По дороге к озеру

Знаете ли вы, до чего невообразимо скучно бывает сидеть на третьей подряд лекции по истории словесности? Я знаю. Жарким майским днем это становится совершенно невыносимо. Особенно, когда впереди вас ждут еще две не менее скучные лекции...
Меня зовут Эмма, мне двадцать лет. Я учусь на третьем курсе университета и собираюсь стать лингвистом. Если, конечно, за оставшиеся два года мне не надоест окончательно история словесности...
Солнышко пригрело мою каштановую макушку, а занудный голос лектора приятно убаюкивал. Меня явно клонило в сон, но я из последних сил сдерживала себя. Ярусом выше сидела моя подруга Аннет, которая то и дело шипела мне:
– Не спи, Эмма, не спи! Дома выспишься! Нам еще экзамен сдавать!
Я лишь отмахивалась от нее. Мысль об экзамене сейчас приходила ко мне в голову в последнюю очередь.
Рядом с Аннет сидел ее возлюбленный, Эл, и они то и дело отвлекались от лекции на более приятные занятия, на что аудитория реагировала уже привычным «Пф-ф...». К Аннет и Элу все давно привыкли.
Моя же личная жизнь на данный момент оставляла желать лучшего... причем вот уже как полтора года. Я была необыкновенно одинока в этот период жизни, однако мне мое одиночество приелось, понравилось, и разменивать его на кого-то я уже не собиралась. Мне хватало жарких объятий в клубах, мимолетных увлечений на вечеринках или на прочих увеселительных мероприятиях. Я знала, что даже большинство моих сокурсников говорят обо мне как об «одиночке», не зная, сомневаясь, но я даже и не думала развеивать их сомнения.
Наверное, вся моя жизнь представлялась мне за эти полтора года каким-то серым пятном, чем-то, что проходит все время мимо меня, не задевая моих чувств.
Слова Аннет стихли где-то на задворках сознания, и веки стали наливаться свинцом. Ручка, которую я зачем-то еще держала в руке, покатилась по столу, и я, подставив под голову руки, рухнула на них, чувствуя, как проваливаюсь в сон.
Проснулась я от звука телефона. Мой мобильник верещал на всю аудиторию, разве что едва не выпрыгивая из сумки.
– Мисс, – раздался голос лектора, – я попросил бы вас выключить свой мобильный телефон и не отвлекать больше курс от моей лекции.
Мне хотелось бы ответить что-то очень язвительное, что-то по поводу того, что курс давно уже следит за погодой за окном, а не за лекцией, но я прикусила язык и молча полезла в сумку за телефоном.
Тем, что так некстати привлекло ко мне всеобщее внимание да и, к тому же, разбудило, было сообщение от неизвестного номера.
«Я знаю, что тебе снится».
Я, ошарашено глядя на текст сообщения, попыталась вспомнить, что же мне, на самом деле, приснилось.
Определенно, мне снилась вода. Что еще может сниться в такую жару? Водоем... в лесной глуши, спрятанный между древних деревьев. Озеро, к которому ведет длинная, извивающаяся, словно горный ручеек, вымощенная серым гранитом дорожка.
Я закрыла глаза, отдаваясь воспоминаниям. Более прекрасного места я не видела никогда! Как жаль, что это был всего лишь сон. Вряд ли в мире существует это великолепное озеро, затерянное в глубине величественного леса, озеро, чья темно-синяя зеркальная гладь не отражает ни неба, ни бегущих по нему облаков, озеро, к которому ведет длинная дорогая, петляющая меж древних деревьев...
Как прекрасен и грустно-нереален был мой сон!..
– Не спи! – вновь раздался голос Аннет, и о мое плечо ударился небольшой бумажный комочек.
Развернув его, я прочла в записке: «Тот парень на третьем ярусе не сводит с тебя глаз. Он симпатяга. Ну же, прекрати быть букой!».
Я с непониманием обернулась на подругу, но она только взглядом указала мне вниз.
Взгляд этого парня я заметила сразу. Во-первых – потому, что он был таким пронзительным, ярким, заинтересованным, чуточку насмешливым, но добрым – совсем не таким, какие я привыкла видеть от однокурсников. Во-вторых – потому, что глаза его были необыкновенные, серебристо-серые, почти прозрачные, ясные, такие светлые в контраст черным волосам, каскадом спадающим на лоб... И, что самое главное – а это дошло до меня в последнюю очередь, – парень этот не был моим сокурсником. За три года, что я училась вместе с этими людьми, я выучила их лица, их голоса, их эмоции. Красивый парень, что смотрел на меня, был каплей разнообразия в скучной массе однокурсников.
– Кто он? – прошептала я Аннет, оторвавшись от глаз незнакомца.
– Понятия не имею, – легкомысленно отмахнулась подруга. – Он смотрит на тебя, ну так и узнай!
До конца лекции я два или три раза еще натыкалась на этот серебристый взгляд, но не придавала ему особого значения. Я же была одиночкой... Мне было легко и свободной одной, и никто – пусть даже такой красивый парень – не мог нарушить моего спокойствия.
Но вот только кого я пыталась в этом убедить? Ведь сердце мое начинало учащенно биться, когда я пересекалась взглядом с незнакомцем на третьем ярусе.
Когда, наконец, прозвенел звонок на перемену, и курс зашевелился, спеша выйти из душной аудитории, я порядком смешалась. Я не ожидала от себя такой реакции на внимание еще одного не нужного мне индивида.
Руки не слушались меня, когда я собирала свои тетради в сумку, краем глаза глядя за движением однокурсников. Но когда я – не без некой досады – заметила, что неизвестный парень уже вышел из аудитории, то рывком собрала оставшиеся вещи и заспешила прочь, злясь на саму себя непонятно, за что.
Аннет и Эл ушли далеко вперед, и я, злясь и досадуя еще сильнее, пошла в гордом одиночестве.
– Ты просто обязана улыбаться, – вдруг раздался над моим ухом приятный голос, а на плечо мне легла теплая рука. – У тебя потрясающая улыбка.
Вздрогнув, я обернулась и встретилась глазами с серебристым взглядом незнакомого красавца.
– С чего ты взял?
– Я видел, как ты улыбалась во сне. Я хочу, чтобы ты так улыбнулась мне, и поэтому я отведу тебя в то место, которое тебе снилось.
– Что?.. – я поперхнулась заготовленной репликой. – Я не понимаю, о чем ты.
– Я знаю, что тебе снилось, – только и сказал он.
Он улыбался, а я, потрясенная, смотрела в его полные серебристых всплесков глаза, которые, казалось, улыбались тоже.
– Это могу знать только я, – тихо, но жестко сказала я без тени улыбки. – И вообще, мне пора на занятия.
Я уже разучилась быть милой и приветливой. Этот парень вызывал во мне волну подозрительности и раздражения. Я закрылась в своей скорлупе, огораживаясь от всего мира, – да, я не отрицала этого, но я так делала лишь потому, что мне это действительно понравилось.
Юноша перестал улыбаться.
– Впереди две скучнейшие лекции, а за окном – май. Я предлагаю тебе пойти в то сказочное место, о котором ты мечтаешь. В тот сон, где мы могли бы провести в тени и прохладе несколько часов вместо того, чтобы дремать в душной аудитории. Ты можешь согласиться – и тем изменить свою жизнь навсегда, не знаю, в лучшую или в худшую сторону, но изменить хоть как-то. А можешь отказаться и идти на эти лекции, в которых толком не нуждаешься, а потом кусать себе локти, все глубже закрываясь в свой ограниченный мир, где о дороге к озеру можно только мечтать.
