Непруха

                Н Е П Р У Х А



 Разговор двух кинооператоров:
- Я женился.
- А она красивая?
- Ну, это как свет поставить!

………

     Разговаривают два кинооператора. Один говорит другому: "Как-то мы живем некультурно! То работаем, то бухаем! Давай хоть в театр сходим!" А коллега ему и отвечает: "Два часа общий план смотреть?! С ума сошел?"


        (Из театрального фольклора)









В кинематографической среде Молдавии Иван Поздняков был личностью известной. Для того чтобы составить впечатление о нем как о кинооператоре, достаточно было посмотреть художественный фильм  о подводниках «О возвращении забыть». Не могу сказать, что тема чисто молдавская, но тем не менее… Кроме действительно хороших работ в кино, на укрепление  его авторитета работал и тот факт, что учился он  во ВГИКе у самого Роома. Правда, я не припоминаю,  чтобы Абрам Матвеевич Роом преподавал когда-либо операторское искусство, но, может быть, я что-то путаю. Хотя, возможно, речь шла об искусстве  документального кино.
 
Немаловажную роль в популярности Позднякова сыграло и его умение пить горькую. Своему не очень оригинальному увлечению он предавался искренне и артистично.

До встречи в Чехословакии имя Ивана Позднякова  было мне знакомо, как бывают  знакомы имена  людей из титров. Например, «кинорежиссер Василий Брескану» или, скажем, «Валериу Жереги». Имя на слуху, его знают тысячи, а с его носителем лично знакомы  очень немногие.  Словом,  имя из титров, и всё тут.

В Праге с Поздняковым мы оказались совершенно случайно. К группе активистов общества дружбы, награжденных поездкой в Чехословакию, в которой был и я, в последний момент примкнули режиссер «Молдова-филм» Скутельник и оператор Иван Поздняков.

Пара, надо сказать, была колоритная.

Напыщенно-важный, по-режиссерски самодовольный Скутельник пытался руководить всем и вся. Реальный мир  Ион считал съемочной площадкой, а окружающих воспринимал как статистов.  К кому бы он ни обращался, кого  и о чем бы ни просил, любой произносимый  текст звучал в его устах командой. Тем разительней выглядела перемена, произошедшая с ним, когда на подъезде к пограничному посту Леушень Скутельник, лебезя и заискивая, уговаривал членов группы припрятать десяток-другой червонцев из относительно большой суммы денег, вывозимых им за рубеж.

Иван Поздняков, напротив, был  общителен и открыт. Словоохотливость и  удивительная способность рассказывать уморительные киношные байки за несколько часов пребывания в поезде сделали его личностью заметной, а через двое суток  и общим любимцем. На ревнивые придирки Скутельника он отвечал снисходительной улыбкой. Когда Иван с большой, неудобно квадратной коробкой камеры в руке и тяжеленной треногой осветительного прибора на плече тащился за режиссером,  он выглядел легендарным оруженосцем Санчо. Правда, толстенький коротышка Скутельник на  Дон Кихота не тянул, но это уже  никому неинтересно.
 
 Целью командировки для съемочной группы было снять несколько фрагментов  из спектаклей по пьесам Иона  Друцэ, которые шли в театрах Праги и Братиславы. В  эти дни Кишинев, да и вся Молдавия, готовились широко отметить юбилей своего прославленного земляка, для чего шли приготовления к разнообразным мероприятиям под общим названием «Друцеана»…

К этому времени Иван, надеясь «отремонтировать» свою улыбку, позволил стоматологу безжалостно расправиться с остатками своих зубов  и, оставив парочку самых надежных для привязки, находился в состоянии ожидания окончания «строительных работ» так называемого моста. Обычно такие сооружения, как «мост через рот», строятся небыстро, но в случае Поздняковым стоматологи-строители вышли за пределы всех мыслимых сроков. Не имея возможности питаться по-человечески, Поздняков  стал довольно  энергично сбрасывать вес. Чтобы ситуация не приобрела черты критической и киностудия «Молдова-филм» не потеряла лучшего оператора, Иван самоотверженно принялся поддерживать жизнедеятельность собственного организма самым калорийным продуктом, тем более, что спиртное и жевать-то не надо было.

