Две встречи в одном городе

ДВЕ ВСТРЕЧИ В ОДНОМ ГОРОДЕ*
          

I.
ОДЕССА. ВЕСНА

Аня проклинала себя, своих подруг, этот день: ну не любит она 1 Апреля – зачем же согласилась с девчонками гулять в этой жуткой, расползающейся по Греческой и Дерибасовской, толпе?! Не хотелось ехать в центр так, что собиралась до последнего – вот и опоздала: теперь стоит одна среди размалеванных физиономий, как снегурочка среди берендеев – в белоснежных плаще и туфлях. Оказалось, девчонки не шутили: три раза перезванивали, грозились уйти – и ушли. И у всех троих мобильники отключены – отличная первоапрельская шутка!

— Вы тоже скучаете? – услышала подозрительно участливый голос за спиной. Мужской, разумеется.

— Нет, злюсь! – Аня обернулась, и лишний раз убедилась, что не стоило ей соглашаться на затею подруг: самоуверенно и слащаво ей улыбался неопрятный кудрявый красавчик в обвисших форменных брюках и дешевой спортивной куртке. Возможно, это был его маскарадный костюм, хотя даже намека на первоапрельский грим на нем не было. Аня отвернулась.

— Меня зовут Сережа, и думаю, я смогу поднять вам настроение, – подтвердил парень ее подозрение на присущую ему самоуверенность.

— Меня не нужно развлекать, я вообще не люблю этот праздник!

— Но зачем-то вы здесь?.. Могу предположить – зачем: раз вы стоите и чего-то ждете, значит, с кем-то договаривались. А раз договаривались – в глубине души все же надеялись развлечься. Никто не пришел?

— Все уже ушли! – сама не зная, почему, ответила ему Аня, и тут же поймала себя на мысли, что ждала сочувствия – пусть даже и от этого «клоуна». К тому же, она не могла себе не признаться, что он правильно все понял.

— Ну, я же говорил! Значит – вы ждали меня!

Аня обреченно вздохнула, и только сейчас с удивлением заметила, что они с Сережей медленно пересекают человеческую реку, вяло текущую по Дерибасовской, и, не сговариваясь, направляются вниз, к Приморскому бульвару.

Через полчаса они уже медленно шли по Тещиному мосту. Аня вполуха слушала своего собеседника и вяло думала о том, что имя его ее раздражает, что выглядит он нелепо даже для «дня дурака», что ей неловко идти рядом с ним, но отвязаться от него она уже не может: Сережа азартно старался ее заинтересовать, и поэтому все время говорил… о ней, ее характере и вкусах, причем не только задавал вопросы, но и делал какие-то выводы. Многое совпадало, а поскольку он был человеком посторонним, Аня не без какого-то болезненного любопытства прислушивалась к его предположениям… и вдруг оцепенела.

Бежать было некуда – они дошли ровно до середины моста, и метрах в пяти впереди себя Аня увидела небольшую компанию, также без костюмов и грима, в центре которой, что-то весело рассказывая и показывая друзьям, шел Он! Ее тайная, ее несбыточная, ее наивная любовь… Каждый день они виделись в университете, и каждый раз она понимала, что не нужна ему, не интересна, потому что рядом с ним и его уверенными подружками выглядела просто маленькой глупой девочкой… А сейчас – о, Боже, сейчас Он увидит, – что она гуляет с каким-то проходимцем!

Компания тем временем поравнялась со странной парочкой, и Он ее узнал! Она была готова провалиться вниз… но Тещин мост только чуть заметно покачивался.

— Привет, – улыбнулся Он, искоса с удивлением взглянув на Аниного спутника.
Аня покраснела, и выдавила улыбку:

— Привет…

— Мы тоже сбежали от толпы – поддержал разговор Сережа, которого никто ни о чем спрашивать не собирался.

— Ну-ну, – понимающе кивнул Он, и, еще раз приветливо улыбнувшись на прощание, кивнул: — счастливо!