Я стояла напротив него и ловила ртом воздух, словно рыба, брошенная из воды. Откуда он мог знать о том месте, что снилось мне? О месте моей мечты? Я не могла подобрать нужных слов, чтобы ответить ему, и только лишь смотрела в его глаза, не понимая, что со мной происходит.
– Кто ты?.. – наконец, вымолвила я потрясенно.
– Пойдем со мной, и ты узнаешь, – улыбнулся юноша.
Улыбка у него была тоже очень красивая.

– Ты можешь звать меня Джей, – сказал он, когда мы вышли из университета. – Что еще, кроме моего имени, ты хочешь знать?
– Все, – не задумываясь, ответила я. – Как ты оказался в этой аудитории? Ведь ты не учишься на моем курсе. Откуда ты вообще взялся – видящий мои сны?
– Тебе не нужно это знать... по крайней мере, пока... – тихо ответил Джей.
– Это какой-то секрет? Военная тайна? – язвительно поинтересовалась я. – Или ты обладаешь сверхъестественными способностями, но боишься, что я об этом разболтаю?
Джей посмотрел на меня странным, глубоким взглядом, который совершенно сбил меня с толку.
– Я, что, угадала? Что именно оказалось правдой?
– Я расскажу тебе все позже, Эмма. Когда мы придем.
– Кстати, а куда ты меня ведешь? – спросила я, тщетно пытаясь вспомнить, чтобы в моем родном городе было похожее на мой сон место. Леса у нас были – да, и я сама часто там бывала, но вот лесных озер там точно не было. Да и то место было больше похоже скорее на заброшенный древний парк, чем на лес, расположенный в черте современного города.
– В твой сон... – загадочно ответил Джей.
Через несколько минут нашей молчаливой прогулки он взял меня за руку.
– Замечательная погода, не правда ли? – насмешливо спросил он меня. – Как бы ты сейчас сидела на лекции, ума не приложу.
– Да... – только и вымолвила я, слегка удивленная его поступком и словами. – Ты обязательно должен держать меня за руку?
– Думаю, да. Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой на время этой прогулки.
– Только на время этой прогулки? – удивилась я, чувствуя, как досада вновь заполняет меня.
Конечно, зачем я нужна такому красавцу.
– Ты поймешь все позже, Эмма...
Мы шли по переулкам, торопливо приближаясь к одной из старых лесопосадок неподалеку от городского кладбища. Детьми мы с Аннет часто бегали туда, чтобы поиграть в какую-нибудь глупую страшную игру, но никаких дорожек, озер или древних деревьев я там никогда не видела.
– Почему мы идем так быстро? – глухо спросила я, переводя дыхание.
– Потому что медленнее нам идти нельзя.
Я хотела спросить, почему, но решила сохранить дыхание для дальнейшей прогулки.
Лесопосадка началась неожиданно: над моей головой как будто кто-то выключил свет, повеяло прохладой и тем самым странным запахом увядших кладбищенских цветов, который обычно пугает и навевает тоску. Джей внезапно остановился и, улыбнувшись, лукаво на меня посмотрел.
– Давай сделаем передышку и осмотримся. Ты здесь бывала не раз, правда?
– Да. В детстве мы ходили сюда играть.
– А хоть раз вы доходили до самого большого склепа на кладбище? – все так же лукаво поинтересовался Джей.
– Разумеется, нет. Нам было слишком страшно. – Я пожала плечами. – А потом мне было уже не до этого. Но нам всегда было интересно, что же за этим склепом. Говорят, там обвалился забор...
– ...и за провалом начинается настоящая магия, – полным восхищения голосом закончил юноша. – Да! Идем же, проверим это!
И мы вновь помчались вперед, лавируя между деревьев. Скоро мы вышли на тропинку, ведущую прямо к кладбищу.
– Ты боишься? – спросил меня Джей весело.
– Нет, конечно, – едва проговорила я, задыхаясь от быстрой ходьбы. – Я уже взрослая, и понимаю, что бояться нужно живых, а не мертвых.
– Это верно, – кивнул Джей и потащил меня дальше.
Калитка кладбища была не заперта, а сторожка пустовала.
– Как замечательно. Значит, никто не помешает нам пройти туда, – радовался парень.
Лавируя меж могильных плит, мы уходили все дальше вглубь кладбища, а в мысли мои закрадывались сомнения. Я шла куда-то в лес со странным неизвестным парнем, который как-то умудрился угадать мой сон. Я не понимала, что на меня нашло – или это его серебристый взгляд повлиял на мои размягченные на жаре мозги?..
Он тащил меня за руку в пугающую неизвестность, но мне было все равно. В последние полтора года мне было пугающе все равно абсолютно на все аспекты моей жизни.
Впереди уже показалась серая громадина склепа. Лишь гранитные плиты, которые прослужат пристанищем для многих поколений уже после смерти. Дверь склепа была приоткрыта, и оттого создавалась впечатление, что нас там ждут.
Мне становилось жутковато.
– Мы, что, идем туда? – ужаснулась я, когда Джей подошел к двери, чтобы распахнуть ее.
– Ты же не боишься мертвых? – усмехнулся он, но усмешка его была доброй, а в глазах плясали серебристые искорки.
– Ну да... – промямлила я. – Просто нехорошо как-то их покой тревожить...
– Мы просто пройдем сквозь главный коридор, не волнуйся.
Я внимательно посмотрела на дверь, перед которой мы стояли. Она была цельная, дубовая, с тяжелой ржавой ручкой и навесным замком, которым, по-видимому, не пользовались уже долгие годы. Дерево двери местами прогнило, местами словно стерлось, но еще можно было понять, что на нем начертаны какие-то непонятные знаки, не похожие на современные языки мира – уж в чем, а в языках я разбиралась.
– Как интересно... – я коснулась знаков на двери. – Что они означают?
Джей повел плечом.
– Это склеп старинного рода, чей последний потомок умер слишком давно, чтобы помнить фамилии. Здесь давно уже никого не хоронят, никто не приходит их навещать... Быть может, эти знаки – их своеобразные символы, символы их рода...
– Да, наверное, так и есть, – задумчиво проговорила я.
Джей снова предложил мне руку и шагнул в распахнутую дверь.
– Пойдем?
Я взяла его за руку и шагнула в черноту склепа. С ним мне было почему-то очень спокойно, хотя мои инстинкты, казалось бы, должны вопить от ужаса. Джей не внушал страха, да и место это было не жутким, как показалось мне сначала, а скорее ветхим, спокойным и полным какой-то чудесной тайны.
Джей вел меня все дальше и дальше по темному коридору, освещаемому только пыльными солнечными лучиками, льющимися из окон под самым потолком. Я оглядывала склеп мимоходом, успевая замечать усыпальницы, скрытые в потаенных комнатках, в которые вели широкие проходы, ровные ящики с прахом усопших, которые виднелись в боковых ответвлениях коридора. На всех них были те же символы, что и на входной двери, отчего я только уверилась в том, что это только знаки рода.
