Ключи от моря

       -    Слава, ну что это за цвет? Это же кошмар какой-то! С таким цветом мне  всё это и даром не надо! 
- А я что сделаю? Это ж не я печатаю, а  машина.
- Но при машине-то  вы присутствуете, вы же  художник!
- Я – не художник, я – маляр.
- Вот потому, что считаете себя маляром, потому и делаете такое безобразие! А вы решите, что вы - художник, и будете делать как надо!  Вот этот цвет в жизни  синий-синий, а этот – насыщенно желтый. Сочетание – потрясающее. Дух от восторга захватывает!  Я  это сочетание знаете сколько искала! А здесь  что получилось? От этого же стошнить может! Поймите, я это не для развлечения делаю, мне  для работы нужно. Ну что мне теперь с этим делать, а?
     И я замираю камнем у него перед прилавком.
- Ладно,  давайте сюда, попробую переделать...
               
                ***

   ... - Ну вот, теперь совсем другое дело. Ведь можете же, когда захотите, правда? Ну сравните! Как на той фотографии и как на этой? Ну что, видите разницу?
    Он улыбается. Хотя и не хочет. Стягивает улыбку. Пытается казаться равнодушным. Но не получается, потому что приятно ему,  что хорошо получилось, что его хвалят.  - Ну, видите, Слава,  видите?
- Вижу...
- Ну вот и  спасибо. Большое спасибо.
    Я поворачиваюсь к девушке, от которой, кстати, и услышала, что его зовут Славой. Расплачиваюсь за фотографии, собираюсь уходить. И тут:
- А вот вы, между прочим, находитесь в более выгодном положении по сравнению со мной. Вы меня по имени называете, а я не знаю, как вас зовут. А если знаешь имя человека, на него уже всегда можно  воздействовать.
  Он вернулся от своей машинки, которая продолжает спокойно выщелкивать из себя фотографии, и смотрит на меня весьма решительно. Ищет оправдания тому, что поддался влиянию,  не смог отстоять свою халтуру.
   И тут я вдруг чувствую, что краснею. Краснею просто катастрофически. Прямо  как девушка. Да нет, девушки как раз сейчас не краснеют, время не то. Чего я-то краснею?
    Наконец называюсь. И чувствую, что еще  сильней покраснела.
    Он почему-то больше ничего не говорит, опять уходит  к своей машинке-конвейеру.

…Вот дура. Почему по имени-отчеству назвалась? Могла бы и просто имя назвать. Как во всём мире. Возраст свой подчеркнула, да? Идиотка. Может он познакомиться со мной захотел. 
 Да, теперь я понимаю, почему так покраснела. Я в тот момент впервые на него как на мужчину взглянула. И этого-то сама в себе и смутилась. Конечно, как не смутиться, я ж поди лет на двадцать его старше буду...
...Ну и что? Мой последний роман на восемнадцать лет был моложе меня, а я этого вообще не замечала. Да, но то было в Италии… В России молодые люди женщинами моего возраста не интересуются.   Менталитет не тот. 
    Ну пошло- поехало. Стоп, машина, задний ход. Я сказала себе уже, что   никогда  ни на кого  смотреть с этой точки зрения здесь не буду. Ни-ко-гда. Выехала за границу – всё, пожалуйста, сколько угодно. Хоть прямо в аэропорту начинай кокетничать.  Только не в России. В России для меня мужчин нет. В России есть мужики. С мужиками я  никаких таких дел не имею. Силы на это не трачу.  Ни грамма. Ни граммулечки. Ни - ско-леч-ко. В России для меня сущесвует только работа. Ра-бо-та. Ну и дети, конечно.
     Итак, о Славе забыли, думаем о работе. Ну и о славе, конечно. 
Хороший каламбур, жаль, никуда не вставишь. Нет, конечно, парень он симпатичный. Глаза красивые, черные. Ох, уж эти  глаза, этот оливковый взгляд... Нет, оливки, кажется, зелёные; а когда почернеют – маслинами называются... А, всё-равно, что я к этому прицепилась: оливки, маслины... Черный взгляд, блестящий.  Масляный. Ну да, точно – маслиновый... Как у того... этого... как его... Век бы его не видала, не помнила...  И не помню! Давно забыла! За-бы-ла.
... А имя у него противное. С юности терпеть не могу имени «Слава». (Был у нас в группе один Слава, всё списывал, своих мозгов не хватало).  Надо будет узнать его полное имя и этим именем  называть.

