Жизнь человека как поле духовной брани

АННОТАЦИЯ: В статье автор рассматривает жизнь человека как поле духовной брани, на котором ведётся жёстокая, непримиримая борьба с внутренними врагами, на существование которых указывают писатели, поэты, философы и теологи разных эпох, и раскрывает суть практических действий, необходимых для победы над внутренними неприятелями.

           В канун празднования Дня Победы, когда весь народ чтит память героев Великой Отечественной войны, вспоминая их самоотверженный труд в тылу и на фронтах, особенно важно понимание того, что помимо внешних врагов имеются ещё и внутренние противники, на существование которых указывают писатели, поэты, философы и теологи разных эпох.
Человеческая жизнь – это всегда жёстокая, непримиримая борьба с внутренними врагами: себялюбием, праздномыслием, лицемерием, эгоизмом, жестокосердием. «Тут дьявол с богом борется, а поле битвы – сердца людей» [11], – пишет Ф.М.Достоевский (1821-1881), а знаменитый бразильский писатель Пауло Коэльо (1947) словно продолжает начатую мысль: «Поединок Добра и Зла происходит каждую секунду в сердце каждого человека, ибо сердце и есть поле битвы, где сражаются ангелы и демоны. На протяжении многих тысячелетий бьются они за каждую пядь, и так будет продолжаться до тех пор, пока один из противников не уничтожит другого» [17]. В этой связи вспоминается притча «Два волка», в которой старый индеец рассказывает своему внуку о том, что в каждом человеке идёт борьба, похожая на борьбу двух волков. Один из которых представляет зло: зависть, ревность, сожаление, эгоизм, амбиции, ложь; другой – добро: мир, любовь, надежду, истину, доброту и верность. И в этой борьбе побеждает тот волк, которого человек больше «кормит».
Величайший религиозный мыслитель средневековья Абу Хамид Аль-Газали (450-1058) в книге «Алхимия Счастья» [1] повествует не о двух, а о четырёх типах «скрытых нравов Сердца», составляющих его войско: «Знай же, что у Сердца есть связи со своим внутренними войсками, которые проявляются в нём в виде различных качеств и нравов, некоторые из этих нравов плохие и губят его, а некоторые хорошие, и они приводят его к счастью. И хотя этих нравов много, все они подразделяются на четыре типа: скотские, зверские, чертовские и ангельские», соответствующие нраву собаки, кабана, чёрта и ангела. Аль-Газали разъясняет, что эти «персонажи» присутствуют у любого человека. Даже пророк Мухаммед говорил, что «при каждом человеке есть шайтан». Когда же его спросили, а есть ли шайтан при нём, он ответил: «Да. Но Аллах дал мне силы справиться с ним, и он подчинился мне». Потому Аль-Газали указывает на важность «держать кабана плотских желаний» и «пса агрессивности» прирученными, а чертовскую натуру побеждённой ангельской природой, так же вложенной в каждого человека изначально. «Если человек будет так поступать, он сможет получить от этих нравов и качеств только добро, что станет зародышем его счастья, а если он будет поступать наоборот, и сам станет прислуживать им, и проявятся в нём дурные нравы – это станет зародышем его несчастья» [там же]. В заключении Аль-Газали с сожалением констатирует, что если большая часть людей честно присмотрятся к себе, то поймут, что сутками прислуживают страстям своей плотской души.
          
                Учение о трёх-ипостасном человеке раскрывает известный татарский писатель и журналист Диас Валеев (1938-2010) в книге «Третий человек, или Небожитель»: «Любопытна природа человека. Она словно бы тройственна – триединый союз различных «я» составляет её суть, эти «я» борются друг с другом за первенство, и арена борьбы – не только дух и тело всего человечества, но душа и тело каждого человека в отдельности [7,С.452]. Три составляющих, как три возможности, три ипостаси человеческого духа: микрочеловек, макрочеловек и мегачеловек, словно три человека заключены в его душе, находясь то в состоянии «зыбкого равновесия, то во взаимной конфронтации или ожесточенной борьбы» трех начал: зверином, человеческом и божественном. Причём, каждый конкретный человек является результирующей этой борьбы, которая в разное время может быть разной. «Наше «я» постоянно пульсирует: в нём вспыхивает то первое начало, то второе, то третье. Но какой-то огонь в том или ином конкретном человеке преобладает» [там же С.326], – пишет Диас Валеев. Потому ни на миг нельзя забывать, что человеческая душа непрестанно является полем наисложнейшего сражения и, лишь одержав победу над самим собой, возможно по-праву носить высокое звание Человек. Но к сожалению, «человек готов принять всякое звание, но к званию человека еще не привык» [8], – с горечью пишет русский писатель, публицист и философ А.И.Герцен (1812-1879), а потому и по сей день ходит Диоген с зажжённым фонарём в поисках настоящего Человека.

