11 00

            Долго. Очень долго. Ну, может быть, не очень долго, но страстно, некоторые даже отчаянно ждали этого. Наивные надежды, изматывающие страхи, детские мечты, странные стихи (возможно даже чья-то свадьба) были связаны с этим важным событием. Важным для всего человечества, ну, может, кроме пары-тройки скептиков из какого-нибудь Сыктывкара. 
            Венгры получили первый официальный сигнал от внеземной цивилизации. Первый не только в истории Венгрии, но и, собственно, во всемирной истории. Почему венгры? Никто не мог ответить на этот вопрос. Хотя венгерские националисты предлагали свои многочисленные версии, а один из них даже успел выпустить наспех написанную книгу «А почему бы и нет?».
            Сигнал получила редакция крупнейшего венгерского еженедельника «Будапештский вестник». Получила по факсу, в понедельник 22-го июня 201*  года, в 11:00. Текст был на английском языке, гласил он примерно следующее: «Будь-те здо-ро-вье, о-би-та-те-ти-ли пла-не-та Зем-ля. Мир вам. Вас при-вет ге-не-рал де-пар-та-мен-ты по вне-поч-вен-ный кон-такт пла-не-ты Поч-ва 2. Встре-ча спус-тим не-де-лю то же вре-мя ста-ди-он и-ме-ни Эл-вис Прес-ли. Ча-о.»
            Шок? Да, но не особо. Радость? Не особо. Страх? И в помине не было. Скорее гордость и чувство ответственности. Недоумение вызвало не само сообщение, а то, что было напечатано вместо номера отправителя. Таких символов не приснилось бы ни в одном сюрреалистическом кошмаре ни одному душевнобольному арабу китайского происхождения, спящему в сауне. Таких сочетаний линий, точек, загогулин и изрядно помятых овальчиков не видывал ещё человек. С восхищением переглядывались работники редакции, в очередной раз пересматривая волшебное сообщение. Оно наполнило их будни чем-то захватывающим. Абсолютно никто не сомневался в его подлинности. Было в нём что-то неземное, словами это не передать.
            Итак, очевидно, перед попыткой вступить с нами в контакт, жители планеты Почва-2 какое-то время изучали жизнь землян. А, может быть, и нет. Но они  как-то узнали, что самый международный язык на планете -  английский, что самый большой в Европе стадион – стадион имени Элвиса Пресли. Его построили на деньги Евросоюза в честь закончившегося мирового финансового кризиса в 201*-ом году. Узнали про факс, про «Будапештский вестник», даже про «Чао!». А может случайность? Совпадение? Может за пределами нашей галактики тоже существует стечение обстоятельств?
            Главный редактор газеты, Марек, человек из интеллигентной семьи - честный, открытый, с превосходным образованием и изящными манерами, без остановки курил и матерился. Никогда ещё подчинённые не слышали от него такого потока превосходных степеней, расплывчатых метафор и энергичных междометий. Он был в восторге. Эйфория проявлялась не только румянцем на щеках и блеском в глазах, но и закатанными до плеч рукавами и помятым галстуком, болтавшимся не на шее, а на локтевом сгибе правой руки. Сигарету он держал тоже в правой руке, поэтому пепел с неё систематически падал на дорогой, но как-то вдруг отошедший на 2-ой план галстук. «Сразу в народ! - кричал он. - Никакой полиции! Никаких представителей власти! Они в очередной раз всё засекретят, мать перемать! Эта информация принадлежит людям, всем людям, всему человечеству, вы это понимаете?! Какой к чёрту риск?! Да ради этого момента мы и жили, ради этого момента умирали наши предки, друзья и коллеги! Лучшие умы истории, лучшие представители культуры и науки подготавливали нас к этому, и вот этот момент настал! Настал!» И дальше в таком же духе.
            В итоге с Мареком все согласились, как никак он был боссом, и решили сделать экстренный выпуск еженедельника на следующий день – во вторник, а не в пятницу как обычно. Написали всё как есть – все факты, все подробности. И пошло-поехало. Новость быстро распространялась. Со скоростью света открывались рты сообщавших эту новость. Со скоростью звука вылетали из кабинетов спецпредставители, посылаемые «большими» людьми разузнать детали.

