Марш самострелов

МАРШ САМОСТРЕЛОВ


"Горит свечи огарочек. Гремит недальний бой"... У отца патефон с перламутровыми уголками, пластинки все в аккуратных конвертах. Там и задушевный Лемешев выводит нам, что "Богатырь народ советский Славит Сталина-отца", и много чего, за что теперешние коллекционеры дают щедрую цену.
Да отец не берет. Нет у памяти цены. Это каждый ветеран скажет вам. Как многие могут рассказать и о том, как к ним самим время постоянно оборачивается беспамятством. Помню - жил рядом с нами однорукий Афанасий Михайлович. Ему уже под девяносто было, когда ветеранское сообщество всколыхнули очередной заманкой льгот. Это у нашей державы забава такая - чтобы не слишком высокого мнения о себе фронтовики были - их регулярно чуть не строем прогоняли то через медкомиссии, то по адовым кругам собесов, то в юбилейных шеренгах.Их всегда в чем-то подозревали и никогда не доверяли.Так вот - пришлось Афанасию Михайловичу ехать не в район за общанной милостью - аж в область. Собрался. Девяносто лет, одна рука, на автобусе в жару поехал. Вернулся - плачет. Доживал один, в хате неухожено. Я зашел, а он зажал между коленями старый валенок на колодке и громадной иголокой с суровой ниткой подшивает. "Раскатал я губы на льготы, - говорит, - думал к зиме новую обувку справить. Теперь придется старую дотаптывать - не завоевал я новых валенков". Оказалось - там не так на медицинские показатели облкомиссия глядела, как читала справку областного совета ветеранов. Вот и сунулся мой Михайлович в этот совет. А там сидит раскормленная баба-председатель с птичей фамилией и с порога дает от ворот поворот: "Правой руки нету? Да ты самострел, милай, и ничего тебе не положено". А у деда наград больше, чем у всего совета ветеранов - он сапером был,а руку ему оторвало после войны, когда уже дома разминировал единственный мост на всю округу: немцы подарочек оставили, уходя. Председатель колхоза саперов вызвал, а те неделю доехать не могли. Вот Афанасий Михайлович и взялся. Уже пятьдесят восьмой год шел - дед то ли навык потерял, то ли выпивши был. Но суть не в этом. А в том, что явное издевательство к нему проявило государство, представленное повсюду вот такими чиновниками.
Несколько дней назад в селе, недалеко от хутора отца, бандиты избили и ограбли ветерана. Такое уже в правило входит - все каналы ТВ подобные сюжеты показывают. И чем же теперь занимается полиция? Нет - она не ловит негодяев перед грабежом - она ходит по домам ветеранов и раздает памятки, как защититься в случае налета. Все страну переодели в камуфляж - даже детей ab ovo готовят в охранители режима, загоняют в военизированные классы - а стариков защитить некому. Видимо,нынешнее положение дел - последний акт трагедии поколения победителей. А ведь рядом с ними были еще их жещины - безропотные рабыни трудодня. Их уже совсем не осталось - надорвали пупки... Боюсь, что с уходом этих стариков в нашем обществе исчезнут остатки совести. И молодежь наша будет "делать жизнь" с депутатов и разбойников, между которыми исчезли различия. Иначе не объяснить, через каких покровителей проходят пути сбыта украденных боевых орденов.
Ветеранов и осталось-то всего горстка. Это же живые памятники! Сколько можно требовать с них подтвержения жертвенной жизни, забывать их в кривых избах и отдавать на поругание бездушных комиссий? Поставьте для сравнения нашего старика рядом с ветераном Вермахта - небо и земля! И когда мне твердят, что забота об отце - это дело сына, я соглашаюсь. Я не оставляю отца. Но когда речь заходит об отношении государства к ветеранам - тут вопрос не к детям. Тут уместно вспомнить слова фронтовика Межирова : "Недолет, перелет, недолет - По своим артиллерия бьет". Вот почему отец глухо закрывается на ночь. Его одинаково страшит налет бандита или участкового.
 
"Никто не забыт - ничто не забыто". Звучит это нынче явно двусмысленнно.

И вот опять ко Дню 9 Мая у нас в городе готовятся к праздникам. Летают по ветру георгиевские ленточки, натерты плиты с именами погибшим у главного памятника, гребенкой вычищены газоны и побелены бордюрные пунктирины. Уже маршируют коробками дети в кадетских мундирах с аксельбантами и все дышит намилитаризованным воздухом. Равнодушно-накатанная процедура обещает и в этот раз пройти ради галочки, а никак не ради солдат победителей. Иначе почему каменным истуканам в парке отдается честь со стрельбой, а живых ветеранов на 67-м году победы все так же кормят обещаниями переселить в отдельные квартиры? Будут стоять у вечного огня холеные чиновники и бубнить по бумажке текст, которого сами не понимают. Будет на этом языческом капище у символа ада - вечного огня - чадить кадилом златокрылый протоиерей, уже давно не отличающий бога от маммоны ... Неужели и мой отец, и Афанасий Михайлович, и бесчисленные их товарищи по войне воевали за ВОТ ЭТУ Родину? За родину, которая почти семьдесят лет воюет с ними, ветеранами? За жалкую автоштамповку, что перед смертью получил не потому, что давно имеет право на машину,а по милости олигарха. Это унижение, а не награда.
К ним ко всем государство относится и нынче, как к самострелам.Ждет - год-два - и окончательно вымрут. Самоликвидируются, так сказать. У отца еще и аккордеон есть, трофейный "VVeltmeister". Раньше в этот день старые солдаты собирались у нашего крыльца, и отец играл для них. Здорово это у него получается. Но вот уже четыре года отец - единственный живой ветеран на всю округу. Играет он теперь только "Прощание славянки". И не понять - то ли  он прощается с Родиной, то ли она с ним.