Запах жизни

ЗАПАХ ЖИЗНИ (БАУЛ С НОСКАМИ)

Соседка Люська выставила мужа. И, в качестве демонстрации доказательства своего поступка, выставила в парадную его вещи, наспех покидав их в огромный баул. Из тех баулов, с которыми пребывают в столицы кочевники-гастарбайтеры, а также снуют торговцы на рынках (впрочем, это почти одно и то же: многие кочевники приезжают торговать).   

 - Это моё! - По-хозяйски распорядилась Люська, пнув баул ногой. -  Точнее, не моё: этот придёт, заберёт!

 И гордо удалилась. 

 Под презрительным понятием "этот" она подразумевала отставного супруга Валерку.

 Баул стоял прямо в проходе, посреди лестницы. Неделю соседи терпеливо спотыкались. Правда, в первый день суетливая бабушка с третьего этажа порывалась вызвать милицию, но её вовремя осадили: "Вы что?! Нас же тут всех эвакуируют! А это не бомба, это Валеркино!" Старушка утихомирилась. 

 Баул жил на лестнице неделю. Но, если бы он просто стоял, рассказа бы не было. Ну, скажите, кому интересно писать и читать о просто стоящем бауле? Так вот, "новый постоялец" начал пованивать. Сначала исподволь, тихонечко. Так, что никто и не понимал, откуда в парадной столь неприятный, потно-гнилостный запах. Грешили на бомжей, невесть как пробирающихся в дом. Но около семи дней спустя запах превратился в вонь, которая начала просачиваться в квартиры. И стало доподлинно ясно, и опытным путём установлено что вонь эта идёт из баула. Звонили Люське, ломились в дверь. Но зловредина, как на грех, исчезла.   

 - Неспроста испарилась... - Судачили соседи. - Она, наверное, мужа расчленила! И запихала в этот баул!
 - А мужчина-то был... Красавчик, и такой обходительный... Бедняжечка, святы Божечки...
 - Придётся всё-таки вызывать милицию...
 - Да Вы что! Нас же тут всех эвакуируют!!!
 - А так показания ходить давать будете!
 - И так будем...
 - А за не-до-не-сение?! - Хищно прищурилась старушка с третьего, разглядывая окружающих в очки с отломанной дужкой, как в лорнет. - Надо бы всё-таки донести...
 - Ну вот, тёть Зин, и донесите до помойки! 
 - Нет-нет-нет! Бедный Валерочка, святы Божечки, упокой грешного... - Старушка смахнула слезу. 

 По лестнице, бодро насвистывая какой-то популярный мотивчик, поднимался спортсмен Слава (слава ему в этой ситуации). Замедлил шаг, осведомился:
 - Что за шум, что за собрание?  Почему меня игнорировали? 

 Выслушав многоголосое, громкое, усиленное акустикой стен старого дореволюционного дома разъяснение,  расхохотался. Зычно, раскатисто:
 - Расчленёнка?! Да ну, сейчас посмотрим, что там за расчленёнка! В запашке этом я чую что-то оч-ч-чень знакомое... 
 Старушка, уронив очочки, попыталась схватить его за руку. Но Славик вырвался:
 - Бабуля! Не боись! 

 Широким жестом рванул молнию и запустил пятерню в неистово воняющее жерло. Соседки зажмурились от страха и "фимиама". Из баула во все стороны полетели ботинки, сандалии, туфли,  рубашки, майки, пиджаки, брюки, галстуки, штаны, трусы... Всё то, что годами терпеливо наживал бедный Валерка, теперь было разом низвергнуто на грязную, давно забытую дворником  лестницу. Вся жизнь была выпотрошена и вывернута наизнанку...   

 Потом, когда смрад резко усилился, запорхали, сползая по стенам, приземляясь на подоконник и перила, давно не стиранные мужские носочки... И было их так много, что вскоре вся лестничная клетка была ими усеяна.      

 Взяв один носок в руку и потрясая им над головой, как в советском детстве первомайским флагом, Славик вещал:   

 - Вот она, ваша расчленёнка! Вот он, запах холостой жизни! Здесь, на дне этой убогой сумки, разлагается жизнь семейная... А вы спрашиваете, почему отсюда тянет гнилью... Кстати, всех вас на свою свадьбу приглашаю! Ровно через месяц, пятнадцатого!      

 Соседки, выйдя из оцепенения, ринулись обнимать Славика, попутно, между делом, помогая ему упаковать суму заново. 

 Ровно месяц спустя и явился понурый Валерка. Молча подхватил баул и медленно, волоча ноги, побрёл прочь.