Аня на ватных ногах заставила себя идти дальше. Ей ужасно хотелось сбежать от навязчивого фрейдовского анализа, которым без смущения и без устали пытался блеснуть Сережа – но бежать было некуда. Все же, она ускорила шаг, не слушая непрошеного кавалера, но он не собирался от нее отставать. Однако почувствовал, что она не вникает в его болтовню, и спросил:

— Кто это был?

У Ани не было ни сил, ни желания отвечать.

— Мне нужно домой! – почти выкрикнула она, а Сережа оскорблено заявил:

— Я все понял: он тебе нравится! – Аня вдруг подумала, что даже не заметила, как они перешли на фамильярное «ты».

— Какое тебе дело?

— Как?! – вдруг оскорблённо вспыхнул Сережа. – Ты меня использовала: я выступил в роли «китайского болванчика». Ну конечно: он шел с девушками, и ты ему продемонстрировала, что тоже не одна.

— Что за бред: я даже представить не могла, что увижу его, тем более, в этот день, да еще на этом мосту!

— Я все понял, – не слушая Аню, продолжал свою тираду Сережа, – это ты с НИМ должна была встретиться.

— Господи, с какой стати я должна перед тобой отчитываться?!

— Значит, и правда с ним…

Аня устало промолчала, надеясь, что непрошеный кавалер, успевший закатить сцену ревности через полчаса после знакомства, наконец оставит ее в покое. Но бог знает почему, он вовсе не собирался этого делать. Более того, через пару минут молчания великодушно заявил:

— Ладно, сделаю вид, что ничего не было. Ты на какую маршрутку – может, нам в одну сторону, провожу тебя до дому?

— Не надо меня никуда провожать. И вообще, я надеюсь, мы больше не увидимся! – плохо скрывая раздражение и уже почти на бегу ответила Аня.

— Ну, не обижайся на меня, я и правда пока не имею права тебя в чем-то упрекать. Я позвоню тебе.

— ПОКА не имею права?! Какое нахальство! Слушай, я не понимаю, зачем дала тебе свой номер телефона. Вычеркни его! И оставь меня в покое, – уже пробираясь сквозь толпу, выкрикивала Аня.

— Думаю, я тебе понравился, вот ты номер свой и дала. Ты мне тоже нравишься… Ладно, я вижу, что сегодня разговора у нас не получится. Через пару дней ты отойдешь – и я позвоню.

Аня сердито хлопнула дверью маршрутки – к счастью, некоторые из них в центре города еще ходили…

Через два дня Сережа и правда позвонил. Несмотря на то, что общение с ним ее явно тяготило, она начала с ним встречаться. Возможно, задели его разговоры о том, что ничего случайного не бывает, что сама судьба свела их – ведь он тоже не собирался праздновать 1 Апреля… А, возможно, ей просто надоело ждать идеальную любовь: из-за своего максимализма она до сих пор ни с кем не завязывала серьезных отношений – не могла долго общаться с теми, к кому не испытывала ничего, кроме удивления – почему они хотят с ней встречаться, а она с ними – нет?..

Вот на этот раз и решила попробовать – вплоть до того, что согласилась на ужин в ресторане недалеко от Греческой площади, где они с Сережей познакомились. И даже заставила себя не обращать внимания на то, что на свидание «кавалер» пришел в тех же пошлых брюках и куртке, в которых был 1 Апреля. В ресторане до этого она не была, и шампанского – которое, кстати, не любила! – в таком количестве также не пила ни разу. Наверное, поэтому, к собственному удивлению, поддалась на уговоры ехать на поселок Таирова «в гости к другу».

«В гости» они приехали около полуночи, и друга «почему-то» не оказалось дома… Аня, сама не понимая как, вырвалась из объятий пьяного Сережи… Такой поворот событий в ее планы не входил.

«Нет, ну какая же я наивная дура! «В гости к другу»! Но чего еще можно было ждать?!. А с другой стороны, когда-то надо начинать? Нет, только не в этот раз. Кто узнает – засмеет!» – пытаясь поймать машину в незнакомом районе, чуть не плача думала Аня.

