Деревенская Шахерезада

- Ну, сижу! А твое како дело? Посидеть уж нельзя…. Щщево?! Моя  скамья! Твою твой правнук непутевый разломал! На тарахтелки своей въехал и разломал! А энту я из сарайки на своем горбу припёрла! Её ишшо мой муж колотил!

……. Внук ко мне сёдни приезжат. Жду вот. К обеду должон быть.
А тебе кака разница? Из заграницы! Профессор! Уйди, Фелицитата! Подь вон, своёму енералу лампасы постирай, чо-то давно ты их не вывешивала!  А мне все едино, майор ле, енерал ле…. О! Подъехал!

- Степанушко-о! Внучёк-от мой малехОнной... Подь к бабки-то, я на тя погляжу, вишь, стара бабка-то стала, ничо не вижу…. Ой… да ты какой стал… степенной. Бородишша-та энта тебе на кой? Ну, нать, дак нать. А по мне, дак нать энту страсть сбрить, выголить личико-то. Твой-от дедушко никоды бороды не нашивал. Все боялси, што я ей выдеру, видать….
Пойдем в Избу-ту. У меня и шанег напечено и рыбник с налимом …. У вас в той загранице-то налим есть? Ну, да, ну да… откуль ему там взяцца. Вот щас я тебе молочка налью. Аль ись хошь? Дак у меня щи в печи теплы.  Да каши тебе напарила. С пенкой-то любишь? Ране-то люби-и-ил.

Какой-такой лишний вес? Да где? Ой… да што и за мужик, коли у ево живота нету? Ничо-ничо.. Ты, вона, дровишек мне наколешь, дак лишне-то на пузе разойдёцца. А вона, у сарайки кучка… не, не больша. Токо две машины сейгод привезли чурок-то. Как раз за неделю и управисси. Топор хорошой! Деда твово топор-от. Я ево к Петьке сносила – тот наточил. Да, быват, время останется, дак ишшо травку выкосишь. Во-о-она, поле-то. Из окошка видать. А мне, глядишь, не нать будет Петьку-ту просить. Он ить, паразит, за покос три поллитры берет.

Чаю? А самовар горячий! Бери все сам. Не в гости приехал, в своём дому-то. Кушай, дитятко, кушай. Чо и съел-то, уж наелси. Рази ж энто еда… Дедушко твой, бывало, щей миску навернёт, картошки чугунок, да шанег блюдо, а после грит, червя заморил – можно и поесть ладОм….

Сказки? Да када  я те сказки сказывала? Вспо-омнил… да и не сказки то… одну тока правду баяла…

Ну, коли хошь, дак и щас расскажу чо-нито.  А давай, про мою бабку тебе расскажу? Твою, сталбыть, прапрабабку. Пелагеей ее звали.
Мы тогда в области жили-т. Деревенька-то глуха – заваляшша была. Это уж после, муж мой, твой дедушко здесь дом-от купил. Дак, я уж полвека городска как. Как нет-то? Вон, знак-то, где черта городу кончается. Ну! Мы тута ишшо городски все. Энто вон, вишь, на дальнем угоре избы? То Побоище. Деревня так называецца. Вот они деревенски-лапотники, а мы городски. Чо смеёшься? Хошь у ково спроси. Ну, пригород, дак пригород. Мне што…. 
Дак, я про чо? Вот моя-то бабка родом с Пинежья. Икотники они. Не знашь? Ой… чо вы ноне и знаете-то. Ну, ведьмой ее звали коли так….

Не-е. Хорошо в деревне относились. Кака-така охота на ведьм? Што, мужики-те дураки што ль? Да и польза от ей всей деревне была. Да и не токо нашей деревне. Она ить, по первому зову. Роды ле трудные принять, хошь у коровы, хошь у жонки, али чо случилося с кем…. Врачи? А как? Фершалица была. Ездила из району… пока молодёхонька была. А как взамуж вышла, какой мужик во леса свою бабу отпустит? Стала в районе принимать. Тока, вишь, до району-то полсотни верст, да дорога не всегда есь…. Тут-то баушка моя и годилась. Она тогды ишшо молода была…. 
Да не боле мёрли-то, чем ноне!
 