               «Хотим мы этого или не хотим, отдаём себе отчёт или не отдаём, но в каждую секунду своего бытия мы все – участники великой битвы. …Преодоление человеком силы собственнического эгоизма, прорыв собственнического эгоизма – эпохальный по своему значению рубеж в развитии человека, силы его духа. Перейдя этот Рубикон, человек и становится, собственно, человеком. Говоря словами Герцена, он, наконец, принимает на себя звание человека» [7]. «Лучше победить себя, чем выиграть тысячу сражений. Это будет твоя победа. Ни ангелы, ни демоны, ни рай, ни ад не смогут её отобрать» [21], – повествует в своих сутрах Будда.

            Это внутренняя духовная битва, заключающаяся в походе против собственного эго, борьба за искоренение своекорыстных стремлений и чувственных желаний в исламе называется Великим джихадом, о важности которого повествует хадис: «По возвращении с битвы при Бадре (624г.), в которой мусульмане победили многобожников, Мухаммед сказал: «Мы вернулись с Малого Джихада – к Великому джихаду»». Уильям Читтик, разъясняя значение словосочетания «Великий джихад», обращает внимание на тесную связь таких однокоренных арабских терминов, как джихад («священная война»), муджахада («духовное борение»), джахд («усилие») и иджтижад («старание»), отмечая, что это разные формы одного и того же отглагольного существительного, означающие стремление и усилие, необходимые для прохождения пути духовного самосовершенствования» [24]. В буддийской традиции так же указывается на важность внутреннего борения: «Велик генерал, увенчанный успехом, о Синха, но еще больший победитель тот, кто покорил самого себя. Доктрина покорения самого себя, о Синха, даётся не для уничтожения человеческой души, но ради сохранения её. Тот, кто покорил самого себя, более достоин жить, преуспевать, одерживать победы, чем раб самого себя… Потому сражайся мужественно, о генерал, и веди свои битвы со всею мощью; но будь солдатом истины – и Татхагата благословит тебя» [22].

              «Джихада Великого время пришло! Так восстань же, о суфий, и на борьбу поднимись! Дервиш и тело, и дух свой отдаст – таково ведь начало всякого щедрого дела. Ты брось их в огонь: огонь – это тигель, в котором незрелое зрелость свою обретёт» (Диван 36113-16), – взывает поэт-суфий средневековья Джалал ад-Дина Руми (1207–1273), а американский протестантский пастор Эйден Уильсон Тозер (1897-1963), словно продолжает его слова: «Надобно вознести все преступления своего «я» на крест и осудить их. Разорвать завесу – значит пораниться, нанести себе ущерб и пролить кровь. Это именно то, что крест совершил со Христом, а также то, что этот крест должен совершить с каждым человеком, чтобы освободить его» [23]. Целью Великого Джихада является уничтожение или трансформация эго, мешающее человеку постичь и актуализировать свою истинную природу, что возможно лишь при условии сведения иллюзорного «я» на нет. Причём, человек не получит пользы от теоретических знаний, пока не вступит на осознанный практический путь уничтожения своей самости и достижения существования в Боге. «Только тогда, когда эго поистине предано забвению и гибели, человек становится наместником Бога на земле, полной и сознательной манифестацией Его Бытия» [24], – пишет американский востоковед, переводчик, исследователь и комментатор творчества Руми, Уильям Читтик.