                ***

-    Здравствуйте. (По-имени-отчеству называть  избегает. Или забыл?)
- Здравствуйте, Слава. Вы можете отрезать от этой плёнки и проявить?
- Запросто.
- Что-то длинную купила прошлый раз, на уговоры вашей девушки поддалась.
- Ну и правильно.  Так экономнее. Только она не моя девушка.
- К сожалению, да? – Я  ему подмигиваю.
    Действительно, девушка, что с ним работает, очень красивая. (Впрочем, как и все девушки в России. Это ж не страна, а какой-то рассадник красавиц!)
Девушка-приемщица улыбается, она понимает, что это ей комплимент. А Слава делает вид, что не слышит. Пленку пошел отрезать.  Возвращается, протягивает кассету:
- Там  ещё кадров двадцать осталось.
- А знаете, Слава, вы мне сегодня приснились.
- Да ну! Правда?  - Моргает. Не ожидал.
- Правда. Какая-то срашная,  грязная комната, и я в ней мечусь, не могу найти выход. Вдруг часть стены отодвигается, входите вы и говорите: «Ольга Витальевна, вы хотели на море? – Вот вам ключи». И подаёте мне связку ключей. Ключи от моря, понимаете? (Господи, ну зачем я опять себя по батюшке назвала? Кто за язык-то  тянул, а?)
- Интересно… А дальше что было?
- …. Ну… э...  Дальше ничего не было. Проснулась  и всё.
     Он смотрит на меня,  и я чувствую, что опять краснею. Да что ты делать будешь  с этим дурацким характером! Во все глаза спокойно смотрю, а от черного взгляда шалею. И соврать не могу, и рассказать, что было дальше во сне,  невозможно. Такие сны не рассказывают.  Тем более женщины в моем возрасте. К тому же, в России. Во Франции, пожалуйста, во Франции я бы и не то рассказала.
- Вам сразу и напечатать? -  И смотрит в глаза. Батюшки-светы, да что ж я краснею-то так... 
- Нет-нет. Я  посмотрю сначала.

               
                ***

Я закрываю глаза... Расслабляюсь... Когда в глазах становится совершенно черно, а в голове не остается ни одной мысли, появляется короткая белая вертикальная линия.  Я вставляю в нее ключ  и нажимаю на него всем телом... 
И падаю в другой мир.

