День Победы 2011

Рисунок из интернета



От автора.

Думал, что получится миниатюра. Но материал настолько объемен, что в двух словах об этом дне не сказать. Буду еще работать над этим рассказом.




Рассказ ветерана


Раннее утро понедельника, ставшего выходным днем, из-за великого праздника Победы над фашизмом в тысяча девятьсот сорок пятом году, начиналось как-то буднично.

Лежа в постели, Сергей включил телевизор с пульта, настроил первый канал, где шла подготовка к параду Победы. Видимо,  самостоятельно вставший  из кроватки  трехлетний сын, услышал шум из соседней комнаты и прибежал к родителям. Неизменно на носочках, с восклицанием - "Я плоснулся", - запрыгнул к маме с папой. Его улыбка, украшенная ямочками, озаряла спальную комнату, бывшей и залом и столовой в маленькой московской "хрущевке". 

Пасмурное небо за окном не предвещало ничего кроме дождя в этот день. Хотя мэр города Собянин обещал "разогнать" тучи над столицей.

Жена Сергея Анна была председателем жилищного кооператива, ей предстояло сегодня поздравлять ветеранов. За несколько дней до этого она настояла на этом перед общим собранием ЖСК, где к этой инициативе молодой женщины отнеслись скептически.

Ветеран и участник войны в доме остался в живых только один, трое блокадников Ленинграда и "малолетний узник концлагеря". Всего по списку пятеро. За почти сорок лет никогда еще не поздравляли ни кого в этом доме от лица жителей, хотя, ветеранов было много, особенно в советские времена. Соседи друг друга знали, но были не настолько дружны. А в девяностые годы двадцатого века и вовсе перестали общаться друг с другом. Только одни приветствия  на улице возле дома, пожелания доброго дня, даже утром или вечером. 

Анна настояла на том чтобы из фонда были выделены материальные средства для поздравления. Цветы и тысяча рублей  были вполне приемлемой данью памяти и скромной благодарностью этим людям, пережившим ужасы войны. О которых в преддверии  девятого мая почти не упоминалось.

В десять часов началась традиционная трансляция парада Победы с Красной площади. Сергей с сыном смотрел это зрелище, которое в отличие от прошлых лет было не столь помпезным, но массовым. Кроме того, в красоте и мощи представителей разных частей войск, было трудно отказать зрителю этого действа.

Анна гладила чистое и выстиранное белье, готовясь к обходу квартир, где проживали ветераны. А Сергей, занимаясь с детьми "в пол глаза" любовался на парад стройных колонн солдат и офицеров, облаченных в новую зеленую полевую форму и береты.

- Сынок, посмотри какие солдаты красивые, - обращал внимание маленького сына отец, - у них автоматы Калашникова. Как они маршируют...

Мальчик,  открыв рот, заворожено  смотрит на экран телевизора, где блистают выправкой воины, которым суждено охранять спокойствие и мир в России.

После окончания парада на Красной площади, Анна собирается поздравлять ветеранов с праздником Победы: одевает нарядное платье, причесывает свои длинные и густые от природы каштановые волосы, с красным отливом, одевает сына.

- Сынок, давай ты оденешь папин черный берет с кокардой. Сейчас отец туда прикрепит георгиевскую ленточку и ты будешь как солдат.

- Я гусал! - закричал малыш, поднимая над головой ручонку с маленьким оловянным солдатиком в кивере и саблей.

- Гусар же солдат, - объясняет мама, - у тебя тоже кивер.

- Кивел! Хочу кивел! - радостно орет мальчуган.

- Пойдем вместе поздравлять, - говорит Сергей, выходя из другой комнаты в собровской форме и с капитанскими погонами, - Возьмем еще дочуру, а то мало ли тебя там задержат старички, за стол посадят, а она есть "сисю" захочет.

- Ты что? Не надо толпой ходить! Пойду с сынулей. Быстренько пробегусь  и пойдем гулять во двор. Смотри как солнышко разгулялось. И чего так вырядился?

- Нет. Пойдем вместе. Даже не спорь, а форма пусть будет, - Сергей присел на табурет в коридоре и начал одевать спортивные туфли, - Я дочку на руки возьму.

В восемнадцатой квартире никого не было. Наверняка, уехали на дачу. В двадцать пятой квартире старенькая девяностолетняя бабуля побоялась открывать «незнакомым» людям. В Шестьдесят первой и в шестьдесят пятой квартирах жили «блокадники». При виде маленького мальчика в берете и с цветами, тоненьким голоском,  поздравляющим с «днем лождения», умилялись и плакали, принимая поздравления с Днем Победы.