                Какие же практические действия необходимо предпринять для победы над внутренними врагами?
Существует немало видов духовного борения, каждый из которых, являясь подвигом души, имеет свою определённую направленность, своё духовное поле действия, причём ни один вид не мыслим без связи с другими, находясь в неразрывном единстве.
Одним из практических действий, очищающих зеркало сердца, является молитвенное поминание Бога. «Моления ищущих и жаждущих единения с Богом состоят в том, что они заняты духовным борением и служением Ему» [там же С.275], – пишет У.Читтик. «Молитва по свт. Игнатию есть возношение прошений наших к Богу, величайшая добродетель, средство соединения человека с Богом, причащение жизни, дверь ко всем духовным дарам, высшее упражнение для ума, источник, мать всех добродетелей, она пища, книга, наука, жизнь» [12], – пишет В.Н.Духанин, обобщивший духовный опыт епископа Православной Российской Церкви, богослова, ученого и проповедника, Святителя Игнатия (Брянчани;нова) (1807-1867). Молитва, рассматриваемая как беседа с Богом, в некоторой степени является возвращением утерянного в результате грехопадения Богообщения. «Нам необходима молитва: она усвояет человека Богу. Без неё человек чужд Бога, а чем более упражняется в молитве, тем более приближается к Богу» [там же].

                «Долго пребывая в молитве, и не видя плода, – учит христианский богослов, византийский философ, игумен Синайского монастыря, св. Иоанн Лествичник (525-602), – не говори: я ничего не приобрёл. Ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение; и какое благо выше сего, прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним?» [там же]. Греческий подвижник, учитель Церкви, аскетический писатель, преподобный Исихий Иерусалимский (ум. ок.451) так же указывает на важность молитвы в очищении сердца: «Великое благо – молитва, все блага в себе совмещающее, поелику очищает сердце, в коем верующими узревается Бог» [14].
Молитвенное поминание Бога условно можно разделить на «молитву по форме» и «молитву по духу», о чём подробно разъясняется в одной из ценнейших книг Имама Раббани, признанных во всём исламском мире «Мактубате»: «Обязательное условие совершения молитвы по форме её – очищение водой, а обязательное условие совершения молитвы по духу её состоит в том, чтобы в кровь обратить очи и сердце своё, сорок лет сражаясь на поприще Великого Джихада, прорвав семьдесят покровов тьмы и найдя жизнь свою в Жизни и Бытии Бога» (МК, 19:23). Джалал Ад-Дин Руми в своей книге «Фи-хи ма фи-хи» приводит притчу, указывающую на важность духа молитвы: «Один человек спросил, что может быть лучше молитвы? Наставник ответил, что, во-первых, лучше молитвы её дух. Хотя молитва является совершенным действием, её дух и смысл более совершенны, нежели её форма, точно так же, как человеческий дух более совершенен и постоянен, нежели его форма: человеческая форма в противоположность духу не пребывает. Так же и форма молитвы не постоянна, тогда как дух и смысл её непреходящи, как сказал о том Бог: «Те, кто непрестанно вершит молитву» (Сура 70:23). А во-вторых, вера лучше молитвы. Молитва должна совершаться пять раз в день, тогда как вера непрерывна. Молитва при уважительных причинах может быть пропущена, а при некоторых обстоятельствах – отложена. И здесь вера выше; ни по какой причине и ни при каких обстоятельствах нельзя ни отойти от веры, ни отложить её. Вера без молитвы благодетельна, тогда как молитва без веры не приносит никакого блага, как у лицемеров. Далее, во всех религиях ритуал молитвы различен, тогда как вера везде одна: её внутренние состояния, её кибла и тому подобное везде одни и те же» (Ф,11-12;32) [24,С.176]. Недаром пророк Мухаммед говорил: «Тот, кто понял веру и проникся ею, опаснее для сатаны, чем тысяча поклоняющихся слепо».

              Индийский философ, религиозный реформатор и проповедник Бхагван Шри Раджниш, более известный как Ошо указывал, что для правильной молитвы нужно «особое качество», которое имеет далеко не каждый молящийся. Не о вере ли и не о духе ли молитвы здесь идёт речь? «Разве вы умеете молиться? Ходить в храм легко, вот только молиться вы не умеете. Для правильной молитвы нужны особые качества, а у вас их нет, так как вы не молитесь по-настоящему, просто сами себя обманываете. Загляните в любую церковь и посмотрите, как люди молятся – они просто обманывают себя, в них нет ни капли того качества, которое нужно для настоящей молитвы» [20], – пишет Ошо.