…Море  снова бушует. Что-то часто оно последнее время бушует.
 Я поднимаюсь с колен и делаю первый шаг.
  И тут же наступаю на что-то колючее. Который раз наступаю.  Ковыляю к ближайшему камню. Вынимаю из ступни колючку. Интересно, что она всегда впивается в то место, где у меня остался шрам от стекла, на которое я наступила давным-давно в реке Вологде в прекрасной моей студенческой юности, полной красок, надежд и всякой там любови-моркови...   Кто тогда меня на руках нёс? ...Не помню. Не-пом-ню.
      Так,  что у нас там сегодня по плану?   Конечно же, как я могла об этом забыть!  Правда, на таких волнах может и не получиться. Все-таки я никогда этим ещё не занималась. И потом, наверное,  нужен пляж. А сегодня тут сплошные булыжники. Зато красота какая!
   Я медленно иду к дому.
   Сегодня он нравится мне ещё больше, чем всегда. Волны  достают пеной до стеклянной стены, которая вырастает прямо из нагроможденья камней. Внутри  большой холл, в нем  рабочий стол со стопкой чистой бумаги, ручками, красками, карандашами и пишущей машинкой рыжего цвета.
Я иногда пытаюсь заменить её на компьютер, но он  одним своим видом сразу тащит за собою весь мир, а это мне  здесь совершенно не  нужно, и я сразу же его убираю. А машинка очень хорошо вписывалается в интерьер. И потом, у меня с ней связаны приятные воспоминания.
И еще здесь стоит большая кровать. Не слишком твердая. Ну это так, на всякий случай.
      Это на тот случай, если появится Эдвард. У Эдварда ясные глаза непонятного цвета, и он единственный мужчина на свете, который меня понимает.
Он так хорошо меня понимает, что ему невозможно соврать. Из-за этого мы и поссорились. Он сказал мне: « Ведь врёшь. Сама себя пытаешься обмануть и  оправдать.»
 А я  сказала ему: «Я знаю, зачем ты мне нужен, но никак не пойму, зачем тебе нужна я».
 Он задумался и сказал: «Я этого тоже не понимаю».
Я отвернулась, а он улетел  на свою Амазонку, изучать какие-то удивительные племена, и уже давненько здесь не появляется.
Другие появляются, но  ненадолго. И всегда иностранцы. Ни одному из российских сюда добраться еще ни разу не удалось.
      Так что я пока одна  тут веселюся.
Правда, иногда здесь еще появляется пёс по кличке Степан. Он очень большой и белый, а глаза у него  цвета влажных черных маслин.
Он  тоже меня понимает, но ничего не говорит, и в этом его преимущество перед всеми другими.  Так что я ему  иногда что-нибудь сочиняю, а он делает вид, что мне верит.  Он защищает меня от диких акул, которых здесь никогда не бывает, и носит свое имя в честь того, что я ни разу не встречала мужчину, носящего это имя. Поэтому для меня оно остается чистым и незапятнанным дурью.
  Женщин здесь у меня никогда не бывает. Их мне хватает там. Замечательных женщин - умных, красивых и очень сильных характером.  Вообще, Россия – страна женщин…

   …Ой, кто-то тут есть, однако.    Идет навстречу.  Может Эдвард?.. Хоть бы Эдвард вернулся...
   ...Ба, да это никак Слава!
  Откуда он тут взялся? Впрочем, те, кто сюда приходят, приходят без приглашения, по каким-то своим, мне неизвестным мотивам.
   Я машинально оглядываю себя. Ну так и есть. Я, как всегда, в самом неподходящем наряде. Тренировочные штаны из прошлого века и футболка из прожитого тысячелетия. Старые тапочки на ногах. (Откуда тапочки-то взялись, я ж босиком была, ногу еще уколола…) Но что-то менять уже поздно. Мы неуклонно сближаемся. 
   - Здравствуйте, Слава. Как вам тут ?
         - Очень нравится.  А вы как тут оказались?
        - А я здесь живу. Вы же сами мне дали ключи от моря. Помните? Впрочем,  если вы меня немного тут подождёте, я вернусь и  всё вам объясню. Устроит?
- Конечно.
- Ветер не слишком сильный?
- Ну может, и слишком, да и камни большие. Здесь где-нибудь пляж есть?
- Ветер скоро утихнет. И пляж будет такой, как хотите. Подождите меня, хорошо? Я мигом.  Смотрите  на море. Оно должно измениться.
- А вы куда?
- Я скоро.