Утром Сережа позвонил:
— Извини за вчерашнее. Мне нужно с тобой встретиться.
— Не нужно. Все!
— Ладно. Не хотел говорить по телефону, но ты должна знать: ты удивительная девушка. Выходи за меня замуж!..

Вот это неожиданность… Все ее подруги либо давно замужем, либо собираются. А у нее такое – в первый раз. Что делать?..
— …ладно, давай встретимся…


II.
ОДЕССА. ОСЕНЬ.

Аня нервно ловила машину, но это было не так просто: мало того, что со стороны Черёмушек к центру стояла безнадёжная пробка, так еще водители цены заламывали такие, что на её учительскую зарплату на машинах много не покатаешься. Она опаздывала на урок, она проклинала свою работу, сломавшуюся маршрутку, это утро, себя, Сережу…

Черт! Давно пора выбросить его из своей памяти – так же, как вычеркнула его из своей жизни. Хотя не так просто это было сделать – не желал он быть вычеркнутым, даже после того, как через две недели после своего предложения (разумеется, они продолжали встречаться!) заявил, не моргнув глазом:
— Знаешь, я тут подумал, и решил, что еще не готов к семейной жизни…

Она тогда просто молча встала и ушла: ей нечего было ему сказать, да и не хотелось. Не то что она всерьез собиралась замуж, тем более за него, – но от такого циничного поворота у нее перехватило дыхание. Несмотря на унизительный отказ, Аня удалялась от Сережи с облегчением. Рядом с ним она чувствовала себя подопытным экземпляром под названием «девушка хочет замуж»: он не утомлялся доставать ее вопросами – сказала ли она подругам о том, что выходит замуж, выбрала ли себе платье, продумала ли, сколько гостей будет на свадьбе?

Она ничего этого не делала: каждый раз, встречаясь с ним, чувствовала себя так же, как тогда, 1 Апреля, на Тещином мосту – неловко. И так же, как тогда, всегда казалось, что опора под ногами качается, но бежать некуда. И вдруг Сережа сам решил прекратить эту игру… Но не отношения: он тут же спохватился – как это, от него уходят! Молча!!! Не просят остаться!.. Он догнал Аню, и – как всегда – начал засыпать ее фразами, которые, по его мнению, хочет слышать среднестатистическая девушка…

…Нет, нет – всё! Всё-всё!.. В её жизни его больше нет! 1 Апреля закончилось: сегодня, слава Богу, уже 1 октября, и она едет на работу. В школу. К детям… Только чему она может их научить?!

Остановилась очередная машина…
…Ярослав обычно попутчиков не брал – он был молодым адвокатом в крепкой фирме, и на жизнь ему вполне хватало, а флиртовать с красивыми девушками давно стало скучно – всегда одно и то же… Но здесь остановился:

— ...У вас красивые ноги.
— Спасибо за комплимент.
— Это не комплимент, — вы же знаете.
— Да уж знаю: вы не первый... такой.
— Меня зовут Ярослав.
— На улице не знакомлюсь.
— Мы не на улице: в машине.
— ...Аня.
— Когда вы освободитесь? Я за вами заеду.
— У меня ненормированный рабочий день.
— У меня тоже. Давайте договоримся о встрече.
— Я не собираюсь договариваться.
— Конечно, не собираетесь: мы уже договариваемся. В шесть я за вами заеду.
— В шесть я уже буду дома.
— А где ваш дом?

Аня задумалась: нужно ли ей это – случайный парень, знакомство в машине, начало отношений, которые в лучшем случае ни к чему не приведут?.. Но что ей мешает попробовать в этот раз – главное, не обманывать себя сказками о «неслучайных встречах». В конце концов, о чем-то она должна вспоминать на старости лет – так, чтобы не жалеть об упущенных возможностях? И что ей мешает самой создавать эти возможности? Вот хочется ей настоящей романтики – в чем проблема?