              Молитву, сводящуюся к просьбам, вымаливанию, Ошо называет «попрошайничеством». «Настоящая молитва – это благодарность, признательность. Это полная противоположность ваших молитв, ведь когда просишь чего-то, молитва – не цель, а средство… Настоящая молитва никогда не становится средством достижения цели. Молитва сама по себе так прекрасна, она приносит такую радость и счастье, что ты просто идёшь и благодаришь Божественное за то, что ты есть, ты дышишь… Молитва – это вершина счастья» [там же].

               Джала ад-Дин Руми призывает: «Пусть поминание Бога всегда будет с тобой, ибо оно дарует птице духа силу, перья и крылья» [24], разъясняя цели молитвенного делания: «В конце концов, цель молитвы – вовсе не в том, чтобы ты день напролёт стоял, совершал поклоны и падал ниц. Цель её – сделать так, чтобы тебя никогда не покидало то состояние духа, которое приходит во время молитвы. Во сне и наяву, за чтением или письмом – всегда должен ты поминать Бога. Пожалуй, ты должен быть одним из тех, «кто непрестанно вершит молитву» (Ф,174) [там же]. Ошо разъясняет сказанное: «Молитва там, где ты есть. Ты ходишь, ты живёшь – это и есть молитва! Любишь, спишь – не важно, это и есть настоящая молитва! Ты смотришь по сторонам, ты дышишь – вот она, молитва! Если нужное качество есть, оно есть и проявляется само собой, как дыхание. Если оно есть, то твоя молитва не прерывается ни на миг…» [20].

                Практику непрерывного безмолвного молитвенного самоуглубления и внутреннего сосредоточения с целью духовного перемещения «ума» в «сердце» ради богосозерцания, проповедуют в мистическом направлении Православия – Исихазме, называя её «умным деланием», которое напоминает медитацию, претворяющую или сопровождающую поминание Бога.
О важности непрерывной медитации упоминается в буддийских источниках: «Медитация должна стать самой жизнью, она должна быть как дыхание. Будда говорит, что медитацией должно быть пронизано всё ваше существо, только тогда она сможет вас трансформировать. Вы просто гуляете, но вы гуляете медитативно. Вы едите, но едите медитативно, вы спите, но спите медитативно» [21].

              Молитвенное поминание Бога связано с другим практическим действием души, способствующим очищению зеркала сердца – памятованием смерти. «Эти два делания удобно сливаются в одно. От молитвы является живое воспоминание о смерти, как бы предощущение её; а от предощущения смерти сильнее возжигается молитва» [5]. Согласно христианскому богослову Иоанну Лествичнику (525-602), помышление о смерти нужнее всех других деланий, это памятование производит непрестанную молитву и хранение ума. Отсутствие памятования человека о том, что придётся оставить узы бренного тела, Святитель Игнатий считал признаком падения естества, ослепления ума, сердца и душевной смерти: «Забывая о смерти телесной, мы умираем смертию душевною» [4].

                Пророк Мухаммед говорит: «Если хочешь очистить своё сердце, вспомни о смерти». В исламе существует хадис, согласно которому Аллах сказал: «O, сын Адама! Не забывай о смерти, ибо, поистине, смерть тебя не забудет». В Буддизме также уделено большое значение памятованию о смерти: «Будда хочет, чтобы вы помнили о смерти постоянно. Меч смерти, занесённый над вами, заставляет вас оставаться осознанными и бдительными» [21].

               Арабский султан Халид ибн Абд ар-Рахман аш-Шайи' в книге «Предсмертный миг» указывает: «Всякий, кто размышляет о смерти, осознаёт, что это величайшее событие в жизни человека является уделом каждого. Где бы ни находился человек, кем бы он ни был, смерть настигает его и проводит из этого мира в мир иной, где его ожидают либо Рай, либо Ад. Всевышний Аллах повелел человеку готовиться к встрече со своим Господом, используя для этого каждый миг, ведь он не знает, когда божьи посланцы придут за его душой» [13]. «В жизни есть два важных явления. Первое – это рождение, а второе – смерть; всё остальное несущественно», – говорил Будда, продолжая: «Первое уже с вами случилось. На это никак нельзя повлиять. Второе ещё не произошло, но может произойти в любой момент. Поэтому тот, кто бдителен, сумеет подготовиться – подготовиться к смерти» [21,С.84]. «Ни один человек не знает, что случится с ним завтра. Ни один человек не знает, в какой земле он умрёт» (Сура 32:34), – читаем в Коране. Потому то пророк Мухаммед призывает: «Часто поминайте конец всех удовольствий – смерть» [2]. Смерть – это неизбежная истина, и Всевышний подчеркивая её важность, изрекает: «Всякая душа вкусит смерть...» (Сура 3:185;29:57). Имам Исмаил ибн Касир разъясняет смысл слов Аллаха: «Этим аятом выражено соболезнование всему человечеству, ибо нет на Земле ни одного из них, кого бы не постигла смерть» [Ибн Касир 1/434], поэтому самым счастливым окажется тот, кто готовился к этому часу и трудился во имя него.

