддержки ВМФ, словно по боевой тревоге поднял переданный по трансляционной сети доклад патруля КПП.
  Высыпавшие к дежурке матросы увидели, как по главной аллее шествуют Туз и Дайна.
   Головы собак были подняты, движения торжественны, даже уши лопоухого Тузика лежали с каким-то особым благородством. Поравнявшись с людьми, Туз поклонился, согласно собачьему этикету вильнул хвостом, и не озираясь, прошествовал дальше, явив снисходительное понимание, что больше никому не придет в голову его пнуть. Дайна проследовала за ним, со смирением и гордостью особы, привыкшей к всеобщему вниманию.
  Собаки возвращались в свои владения, демонстрируя людям истинно королевское достоинство.

 
                Вад Пан 2011.