— …Где мой дом – вовсе неважно. Хочешь встретиться – давай, только красиво: под часами, с букетом цветов!

— А где у нас часы?

— На вокзале точно есть! – Аня не заметила, как игра, ею же придуманная, начала ей нравиться: выстраивать ни к чему не обязывающие сюжеты оказалось занятием забавным, и поэтому она легко сама перешла с незнакомым парнем на «ты».

— Ну, зачем же на вокзале – какая там романтика, среди бомжей и чемоданов? А еще свидания возле памятников назначают, – включился в игру Ярослав. – О, вспомнил, где и часы есть, и памятник – Пушкин на Думской! Как, тебя устраивает – «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты!»? Достаточно красиво?

— Более чем, – улыбнулась Аня. Такого хорошего настроения у нее не было давно, и даже перспектива провести ближайшие несколько часов с самоутверждающимися оболтусами уже не напрягала, а… веселила: ведь к своей работе она тоже может отнестись как к игре. И вообще – зачем судьбу гневить: маленькая уютная школа в центре города – это не здоровые «советские» казармы с безликими орущими толпами детей в бесконечных коридорах…

И она, как девчонка, опаздывающая на урок, побежала в школу. Тем более что действительно опаздывала…

…Аня себя не узнавала: с Ярославом она не чувствовала себя ни маленькой девочкой, ни подопытным экземпляром. И сказочной принцессой – тоже себя не чувствовала. И слава Богу: в этом была бы ложь – любая восторженность основана на иллюзорном восприятии объекта. А в данном случае, как ей казалось, никто из них – ни она, ни Славочка (так она стала его называть) – не являются друг для друга «объектами»: они просто определили правила в самом начале их знакомства, и понимали, что это – всего лишь правила веселой игры.

Встретившись, как и договаривались, у памятника Пушкину на Думской, Аня и Ярослав, не сговариваясь, начали цитировать друг другу любимые строчки поэта… Ну, она-то диплом по Пушкину писала, а вот то, что парень, не моргнув глазом, вспомнит хоть два слова из «Евгения Онегина» (а он вспомнил не два, а целый кусок «Итак, я жил тогда в Одессе»), – Аня вообразить не могла категорически.

Но это было не все: у памятника Дюку оба запели песню Игоря Ганькевича «Прогулка по Одессе» («со второго люка на него не гляжу»), а у Воронцовского дворца оказалось, что каждый школьником ходил сюда на кружки – она в театральный, а он пел в хоре… По Тещиному мосту Аня идти отказалась, и Ярослав не стал настаивать – они вернулись на Приморский бульвар, и решили пойти… в Оперный. Последний раз она с классом была в театре еще до его реконструкции. Вот и вспомнила об этом, а Ярослав шутя предложил проверить, как там постарались реставраторы.

Аня чувствовала себя как никогда уверенно и свободно, хотя иногда начинала сомневаться, так ли это на самом деле, или ей только кажется? Но сразу отмахивалась от этих сомнений, потому что со Славочкой ей было легко и просто – и какая разница, кажется это или в самом деле так? Еще она гнала от себя другую мысль – как будет жить, когда игра закончится? Ведь она уже привыкла к этим веселым прогулкам по городу – они встречались не каждый день, зато после перерыва оба с новым азартом выискивали «романтические» места, и вместе искренне радовались неожиданным находкам.

Например, однажды после прогулки у самой кромки моря вышли на Большой Фонтан, и с любопытством стали разглядывать дома, домики и усадьбы – если, конечно, забор оказывался не очень «крепостным». Было ее любимое время года – золотая осень. Подыгрывал ли ей Ярослав, или правду говорил – но уверил ее, что он тоже любит «пышное природы увяданье». А на Фонтане оно было красивым: осенние цветы на участках, еще не опавшая листва садов, поздние яблоки на ветках – все это им обоим нравилось.

А еще они придумали игру – представляли, в каком бы доме хотели жить, вспоминали заезженные стереотипы идеальной семьи из фильмов и сериалов, и, хохоча, изображали счастливых супругов в лицах. Аня потом как-то подумала, что для нее это – как прививка от иллюзий, которые никогда не сбудутся, поэтому лучше радоваться тому, что есть сейчас.