Коридор кончился неожиданно; не успев отреагировать, я врезалась прямо в Джея. Улыбаясь, он подхватил меня под руки, чтобы я по инерции не полетела на пол. Я одарила его благодарственным взглядом и оглянулась: мы стояли прямо перед дверью, точно такой же, через какую вошли.
– Ты готова к изменениям? – загадочно улыбаясь, спросил у меня Джей. – Ибо едва мы выйдем через эту дверь, ты должна будешь пройти со мной по пути перемен, которые я привнесу в твою жизнь. Ты пойдешь со мной?
– Да... раз уж мы пробежали через полгорода, чтобы попасть сюда, то я просто обязана идти с тобой.
– Тогда готовься попасть в свой сон, – прошептал Джей и вдруг поцеловал меня.
Сначала я, признаться, растерялась от такой неожиданности, но потом не стала ни о чем беспокоиться. Джей был мне симпатичен, мне было с ним уютно и спокойно, как не было ни с кем уже давно, и потому я лишь покорно обвила свои руки вокруг его шеи, когда он положил их себе на плечи.
И вдруг я почувствовала, как что-то вокруг меня едва уловимо изменилось. Словно что-то треснуло в окружающем мире, и тонкая полоска света упала на мое лицо. Как будто с пыльного стекла наконец стерли всю грязь, через которую я раньше смотрела на мир. И тогда поцелуй закончился.
Мы стояли во внутреннем дворике склепа, дверь позади нас была закрыта. Я уверена, что, захоти я ее открыть, меня постигла бы неудача. Прямо передо мной был высокий каменный забор, отделявший кладбище от остальной лесопосадки, а неподалеку в нем зияла достаточно большая дыра, чтобы выбраться в тот неизведанный мир, куда не отваживались ходить самые смелые из моих друзей и знакомых.
– Значит, так начинается магия? – усмехнулась я. – Признаться, поцелуй был хорош, но до волшебного он явно не дотянул...
Джей лишь усмехнулся и повел рукой.
– Только после тебя.
Я прошла вперед, не спеша нагнулась и прошла сквозь дыру в заборе, сама не зная, что ожидать за ней. А там, собственно, ничего неожиданного не оказалось. Те же самые деревья, та же самая земля под ногами, тот же воздух с едва заметным кладбищенским запахом.
Я уже начала разочаровываться в этой затее, понимая, что Джей просто пошутил.
– Пойдем! – он вдруг схватил меня за руку и повел куда-то вправо от дыры в заборе, не уводя вглубь лесопосадки, а скорее шагая вдоль ее кромки.
– Ты шутишь, да? – воскликнула я. – Здесь нет ничего, что было бы похоже на мой сон!
– Эх, девушки! Постоянно вы торопитесь. Имей хоть каплю терпения! – в тон мне ответил Джей.
Я замолкла и покорно пошла за ним, выпустив, правда, его ладонь.
Постепенно мы начали отдаляться от каменного забора, окружавшего кладбище, углубляясь дальше в лес. Деревья вокруг меня стали будто выше, мощнее, они разбрасывали свои корни на метры вокруг себя, а их листья тяжелыми каскадами свисали с ветвей. Мне казалось, что сам мир вокруг меня поменялся – даже небо, ветер, запахи и звуки...
А посмотрев под ноги, я обомлела: мы ступили на неширокую дорогу, мощенную древним, местами потрескавшимся и разбитым серым гранитом...
– Бог ты мой... – выдохнула я.
Джей выпустил мою руку.
– Эмма?
– Эта дорога... она из моего сна... – промямлила я, озираясь.
– Вот видишь, – серебристые глаза Джея смеялись. – А ты сомневалась, торопилась.
– А как бы ты отреагировал на моем месте? – возмутилась я.
– Нас не следует сравнивать... – хмуро отозвался Джей, медленно шагая вперед.
– Мы, что, с разных планет? Или из параллельных миров?
– Все-то тебе нужно знать. – Джей обернулся, улыбнулся и протянул мне руку. – Идем, я расскажу тебе по дороге. По дороге к озеру.
Мы двинулись по тропинке; каблуки моих туфель звонко стучали по каменной плитке, отсчитывая мои шаги. Сквозь густые кроны деревьев изредка просвечивали солнечные лучи, играющие разноцветными бликами на черных волосах Джея. Я невольно залюбовалась своим очаровательным спутником: Джей, и правда, был очень красив, его глаза и улыбка просто излучали обаяние. Я разочарованно подумала, что у него просто не может не быть пассии.
– Нет у меня никого, – с досадой заметил юноша, словно прочитав мои мысли.
– Э-э... да я... да мне не интересно это, в общем, – сконфузившись, промямлила я.
– Правда? – усмехнулся юноша в ответ, чуть приподняв левую бровь. – Мне казалось, что тебя, напротив, очень интересует это...
– Что это за место? – прервала я его. – Я никогда раньше не замечала, чтобы лесопосадка так сильно менялась.
– Это твой сон, – улыбнулся Джей.
Мы сделали еще несколько шагов по дороге, и он затормозил. Моя рука в его ладони дрожала – я не знала, что окажется перед моими глазами считанные секунды спустя.
– Так что, ты мне тоже снишься? – спросила я. – Парень с серебристым взглядом.
– Нет. – Он улыбнулся. – Я не сон. Но я и не реальность. – И юноша шагнул за поворот этой старой дороги, скрытый стволами древних деревьев с крупными, тяжелыми темно-зелеными листьями.
– Что ты...? – я бросилась вслед за ним, но, вылетев из-за поворота, вмиг замолкла, пораженная представшей перед моими глазами картиной.
Мы оказались на большой поляне, со всех сторон окруженной древними дубами с густыми кронами и шикарными огромными лиственницами. Косые лучи солнца, пробивающиеся сквозь эту почти непроглядную зелень, освещали забетонированную тропку, ответвляющуюся от гранитной дороги и ведущую к огромному белому кирпичному особняку в стиле барокко. Он напомнил мне старинные величественные замки, которые я не раз видела в кино и на фото, – только уменьшенные в несколько раз. Особняк был из белого кирпича с синей черепичной крышей, а флигельки его напоминали мне башни замка; вместо окон на первом этаже были великолепные витражи, на чердаке – круглые маленькие окна с цветными стеклами, повторяющими основные тона витражей. Они ярко переливались на солнце, разливая вокруг себя мягкое цветное свечение.
– Какая красотища... – прошептала я, любуясь чудом архитектурного искусства. – Этого не может быть на самом деле!
– Может, – заверил меня Джей. – Этот особняк был построен еще до твоего рождения для одной пары молодоженов. Он должен был стать их домом, где они могли бы встретить старость.
– Но не стал? – догадалась я. – Что же с ними произошло? Мне уже начинать бояться?
– Нет. Одним октябрьским утром местный егерь постучался к ним в дом, но ему никто не открыл. На следующее утро он пришел вновь, но и в тот раз никто не ответил. На третий день повторилось то же самое, и тогда он решил, что что-то здесь не в порядке, ведь молодая пара жила там уже практически год и не собиралась выезжать. Тронув ручку двери, он понял, что она не заперта изнутри. Он решил зайти в дом, чтобы проверить, не случилось ли чего ужасного, но его обыск не принес результатов: хозяева словно испарились. Егерь вызвал полицию, но и она не особо помогла: было установлено только, что следы взлома и борьбы отсутствовали, а все ценные вещи и документы лежали на своих местах. Как будто двое молодых людей просто исчезли, оставив свой дом. Там до сих пор все лежит на своих местах. Хочешь, посмотрим?
