Игры

Игры бывают разные.
Мальчишки сидят на скамейке около подъезда – отсюда лучший обзор на пешеходную дорожку, пересекающую двор, выводящую его обитателей и жителей всего квартала на улицу. Там, около небольшой лужи, возникшей после обильного, но кратковременного дождя, лежит буханка ситного хлеба. Некоторые прохожие при виде такого «богатства» как-то напрягаются, озираются, но все-таки проходят мимо, покачивая удрученно головами. Но обязательно найдется некий мужчина вполне себе половозрелого возраста, а иногда и вовсе украшенного благородными сединами, который не выдержит такого соблазна и наподдаст буханку ногой, обутой в летние сандалии. А следом за этим раздастся дикий вопль и начнется исполнение шотландской джиги на одной уцелевшей ноге. Дело в том, что в буханку, полностью изнутри выеденной зрителями-мальчишками, засыпан песок, и весит она теперь не меньше трех килограммов.
Николай Борисович вместе со своей женой Анной Семеновной целый год проспали одетыми. С приготовленным НЗ в холщевом мешке под кроватью. И хотя ложились они достаточно рано – тогда не было телевизоров, сон их был крайне тревожным. Они часто просыпались, лежали молча – кто с закрытыми глазами, а кто разглядывая мелкие трещинки на потолке. Любили они друг друга только вечером, незадолго до того, как наступала пора укладываться. Боялись, что ожидаемые «гости» застанут их в самый неподходящий момент. А все дело в том, что Николай Борисович отказался сотрудничать с местным отделом НКВД – то есть стать «стукачом». Потом они не выдержали и уехали в другой город – начали свою жизнь заново…
Мальчишки любят играть в войну. Денис привез с юга – из городка, в котором он родился, а потом проводил летние каникулы – два ружья. Одно стреляло шпонками и представляло собой слабое подобие арбалета, а второе – дробинками и использовало силу сжатого воздуха. Шпонковое ружье растиражировали и «банда», в которую входил Денис превратилась в самую оснащенную группу стрелков. «Воевали» на пустыре и в заброшенных домах. Войны были серьезные – до полной капитуляции. Пленных не брали. Или выходи из игры и больше тебе нет места ни на полях сражения, ни во дворе, либо дерись. Проигравших выстраивали вдоль забора и расстреливали шпонками. Денис стрелял дробинками. Потом он предложил вооружить всех одинаково и воевать стратегически. То есть организовывая засады, проводя рейды, обустраивая линии обороны… Но проигравших все равно расстреливали – чтобы лучше прочувствовать победу.
Анна Семеновна пошла работать секретарем начальника НКВД города, в котором жила ее семья и семья ее родителей. Пошла осознанно – ей очень хотелось быть готовой к отпору, когда репрессии затронут ее близких. Она надеялась, что членство в этой организации убережет их. Тогда еще не начались внутренние партийные чистки и большевики выглядели самой сплоченной государственной структурой. В стране только-только зачинались подставные процессы. Сначала взяли ее отца – он был верующим и принимал активное участие в защите местного батюшки. На первом же допросе следователь поднял на него руку и старый, но крепкий мужчина избил следака. Семена расстреляли через три дня. Анна Семеновна не успела ничего сделать. А вот сестер она подготовила и те молчали на допросах. А через неделю, при помощи своего начальника, Анна смогла их вызволить. Затем она подготовила документы изобличающие следователя, как пособника актива «Промпартии». Следак был осужден и расстрелян.
Юрка – приятель Дениса сделал настоящий арбалет. Конечно не такой красивый, зато эффективный. А Денис привез из Москвы лук, который он сделал сам. Из дубовой ветки, как царь Гвидон. Тетиву соорудил из капронового шнура, который невозможно было не то, что разорвать – даже растянуть. Для стрел использовал ветки ивы. Осенью собрал, содрал с нее кожуру, высушил и летом привез к бабушке отличный лук и заготовки стрел. Вместе с Юркой съездили на великах к ближайшему скифскому кургану, копались там до вечера и нашли таки 3 наконечника. Около дворовой голубятни набрали перьев. И вот они – три шикарные стрелы, как настоящие скифские…
Назавтра устроили соревнование. На меткость победил Денис. На дальность полета стрелы – Юрка.