            В среду 24-го июня с самого раннего утра все работники ставшей уже знаменитой редакции сидели в кабинете генсека ООН Йозефа Зимлера. Докладывали. Делились впечатлениями. Обсуждали. Шептались. Писали объяснительные. Рисовали. Подписывались. Смеялись. Потели. Кто-то спал.
            Операцию под названием «Контакт-1» проводила ООН. Сначала была идея главным контактёром сделать самого Марека, но Экспертная Комиссия ООН по Контактам с Внеземными Цивилизациями (ЭКОКВЦ), которая существовала вот уже целых 3 часа и 48 минут, постановила, что нет... Дескать, Марек хоть и умён и образован, но процесс контакта может осложнить его прущая через край энергия, к тому же его хромающий до плеч английский с чугунно-венгерским акцентом многие слова превращал в лингвистические аномалии. Без труда удалось получить согласие самого высокооплачиваемого шоумена Великобритании - Майкла Паркинсона. В интервью он с нечеловеческим пафосом обронил фразу: «Между прочим, я с детских лет мечтал быть приветствующей улыбкой человечества...». Он был чертовски обаятелен, его речь была внятной, лилась плавно и мелодично, при этом сопровождалась располагающей жестикуляцией. А что же ещё, спрашивается, надо, чтобы покорить сердца, или что там у них, этих почвенников? Стройный шатен среднего роста и высокого достатка. Хомо Сапиенс с большой буквы. Исполнитель эпохальной миссии.

            Шли дни. Многие волновались. Многие - нет. Но и те, и другие томились в ожидании. Технический отдел ЭКОКВЦ создал спец. наушники со встроенным спец. микрофоном для Майкла, чтобы слышать, что он там лепечет и, конечно же, рьяно подсказывать, ведь со стороны-то видней. Уже прошёл все проверки тончайший бронежилет из серии «на всякий случай», с вмонтированными микрофонами огромной мощности, чтобы уж наверняка услышать ломаные приветствия братьев по разуму. Опять же на всякий случай Майкл не вылезал из салонов красоты, а также посещал сеансы лучших мировых психологов. Никто не знал, от чего отталкиваться в размышлениях о вкусах почвенников, поэтому отталкивались от знакомого – простой человеческой логики. Никто не хотел предполагать, что грязный, неопрятный и дряхлый старик с редкими зубами может кому-то понравиться больше, чем безупречный молодой шатен, даже если этот «кому-то» никогда не видел людей.