Я кивнула, и мы медленно пошли по дорожке к особняку.
– Не после этого ли стали говорить о привидениях?
– Может быть. Но я сомневаюсь, что там есть привидения.
Я почему-то не сомневалась, что Джей знал намного больше меня, и что ему стоило доверять. Мне не было страшно – мне было жутко интересно.
– Что мы будем там делать?
– Посмотрим, – юноша пожал плечами, – погуляем по комнатам, понаблюдаем. Может, найдем что-то интересное. Может, встретим призраков!
– А нам за это ничего не будет?
– Не волнуйся. Здесь нет никого, кроме нас. И не будет.
– Неужели об этом месте совсем никто не знает? – удивилась я. – Ведь невозможно сохранить дом таким, каким он был. Тем более, все эти вещи...
– Знают, конечно, – улыбнулся Джей. – Просто вряд ли кто-то, кроме нас, сможет увидеть его таким...
– Мне надоели твои загадки! Ты можешь говорить нормальным человеческим языком?
Улыбка угасла на лице юноши.
– Скоро ты все поймешь.
Мы стояли прямо перед дверью в особняк. Она была обычной, крашенной белой краской, без тени прошедшего времени. Цветные стеклянные вставки на ней блестели так, словно их протерли от пыли не более получаса назад.
– И это «скоро» мне тоже уже надоело! Когда оно будет, это твое скоро?..
Джей не стал отвечать, а только приоткрыл дверь и положил ладони на мои плечи.
– Пойдем, там нет ничего страшного... – подтолкнул он меня.
Я, оглядываясь, зашла в дом и оказалась в просторном коридоре с несколькими дверными арками. Та, что была слева, вела, судя по всему, в кухню: я увидела там часть электрической плиты и холодильник, справа, видимо, находилась гостиная, а прямо перед собой я увидела широкую лестницу, ведущую наверх.
– Здесь... как будто кто-то живет до сих пор, – тихо сказала я. – Так чисто и уютно...
– Может быть... – так же тихо ответил Джей. – Кто знает...
Взявшись за руки, мы прошли дальше. За кухней оказалась просторная, светлая столовая, в окно которой неведомо, как, пробирался солнечный свет. На темном дубовом столе стояли чистые тарелки, рядом с ними – коробка с хлопьями и давно пустой молочник. Видимо, жившие здесь люди собирались завтракать перед тем, как исчезнуть...
– Удивительно, – произнесла я, проводя пальцем по столу. Пыли не было. – Будто они и не исчезли, и вот-вот зайдут сюда, чтобы позавтракать...
Джей рассмеялся приятным тихим смехом.
– У тебя просто потрясающая интуиция, или чутье, называй это, как хочешь, – сказал он. – Я не зря выбрал тебя, Эмма.
– Выбрал?.. – удивилась я, но вопрос мой повис в воздухе, когда я увидела, как...
...как, держась за руки и кружась в полутанце, со звонким смехом в столовую впорхнули двое молодых людей.
Я почувствовала, что у меня отвисает челюсть. Невольно сжав ладонь Джея сильнее, я отшатнулась от молодых людей, которые не обратили на нас никакого внимания, занятые друг другом. Я вопросительно посмотрела на Джея, но он только улыбался своей привычной таинственной улыбкой.
– Не волнуйся, они не могут видеть нас.
– Кто они? Призраки? – глухо спросила я.
– Воспоминания, – откликнулся юноша. – Эти двое провели здесь самые счастливые дни своей земной жизни. Их счастье и радость впитали эти стены, и теперь мы можем видеть физическое воплощение этой энергии.
– Они... не живут?
– Нет...
Я наблюдала, как красивый черноволосый мужчина кормит свою прекрасную жену с ложки медовыми хлопьями. Ее льняные, почти белые волосы обрамляли ее лицо правильной формы с мерцавшими от счастья светлыми глазами. Я готова была поклясться, что видела уже ее улыбку, да-да, эти же самые губы, только на ком-то другом...
Мужчина любовался своей женой, и в его темных глазах читалась огромная любовь к этой женщине, она же с улыбкой отвечала ему полным взаимности взглядом.
– Я, кажется, уже видела кого-то из них... – решила поделиться своими мыслями я.
– Ты не могла видеть их! – резко прервал меня Джей. – Они жили здесь еще до твоего рождения!
Я непонимающе посмотрела на него, а потом перевела взгляд на молодую пару. Они были необыкновенно счастливы. Счастье читалось в каждой их улыбке, в каждом взгляде и жесте. А когда мужчина слегка наклонился к жене, чтобы поцеловать ее, я почувствовала, как в уголках глаз защипало.
Мне было больно видеть эту идиллию. Причем я не могла с уверенностью сказать, что послужило причиной для этой боли – то ли осознание того, что счастье молодых людей длилось так недолго, то ли отсутствие такого счастья в моей жизни...
Джей легонько пожал мою руку, отвлекая от мрачных мыслей.
– Пойдем дальше...
Мы вернулись в коридор и прошли в гостиную. Я осмотрелась там: резная дубовая мебель, мраморный камин, бар с множеством напитков. Весь пол был устлан пушистыми коврами, а прямо напротив камина стояла низкая широкая софа, обитая палевым бархатом. Я провела по ее поверхности ладонью, ощущая приятную шероховатость материала.
Джей заглянул мне в глаза, потом мягко приобнял и подвинул так, чтобы я стояла прямо напротив дверей.
Я не успела спросить, что это значит, как там появились двое молодых людей. Их губы слились в поцелуе, и трудно было разобрать, где и чьи руки в их тесном объятии. Они медленно двигались по направлению к софе; щеки мои запылали, когда я поняла, свидетелем чего мне предстоит стать.
Послышался смешок Джея.
– Тсс. Не думай лишнего, – прошептал он.
Молодые люди оторвались от поцелуя. Мужчина ловко расстегнул пуговки на рубашке женщины, целуя ее плечи. Уже спустя мгновение они оказались на софе.
Сколько же нежности, сколько чувства было в каждом их движении, в каждом их поцелуе! Каким затуманенным, пьяным от счастья взглядом смотрел мужчина на свою жену, каким полным любви взглядом одаривала она его! С каким трепетом он касался его кожи, с какой страстью она отвечала на его ласки! Они не торопились раздеваться, зная, что впереди у них масса времени.
Именно так выглядела любовь...
Не выдержав, я бросилась вон из гостиной, в коридор, и там, рыдая, сползла по стенке на пол. Слезы катились из моих глаз против моей воли, дыханье сдавливали рыдания, а в груди ныло, словно острый нож впился в мое сердце.
– Лед тает... – таинственно произнес Джей, глядя на меня сверху вниз.
Мне было все равно, что он имел в виду. Мне было просто слишком больно, слишком тоскливо, слишком... одиноко...
– Вставай, ты пропустишь самое интересное, – цинично сказал Джей, поднимая меня за локти с пола. – Ну же!
– Не хочу... –  сквозь слезы пробормотала я. – Пусти!
