Книга жизни ч. 12

Однажды в выходной день папа собрался пойти купить у кого-то картошку и решил взять меня с собой.

Меня закутали в мамино пальто, папа усадил меня на санки. Помню, что меня сразу же ослепил белоснежный снег, солнечный свет, и я задохнулся от морозного свежего воздуха. Папа заранее договорился, у кого он купит картошку и мы (а точнее я на санках) ехали вдоль деревни.

По дороге мы зашли к одному из папиных сотрудников по фамилии Неживой. (Папа потом рассказывал, что у них в отделе работали два конструктора: у одного фамилия Неживой, у другого Бессмертный)[7]. Неживой купил себе дом, корову и жил безбедно. Когда мы зашли в гости, он поставил передо мной глубокую тарелку и налил в неё варенец.

До сих пор помню это чувство, когда я съел пол тарелки и больше не мог. И оторваться не могу, и больше в меня не лезет. Это один из эпизодов, запомнившихся мне в ту суровую зиму.

Весной папа сообщил, что мы переезжаем в город.
 
До конца учебного года оставался один месяц, и мама повела меня в школу, которая размещалась в одноэтажном деревянном бараке. Директор предложила оформить меня в первый класс, но я прямо в кабинете расплакался и не хотел снова идти в первый класс. Тогда она предложила посадить меня во второй класс с недельным испытательным сроком. Испытание я выдержал и был переведен в третий класс.

От этой школы, а я учился в ней до четвертого класса у меня остался неприятный осадок. Друзей не было, часто дразнили жидом, один из учеников седьмого класса пропал зимой и только весной его труп выловили из подо льда. Говорили, что на груди у него была вырезана шестиконечная звезда. Помню, что звали его Ханусик. Позднее я хорошо знал его младшего брата.


 Фотографии мамы для документов в разные годы после войны.


Продолжение следует:http://www.proza.ru/2011/05/12/770