Когда мост был практически готов и завтра следовало идти на примерку,  «Друцеана» неожиданно настигла и Позднякова. Чаще всего шумные акции готовятся впопыхах, поэтому лучшего оператора «Молдова-филм» впихнули в поезд буквально с постели.

«Друцеана» потребовала жертв не только на родине прославленного писателя, но далеко за ее пределами, в результате чего архитектурно-исторической жемчужине Европы, Златой Праге пришлось умерить свою гордыню и согласиться на знакомство c беззубым молдавским кинооператором.

Десять дней пребывания в Чехословакии  пролетели как одно мгновение. Удивительно красивая страна… Вышеград и Карлов мост, Влтава и Лабе, моравский карст и пещера Мацоха произвели неизгладимое впечатление, но не будь с нами такого удивительного рассказчика, каким оказался Иван Поздняков, эта поездка могла бы оказаться не столь интересной.

Как-то вечером я заглянул в номер к Позднякову в надежде послушать в его исполнении несколько киношных баек, коих в арсенале оператора было несметное количество.

Переступив порог номера, я застыл в недоумении. В центре комнаты, на прикроватном коврике стоял Иван. Его поза  в точности соответствовала указанию  радиодиктора, ведущего утреннюю зарядку:  «Руки на пояс, ноги на ширине плеч». Именно так, набычив голову, растопырив ноги и уперев кулаки в то место, где талия завешает свое название, и стоял Поздняков,  внимательно глядя на какую-то книгу, лежащую между ступнями его ног.

- Медитируешь? – Ничего больше мне  на ум не пришло.

Иван поднял голову  и,  радостно осклабившись, показал все свои три зуба.

-Шитаю…

Учитывая ситуацию с недостроенным мостом, от его дикции лучшего и не следовало ожидать, поэтому я сделал вывод, что он хотел сказать: «Читаю».

-А почему так?..
-А потому как непруха...

Мне кажется, что будет значительно лучше, если я не буду стремиться воспроизводить транскрипцию  того, как звучала его речь, а просто переведу все на русский.

- То есть? Что за «непруха»?
- Я же говорил, что меня в поезд запихнули  практически из постели. А я был маленько с похмела. Зубную щетку! … я зачем-то взял, а  вот очки забыл… Словом, коль не повезет, так на родной сестре СПИД подцепить можно …

- Да уж…  И что, ты действительно видишь текст?
- Прекрасно вижу. Вот когда держу книгу в руках, читать  не могу. Руки короткие, а так… нормально.

-  Что же тебе так читать приперло? Приедешь домой, начитаешься. – Я искренне  не понимал Ивана. – В город сходил бы. Чай не скоро в Прагу еще попадешь.

- Да… Пойдешь тут. Скутельник,  собака, ботинки спрятал. Боится, что я снова режим трезвости нарушу… Слышь,- Иван неловко помялся, -  тут вот что… я вчера в Братиславе, когда съемку закончил, сложил все…   короче, хотел поднять штатив, камеру там… и вдруг, ка-ак стрельнет в поясницу! Черт, ни согнуться, ни разогнуться… Так ты мне это… страничку-то переверни, пожалуйста, а то я  ее, окаянную, уже четвертый раз читаю.

Иван широко улыбнулся, став удивительно похожим на обаятельнейшую Бабу- Ёжку в исполнении неподражаемого Георгия Милляра. Его открытое лицо, светящиеся чертовщинкой глаза, даже безобразная улыбка  были подкупающе искренними, а просьба настолько естественной и невинной, что мне ничего не оставалось, как наклониться к книге.

- Да… Непруха…