Вместо ответа он лишь прижал меня к себе, так крепко, что я почувствовала, как бьется его сердце: быстро-быстро, отбивая четкий ритм. Я вдохнула его запах – летних цветов, апельсинов и чего-то пряного, и с удивлением поняла, что так же пахло и в этом доме... От тепла его тела я быстро успокоилась, и спустя несколько минут только тихонько всхлипывала у него на плече, но Джей и не думал выпускать меня из объятия, а только тихо поглаживал по спине.
– Ты понимаешь, что упускаешь, нося свою ледяную маску? – тихо спросил он у меня.
– Да... – в тон ему ответила я. – Я хочу любви...
– Пойдем. – Джей ласково коснулся моей щеки, взял за руку и повел наверх.
Мне было необычайно спокойно.
– Что нас ждет наверху?
– Еще одна сцена прошлого...
Коридор наверху был немного уже, он разветвлялся на два маленьких коридора, которые, как я догадывалась, вели в ванные комнаты, еще три двери вели в разные спальни. Заглянув в первую, я поняла, что это спальня для гостей. Красивая софа, комод, пара стульев и письменный стол. Джей повел меня во вторую спальню.
Это была потрясающе красивая, просторная комната в светло-бежевых и белых тонах. Возле окна, прямо напротив двери, стояла шикарная кровать, застеленная шелковым покрывалом. Справа от нее стоял красивый комод, слева – туалетный столик с разными склянками и тюбиками. В другом углу приютился небольшой письменный стол, на котором лежала кипа книг, напротив него – у другой стены – стояло красивое зеркало в деревянной раме.
Это была спальня моей мечты.
Едва мы переступили порог комнаты, как все вокруг резко изменилось. За окном внезапно потемнело, а в спальне зажглись красивые хрустальные светильники с мягким светом – один на письменном столе, один на комоде. Еще два бра над кроватью остались незажженными. Я присмотрелась, и вскоре смогла различить силуэт девушки, склонившейся над кроватью. Мы подошли ближе, и я поняла, что она любуется спящим мужем. Черные, как смоль, волосы мужчины были достаточно длинны, чтобы разметаться по белому шелку подушки, и молодая женщина с нежностью поправляла упавшие на лицо пряди. Льняные волосы едва не касались обнаженной груди мужчины, и женщина, чтобы случайно не побеспокоить его сон, быстро убрала их за спину. Каждое ее движение было наполнено огромной любовью, нежностью, беспокойством. В ее взгляде светились чувства такой силы, что стало понятно, почему стены этого дома запомнили их.
Полюбовавшись на мужа еще некоторое время, женщина встала с постели и выключила светильник на комоде. Потом подошла к письменному столу, села за него и вытащила из верхнего ящика толстую тетрадь в твердом переплете. Я вспомнила, что видела такую у моей матери: в те дни было модно вести дневники в подобных тетрадях.
Я, выпустив руку Джея, подошла к девушке и заглянула за ее плечо. Как я и догадывалась, она вела дневник.
«12.03.ХХг.
Сегодня я узнала, что жду ребенка. Наверное, это самое лучшее, что могло произойти после моей свадьбы с Джейсоном. У нас будет малыш! Я уверена, что это будет мальчик, и мы назовем его Джеймсом. Джеймс Джейсон – красиво звучит! Когда я пришла от доктора, Джейсон уже спал. Он не просыпался, и поэтому я не могла сказать ему, но завтра непременно его обрадую. Он так хотел, чтобы у нас был ребенок. Господи, как я счастлива! Я уже люблю нашего малыша, я хочу его и жду. А завтра его полюбит и его папочка. Это будут мои самые любимые мужчины, ради которых я буду жить. До этого я хотела быть всегда вместе с Джейсоном, но сегодня поняла, что с нами должен быть наш малыш. Я уверена, что мы втроем будем самой счастливой, самой любящей семьей на всем свете. И ничто никогда не сможет нас разлучить!»
Я ошалело посмотрела на Джея. Он незаметно подошел ко мне и тоже читал то, что писала молодая девушка. Приглядевшись, я поняла, что в серых глазах Джея застыли слезы.
– Она любила слишком сильно, – пробормотал он. – Слишком для того, чтобы остаться здесь... – и он стремительно вышел из спальни.
Я обернулась на меркнущую фигуру девушки. Еще секунда – и все вернулось на свои места. Снова день, и я одна в комнате.
Я догнала Джея только на тропинке, ведущей к гранитной дороге.
– Куда ты так помчался? – спросила я, тронув его за плечо.
– Мы достаточно здесь видели, – сухо ответил он.
– Джей! – я резко остановила его, чтобы спросить, что с ним случилось, но он не дал мне этого сделать, резко прижав меня к себе.
– Она слишком сильно любила... Мы могли быть счастливы...
Я вмиг все поняла. И до боли знакомую улыбку и серые глаза женщины, и черты лица и черные волосы мужчины, и имя...
Джей безмолвно обнимал меня, опустив голову на мое плечо. Его руки на моей талии слегка подрагивали, а я лишь крепче обнимала его за плечи, понимая, что сейчас он нуждался во мне, как за некоторое время до этого – в нем нуждалась я.
Спустя несколько минут он выпустил меня из объятий, взял за руку и повел прочь. Некоторое время мы шли молча. Потом я решилась спросить:
– Расскажи мне... что произошло на самом деле? Я понимаю много, но не все.
– Расскажи лучше мне, все так ли ты равнодушна? – спокойно ответил вопросом Джей, мельком взглянув на меня.
– Нет... я видела в том доме такое, что не может оставить меня равнодушной. Ты же видел, что со мной произошло... Как будто треснуло что-то внутри...
– Это ледяной осколок Снежной королевы треснул в твоем сердце, – усмехнулся юноша. – Но чтобы он растаял совсем, нужно больше времени.
Мы шли по дороге все дальше от поляны с особняком; дорога вела вглубь леса, петляя меж деревьев, которые с каждым шагом, казалось, становились все старше, выше, мощнее.
– У нас ведь есть это время?.. – робко спросила я, боясь, что ответ меня не устроит.
Джей не ответил однозначно.
– Я рад, что мы встретились. Ты особенная, Эмма. Гораздо лучше, чем многие другие люди. Вот только ты сама себя закрыла от всего мира. Зачем?
– Потому что мир так повел себя со мной! – горячо зашептала я, не понимая, кого больше пыталась в этом убедить: себя или Джея. Сейчас я могла подумать, и признавала то, что для моего равнодушия не было каких-либо веских причин. Я стала такой, потому что так мне было легче всего.
– Ты запуталась, а сейчас должна сама все понять...
– Расскажи мне свою историю, – попросила я. – И я пойму. После всего того, что я видела, я поверю любому твоему объяснению. Даже если ты скажешь, что это всего лишь мой сон, и сейчас я на самом деле спокойно сплю на лекции по истории словесности.
– Это не сон. – Джей слабо улыбнулся. – Но позже ты действительно будешь вспоминать эту прогулку именно как плод твоего воображения.
– Почему?
– Ты никогда больше не сможешь сюда попасть.
– Только с тобой, да?
– Да. Ну, или с... – парень замялся, секунду смотрел мне в глаза и продолжил: – Или с другим ангелом.
Я спокойно посмотрела на него. Конечно, я ждала чего-то подобного, какого-то сверхъестественного объяснения происходящего, потому что успела понять, что этот юноша, сумевший подсмотреть за моим сном, не может быть обычным человеком.
– Ты покинешь меня, – не спросила, сказала я.
