Националист Серега

А вечером привели в палату еще одного красавца. Это был крупный и действительно красивый парень, который представился Серегой.
Он вошел в палату походкой победителя, он был весь в серьезных царапинах и порезах, и у него было частично откусано ухо.
- Какая лютая драка была, - сказал он палатному сообществу с  жуткой, садистской улыбкой еще пьяного человека.
- Это тебе враг ухо откусил? – спросили люди.
- Нет, друг, - сказал Серега. Я вошел в такой раж, так их бил, а друг просто хотел привести меня в чувство. Еле-еле меня оттащили. Неделю пил. И все отказались от меня.
Тут палата притихла. Тут от многих отказались.
- Никого у меня не осталось, - горестно сказал Серега. – Жена и родители от меня оказались.  И неожиданно добавил. – Все бросили, кроме сестры и любовницы.
- Тут кто-то захохотал, кто-то присвистнул. А  пожилой мужик Михалыч,  который сам не помнил, как попал в травматологию, сказал:
- Это не так мало, сынок!
Серегу уложили. Он почему-то вызвал безусловную симпатию. Утром пришли делать уколы. Серегу разбудили, он хлопал глазами, соображая, куда попал, когда вспомнил, откинул одеяло, перевернулся на живот, стащил трусы и  продекламировал:
- Каждая иголочка радывает нас!
Потом выяснилось, что Серега, чья фамилия была Мартынюк, был русским националистом, что тут же вызвало абсолютное одобрение палаты, кроме одного узбека,  все были очень рады, что такой красивый и боевой парень готов печься не только о своих интересах.
Травматология была сгустком страданий людей. Люди страдали здесь физически и кричали от боли, страдали морально. Расколотые головы, расколотые судьбы и семьи.
На третий день Селянов вышел в коридор, и его тут же подхватила под руку медсестра: «Пойдем, поможешь перенести  человека с каталки на кровать, женщину привезли и бросили. Нужно снять ее и на простынях  перенести, для этого нужно четыре человека».
Селянов отказался сначала, но потом вспомнил, как бортанули мужика коленом о стену и пошел. И вот заходит он в палату, а на каталке лежит совершенно голая женщина, который было не больше тридцати лет. Она пьяно улыбалась, она ничего не видела после наркоза, причем на ее теле не было следов операции. Красивое тело не рожавшей женщины,  белая упругая грудь мадонны,  красиво поросшая  волосиками восхитительная пипися. Женщина была совершенно беззащитна. А возле нее стояли два мужика: студент, тоже на днях избитый и мужчина лет тридцати пяти.
- Ну и стриптиз, - не выдержав, сказал Селянов.
- Да, ладно, все мы люди, - сквозь зубы проговорила медсестра.
Но было видно, что ее возбуждает эта картина: голая женщина и мужики. А что уж тут говорить про студента. Когда даму перенесли на кровать, Селянов тут же ушел. А студент остался еще помогать, женщины лежавшие в палате, томно улыбались.