                Один из сподвижников Пророка Мухаммеда, Абу ад-Дарда сказал: «Тот, кто часто поминает смерть, не станет много ликовать и многому завидовать». Внук Омара ибн аль-Хаттаба, один из омеййадских правителей Омар ибн Абд аль-Азиз сказал: «...Если мысли о смерти хоть на час покинут мою душу, то она разложится» [19]. Раннехристианский подвижник и пустынник, основатель отшельнического монашества, преподобный Антоний Великий (251-356), рассуждал об этом виде духовного борения так: «Если мы станем жить, как умирающие каждый день, то не согрешим. Изречение же сие означает вот что, – чтоб мы, каждый день пробуждаясь, думали, что не проживём до вечера, и опять, намереваясь ложиться спать, думали, что не пробудимся; потому что и по естеству неизвестен предел жизни нашей, не известно и то, какую меру полагает ей каждодневно Провидение. Так расположившись, и каждый день живя так, мы не будем – ни грешить, ни иметь похоти к чему-либо, ни воспламеняться гневом на кого, ни собирать себе сокровища на земле» [18].

                Вот как дон Хуан Матус из индейского племени яки, обучал доктора антропологии, американского писателя и философа Карлоса Сезара Арана Кастанеду (1925-1998) памятованию о смерти: «Смерть – наш вечный попутчик… Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки…. Она всегда за тобой наблюдала. И будет наблюдать, пока не настанет день, когда она похлопает тебя по плечу. Как можно чувствовать себя настолько важной персоной, когда знаешь, что смерть неуклонно идёт по твоему следу?.. Когда ты в нетерпении или раздражён – оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак, или если краем глаза ты уловишь её движение, или просто почувствуешь, что твой попутчик – всегда рядом и всё время внимательно за тобой наблюдает. …Единственный по-настоящему мудрый советчик, который у нас есть, – это смерть» [15] и, чтобы избавиться от бездарной мелочности, свойственной людям, которые живут так, словно смерть никогда их не коснётся, нужно обратиться к ней за советом. «Именно смерть научает человека отрешаться от земной мишуры и всего того, что притягивает его к плотному миру. Но это происходит лишь при серьёзном размышлении о значении смерти» [22], – пишет Б.Н.Абрамов.

               «О, почему я киблою своею смерть не сделал, смерть, которая всё доброе с собой несёт? И почему же в слепоте избрал я киблой выдумки пустые, что в час назначенный исчезли без следа» (М,6,1453), – восклицает Руми. Памятование о смерти не мешает жить, скорее наоборот – делает жизнь куда более стройной, насыщенной и глубокой. Памятование о смерти – это особый внутренний настрой души, при котором она, зная, что её ожидает в скором будущем, хранит особую бдительность и продолжает неустанный путь внутреннего борения, который К.Кастанеда называл «танцем воина», единственным зрителем которого является смерть. «Этот танец есть рассказ воина о том тяжёлом труде, каким была его жизнь, и смерть должна ждать, ибо ей не под силу одолеть воина, пока танец его не будет завершён… Танец воина – это история его жизни, история его личной борьбы, которая растёт по мере того, как растёт его личная сила… И в этом танце будет твой рассказ о борьбе, о битвах, в которых ты победил, и о тех, которые проиграл, о радостях и разочарованиях, обо всём, что было встречено тобой в походе за личной силой. Твой танец поведает об открывшихся тебе тайнах и о чудесах, ставших твоим достоянием… И когда танец твой подойдёт к концу, ты посмотришь на солнце, посмотришь в последний раз, потому что больше ты не увидишь его никогда – ни наяву, ни в сновидении. А потом – потом смерть позовёт тебя, указав в бесконечность [15].