Мне-то энту историю тёта моя рассказывала. Старша дочь баушки моей. Я-то баушку уж старой совсем застала….

Вот, значить, приехала в ихню деревню учительша. Детишек в школу собрать. Разнарядка, вишь, сколь детишек с кажной деревни в школу сдать, вышла. Вот она по деревням и ездила. Натерпелася страху-то. То волк, то медведь…. Это ноне повырубили все подчистую, а ране-то леса знашь каки были? О-ой! Иная спедиция и до самово лесу-то не дойдет, в березнике заплутат – неделю ишшут. Што ты! А в ельник-то городским и соваться неча. Версты не пройдут – сгинут.

Вот она нагляделася на страсти энти, решила недельку в деревне погостить. Передохнуть. К баушке в избу и поселилася. А баушка-то моя не больно, вишь, ласкова была. Иной раз тока из избы выйдет, вся улица опустет. Ну! Все попрячутся. Штобы под горячу руку не попасть. Так их мир-то и не забрал! Учителка-то, Настасья-то Петровна, тоже… ндравна, да самостоятельна!

А тут баушка сама приболела. Што уж там приключилось не знаю, а токо еле ноги таскала.
А тут ишшо в другой деревни, жонка старостина помирать надумала.  Как без баушки Пелагеи обойтися? Послали за ей, а паренька-то посланного, самого лесиной зашибло маненько. Ну, баушка ево малость обиходила, да сама, хошь и не больно здорова, в телегу полезла. Собралась, куды деваться. Энта учителка на деревенских кричит : «Неужто вы женшину одну в лес отправите? Там ить, и звери, и людишки лихие могут оказацца!»

Ну деревенски-то на ее глядят, ничо понять не могут, с чево вдруг учителке зверей с лихими людишками жалко стало…. Ну, как ни голосила учителка, а поехала Пелагея…

А в другу-то деревню, как раз об эту пору, ведьмак прикатил. Ну! Настояшшой! Така беда на деревню напала. Ну, можа и не ведьмак…. По-нашему дак упырь. Не наш. Откуда-то с заграницы, вон, как ты…. Я уж не знай, чо ему тут завидново было, а прикатил, и с собою сотоваришшей привез, и всю-ту деревню взбаламутил. Мужики хотели ево в колья, дак он ить всем головы заморочил. Токо хотят чево-нить ему сотворить, уж опять по домам сидят. Чево былоне помнят. Тока мальчишонка один прибёг. Прибёг к баушки прямиком Пелагеи-то. Соседня деревня-то, всего-то тридцать верст от нас…. Все мальчишечка учителке рассказал. Она, хошь и учена деушка, а уж понасмотрелася всево, да каки-то книжки читала все… про этово… дуракула… ну, али дракулу… тебе лучше знать. Я-то отродясь таких книжек в глаза не видывала. Токо батя твой мне вона, приставку привез, дак кино смотряла. Хороших кин навез мне….

 Упырей видала, как не видать. Ноне-то их почитай и не осталося, а ране-то о-о-ой…. Така пропасть была дак….
Вот энтот заграничный-то упырь в нашу сторону прибыл. То ль скрывалси от ково, то ле угодья расширял….

А дядя Митя-то мой, баушкин сын старшой, парень был – хошь куда. Ну! Девки за им кипятком сса.. , это… ты не слушай, ежели я чо не так брякну-то, чо с меня старой взять….
Вот и загляделася на ево учителка-то. Ну, и он… а как же… барышня не чета деревенским. Кудри завиты, ручки белы…. Вот и сидят оне вдвоем, решают, чо делать, как соседям помогать. Додумались сами в деревну-ту идти. Кольев набрать, да энтово дураку кольями известь. Известно дело, молодёшь! Рази ум есть? Да. Супротив таково вражины нать было милицию звать.. А оне решили по-быстрому туда-сюда обернуться… Ну, герои, так их разэдак…. 