  ...Я почти бегу к заветной щели.  И хотя обычно до неё бывало совсем близко, сегодня я никак не могу до неё добраться. Ветер с моря бьет меня в спину, казалось бы подгоняет, но скалы остаются на том же расстоянии. И что я заметила, сегодня возле тропы нет цветов.
 Что-то я не так делаю. Остановливаюсь. Оглядываюсь.  Слава смотрит мне вслед. Вот  незадача. Я сворачиваю с тропы в кустарник, так, чтобы скрыться из вида, дожидаюсь, пока он не поворачивается ко мне спиной,   и тут же обнаруживаю, что стою прямо перед входом. Выходит, это он мне мешал достичь цели. 
Втискиваюсь в  трещину. Почему-то она у меня тут всегда очень узкая.  Никак не соберусь сделать её пошире. Всё кажется, что тогда одно проникнет в другое, и всё мне испортит. А когда щель узкая, да еще и с загибом, оно как-то надежней.
Я прохожу поворот наощупь. Под ногами хрупает древесина, обкатання морем. А ведь иногда здесь бывает и гладкий, тёсаный  камень. Сегодня всё как-то не так. Тревожней.
Но  вот и выход. Я  с другой стороны  скалы.   Стою на каменной площадке над озером. Здесь все залито  солнцем.  Здесь всегда солнце.
     Когда-то, когда я  еще только  обживалась у этого моря, вокруг всегда  была ночь. Когда я смотрела вдоль берега вдаль, я видела, что там, впереди,  существует день и светит яркое солнце, но вокруг меня была ночь.
 И каждый раз, как я появлялась здесь, я  всё время шла к этому дню, к этому солнцу. Шла, и никак на могла дойти. Ночь как будто двигалась вместе со мной, а солнечный край отодвигался.
А однажды мимо меня прошел человек в белом. Он тоже шёл к солнцу. Я окликнула его и спросила, кто он. Он не ответил, но остановился,  посмотрел на меня и улыбнулся. И я вдруг догадалась, кто это. Потому что вокруг него было сияние. Тогда я спросила его, почему я не могу дойти до дня. И он ответил: «Ты можешь». И ушел туда, к солнцу. Очень легко пересек границу тьмы и света  - и скрылся.
       Тогда я села и стала думать. И додумалась. Я просто нашла другой вход к океану. Туда, где был день. Но и там еще долго не было солнца.
 Я не мирилась с этим. Я разгоняла тучи  руками, я их веником разметала, дула на небо, что только я ни вытворяла. Сначала не получалось. Потом дело пошло.   Постепенно стало из туч проглядывать солнце.
 А когда оно появилось, вдали я увидела мыс, выдающийся в море. На нём возвышался резной белый замок. И я потопала  к нему, и  снова у меня не получалось дойти.  А потом как-то однажды я просто закрыла глаза  и оказалась в замке.
 Представляете себе мое удивление: он оказался простой декорацией! Весь чудный замок развалился у меня на глазах, и волны смыли куски картона. Я так смеялась!
 Отсмеявшись, я просто щёлкнула пальцами, и все тучи исчезли, солнца стало – хоть отбывляй.  С тех пор я стала здесь хозяйкой.
Я построила себе  дом,  повесила оранжевый  тент,  поставила под ним плетёные кресла. Насадила цветы и деревья, воздвигла горы, скалы и лес. Заселила его певчими птицами и ручными оленями.
Иногда у меня что-то не получалось. Что-то выходило из-под моего контроля, начинало жить своей жизнью. И я это всё позволяла, как добрая  хозяйка. А если что-то меня уж слишком переставало устраивать, я это меняла. Не всегда просто щёлкнувши пальцами. Иногда и потрудиться приходилось. Но я всегда добивалась , чего хотела.
Вот тогда-то здесь и стал появляться Эдвард.
Он всегда приходил с Запада. Он шел по песку или по гальке, смотря что  в тот день оказывалось на берегу. Шел свободно, раскованным шагом и   улыбался. И всегда от этой его  походки и  удивительной спокойной  улыбки становилось очень ярко и радостно. 
И вот мы поссорились. Так глупо.