Ярослав жил в родительском доме, она же – одна. Пару лет назад любимая племянница в наследство от тетушки получила однокомнатную «хрущобу» на Черёмушках, и однажды Аня решилась перейти границу романтических прогулок: Славочка иногда стал оставаться у нее на ночь. После этой хоть и чистенькой, но клетушки, неудивительно, что оба они вволю развлекались, придумывая роскошное семейное гнездышко. Эта ирония не позволяла ни серьезно относиться к их отношениям, ни строить никаких планов на будущее. Все это смело можно было бы назвать дружбой, и казалось, их обоих устраивало. Но однажды утром…

— Зачем ты меня трогаешь? – спросила Аня.
— Так… вдруг захотелось... тебя обнять, – смущенно ответил Ярослав.
— Ты знаешь, я не люблю этого.
— Да знаю… Честно говоря, сам себе удивляюсь... Но вдруг понял странную вещь: я жду наших встреч с нетерпением. И уходить не хочется.

— Славочка, у меня через час урок, а неухоженная физиономия учительницы – не самый прекрасный образ…
— Ну вот, какая Анюта суровая! А ведь еще минуту назад ты меня любила: ты же угадывала все мои желания. Или мне кажется?
— Нет, не кажется, – задумчиво ответила Аня. – Только я надеюсь, что это не любовь: зачем нам это? Но к сожалению надо признаться, что это — и мои желания тоже.
— Правда?! – обрадовался Ярослав. – Тогда почему «к сожалению»? Ведь это здорово, что мы чувствуем одинаково…

— Слушай, Славочка, – улыбнулась Аня, – все было так замечательно: никто не лез друг другу в душу. Пришел – ушел. Ты – сам по себе, я – сама по себе. Зачем тебе понадобилось выяснять отношения?
— Интересно, а с этим твоим, который тебя бросил, вы тоже так жили?
— Нет, я была целомудренна и глупа, потому что хотела, чтоб он взял меня замуж. А в этот раз, дорогой мой, хоть мне и хорошо до неприличия, но замуж за тебя я не хочу.

— Не может быть! Нет, ты наверняка врешь: так хорошо и в самом деле не было раньше ни тебе, ни мне, я совершенно точно знаю. Но если б мы жили вместе, не нужно было бы ждать, чтоб это повторилось. Я, честно говоря, сам от себя не ожидал, но мне бы хотелось быть с тобой каждый день... Я все время думаю о тебе, вспоминаю... нас.
— О чем ты говоришь?! Если б мы виделись каждый день, нам не было б «так хорошо». Я это тоже знаю совершенно точно.

— И ты по мне совсем не скучаешь, когда мы расстаемся?
— Не обольщайся. Я как раз обретаю человеческий облик – когда остаюсь наедине с собой. Грехи замаливаю, – по привычке обернув разговор в шутку, сказала Аня, бросив в Ярослава подушкой.
— Прекрасно. Чтобы потом опять грешить? Или – о, ужас! – мы больше не встретимся? – включился в игру тот.
— Да мы еще и не прощаемся: ты же обещал отвезти меня на работу!

— Ах, да, сударыня, собирайтесь-собирайтесь. Пойду-ка и я себя в порядок приведу. Только не пугай меня: пообещай, что мы еще встретимся! – на пороге комнаты скорчил жалостливую гримасу Славочка.
— Давай, поторапливайся, дверь открыта, сквозит! Да встретимся, встретимся: как всегда, – созвонимся... – успокоила его Аня, и когда Ярослав радостно хлопнул дверью, тихо добавила: – кажется, я и правда уже не смогу жить без тебя...

_________________
*Написано на конкурс тем сценариев для кинопроекта "Одесса, я люблю тебя!". По разным причинам фильм не состоялся...

Виктория ФРОЛОВА,
фото автора.

апрель-май 2011