Крыша

Он сидел на краю крыши и, задумчиво вертя в руках брелок от ключей, смотрел на плавно поднимающийся из-за домов рассвет. Вот иссиня-черное небо постепенно отступает, алые лучики смело взлетают к верху, свет закрадывается в каждый уголок и отгоняет тьму. Черные силуэты грязных домов светлеют и проявляют свою истинную натуру. На немытых потускневших окнах начинают играть сверкающие блики, так весело слепящие глаза. Вот прогудела первая сегодняшняя, а может и последняя вчерашняя машина. Вот тихим, совершенно не городским шелестом проснулась сирень внизу, у подъезда. Ветер, казалось, спавший всю ночь, выбрался из своей постели и легкой походкой начал свой путь по пыльным и жарким городским проспектам. Ярко-алый, сияющий всеми возможными и невозможными оттенками красного диск солнца все выше и выше поднимался над уставшими домами города. Лучи его уже совершенно без страха мчатся туда, где еще не успели побывать. Беспощадно изничтожая тени и сумрак, с беззаботной улыбкой проникая в сонные квартиры, легким касанием пробегая по лицам людей. Он прищурился и, заслонив лицо ладонью, улыбнулся солнцу. И быть может, оно, в тысячах километрах от него, тоже улыбнулось. Он отвел глаза и посмотрел вниз. Подперев подбородок рукой, он погрузился в размышления… «…быть может, Она уже проснулась…быть может, вот такой лучик солнца небрежным движением прошелся по её сомкнутым векам, по её мягким волосам и разбудил её? Быть может, Она уже встала, улыбнулась солнцу, и может, оно тоже улыбнулось ей в ответ. И тогда Она подмигнула кому-то, может, самой себе и легкой, воздушной походкой выпорхнула из комнаты…» Он открыл глаза, встал и потянулся. Звякнула цепь, он наклонился, дописал последнюю фразу: «…со скрипом, словно неохотно, закрылась…» и, небрежно кинув тетрадку и дешевую авторучку в рюкзак, направился к люку в крыше. Еще раз взглянув на солнце, он спрыгнул в отверстие. Через секунду в зияющей дыре появилась рука, схватила ручку люка и крышка со скрипом, словно неохотно, закрылась…