           Выдающийся персидский ученый и философ Омар Хайям (1048-1122) так же оставил немало афоризмов, устремляющих к размышлению о смерти: «Смерть следит за каждым из нас с самого рождения, мы под её бдительным присмотром всю нашу жизнь, она не забывает о нас ни на мгновение, никогда не выпускает нас из виду. Сражаясь с жизненными невзгодами, побеждая жизненные трудности, добиваясь жизненных побед, помни, что где-то рядом засада. В засаде Смерть – самый опытный и никогда не ошибающийся противник. Её удар – решающий» [6].

                Память о смерти – есть своего рода трезвение, поскольку она, открывая грядущее разлучение с телом, открывает душе знание её реального бытия, способствуя иному взгляду на земную жизнь. Потому необходима стойкость и твёрдость в этом виде духовного борения. О важности трезвения, достигаемого в результате смиренной молитвы и размышлений о бренности жизни, пишет Исихий Иерусалимский: «Трезвение есть духовное художество, которое, если долго и с постоянным усердием проходить его, с Божиею помощию, совершенно избавляет человека от страстных помыслов и слов, и худых дел; дарует тому, кто его так проходит, верное познание Бога непостижимого, сколько сие возможно для нас, и сокровенное разрешение сокровенных Божественных тайн… Трезвение, если оно постоянно пребывает в человеке, делается для него путеводительницею к правой и богоугодной жизни. Оно есть и лестница к созерцанию» [14], подводящей к дверям сердца, хранящего в себе Образ Божий, сокрытый «семьюдесятью тысячами завес света и мрака».

              В результате трезвения, человек начинает осознавать, что все приобретаемые богатства мира сего, всё то, к чему так привязано его эго ничего не значат, что мы приходим в этот мир без ничего и уходим из него тоже с пустыми руками, поэтому нет смысла ни к чему привязываться. Примером трезвления является последняя воля Александра Македонского, распорядившегося, чтобы во время похорон его тело поместили в гроб с двумя проделанными отверстиями для рук, развернутых ладонями к небу, а глашатаи, выполняя приказ своего Императора, громко и во всеуслышание провозглашали: «Он завоевал полмира, но уходит в мир иной с пустыми руками». «Сколько не завоюй земель, держав и империй, истинные твои владения – три аршина земли, которые тебе отмерит могильщик, как и любому из людей» [6], – пишет Омар Хайям.

               Ступив на осознанный путь поиска Вечных Сокровищ, не теряющих свей ценности ни в этом мире, ни в ином, человек начинает испытывать душевный голод и жажду, что является признаком духовного борения, к которому страстно взывал Руми: «Вложи в душу голод…» (М,5,2832); «Полностью посвяти себя жажде, ибо жажда – хороший проводник на пути!» (М,3,979); «В каком бы ты ни был состоянии, жажди! Жажди постоянно воду, о человек сухих губ! Жажда – ключ к объектам твоего желания, это твоя армия и победа твоих знамён» (М,3,14438;43); «Рота за ротой армия наших идей спешит к источнику сердца, томимая жаждой» (М,6,2783); «Бог дарует тебе то, что ты жаждешь. Ты станешь тем, к чему направлены твои устремления, ибо «птица летает с помощью крыльев», а верующий летает благодаря своим устремлениям» (Ф,77) [24,С.237-238].

                Но может ли человек сам обрести душевный голод, жажду и внутреннее устремление, ведь ни что не происходит без соизволения Всевышнего?
Ответ на этот вопрос находим в Священном Коране: «Он даёт мудрость, кому хочет, и кто получает мудрость, получает великое благо; но об этом размышляют только люди, одаренные разумом» (Сура 2:269); «Он направляет некоторых из вас, а некоторых оставляет в заблуждении, потому что они приняли вместо Бога в покровители сподвижников Сатаны и воображают себя на прямом пути» (Сура 7:30); «Бог не направит неверных. Они суть те, на сердца, на слух и на глаза которых Бог наложил печать. Они невнимательны, и нет сомнения, что они будут несчастны в будущей жизни» (Сура 16:107-109); «Господь ваш знает лучше, чем кто-либо, глубину душ ваших. Он знает, добродетельны ли вы. Он снисходителен к тем, которые возвращаются к Нему» (Сура 17:25).

