Записки из психбольницы. 29 октября

   Утро последнего дня. Опять проснулась в 8, еле разбудила Наташу ехать за завтраком. Еле встала – плечи мои, плечи! Сделала зарядку и полегчало. А, до туалета сонная дошла. А пока лежала засыпала ночью, пришла к выводу, что из-за хлеба с супом, а прежде всего из-за такого малого количества жидкости дело близится к запору.
   Когда причёсывалась у зеркала, подошла ко мне нянечка светленькая и сказала, что я сегодня выписываюсь. Хотела порадовать неожиданной новостью. Приятно!
   О! Завтрак! Сегодня мне Господь ниспослал 2,5 куска сыра! Каша была...не помню, как называется. Но приятно! А какао было слишком густое и сладкое – не смогла допить.
   Побалакали немного с Наташей, и она уснула. Мне спать пока не хочется, вот сижу и пишу.
   Ночью снилось всякое. Особенно запомнился паровоз и мужчина , которому я сдавала 3 пакета вещей, чтобы он продал их в Москве, а я туда ехала жить. Помню сосульки на бортиках (дело было зимой), снег на ёлке рядом с платформой. Ещё помню свою комнату, каких-то музыкантов и друга, его игру на чём-то вроде гитары и светомузыку. Потом помню джаз и флакон с лаком, который я раскрашивала, подбирая цвета. Ещё бывшего парня помню. Он сначала вредничал, но потом согласился в чём-то помочь. Такая вот билиберда.
   Бабулька наша перестала так ворчать, как раньше, ворчит только  случае сильного волнения. Ларису-16 принялась опекать. Защищает её. В глазах огонёк появился. Наташа пошутила: «На выписку хочет.»
   Люба-икотка последние пару дней сама не своя: заплела косу вперёд, ходит ей машет всем. Вчера вообще по полу ползала.
   Не могу не упомянуть про тётю-Жириновского из палаты № 6. Сходство один в один. Всё время выступает.., когда не спит.
   Всё таки меня сморило – прилегла. Думала, поваляюсь немного, но уснула крепко. Спала до часу дня, пока Наташа не встала за обедом. Разговорились с Аллой об учителях.
   Пришла медсестра узнать, когда за мной заедут родственники. Я, конечно, удивилась, ведь никто не знал, что я здесь. На что она возмутилась: вещи ещё утром пришли, а я не ухожу.

   Вот и закончились дни моего заточения. Я иду по дороге, засыпанной листьями, которая ведёт к выезду из территории больницы. Иду медленно. Надо привыкнуть, что я возвращаюсь в прежнюю жизнь. Впереди меня ждёт разговор с работодателем и, скорее всего, меня уволят (как сказала сестра). Надо снова жить с мамой, которая будет и дальше думать, что я ездила к подруге в гости. Папе я скажу правду, когда он приедет...
   Холодно, блин. За те дни, что я провела в больнице, заметно похолодало. Не критически, но всё же мне зябко. Позвонила сестре, обрадовала своим появлением. Надо бы и другу позвонить. Говорить ли спасибо, узнаю потом, когда пойму, что мне не грозит тот брутальный громозека.
   Что же, здравствуй, старый новый мир! Я вернулась!