            Наступило утро 29-го июня. Понедельник протягивал свои сонные, несмелые ручки к солнышку и хаотично позёвывал. Народ энергично просыпался. Некоторые вообще не спали – настолько сильно их волновал предстоящий «Контакт-1». Во всём мире был объявлен выходной. Подготавливалась всемирная теле-радио-интернет-трансляция. Женщины активно протирали пыль с телевизоров, мониторов и радиоприёмников, чтобы яснее и чётче был виден и слышен исторический момент.
            К стадиону стянули военную технику. Но на территории стадиона всё было тихо и мирно. По внутреннему периметру стадиона зачем-то вывесили флаги стран, входящих в ООН, а также портреты Магеллана, Джордано Бруно, Джимми Хендрикса, Леонардо Да Винчи, Моцарта, Рембрандта, Дали, Эдгара По, Карла Маркса, Шекспира, Пушкина, Достоевского, Теслы, Эйнштейна и портрет какой-то женщины, которую никто никак не мог узнать, но ходили слухи, что это тёща Йозефа Зимлера.
            Светило солнце. Блестела трава. На часах было 10:30. На территорию стадиона пустили очень немногих. Вся ЭКОКВЦ восседала в вип-ложе в полном составе во главе с Зимлером. Все были при параде, чисто выбриты, надушены, искусно выглаженными носовыми платками вытирали капли пота с могучих лбов. Самые тихие репортёры, самые талантливые операторы и техники тоже были внутри и при полном параде. Они в последний раз всё проверяли, подключали, заземляли. Каждому были даны инструкции и указания на случай «ежели чё». Майкл Паркинсон разминал губы и голосовые связки в специальной гримёрке. Он постоянно причёсывался. Он нервничал.  Тянулись минуты. Атмосфера мандража с упоением махала крыльями над стадионом.
            И вдруг крик. Председатель кулинарного отдела ЭКОКВЦ, плотный маленький старичок, резко побагровел. Он тыкал пальцем в небо и топал ногами. Кричал эмоциональные несуразицы, которые закончились фразой «Ааааах, чёрт, показалось». Было без восьми минут одиннадцать.
            В 10:57 откуда-то издалека послышался шум. Шум потихоньку приближался и оставлял смутные впечатления. Смущал он не громкостью, не странностью или необычностью, а своей земной естественностью. Сначала никто не мог сообразить, на что же это похоже, но по мере приближения он становился всё ближе и ближе - не в плане расстояния, а в плане человеческого восприятия. Опять же председатель кулинарного отдела ЭКОКВЦ первым выкрикнул всеобщее предположение: «Какого чёрта?! Откуда здесь море? Где это шумит море?» Действительно, толстяк был прав, это был самый настоящий шум прибоя, приближающийся рокот волн, редкие возгласы чаек, пару раз даже где-то вдали прогудел пароход. Все были в растерянности. Кроме пришельцев. Они бойко и динамично приближались. Это чувствовалось по звуку. И вот со стороны неба к стадиону стало приближаться инопланетное нечто. О, как все ожидали появления стандартного НЛО – летающей тарелки! Но увы. Даже издали можно было заметить, что что-то тут не то. Какой-то странный псевдотреугольник - наполовину тёмный, наполовину светлый, быстро летел к стадиону. Медленно и постепенно раскрывались рты и отвисали челюсти. И вот ровно в 11:00 над стадионом повис корабль. Именно корабль. Корабль – в классическом понимании слова. Эдакий Летучий Голландец размером в половину стадиона. Белые паруса развивались на взявшемся откуда-то ветру, скрипели корабельные доски. Повисев пол минуты, он медленно развернулся на 180 градусов, потом ещё раз на 180 в том же направлении и, оказавшись в прежнем положении, начал снижаться.
            Опустившись на траву, он выглядел ещё внушительней, теперь его ограждал не безграничный воздух, а пустые трибуны стадиона Пресли. Шум стих. Всеобщую тишину нарушало только предательское урчание в животе председателя кулинарного отдела ЭКОКВЦ. Неожиданно резко нос корабля распался на две равные вертикальные части, которые тут же разъехались, образовав большое окно. Из окна вылезло что-то вроде лестницы, соединив его с землёй. Почувствовалось некое движение. Теперь в общих чертах эта конструкция напоминала эскалатор. Этот эскалатор крутился впустую минуты четыре, за которые Йозеф Зимлер похудел на килограмм эдак шесть. Ещё до того, как корабль коснулся земли, Паркинсон был уже в полной боевой готовности. Красавец. Просто красавец. Все приборы были прикреплены и настроены. Костюмчик сидел шикарно. Туфли начищены до звёздного блеска. А причёска! Как же она подчёркивала его большие зелёные глаза! Как истинный профессионал он взял себя в руки и отогнал волнение, оставаясь при этом полностью трезвым.
            И вот на эскалатор ступила первая инопланетная конечность. Могло быть и хуже. Это оказалась всего лишь нога. Всего лишь раздвоенная нога. Обычная инопланетная, человеческая раздвоенная нога. Опля. Вторая раздвоенная нога. Опля. Третья раздвоенная нога. Три симпатичных раздвоенных ноги... Всё бы ничего, но самого тела не было. Это были три самостоятельных раздвоенных ноги, которые несвязно спускались вниз по «эскалатору». Они вели себя воистину странно. Каждая из них то прыгала, то замирала на месте, то просто катилась вниз. Так они достигли травы, побегали-попрыгали по ней, не отходя дальше трёх метров от эскалатора, и быстренько забежали обратно на корабль.
            И тут очень бодрой, весёлой, припрыгивающей походкой, какою маленькие дети порой летят за мороженым, вниз по эскалатору зашагал бородатый, коренастый конкистадор времён Колумба. Его шлем, костюм, сапоги, шпага – всё было так знакомо по иллюстрациям из учебников истории! Последних шагов он избежал и уверенно прыгнул на траву на обе (нормальные, нераздвоенные) ноги. Паркинсон уверенно подошёл и остановился в метрах десяти от бородатого мужчины. В наушники сразу посыпались подсказки: «Подойди поближе!», «Отойди чуть подальше!», «Убегай, Майкл, Убегааай!», «Присядь! Сядь на корточки!», «Ударь его ногой!» и т.д. Майкл молча рассматривал своего будущего собеседника. Начать первым он не решался.
            «Будь-те здо-ро-вье, о-би-та-те-ти-ли пла-не-та Зем-ля. Мир вам...» - произнёс монотонный электронный голос из под шлема. Паркинсон сообразил, что почвенник использует что-то вроде электронного переводчика. Стеклянный голос произносил слова по слогам и с ошибками, но смысл был понятен. Майкл сделал несколько шагов навстречу бородачу и заговорил:

- Обитатели Земли приветствуют братьев по разуму с планеты Почва-2 и так же желают им крепкого здоровья. Меня зовут Майкл Паркинсон.
- Я-ть Зай-тар-семь ге-не-рал де-пар-та-мен-ты по вне-поч-вен-ный кон-такт пла-не-ты Поч-ва-два. Я чувст-во-ть вы у-ди-влён наш по-яв-ле-не. Мо-жечь за-да-вать воп-рос.
- Да, не буду скрывать, я удивлён, и не только, наверное, я. Ну для начала, от вас ли исходил этот шум моря?
- Да.
- Каким образом и для чего, позвольте спросить?
- Поч-ва-два хо-те-ло об-лег-чать кон-такт. Мы мас-ки-ро-вал шум наш ле-та-тель под вам зна-ко-мые шум при-бой. Ти-ши-на мы не хо-теть что-бы не на-пу-га-лось.
- Так. А шум моря связан как-то с Земным видом вашего летательного аппарата?
- Свя-зя есть. Вне-шно ле-та-тель то-же мас-ки-ро-ва-тый под вам зна-ко-мый вид что-бы не на-пу-га-лось. И я мас-ки-ро-ва-тый.
- Ааааа. А почему именно конкистадор?
- Я-ть не зна-мо. Ва-ша на-у-шен-ник. У я та-кой же. Мне под-ска-зы-ван ми-ни-стро-вы-е из Поч-ва-два. О-ни всё ре-шал. Я-ть ис-пол-ни-тели.
- А эти ноги, что бегали тут за пять минут до вас? Это что? Домашние животные?
- Э-та два на-ша раз-ве-до-ва-тель-ное ро-бо-ты. Мы их мас-ки-ро-ва-лось. Но их мас-ки-роть оче-ни труд-ность. Боль-ше мас-ки-ров-ка у-же не мож-ность.
- Два? Но ноги было три. Я отчётливо видел!
- Э-та на-ша ми-ни-стра ку-ли-на-ри-я. Он бы-ла треть-я но-га. Он хо-те-ла про-яв-ле-нить му-жес-твен-ность. Поч-ве-два ми-нист-ра ку-ли-на-ри-я есть глав-но-е ми-нис-тра. Он дол-жна по-ка-зы-вал при-мер дру-гих ми-нист-рам.
- Тоже замаскированный? Или это под него маскировали роботов-разведчиков?
- Ми-нист-ра за-ма-ски-ро-влен.
- А как же он выглядит на самом деле?
- Моя на-уш-ник при-ка-зы-ва-ют не от-ве-чать этот воп-росом.
- Ну что ж, спасибо за информацию, теперь всё стало немного ясней. Если вы пришли с миром, то человечество радо приветствовать обитателей Почвы-2!