А тут их дом начали готовить к капитальному ремонту, а под карнизом стрижи выстроили не меньше десятка гнезд. С крыши достать их было невозможно и решили ребята подсобить строителям, а заодно провести соревнование на меткость. Денис свои пять гнезд раздраконил с семи выстрелов. А вот Юрка раз шесть промахнулся. Стрелы улетали на высоту шести-семи этажей, затем падали и коверкались об асфальт. А одна стрела, возвращаясь на землю, встретилась с головой какой-то тетки, волочащей за ручку ребенка. Хорошо, что на голове у нее был накручен огромный шиньон сантиметров 30 высотой. Тетка ничего и не почувствовала. Так со стрелой двор и покинула…
Катя была слабовидящей – минус двенадцать в каждом глазу, не шутка!  Без очков она видела двигающиеся пятна, которые словно узор на экране компьютера сопровождали внешние звуки… При чем такое видение окружающего мира начиналось чуть ли не с кончика Катиного носа. Так что очки для нее были столь же важны, как и телескоп для астронома. В московском институте, который она вместе с отцом выбрала для получения высшего перспективного образования, Катя жила в общежитии, дружила, вернее приятельствовала только со своей «сокамерницей». Вместе они ходили на литературные вечера в Политехническом, на концерты, проклевывающихся будущих джазовых корифеев, по мастерским художников-белютинцев и в другие очень даже авантажные места и мероприятия. Возвращались всегда поздно, даром что консьержка в их корпусе была доброй и пускала в общагу в любое время.
Однажды Катя с Соней бежали под струями сильнейшего ливня, стараясь хоть в этот раз порадовать тетю Маню своим приходом до полуночи. Очки Катя сняла – в них не было никакой пользы, а потерять их можно было очень даже просто. Соня предупреждала Катю о каждом бордюре или выбоине на дороге и, вообще, вела ее под ручку, как собака поводырь. В одном из дворов, которые девушки пересекали, стремясь как можно больше сократит свой путь, на них напал какой-то парень-мужчина-мужик неясной национальности армянин-узбек-цыган-русский? Слава богу он забрал их сумочки и, постращав для верности, по словам Сони, ножичком и сгинул в темноте… А за следующим углом девушки наткнулись на наряд милиции и этого разбойника поймали по горячим следам.
У следователя Катя во всем согласилась с показаниями Сони. А потом ее начала мучить совесть – она-то ведь ничего не видела.
И на суде она так и заявила – мол не могла я его видеть без очков, но голос похож. С Соней они разругались, а парня все равно посадили – сумки-то при задержании были у него.
Все любят мушкетеров, даже на Украине, где есть вполне себе достойные герои – запорожские казаки, которые сами могли показать «кузькину мать» любому гвардейцу кардинала. И с особенным придыханием смотрим мы на экранах, как ловко орудует Маре-Д’Артаньян своей шпагой. В этот приезд Дениса на летнюю побывку его дворовые товарищи придумали новое развлечение – дуэли и массовые бои на шпагах. Причем не на покупных пластмассовых эрзацах продающихся в «Детском мире», а на самодельных из металлического прута, даром что ли на окраине городка коптили небо трубы металлургического завода? Прут был круглый диаметром в 8 мм, а длиной в 100 см. Конечно, он был не такой гибкий, как настоящая шпага или рапира, да и заточенными ребрами он тоже не мог похвастаться, но ведь зато железный! Доводили «шпаги» до ума кто как мог – вот некоторые элементы:
• Наконечник у всех прутов был заточен до игольной остроты;
• Эфес обычно делали из крышки консервной банки;
• Ручкой служил плотный обмотанный изолентой тупой конец прута.
Денис внес следующие изменения – вместо крышки для эфеса он использовал металлическую мисочку от дедова набора для бритья, а рукоятку взял от самой большой стамески.
На дуэли мальчишки дрались, заложив одну руку за спину – это был особый шик, или же подняв, согнутую в локте руку и отведя ее в прямую линию к вытянутой руке с прутом-шпагой.
Слава Богу, никого не закололи – береглись… Берсеркеров среди дворовой компании не оказалось.
Был и еще один вид соревнования, связанный с фехтованием – протыкание фанеры различной толщины в выпаде.
Костя-босяк из соседнего подъезда был здесь непобедим – своими длиннющими ручищами, а росту в нем было почти два метра, он мог пробить полуторасантиметровую сосновую доску.
Так-то вот! Игры бывают разные…
У взрослых они свои и чаще всего соответствуют 10 заповедям вывернутым наизнанку. Кроме того большие дяди любят войны, революции, бунты и другие виды массового насилия… Уже в паре люди обожают кулачные бои разных видов, но с обязательным членовредительством. А еще совершеннолетние, ответственные перед законом «человеки» очень уважительно относятся к шутам и фиглярам, так как они позволяют вполне безопасно издеваться над собой.
Но самая любимая игра – это, конечно же, Справедливость! И особенно справедливое возмездие…
Интересно, когда дети окончательно постигают смысл взрослых игр, и становятся их полноправными участниками?
Может тогда, когда они играют мамкиными сосками?..
Или когда впервые одаривают нас своими улыбками?..
Или, сделав первый шажок навстречу нашим протянутым рукам?..
Ага – это происходит одновременно с первой осознанной фразой?..
Ну уж точно это никак не связано с опытом первого предательства со стороны близких им людей!