Сам-то Митька бы до таково не дотумкал бы нивжись. Энто она все, Настасья Петровна, леший побери ее с ейной учёностью. Ну, пошли они. Дом на младших оставили….
О-ой… ты уж спишь совсем. Ну, поди в горницу, да приляг, покуда я с коровой обряжаюсь. После доскажу….

Выспался уж?! А я вона, блинков нашвыряла маненько. Не… немного. Пару десятков к сметанке положила, да пару десятков с морошкой поешь. Молочко-то тут парное, дак ты ежели не хошь, я тебе с подполу холодненькова достану. Кушай-ко, дитятко. Што-то ты с лица будто спал. Домой-то вернесси, мне матка твоя после все глаза преколет. Заморила, скажет, робёнка-то.

Ладно-ладно! Щас доскажу. Ишь! Такой и маленьким-то был! Егоза… испотачили тебя матка-та с батей.

Ну, собралися дядя-то Митя с Настасьей чужу деревню из беды выручать. Всё чин-чинарём. Чесноком обвешались, издаля-а несёт. Кольев, что было заготовлено для загону, шшитай половину сгребли. Кресты, каки в дому были собрали да, серебряны ложки у бабки с приданова хранилися да, самогону литру. А, незнай зачем. Дядя-то Митя никогды особо-то не трезвел… видать ишшо с тех пор…. А самогон у баушки зна-атной был. Крепкяшшой! Каких она уж туда секретных травок клала, тово не скажу, а и при мне уж самогонку-то ту народ уважал. С району к ей приезжали, просили – научи. Не-е… бабка Пелагея така ндравна была дак… никому не сказала секрету. Как помирала, все детям обсказала. И где супруг покойный, злотишко како-нито зарыл и кто моей мамки отцом приходится…. Ну…. Так супруг-то ейный уж годов пятнадцать на царской службы был… када моя-то мамка родилася. Вокурат к ево возвращению ей десять годков сполнилось. Большенька уж была, да. Так она все обсказала тады… а про секрет самогонки – никому. Толь упряма была – страсть!

Вот оне с той самогонкой-то и поехали всех врагов зничтожать. Тёта Матрена-то ревмя, грит, за телегой бежала, просилась. Не взяли.

Покуда ехали, Митя уж четвертушку уговорил. Кобыла спокойна была. Не больно разбежалась. Хошь дорога не плоха, а токо к ночи и добрались. А энти упыри-то вокурат ночью все свои дела творили. А уж натворили-то, дак ишшо года два разгребались после тово. Ну! Мертвяки с погосту стали бродить в деревне, да собаки никаки не приживались…. Ночи-то темны! Об осени дело-то вишь…. Самое им время.

А как прибыли, тут Настасьи-то голову сразу  заморочили. Она сидит как чурка, да глазками рипат. Ничо не говорит. Митя и так, и эдак к ей! А Митю-то, чо-то не берет ихня морока. Не знай. Быват из-за самогонки…. Он и расстроился весь. Девка-то ему глянулась. А ну как така и будет? А ну, как упыри-те в родну деревню прийдут? Ить, как Настасья ему по книжки-то рассказала – так все и выйдет. Перекусают ить всю округу – супостаты. Никово не пожалеют, никем не побрезгуют. Сидит на телеги, голосит на всю деревню – Андели, кака беда! Ить беда за бедой, купил коня и тот с пи…………….. кхм… ты, Стёпа, кушай, кушай…. На, вот, ишшо морошки-то…. Да, не все слушай-то, чо старуха грит. Што уж… из ума-то выжила дак…. Ну, што ты регочешь?! Тока реготать бы ему….

Ну, допил он литру-то, чесноком закусил, да и пошел чудить…. Это он потом смирной стал… остарел дак, а по-молодости-то, што токо не творил! Как Пасха, али ноябрьские,  дак и искать не надоть было, кто трактор перевернул. Тут уж сразу известно – Митя!