– Не думай об этом. – Его рука затрепетала, а пальцы чуть сильнее сжали мои пальцы. – Там, у озера, нас ждет радость и печаль, но это будет в конце пути...
– Джей... – голос перестал слушаться меня, в уголках глаз предательски защипало. – Расскажи мне о своих родителях, – справившись с собой, сменила тему я.
– Я не знаю, что еще могу рассказать тебе. Ты все видела своими глазами.
– Я видела лишь то, как сильно они любили друг друга.
Джей глубоко вздохнул и посмотрел наверх. Я автоматически проследила за его взглядом, отмечая, что вместо целого неба над моей головой остались лишь крохотные его кусочки, проглядывающие сквозь прорехи в кронах исполинских деревьев.
– Они любили друг друга не просто очень сильно. Их любовь была такой чистой, такой непорочной, что там, – он указал рукой вверх, – решили, что ей не место на земле. Сила и свет их любви предназначалась для небес. И в тот день, когда... когда мама сказала отцу, что ждет меня, их решили забрать. Предлогом было то, что любовь моих родителей друг к другу и ко мне не могла выжить в этом мире. За ними явился тогда Габриель, архангел собственной персоной. С тех пор их любовь цветет там, наверху.
– А как появился ты?.. – робко поинтересовалась я, увлеченная историей.
– Первый блин комом, знаешь... Меня создали уже таким, каким ты видишь меня сейчас. Взрослым, умным. Мне все объяснили. Что мои родители – идеальная пара с идеальной любовью. Люди, которые могут родить на свет ангела... Все получили то, что хотели. И Габриель – в первую очередь.
– Ты, похоже, не слишком-то этому рад, – заметила я.
– Если бы у меня спросили, Эмма, променял бы я свое ангельское существование рядом с родителями, которые добровольно отдали меня на служение Ему и братьями и сестрами, которые даже не являются моими настоящими братьями и сестрами, на человеческую жизнь, я бы согласился. Даже зная, что мои родители будут ссориться, а с братьями и сестрами у меня будет вечная конкуренция.
– Это все... ужасно... – прошептала я. – Твои родители... они не думали о других детях?
– Фактически, там, наверху, все мы братья и сестры. Дети Господни. Мои родители знают об этом. И знают, что если у них и будут еще дети, то они тоже станут ангелами. И пока этого не хотят. Им бы следовало создать меня другим. Воспитать меня для служения Ему.
– Ты, наверное, очень необычный ангел...
– Действительно, – губ Джея коснулась призрачная усмешка. – Я ангел одиночества. Во мне нет фанатизма прочих ангелов, верности и убежденности архангелов. Но уйти и стать Падшим я не могу: это слишком больно и страшно... и для этого нужно ненавидеть людей. А я ненавижу ангелов. И Бога – того, который отнял у меня моих родителей. Мою жизнь.
Некоторое время мы шли молча. Я – переваривая услышанное, Джей – что-то обдумывая. Наконец, он нарушил молчание:
– Ты не должна сейчас беспокоиться обо мне, Эмма. Я часто бывал в вашем мире, смотрел на жизнь других людей. И вот нашел тебя. Ты так отчаянно нуждалась в моей помощи, хоть и не знала об этом. Ты понравилась мне, и потому я решил помочь...
– Долго ты за мной... следил?
– Достаточно, – нехотя ответил Джей.
– Почему ты решил, что мне нужна помощь? Я полюбила свое одиночество. Ну и оставалась бы себе одинокой и холодной дальше, что с того? – допытывалась я.
– Твоя судьба другая. Ты должна любить... рожденная для любви...
– Ох, брось! – я выдернула свою руку из его ладони и преградила ему путь. – Только не говори, что это какие-то ваши ангельские штучки!
Джей улыбнулся впервые за этот разговор. Пристально посмотрел мне в глаза – сверху вниз. Чуть приобнял за плечи и отодвинул в сторону. Взял за руку и потянул за собой.
– Хорошо, – сказал он. – Не скажу.
Мне захотелось ударить его и засмеяться. Что я и сделала. Спустя секунду мы кружились по дороге, смеясь, полуобнимая друг друга. Я любовалась его глазами – глазами ангела. Чистое серебро и лунный свет во взгляде. Мой ангел одиночества.
Внезапно что-то защемило в груди, да так, что слезы внезапно навернулись на глаза. Я выпустила Джея из объятий и пошла одиноко по краю дороги, утирая глаза. Он догнал меня и остановил.
– Эмма?..
Я отворачивалась, чтобы не смотреть в его глаза. Но каждое его прикосновение отдавалось в груди тупой ноющей болью, и слезы только сильнее текли по моим щекам.
– Я люблю тебя, – выдохнула я. – Будь проклят этот рай, ангелы и сам бог, но я люблю тебя!.. Этого ты хотел, да? Чтобы мое сердце оттаяло? – я чувствовала, что начинаю обвинять его, но не могла остановить нахлынувших слов. – Так вот, это произошло! Я снова чувствую боль, ты доволен?
– Нет, – только и сказал он. – Я хотел, чтобы ты была счастлива, а не страдала.
– Но все это, – я обвела рукой пространство вокруг себя, – принесет мне лишь страдания. Только боль потери. В конце будет лишь боль, и ты прекрасно знал об этом, когда все это затеял... Лес, прогулка, любовь...
– Не думай о том, что будет в конце. – Джей взял меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Живи тем, что сейчас мы можем быть вместе и любить друг друга.
– Не обманывай меня! – я вырвалась из его рук и пошла вперед.
Он быстро нагнал меня и зашагал рядом.
– Я не обманываю тебя, Эмма, – спокойно сказал он.
– Ты же ангел! – не успокаивалась я. – Ты любишь только своих родителей!
– Ты сама сказала, что я необычный ангел. Я выбрал именно тебя, Эмма. Именно ты тронула мою душу.
– Я бы все отдала, чтобы назвать тебя своим... – я развернулась так резко, что оказалась с ним лицом к лицу.
– Так назови! – Джей схватил меня за запястья, не давая двинуться с места. – Я твой!
Я попыталась вырваться, но он лишь сильнее сжал пальцы.
– Только на сегодняшний день. Ты ведь знаешь, какая я? Все или ничего!
Джей потянул меня вперед.
– Идем. Там, впереди, есть прекрасное место для разговора.
Мне ничего не оставалась, как следовать за ним. Запястья нещадно болели, но он даже не собирался отпускать меня.
Внутри меня бушевали злость, ярость, невыносимая боль и безграничная нежность к тому юноше с глазами цвета февраля, юноше, шедшему рядом со мной. Я не хотела ни о чем думать или говорить, я просто упивалась теми чувствами, что уже почти год были заморожены где-то на самом дне моей души. Мне было даже все равно, что мог сказать мне Джей.
«Рожденная для любви...». Ха! Я не верила в это ангельское провидение.
Скоро мы свернули на узкую тропинку, а потом вышли на небольшую полянку, освещаемую со всех сторон косыми лучами солнца. В самом центре ее стояли шикарные качели, невысокие, с сиденьем-диванчиком. Столбики, на которых крепились качели, были увиты плющом, на котором прямо на моих глазах стали расцветать мелкие кремовые цветочки.
– Зачем мы здесь? – спросила я Джея. – Романтическая обстановка и все такое, да?