           Потому-то Руми пишет: «Твоя жажда – Божий вклад в тебя, ибо всякий жаждущий достоин объекта вожделения. Старайся, чтобы твоя жажда усилилась, дабы сердце твоё могло покинуть телесную яму!» (М,5,1729-30;33-35). Господь желает, чтобы как можно больше людей возжаждали Вечных Сокровищ: «Человек, испытавший жажду, горестно стонет: «О сладкая вода!» Вода тоже горюет: «Где же пьющий?» Эта жажда в наших душах является притяжением для воды – мы принадлежим Ей, а Она принадлежит нам» (М,3,4398-99); «Жаждущий ищет Воды в мире, однако же и Вода в этом мире, в свою очередь, ищет жаждущего» (М,1,1741); «Меньше трать время на поиски воды и обрети жажду! Тогда Вода польется сверху и снизу» (М,3,3212).

               Желая напоить Живой Водой всё человечество, Всевышний призывает их на «брачный пир», но не все «званные» достойны его, ибо читаем в Евангелие от Матфея: «много званных, а мало избранных» (Мф. 22:1-14). Православный религиозный деятель русского зарубежья, протоиерей Игорь Гребинка говорит: «Для спасения человека недостаточно только одного пребывания среди званных. Нужна еще «своя» одежда, т.е. личный подвиг в жизни, который из званного делает избранным… Сама вера, без личного подвига, может перестать быть верой, т.е. засыхает как зерно без влаги. Господь призвал всё человечество к брачному пиру, т.е. к вечности, но мало кто это осознал и не имеет, и не хочет иметь, подобающего духовного одеяния. Нам дана полнота веры, но нам её нужно и удержать… Пусть же каждый из нас вникнет в свою духовную жизнь и хоть на минуту задумается, в каком положении он находится: мы можем оставаться званными, но избранными ли?»[10].

           Конечно, корень всех причин – благоволенье Божье, но оно ниспосылается лишь при напряжении всех внутренних сил духовного воина.

              Духовное стремление – важнейшая составляющая вступления на путь духовного борения, однако не следует забывать, что именно Бог дарует это стремление. «Малейшая тень милости гораздо больше, чем тысяча усилий послушного раба» (М,6,3869), – говорит Руми, описывая далее этапы этого великого похода: «Духовный воин искренне борется, не жалея сил и средств, а затем впадает в отчаяние. Тогда Бог говорит ему: «Ты решил, что сможешь сделать это, опираясь на собственные силы и деяния. Таков Обычай, что Я установил: на пути Нашем расходуйте всё, что есть у вас, и Наша благодать осенит вас. Мы приказываем вам ступать по этой нескончаемой дороге собственными слабыми стопами. Мы знаем, что столь длинный путь не одолеть вашим слабым ногам, и за десять тысяч лет вам не дойти до ближайшей стоянки. Но когда вы, обессиленные путешествием, падёте, не в силах двинуться дальше, тогда подхватит вас на руки Божья милость» (Ф,78-79).
В этой связи вспоминается притча «Следы на песке», в которой рассказывается о человеке, который заметил, что в счастливые и радостные дни его жизни следом за ним оставались две пары следов: его и Бога, а в самые сложные периоды жизни только одна пара. Тогда человек спросил Бога: «Почему ты оставляешь меня в самые тяжелые времена?». На что Бог ему отвечал: «В самые тяжелые моменты жизни я нёс тебя на руках».

             Таким образом, с милосердной помощью Всевышнего, приложив все свои усилия и духовные устремления: совершая непрестанную искреннюю молитву, с целью духовного перемещения «ума» в «сердце»; памятуя о смерти, как о неизбежной необходимости, достигая духовного трезвления, приводящего к духовной жажде по Источнику Живой Воды, возможно одержать победу над самим собой в Великой духовной брани.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА:

