Про любовь

Умирала любовь. Она была совсем юна и прекрасна. Она сама не могла в это поверить и всем окружающим говорила: «Это лишь недоразумение.  Я не умру.  Я поправлюсь».  Приближалась весна, и любовь верила, что сможет окрасить мир красками радости и счастья. Но с каждым днём она слабела. С каждым днём угасал её взор. И любовь укоряла себя за то, что поверила ревности, сделала глоток того зелья, что та ей преподнесла. «Я не знала, что это страшный яд» — думала она. Теперь ревность уже было не найти, она куда-то трусливо спряталась.
Уже ничего не помогало. Ни яркое, смеющееся с небес солнце, ни искрящийся миллиардами бриллиантов снег, ни высокие,  уже совсем весенние небеса, с далёкими белыми облаками. Но любовь верила, что сможет вернуться к жизни. Она встречала сестёр — веру и надежду.  И просила их: «Не покиньте меня ».  Те утешали любовь, но сами перестали надеяться и верить. Чувствуя это, любовь становилась лишь печальнее. А когда оставалась одна — горько, беззвучно плакала.
В последний холодный день любовь больше не смогла подняться. Она лежала в какой-то совершенно пустой комнате с грязными зелёными стенами и серым в трещинах потолком. Лежала на холодном полу. В единственном окне было видно небо, затянутое серой пеленой. И казалось, что это не  пелена, а окно заклеено  серой бумагой. Всеми покинутая, любовь и здесь надеялась, что сможет побороть свой недуг. И мечтала увидеть солнце. Но оно так и не появлялось.
Зато появилась чёрствость.  «Когда же ты сдохнешь?» — равнодушно спросила она у любви.  «Тебе не место в этом мире.  Достаточно будет лишь красивых картинок вместо тебя.  С тобой всё очень сложно, а этого все боятся » — всё также равнодушно добавила чёрствость.  Но любовь её не слушала и ждала лишь солнца и синего неба. Чёрствость ушла, сказав, что будет неподалёку дожидаться её смерти. 
Потом зашли наглость и цинизм.  «Скоро я стану счастьем» — рассмеялась наглость.  А цинизм с издёвкой сказал любви : «Будь проще, не принимай всё так близко к сердцу». И тоже громко рассмеялся. Им быстро это всё наскучило и они ушли.
Любовь стала замечать, что вокруг неё стала сгущаться тьма. Это не была та тьма, которая приходит с началом сумерек. Эта тьма была липкой, тянущейся. И даже это была не тьма, а какая-то пустота. Словно уже не было ни стен, ни пола, ни серой пелены за окном. Она уже забыла про всё, что ей говорили не прошеные гости. Она забыла про всё. Она тонула в этой пустоте, она в ней растворялась. От отчаяния любовь стала кричать. Но разве пустоту можно услышать или увидеть?
На следующий день ярко  светило солнце. Высокое голубое небо манило своей чистотой и прозрачностью.  Всё также были видны на нём далёкие пушистые облака. Наступала весна.  Но что-то поменялось в этом мире.  Что-то неуловимое и неосязаемое. Может воздух был холоден и сух? Может солнце стало сиять ослепительно, до боли в глазах? Или не было ярких красок и радости?
Прожить можно и так. Но мир стал другим.