 Осталось поздравить ветерана войны в семьдесят второй квартире. Дверь открыла его жена, семидесяти восьми летняя пожилая женщина.

- Поздравляй сынок, - не громко подсказывает мама.

- С плазником победы! - громко кричит малыш и протягивает красные гвоздике женщине, оторопевшей от такого натиска улыбающегося и счастливого семейства.

- Проходите к нам. Выпейте чай. Я торт испекла. Мой фирменный "Наполеон". Немного сухой, но ничего. Проходите, - забеспокоилась женщина, празднично одетая в черную юбку и белую кофточку, - Вася! Посмотри,  кто к нам пришел! Это наша Анечка, председатель кооператива.

В узком коридоре "малосемейки" стоял дедушка в очках "по стойке смирно", гладко выбритый, одетый в глаженные со стрелочкой брюки в полосочку и в белой рубашке. Сергей его помнил с детства. Всегда серьезный и спокойный, с сосредоточенным взглядом серых глаз. 

- Василий Александрович, девятое управление, пенсионер, - по военному, будто доложил он и протянул дрожащую руку Сергею.

- Сергей Владимирович, капитан таможенной службы.

Все рассмеялись кроме мужчин и прошли в большую комнату. В середине стоял квадратный стол, накрытый темно красной скатертью с бахромой. На столе был торт "Наполеон", две чайные чашки и чайник Дулевского фарфора. 

- Давайте выпьем шампанского, - предложила супруга Василия Александровича, - за победу! Сегодня такой день, - ее глаза светились от счастья, - Анечка, Сереженька, как же хорошо, что вы пришли к нам. Никогда такого не было. Никогда.

- Никогда, - поддержал ее мальчик. Все опять рассмеялись, с умилением глядя на малыша.

- А может быть водочки? - хлопотала старушка.

- Нет. Я и жена такое не пьем. Не беспокойтесь, пожалуйста.

- Выпьем за победу! Обязательно. Просто так не отпустим, - твердо сказал Василий Александрович и схватив бутылку шампанского начал открывать, сдирая фольгу. Но волнение мешало ветерану войны доделать это до конца.

- Давайте вам помогу, - Сергей взял сильными руками бутылку и за считанные секунды открыл ее, поставив на стол. Неловкость ситуации была разрешена. После того как игристое вино разлили по бокалам, Василий Александрович попросил налить ему водку.

- Как на фронте. Наркомовские сто граммов. За великую победу! - Все выпили свои напитки и поставили посуду на стол, продолжая стоять.

- Садитесь, садитесь. Не хорошо как-то. Садитесь, - забеспокоилась о гостях хозяйка.

- Где вы воевали, Василий Александрович, - поинтересовалась Анна.

- Свое боевое крещение я получил под Ржевом. Был связистом. Направлен в разведку. Наблюдать за немцами и передавать все в штаб армии, чтобы по моим, - здесь ветеран запнулся и замолчал.

- Данным, координатам, - помог Сергей, внимательно слушавший старика.

- Да. Так. Артиллерия била этих гадов, - здесь Василий Александрович остановился и в его глазах появилась скупая мужская слеза.

- Мой дед Сергей, в честь, которого был назван, тоже воевал. Начинал под Ржевом в двести двадцать шестой дивизии, потом под Курском в разведке и в на переднем крае, - решил заполнить паузу Сергей.

- Он никогда так не говорил. Все время молчит. А здесь заговорил, - всплеснула руками его жена, обращаясь к Сергею, и уже к мужу, - Васенька, ты не волнуйся. Ты устал. Хватит уже. Им не интересно.

- Нет. Очень интересно. Рассказывайте Василий Алексеевич, пожалуйста, - попросил Сергей, - У меня два деда воевали, но нам детям не рассказывали о том как там было. У бабушки Кати медаль "За отвагу". Она из Сталинграда эшелон с ранеными выводила из под обстрела. Но они никаких подробностей никогда не рассказывали нам. Я слушаю внимательно.


Василий Александрович говорил и говорил без умолку больше часа. Его супруга не могла остановить его речь. Он столько лет молчал. В нем это глубоко сидело. Жизнь на передовой и смерть в бою. Страшное то время...