Погулял малость по упыриным местам, мертвяков обратно на погост загнал, одному-другому упырю рёбры пошшитал… да и заснул, соколик. Под утро уж! Энти дуракулы-ти ево связали, как-то. Люди баяли, ишшо парочка померла, покуда ево скрутить-то удалось. От духа, сталбыть. Сильный, дядь Митя духом мужик вишь… опосля самогону с чесноком. Ну, как-нито связали, да в подпол посадили. Што ты опять зашелси?! Я ему таки страсти рассказываю, а ему бы все тока хаханюшки!

А утречком-то Настасья и очухалась. Сидит на телеге посередь деревни, вся чесноком с серебряными ложками обкладена, колья под жо… под нею… и Митеньки-то не видать нигде. Одна бутыль пустая под колесами катаецца…. Ох-ти, мнеченьки! Тут и она заголосила! Народ деревенский смелый на солнышке-то, вышли к ей, понять ничо не могут. Она им про Митю, да про дуракул энтих, а оне ровно чумные. Ничо не помнят!

Вот тута она свой характер-то всей деревне показала! Всё-о вспомнили, оммороки упырьи! И чо было, и чо не было вспомнили! Как тут не вспомнишь, коли девка дика с кольем на их кидаццы начала? Совсем запугала народ! Оне, вишь, опосля упырьево-то мороку, не в себе маненько. Боязливы да бестолковы сделались. А тут така атаманша. Она им кричит: «Сей же момент снаряжайте меня на битву люту! Пойду свово милово Митеньку вызволять! Ой, да ево уж в упыря превратили, ой, да может уж сожрали ироды мово ненагляднова!»  Ну, тута кто чо мог, ей к телеге вынес, тока штоб она не голосила так-то. Кто вилы ташшит, кто котел ей на голову пялит заместо шелома, кто ей морду сеткой-рабицей прикрыват, кто косу точит….

Така воительница вышла, дак буквально все кто рядом был убоялися! Ну, што тот хичник!  Кино-то глядел, нет? Мне твой батя, сынок-от мой привёз. Така переживательно картина – страсть! Насилу мы с Фелицитатой, подружкой моей, досмотрели. Едва не родили обе, прости оссподи….

Ты чево, Степушко, под столом потерял? Што тако?! Живот скрутило? Нет? Андели осподни, да он все регочет! Што ты будешь делать…. Будешь над бабкой смеяццы, ничо больше рассказывать не стану.

Ну, ладно. Так и быть. Тока, чур, не реготать!

Вот, значит, пошла Настасья Митеньку искать. И нашла ить! В первой же избы и нашла. Да как не найдёшь-то? Он, покуда ей деревня снаряжала, проснулся, а в подполе ничо нету. Ни попить, ни опохмелицца. Ну-к… конешно… заорёшь тут…. Ну, тут они встренулись, да и решили, што боле уж не растануцца….

У нас в деревне одну избу опростали для школы. Ишшо я сама  туды хаживала….

А чо с упырями? Бабка Пелагея-то домой вернулась, тёта Матрена ей все и рассказала! Да и мальчонка-то тама оставался…. Все как есть выложили. И про ведьмака заезжево, и про упырей. Она в дорогу кой чевой сгоношила, да сама в соседнюю-ту деревню прикатила. Вся и хворь прошла, как узнала, што сыночка родименькой воевать подалси. А уж с Пелагеей-то энти супостаты народ морочить занемогли. Загнали их в пустой погреб, и всево делов! А што потом? Дак, вишь, Степа, откуль тому ведьмаку знатье было, што у нас зимы такие? Ну! Дело-то, грю, осенью было. Вскоре уж и заморозки пошли…. А тут и настояшша зима подоспела. Што он тама в ивропе своей, зиму настояшшу видал?!  А ране-то знашь каки зимы были? О-ой… ноне-то против тех зим, дак и зимы-то почитай нету! Ну, дак я тебе об чём толкую? Померзли ироды….

А про то, как Митя с Настасьей свадьбу справляли, я после расскажу…. Ну, баушка-то Пелагея не больно-т рада такой невестушке была….

Ну, поди, поди. Сходи на речку-то. Скупнешси, да тело солнышку покажи. А вечерком я байну стоплю….