     Потом уж, без него, я обнаружила среди скал эту щель. А за ней озеро с водопадом. С тех пор на моем океане   всяко бывало: и ветер, и снег, и шторма,  и грозы. Было и сейчас бывает, потому что мне так хочется, потому что я позволяю этому быть.  Но здесь, на озере всегда солнце. И много-много зелени.  Под ней – прохлада. Вот и сейчас блики солнца играют в воде внизу, а на том берегу под деревьями густая сочная тень. Я раздеваюсь, отхожу на сколько можно, назад, так, что касаюсь пяткой  скалы.  Отталкиваюсь, разбегаюсь, прыгаю…
    Лечу  в воду.
    Ух, как я люблю этот короткий полет, когда воздух несется вокруг всего тела! Люблю это мгновенное зависание в высшей точке, когда видишь свою тень на воде   с раскинутыми в полете руками.  И потом  –резкий холод от погружения, - вниз, глубже, в темно-зеленое. И тут же  полет вверх. Каждая клеточка  тела стремится, несётся вверх, к воздуху, к солнцу.
      Люблю нырять вертикально. Не по косой, как ныряют пловцы. По косой -  неинтересно. Поэтому мне и нужна эта скала, и это синющее бездонное озеро. И это яркое солнце, проникающее в толщу воды. Здорово.
    Теперь я плыву к водопаду. Под водопадом,  я устроила себе  каменную площадку, чтобы можно было на ней стоять под потоком воды. Она бьёт мне в макушку, в плечи, я ей подставляю ноги, руки, живот. Запрокидываю шею, и она бьёт мне на грудь. Я знаю, что я сейчас преображаюсь.  Я чувствую, как мои короткие тонкие волосы становятся толще, гуще, длиннее.  Я наклоняюсь вбок, и вода утоньшает мне талию и округляет бедра. 
Сложнее всего с кожей. Для того, чтобы менять кожу, я сделала под водопадом турник. Он хорошо спрятан в скале, но когда надо, он со свистом выскакивает из неё и повисает консолью  внутри водопада. Когда он появляется слишком высоко, я спускаю с него трапецию на канатах.  Так получилось и нынче. Я подпрыгиваю, хватаюсь за трапецию  руками, раскачиваюсь и перекидываю колени через металл. А  потом отпускаю руки. 
 Я болтаюсь вниз головой, а сверху на меня льется поток воды.  Потрясающе!
 Теперь я вижу, как самый верхний слой моей поношенной кожи,  тонкий, призрачный, как тот, что бывает после излишнего загара на солнце,  этот слой ошметками слетает с меня и падает вниз вместе с водой. А под ним я оказываюсь смуглой, упругой, вниз свисают тяжелые  длинные волосы.
 Это кто ж я теперь? Наоми какая-то, что-ли? Но сегодня не хочется напрягаться. Пусть получится то, что получается.
 Я резко распрямляю колени, и повисяю на стопах, зацепившись ими за канаты. Движеньем руки отодвигаю свой водопад подальше от трапеции, хлопком в ладоши убираю каменную площадку внизу. Теперь подо мной только озеро и отраженное в нем многократное солнце.
Я раскачиваюсь всё сильней и сильней, и на одном из взлетов трапеции отпускаю её!
  Сальто, еще одно сальто, быстро, ещё быстрее! Теперь медленно... Эх, как чудесно владеть своим телом!.. Куда теперь? Приземлиться или приводниться? А, какая разница! -  если мне изумительно хорошо! Я смеюсь, я хохочу от счастья, паря и кувыркаясь над озером,  а вокруг меня летают ошалелые рыбы.
    Приземляюсь я на другой берег. Здесь он у меня невысокий, покрытый яркой и мягкой  травой. По траве ходят разноцветные попугаи и твердят, кося на меня глазами: «Кр-р-расавица». Здесь лежит мое платье. Сегодня оно  изумрудно зеленое.  Я его надеваю, не вытираясь. Оно тут же и облегает меня вплотную.
Ба! Сбоку, по ноге, по бедру, чуть не до талии - разрез, схваченный тонкими перепонками. Ну и ну! Такого ещё тут со мной не бывало.
 Я даже забыла, что я здесь собиралась делать. А, вспомнила! Мне ж к морю надо. Там  меня Слава ждёт.
 Перелететь к нему через скалы?  В узком платье с разрезом?.. Смешно как-то. Выйти из щели в скале? Нелепо. Ладно, сделаем проще. Я закрываю глаза и через мгновенье открывю их  по другую сторону гор, прямо на берегу. В двух шагах от Славы.