1. Аль-Газали, Алхимия Счастья / Абу Хамид Аль-Газали// Электронный ресурс: http://al-islam.ucoz.ru/load/1-1-0-23
2. Ахмад 2/293, ат-Тирмизи (2307), ан-Насаи 4/5, Ибн Маджа (4258), Ибн Хиббан (2559), аль-Хаким 4/321.
3. Библия. Книги священного писания ветхого и нового завета. По заказу Казанской Епархии, 1991. – 1371с.
4. Брянчанинов, Д.А. Аскетическая проповедь епископа Игнатия / Святитель Игнатий, – СПб., 1866. – 610с.
5. Брянчанинов, Д.А. Приношение современному монашеству/ Святитель Игнатий, – СПб., 1867. – 489с.
6. Бутромеев, В.П. Древо бытия Омара Хайяма. 1000 афоризмов, изречений и высказываний выдающегося врача и математика, гениального философа и самого знаменитого поэта всех времён и народов/ под ред. В.П.Бутромеева, В.В.Бутромеева. – М.: ОЛМА Медиа Групп», 2011. – 304с.
7. Валеев, Д.Н. Третий человек, или Небожитель. Роман-эссе. /Д.Н.Валеев. – Казань. Татарское кн. изд-во, 1994. – 638с.
8. Герцен, А.И. Дилетантизм в науке / А.И.Герцен/ Дилетанты и цех ученых, – 1842// Электронный ресурс: http://www.pseudology.org/science/Herzen_Diletantism3.htm
9. Грани Агни Йоги. 1967 г. / Записи Б.Н.Абрамова. – Новосибирск: Предприятие «Алгим», изд-во «Экор», 1963. – 320с. (п.161)
10. Гребинка, И. Званные и избранные/ Протоиерей И.Гребинка/ Христианское учение// Электронный ресурс: 11. Достоевский, Ф.М. Братья Карамазовы. Роман в 4-х частях с эпилогом / Ф.М.Достоевский, – Новосибирск: Западно-сибирское книжное издательство, 1984. – 496с.
12. Духанин, В.Н. Святоотеческая традиция умного делания в духовном опыте Святителя Игнатия, епископа Кавказского: дис. … канд. богословия/ В.Н.Духанин. – Сергиев Посад, 2000// Электронный ресурс: http://www.pravlib.narod.ru/nravstven7.html
13. Ибн Абд ар-Рахман аш-Шайи. Предсмертный миг, 1413/ Халид ибн Абд ар-Рахман аш-Шайи'// Электронный ресурс: 14. Иерусалимский, И. О трезвении и молитве // Добротолюбие. Т. 2./ Исихий Иерусалимский, – Изд-во Св.-Троицкой Сергиевой лавры, 1993. – 180с.
15. Кастанеда, К. Путешествие в Икстлан / Карлос Кастанеда; пер. с англ. – М.: ООО Издательство «София», 2008. – 384с.
16. Коран /пер. с арабского языка, комм. и прим. выполнены Д.Н.Богуславским. – Стамбул, 2005. – 488с.
17. Коэльо, П. Дьявол и сеньорита Прим / Пауло Коэльо. –  К.: ИД. «София», 2002. – 256с.
18. Наставления ко спасению в рассказах о жизни и подвигах древнейшего монашества: Избранные рассказы [из «Отечника»] / Заключение свт. Игнатия. – М.: изд-во Моск. Патриархии «Благо», 1997. – 47с.
19. О сын Адама! Не забывай о смерти, ибо, поистине, смерть тебя не забудет/ Musulmanin, 2009// Электронный ресурс: http://musulmanin.ucoz.kz/news/2009-06-21-15
20. Ошо Раджниш, Горчичное зерно. Комментарии к пятому Евангелию от св.Фимы/ Ошо; пер. с англ. К.Семёнов. – М.: ИД «София», 2003. – 496
21. Ошо, Открывая Будду. 53 медитации для пробуждения внутреннего Будды / Ошо. – СПб.: ИГ «Весь», 2009. – 192с.
22. Рокотова, Н. Основы буддизма/ Е.И.Рерих, 1926, – 107с.// Электронный ресурс: 23. Тозер, Э.У. Завеса, не удаленная и препятствующая Свету/ Э.У.Тозер/ христианский форум // Электронный ресурс: http://jesuschrist.ru/forum/41585
24. Читтик, У.К. В поисках скрытого смысла. Духовное учение Руми / Уильям К.Читтик. – М.: научно-издательский центр «ЛАДОМИР», 1995. – 542с. (У.Читтик приводит названия книг Руми в сокращённом варианте: М. – «Маснави» с указанием номера тома и строк; Д. – «Диван-и Шамс-и Табризи», с указанием номера газели и строк; Ф. – «Фи-хи ма фи-хи» с указанием номера страницы персидского оригинала; МК – Мактубат с указанием номера писима и номера страницы по стамбульскому изданию).