Очарование

Софина подходила к школе по знакомой дороге. Вроде бы, ничего необычного: асфальт был таким же неровным и серым, его даже трудно было как следует разглядеть из-за темноты  зимнего утра.  Только в тот день на нем почему-то появились разные рисунки: сначала Софина четко увидела в неровностях асфальта череп, потом на нем вырисовалась бабочка, потом – орхидея «белый призрак», потом – лимузин.  Как странно, что она тысячу раз проходила по этому асфальту, но ни разу не замечала ничего подобного. Софина  улыбнулась этому и вошла в здание школы.  Крохотные снежинки на ее волосах теперь превратились в капли воды. Проходя по длинному коридору в класс, Софина нечаянно посмотрела в окно и увидела, что рассвет только начинается. 

Прозвенел звонок. Она села на свое обычное место возле окна, в класс вошел учитель, и урок начался.  Но сегодня ее мысли были далеко от темы урока.  Софина все время смотрела в окно и не замечала людей вокруг себя.  А за окном начинался рассвет. Солнце медленно поднималось из-за окружающих высоких домов.  Сначала снег вокруг был темно-синим, а потом, чем выше поднималось солнце, тем светлее становился его цвет.  В какой-то момент цвет снега даже был чисто-бирюзовым, а затем плавно перешел в ослепительно-белый. На него даже больно было смотреть, от белизны резало глаза. 

А солнце все поднималось.  Тень ровно отходила с поверхности домов, она «подбегала» к земле, ища убежища от солнечного света. Вот тебе и наука: солнце поднималось, а тень опускалась с одинаковой скоростью – как раз то, что они проходили на прошлом уроке – обратная пропорция.  Но никто никогда этого не замечает.   

И вот Великий Художник приступил к использованию своей палитры, стараясь выбрать самый совершенный цвет.  На небе стали переливаться все цвета, доступные человеческому глазу.  Вот небо становится розовым – не просто розовым, всеми его оттенками.  Оно то бледно-розовое – «серьезное», то гламурно – малиновое – «веселое». Нет, не то.  Теперь небо на какую-то пару мгновений переходит в  ярко-красный – жестокий и коварный – который потом блекнет и доходит до смешного оранжевого. Слишком напыщенно. Настала очередь желтого – волшебного, жизнерадостного, необыкновенного и насыщенного.  Он то бледнеет, но становится ярче, пока не доходит до наивно – салатового, а оттуда – в доверчиво – зеленый. Но все не то, не то!  Слишком по-детски, слишком мило для этого равнодушного мира!  И зеленый переходит в морской сине-зеленый, он внушает величество, страх, волнение, бдительность.  Потом этот цвет открывается, но сталкивается с красным и розовым, и появляется фиолетовый. Мрачный фиолетовый – высокомерие, самолюбие, самодовольство и… непонятость.  Он не продерживается и одного мгновения – на него ползут другие цвета – фиолетовый начинает плавно переходить в синий – глубокие раздумья и замкнутость.          
И вот приходит мудрейший из цветов -  белый – радость, печаль, беспечность, раздумья, творчество.  Он появляется кусками то тут, то там среди других цветов и постепенно всех вытесняет. На миг на небе появляются все краски и оттенки, какие только  можно вообразить, и вот оно – совершенство! Сейчас здесь все, что Человек видел, слышал, чувствовал. 

Но солнце не может остановиться, пока еще света недостаточно для учителей, подавляющих молодые чувства, для клерков и банкиров, равнодушных к бедам других, для адвокатов с своих однообразных костюмах.  Они хотят получить все, они должный хорошо видеть, чтобы не ступить в яму и не испачкаться, им надо видеть мелкие цифры, чтобы хоть чем-то заполнить пустые души. Солнце все это знает и поднимается выше,  отказываясь подчиняться Художнику. Художник сердится, он больше не рисует, он опрокидывает палитру , и белый захватывает все небо. Наступает блаженная пустота, уравновешенность. Но так не может, не должно быть! Мир не так чист! Должно же в нем остаться хоть что-то от ярких чувств! Но белый слишком силен, его больше…         
И тогда все небо окрашивается в голубой – скромность, тишина, задумчивость, загадочность, грусть, непонятость и ненайденность. А солнце уже встало, и люди в строгих скучных костюмах, неудобных даже для них, воссели на ветхих «тронах» в однообразных офисах.  И так все это происходит каждый день.
   
На Земле живут семь миллиардов человек. И почти все они ничего не замечают, ничего и никого.  Они просто идут в никуда. Все люди идут в никуда, но у одних пустая, скучная дорога, а у других она полна чувств. Они, такие, как Софина, видят сражения в небесах, замечают чудеса вокруг и … любят. Они готовы отдаться чувствам, несмотря ни на что. Их не много, от силы несколько сотен. Но они есть, и это – главное. Ради них Художник готов искать совершенство и бороться за него каждый день.