– Здесь все так, как хочешь ты, – ответил он.
– Это... мило, – выдавила я. – Что ты хотел сказать?
– Я догадывался о том, что ты запомнишь меня. Но я не предполагал, что твои чувства окажутся настолько сильны.
– Плохо ты за мной наблюдал, значит, – саркастично сказала я.
– Твои чувства были скованы льдом, – пожал плечами Джей.
– Но ведь я была рождена, чтобы любить? – зло усмехнулась я.
Я подошла к качелям, поудобнее устроилась на сиденье и легонько оттолкнулась от земли ногами. Джей молча подошел ко мне, остановил качели и сел рядом. Наши бедра соприкоснулись, и я непроизвольно вздрогнула.
– Я не учел этого. Я видел людей... разных. Ты не единственная, кто был рожден для того, чтобы стать ангелом любви. Но все они, их чувства – всего лишь бледные отражения тебя, бледные тени твоей любви.
– Мне показалось, или ты... восхищен? – усмехнулась я.
Джей медленно раскачивал качели. Ветер трепал мои волосы, но такой маленькой скорости я не боялась.
– Восхищен, – кивнул парень. – Ты задела мою душу. Ведь я видел всю твою жизнь.
Я почувствовала, что вспыхнула.
– Всю?! Зачем?
– Это было необходимо для того, чтобы понять тебя. И чтобы ты теперь поняла меня.
Качели набирали скорость уже сами по себе. Я до боли в пальцах вцепилась в ручки сиденья, чтобы не слететь на землю ненароком. Джей молча предложил мне руку, но я сделала вид, что не заметила жеста.
– Ты заморозила свои чувства после самого большого разочарования. И сейчас, когда картина любви моих родителей и моя история растопили тот лед, твои чувства вырвались наружу с троекратной силой.
Воздух свистел у меня в ушах, смешиваясь со словами Джея.
– Останови это... – пролепетала я, вцепившись в его руку. – Я боюсь...
– Не раньше, чем ты поймешь, Эмма! – горячо ответил мне Джей. – Ты должна понять, что твои чувства естественны, что ты должна наслаждаться ими, а не пытаться снова выгнать их из своего сердца!
– Джей, я прошу тебя, прекрати это! Я все поняла!.. – шептала я, закрыв глаза, стараясь не дышать и не шевелиться.
Скорость казалась мне немыслимой. Мое тело онемело, я отказывалась открыть глаза и глубоко вздохнуть. Внезапно я почувствовала руки Джея у себя на талии и его горячее дыхание на шее.
– Я поняла! – прошептала я.
– Я люблю тебя, – шепотом отозвался Джей. – Вот теперь поняла...
И тут все прекратилось. Качели остановились, лишь едва качнувшись еще раз. Я открыла глаза, чувствуя, что злость и боль куда-то ушли. Я обнимала Джея, а он – меня, и сейчас, именно в эту минуту мы любили друг друга. И больше ничего не было важно для меня.

Спустя несколько минут мы лежали в обнимку прямо на зеленой траве, наслаждаясь лучами по-летнему греющего солнца. Моя голова покоилась на плече Джея, а он одной рукой обнимал меня за талию. Я наслаждалась теплом его тела, его свежим запахом, слушала биение его сердца, того человеческого сердца, которое любило меня.
– Мне не важно, что будет потом, – тихо сказала я.
– Ты будешь счастлива, – так же тихо ответил Джей. – Ты встретишь чудесного молодого человека.
– Но он не будет тобой, – я перевернулась на живот, и теперь лежала рядом с парнем, опираясь на локти, и любовалась его серыми глазами, скрытыми в тени длинных черных ресниц.
– Он будет лучше. – Джей скосил взгляд на меня и чуть улыбнулся.
– Может ли кто-то быть лучше ангела? – улыбнулась я в ответ.
– Я ангел одиночества, Эмма. Не забывай! – он притянул меня к себе. – Конечно же, есть.
Мне безумно хотелось поцеловать его, но еще сильнее я боялась. Боялась, что поцелуй с ним разрушит этот мир – ведь через поцелуй я в него попала. Боялась, что поцелуй с ангелом – это запрет. Вместо этого я протянула руку к его черным волосам и накрутила на палец несколько мягких прядей. Я отпустила прядку его волос и прошептала:
 – Мне хорошо с тобой. Просто вот так лежать рядом.
Джей закрыл глаза и улыбнулся.
– А мне хорошо с тобой. Особенно, когда ты так играешь моими волосами...
Сердце щемило от нежности к нему, а грудь, казалось, была наполнена теплым солнечным светом. Вы знаете, что такое «бабочки в животе»? В тот момент меня не покидало именно это ощущение.
Но время шло слишком быстро. Джей медленно, словно нехотя, открыл глаза.
Ах, какие у него были глаза! Словно чистый горный хрусталь, обрамленный темным серебром. Чистое жидкое серебро. Его взгляд был ласков и нежен, а глаза улыбались.
– Нам пора идти дальше, Эмма.
– Я поняла это, – ответила я и вдруг выпалила вопрос, который так и вертелся у меня на языке: – Ты поцелуешь меня еще раз?..
Джей рассмеялся.
– Ты так этого хочешь?
– Очень, – призналась я.
Он поднялся на ноги и подал мне руку:
– Иди ко мне, – и я вмиг оказалась в его объятиях, на таком опасном расстоянии от его губ.
– Я не могу, – прошептала я. – Я не выдержу...
– Это искушение... – шепотом ответил мне юноша, а я, как завороженная, следила за движением его губ.
Еще никогда и никого я не хотела поцеловать так сильно!
– Закрой глаза! – он коснулся губами мочки моего уха.
По всему телу поползли мурашки, а внизу живота сладко заныло. Коленки превратились в желе, и я обмякла в его объятиях. Послушно закрыв глаза, я с замиранием сердца следила за движением его губ.
Мочка уха, шея... Дорожка поцелуев до ключицы, маленькая ямочка на шее... Легкое касание губ на подбородке – сердце сделало двойное сальто, – и...
Он так нежно, практически невесомо коснулся моих губ своими, что сначала я не ощутила этого поцелуя. Но потом ощущение его губ стало настойчивее, сильнее, но оставалось все таким же нежно-прекрасным. Голова кружилась; мне казалось, что я вот-вот лишусь чувств.
– Еще? – спросил Джей, на секунду оторвавшись.
Я не могла сказать ни слова, и лишь слабо кивнула, не открывая глаз.
Второй поцелуй поразил меня своей страстью. Словно ему не хватало воздуха, а я была чистым кислородом. Его руки – на моей талии, мои ладони – на его плечах. Он был моим наркотиком в тот момент, а его губы, рот – новой дозой.
Может, этот поцелуй длился целую вечность. А может, всего лишь несколько кратких мгновений. Я просто потеряла счет времени.
А потом мы уже шли по мощеной серым камнем дороге, полуобнявшись, словно опьяненные своей любовью.
– Я чувствую такое впервые, – сказала мне Джей.
– Я тоже. Хоть и просто человек, – ответила я. – Ни с кем я не испытывала подобных ощущений. Ты рад?
– Я уже не знаю, радоваться мне, или...
– Или?
– Или печалиться. Я хотел бы остаться здесь, с тобой, но я должен буду уйти.