            Повисла пауза. В тишине вибрировал шлем пришельца. Борода колыхалась в разные стороны. Было ясно, что в шлеме происходит энергичное обсуждение ситуации и дальнейших действий.
            - Поч-ва 2 про-сят пов-тор ваш по-след-ний пред-ло-же-ни-я.
У Паркинсона задёргалась правая бровь. Он собрался с духом и повторил, но уже гораздо тише и серьёзней:
            - Если вы пришли с миром, то человечество радо приветствовать обитателей Почвы-2...
            Опять тишина. Опять задребезжал шлем на голове конкистадора. Все телезрители и радиослушатели не находили себе места. Зимлер обгрыз все свои ногти, пару ногтей своего зама и полу чьего-то пиджака. У Паркинсона на лбу выступил пот. Руки его задрожали. Шлем затих. Все замерли.
            «Вы че-ло-вееек?» - электронный переводчик почти не передавал вопросительную интонацию, но каким-то шестым чувством все ощутили, что это конкретный вопрос. Вопрос, причём даже с какой-то долей возмущения.
            Паркинсон задумался. Засомневался. Никто никогда не задавал ему такого вопроса. Ответ надо было тщательно обдумать. «Чего ты думаешь? Ты же человек! Ты чертовски похож на человека, Майк! Ты даже больше человек, чем я! Ответь ему!» - надрывным фальцетом подсказывал ему Зимлер. Но Паркинсон решил, что простого «ДА» будет мало, надо ответить как-то капитально, так, чтобы у пришельцев не осталось никаких сомнений, надо парировать их выпад своим интеллектуальным багажом, надо вызвать ливень аплодисментов по всему миру собственной фразой, которую не раз потом высекут в камне...
            «Да!» - гордо прозвучало в напряжённой тишине.
Опять все замерли. По-знакомому настораживающе зашумел чёртов шлем почвенника.
            - То есть с на-ми де-ла-ет кон-такт че-ло-ве-ки?
На этот раз Майк ответил быстро и эмоционально:
            - Не человеки, а люди! Да! Мы – люди! Разумные обитатели планеты Земля! Самые разумные!
            - Лю? Ди?
            - Именно! Лю-ди!
Пауза.
            - Ми-ни-стры Поч-ва-два не хо-тим кон-так-ти-ро-вал лю-ди. Вы о-ши-ба-лось. Лю-ди не са-мо-е ра-зум-ны-и пла-не-ты Зем-ля.
Пауза.
            - Что?.. Как так?.. Что вы такое говорите?..
            - Где мы мо-жно най-дём ра-са дель-фи-нов?

            Всемирный вздох колыхнул планету. Радостно засмеялась пара-тройка скептиков в каком-нибудь Сыктывкаре. Зимлер прокусил губу. Это была губа зама Зимлера. Некий хаос предположений витал в умах жителей всех континентов. Но Майкл Паркинсон улыбнулся. Он был профессиональным шоуменом. Шоу было его стихией. А разве величайший облом человечества – это не шоу? Конечно же шоу! Ещё какое шоу! Майк улыбнулся ещё шире, снял наушники, широким жестом выбросил их на траву позади себя. Поправил галстук. Пригладил волосы. По эскалатору молниеносно пронеслась одна из раздвоенных ног. Подкатилась к наушникам, побегала-попрыгала вокруг них, тихонько лягнула и убежала обратно. Но микрофоны на бронежилете Майка улавливали и его собственный голос, поэтому последующий разговор вошёл в историю в своей чудесной полноте:

- Так где нам ис-кал дель-фи-ны?
- Дельфины? Точно дельфины?
- Да. Дель-фи-ны. Где?
- В дельфинариях, морях, океанах...

            Бородатый конкистадор Зайтар-7 развернулся и той же радостной походкой зашагал обратно в корабль.
            «Стойте! Уважаемый! Вы куда? А как же мы? Как же люди?» - уже не как шоумен, а как простой человек вопил Майкл в спину пришельца. Зайтар остановился. Шлем снова заворчал. Но проворчал он секунды три. Конкистадор резко развернулся: «Лю-ди дерь-мо...» - просигналил уже знакомый всей планете голос.
            Расслышали все. Наверное, даже глухие разобрали электронный инопланетный комплимент. Но Паркинсон после некоторого молчания всё же несмело переспросил: «Что, простите?.. Как вы сказали?.. »
            «Лю-ди дерь-мо...» - абсолютно с той же холодной интонацией повторил пришелец, повернулся к кораблю и зашагал по эскалатору вверх своей позитивной походкой, но никому она уже не казалась ни весёлой, ни бодрой, ни по-детски радостной. Он исчез в окне корабля. Потом исчез эскалатор, а за ним и само окно. В незыблемой тишине корабль быстро поднялся над стадионом и упорхнул в небо. И только храп председателя кулинарного отдела ЭКОКВЦ, заснувшего во время одной из многочисленных пауз в межпланетном диалоге, напоминал о том, что жизнь продолжается.