 Море, как я  ему и обещала, преобразилось. Валунов уже нет, есть замечательный пляж, и волны  не так грозно клокочут. Катит  прибой помягче, полегче…
   Слава смотрит куда-то на горизонт. Он успел раздеться до плавок. Подмышкой у него длинный, овальный предмет. Оглядывается. Видит меня. Смотрит. Разглядывает. Молчит. 
      И  вдруг произносит:
-     А как же сёрфинг?
- Что?!
- Вы сёрфинг мне обещали.
- Я обещала?!
- Ну да.

       ...А ведь правда, я сёрфингом сегодня хотела заняться… Забыла… Совсем забыла!       Явилась в  сногсшибательном платье... С разрезом  до самого этого…   Интересно, какая я сейчас на лицо?..  Фу ты, забыла взглянуть... У меня  ж тут даже зеркала нет... 

От смущенья я  стараюсь повернуться к нему боком, так,  чтобы разреза на платье не было видно.   Интересно,  под разрезом у меня хоть что-нибудь есть? Трусики какие-нибудь? Не помню. Не чувствую. Начинаю краснеть. Неудержимо краснею!..
Кто ж знал, что в плавках он окажется таким красавцем. Где-то я уже видела этот торс… Этот потрясающий торс…
 А он всё смотрит и смотрит…
Ох уж эти черные, непонятные, маслиновые глаза… Мне нельзя смотреть в такие глаза... Всю жизнь  от них у меня неприятности… 
…Но я  же сейчас  - не я! Я теперь что-то вроде   Наоми!.. Но если я так хороша, как Наоми, то чего я стесняюсь?.. 
…Но если я – это Наоми, то тогда зачем мне всё это надо?.. Тогда мне надо совсем другое... Нет, я хочу  остаться  собой… 
...Как стать собой?.. Как - мне – сейчас - стать - собой?!  После того, как он видел перед собой Наоми!!!
...Сейчас, сейчас я что-нибудь придумаю…
...Думать мешают длинные волосы. Я же их  не вытирала, они прилипли к спине и теперь мешают. Терпеть не могу, когда мне волосы мешают думать…


Резкий,  огромный, всепроникающий  звук разрывает мне тело... Прекрасное, чудное тело Наоми! ...Небо раскалывается ...Море взрывается... Всё вокруг с грохотом рушится и летит в тартарары! ... Я падаю в темноту.



 …Ночь. Одеяло.  Звенит телефон. Надрывается, часто звенит. Так звенит междугородка...
- Алё…
- Привет! Ты что, всё еще спишь? Ты ж в это время уже обычно встаешь.
- А сколько сейчас?
- У вас уже пять утра  должно быть. Потому что у нас десять вечера.
- Да... Конечно... Сейчас встану. Ну как ты?.. Как Саймон?.. Когда открывается?.. Да ты что!... Обязательно... Постараюсь... Мне здесь ещё  кое-что надо закончить… Ещё не думала... Сразу же сообщу...  От тебя, главное сейчас, - каталоги...  Ладно... Обязательно...  Ну пока... Спасибо, что разбудили.

       ...Я встаю. Впереди йога, цыгун, холодное обливание. Немного тибетской гимнастики… 
В семь часов я буду уже  в машине.
      
Красивая, свободная  и счастливая.

      Маленькая, слабая и одинокая.


               
__________               

    - А  я что-то не помню, чтобы вы  плёнку сдавали в проявку.
- А вас  и не было. Был какой-то другой молодой человек. Он, наверное,  и проявлял.
- Значит, ко мне претензий не будет?
- Что вы, Слава! В последнее время вы всё очень хорошо  делаете.
   Он улыбается:
- Я вас сегодня видел во сне.
- Да ну! И как же?
- А мы с вами на сёрфах в океане гоняли.  Так классно было. Вы   сёрфингом когда-нибудь занимались?..
               

Примерно 2002г.Опубликовано в газете "Красноярский комсомолец" и в книге "Ключи от моря",г. Красноярск 2018. Иллюстрация автора. Редактор книги Галина Дмитриева