– Ты быстро забудешь меня. У тебя ведь наверняка будут другие подопечные. Может быть, даже лучше меня. Ведь на земле есть множество людей лучших, чем я...
– Ты не понимаешь... – он едва коснулся губами моего виска. – Это нечто особенное... Я не солгал тебе, когда сказал, что ты не такая, как все.
Я промолчала. Он научил меня наслаждаться моментом, и я просто довольствовалась теплом его тела и ощущением его рук на моей талии.
– Я думаю, что наша прогулка подходит к концу, – задумчиво проговорил Джей несколько минут спустя.
– Так быстро...
Сказки всегда кончаются, не так ли?
– День уже подходит к концу, – заметил юноша. – А я не могу находиться в этом теле больше одного дня. Иначе оно начнет разрушаться...
– Что? – не поняла я. – О чем ты говоришь?
– Я же говорил тебе, что ты встретишь достойного юношу... – пробормотал Джей.
– Того, в чьем теле ты сейчас?!
– Да, его...
Я выдернула свою ладонь из его руки.
– Так как же тогда выглядишь ты – настоящий? Ведь это всего лишь маска, одетая на один день?!
– Не совсем, – он приобнял меня за плечи и повел дальше. – Он не выглядит именно так, и у меня – не его лицо, а мое. Просто он очень похож на меня, вот я и выбрал его. И хоть мои черты изменили его лицо, ты все равно его узнаешь. И он тоже тебя узнает.
– Он? Узнает?
– Когда он увидит тебя, его подсознание подскажет ему, что он уже видел тебя не раз. Что он тебя знает. Что он любит тебя... И ты сможешь легко его полюбить.
– Потому что он будет напоминать мне тебя? – усмехнулась я.
– И потому тоже. Он достойный юноша, поверь.
– Так значит, – я пристально посмотрела в его глаза, – это твое настоящее лицо?
– Да, глупышка! – и снова легкий поцелуй в висок. – Что ж... мы уже почти пришли.
– К озеру?
– Да. Именно к тому озеру, которое тебе снилось. Нам пора сойти с дороги.
А кругом был лес. Тот самый, по которому я шла одна в своем сне. Те самые деревья, которые я узнавала, когда Джей проводил меня мимо них. Было то самое небо с последними лучами дневного, по-летнему яркого солнца. Был тот самый особый воздух, запах старого парка...
Мы свернули с дороги в самую гущу леса, и я поняла, что земля под ногами резко уходит куда-то вниз. Джей молчал.
– Скажи мне хоть что-нибудь! – остановившись, воскликнула я.
– Я пытаюсь подготовить себя, Эмма. Мне тяжело сейчас говорить.
– К чему подготовить, Джей?  - тихо спросила я, смутно предчувствуя, каким будет ответ.
– К одиночеству. Больше полувека мне предстоит быть одному...
– Ты будешь ждать меня?
– Да... конечно, если ты не захочешь остаться с ним навсегда...
– Не захочу. Я всю свою жизнь буду стремиться к тебе. И ты это знаешь.
– Не говори мне ничего сейчас, – поморщился Джей. – Мне больно от твоих слов...
– Ты чувствуешь, как человек? – я легко коснулась его лица, провела по щеке тыльной стороной ладони. Джей закрыл глаза; казалось, он перестал дышать.
– Да. И мне не нравятся эти чувства.
– Любовь всегда сопровождает боль, Джей, – прошептала я, будто посвящая его в тайну. – Но я уверена, что, когда ты покинешь это тело, чувства утихнут.
– Может быть, они и станут слабее, – он открыл глаза и перехватил мою руку, – потому что это человеческое сердце перестанет болеть. Но моя душа... в ней чувства не исчезнут. – И он повел меня дальше, показывая, что тема закрыта.
У меня захватило дыхание и сладко заныло в груди. Я разрывалась от противоречивых чувств: с одной стороны, я была счастлива находиться здесь, в своем сне, в некой параллельной, волшебной реальности, но в то же время мне было грустно, что время волшебства уже на исходе. Джей научил меня радоваться тому, что у меня есть – здесь и сейчас, не задумываться о будущем, но  я не могла не думать о том, что счастье мое подходит к концу. Не могла не думать о конце этой прекрасной, этой печальной истории.
– Мне не верится, что этот день кончается, – сказала я, и рука Джея чуть сильнее сжала мою ладонь.
– Не думай об этом... – ответил он.
– Да, я помню. Я должна радоваться тому, что есть и не думать о том, что будет.
Еще несколько шагов – и я не поверила своим глазам: прямо передо мной во всей красе предстал мой сон! Прекраснее места я еще никогда не видела!
Само озеро было большим, темным, спокойным. На берегах его, поросших густой зеленой травой, росли лилии и незабудки, а темно-синяя зеркальная гладь воды не отражала ни тяжелых ветвей, склонившихся над самой ее поверхностью, ни яркого неба над озером, ни плывущих по небу облаков. И только косые пыльные лучи солнца тускло высвечивали пятна света на темной воде, создавая неповторимый колорит и атмосферу волшебной тайны вокруг.
– Может ли быть такое, что небо падает в воду? – спросила я Джея, улыбаясь. Потом стала медленно спускаться вниз, к самой воде, чувствуя, что он идет следом. – Может ли быть такое, что ангелы спускаются с небес на землю? – я обернулась к нему и встретилась с пронзительным взглядом кристальных глаз. – Может ли быть такое... – я положила голову ему на плечо, – что любовь приходит из сказочного мира в наш мир?
– Может... – прошептал Джей.
И внезапно картина переменилась. Мы стояли на берегу того же озера в том же лесу, но вокруг нас были густые, темно-синие сумерки, и воздух был наполнен запахом цветов и свежего ветра, и с неба нам светили звезды. Я обернулась лицом к озеру, и Джей обнял меня. Я чувствовала его дыхание у себя в волосах, его руки – на своей талии; мне стало внезапно спокойно и хорошо на душе, я была такой свободной, какой еще не была никогда. Я закрыла глаза, и в тот миг мне показалось, что я вижу нас с ним со стороны...
Вот, чем должен был закончиться мой сон.
Яркое сиянье звезд на небесах, а в воде – будто само небо, темно-синее, яркое, с огнями мерцающих звезд, и звездная пыль вокруг нас – тонкие ее ручейки, струящиеся по воздуху, и шлейфы лунного света, – так и падает небо в холодную синеву воды. А мы – хрупкая девушка с закрытыми глазами и обнимающий ее печальный юноша с глазами цвета расплавленного серебра, сказочно-прекрасный, и за спиной его – два огромных крыла того же цвета, что и его глаза.
– Я люблю, – прошептала я, не открывая глаз. – Люблю тебя, Джей. И моя любовь – это моя печальная сказка. Но печаль эта светлая... потому что я знаю, что ничего еще не закончилось... Я буду жить, как ты научил меня. Я буду любить того, кто похож на тебя. И буду ждать...
– Я люблю тебя, моя Эмма... – прозвенел его голос у меня в голове. – И буду ждать... – эхом повторил он.
А потом подул слабый ветерок, и все смолкло.
И только спустя некоторое время я поняла, что он уже не обнимает меня. Я открыла глаза и увидела, как на небе ярко сверкнула звездочка. Я знала, что это Джей улыбается мне.
Уже почти совсем стемнело, но я не боялась идти домой одна. Я знала, что теперь за моими плечами есть мой собственный ангел.