Баллада о братьях

               
               

"Находясь в отчаянном положении, человек всегда прибегает к отчаянным средствам... если рассудок изменяет нам, всегда имеется последний довод, власть чудесного и таинственного."

Эрнст Кассирер


               
                Человеку в жизни много не надо: он тоскует по взаимопониманию ближнего, по ласковому взгляду, слову, по родственной душе, которая его понимает без всплеска эмоций и потока ненужных слов. Родство душ невозможно создать, невозможно подогнать, невероятно предопределить. Внутренняя музыка сознания движет сущностью человека, помогая ему понять себя и найти в реально существующем мире себе подобного. Речь идёт о той самой пресловутой  половинке себя, которая порой навсегда теряется в мироздании. Голос подсознания подаёт человеку сигнал, но способность понять и услышать его дана от природы не каждому. Вероятно поэтому так много на земле одиноких, мечущихся по жизни беспокойных душ, не нашедших себя в потоке бурной жизни.  Поток никчемных дел и вечной земной суеты увлекает за собой слабые, ещё не окрепшие натуры. Порой как бабочки они летят на свет,  обжигая крылья, порой сгорая дотла, навсегда исчезая в мировом пространстве.

Сейчас я поведаю тебе, дорогой мой друг,  историю жизни двух добрых молодцев, двух кровных братьев, умных и усердных, настойчивых и пытливых... Всё начиналось у них, как и у их сверстников, хорошо и приятно, светло и радостно.... Родились  они в восьмидесятые годы двадцатого века  на нашем круглом шарике, называемом планета Земля. Разница в возрасте  у них была совсем небольшая: всего-то один год и пять месяцев.

Казалось бы, что могло произойти с этими милыми доброжелательными мальчиками в процессе их жизни, если у них, как и у всех новорождённых, души  были чисты и невинны, без отметин прошлого и морщин греха. Местом рождения судьба для них выбрала небольшой шахтёрский посёлок в далёкой сибирской провинции в центре огромной страны, сегодня уже не существующей под её исконным названием на карте. Папа и мама, дорогие сердцу люди, были рядом с первого дня. Папа - высокий, стройный, умный, общительный и обаятельный.  Мама - поменьше ростом, спокойная и добрая, немногословная и стеснительная.

Родители понимали друг друга, но беда вошла в дом, когда папа отдал свою душу " зелёному змию". Процесс этот произошёл ни в один день и нt сразу сущность, которая называлась папой, превратилась в своего рода чудовище, которое стало уничтожать всё светлое и святое, что было в семье. Но это случилось и именно в их семье и в стране солнечного прекрасного детства...

Мальчишки росли не по дням, а по часам. Казалось, что они не замечали изменений, происходящих с родными, дорогими сердцу людьми. Мама, правда, с годами перестала улыбаться, ещё больше ушла в себя, жила какой -то внутренней жизнью, непонятной маленьким сорванцам. Они, борясь за существование, находили в окружающем их порочном мире возможность удовлетворять свои желания, хотя бы сбором пустых бутылок и  после их реализации приобретением того, о чём мечтала детская душа, приобретением того, чего недополучали в семье. Они всё время что-то творили, мастерили, коллекционировали...

Старшенький, Павлуша, стройный светловолосый красавец, был строг не по годам, и  не по годам умён, в то же время сдержан в общении и чувствителен  к окружающему миру во всех его проявлениях. С шести лет он пошёл в школу. Всё-то ему там нравилось: и учителя, и одноклассники, и простота в общении с друзьями, и атмосфера доверия, царящая в школе. Учёба давалась ему легко. Уже в начальные годы обучения он проявил незаурядные способности по математике. "Весь в пятёрках,"- говорили с гордостью о нём родные. Пришло время  вступить в пионеры. Мальчик впитывал в себя как губка всё новое, был истинным ленинцем, примером для подражания.

Младшенький, Серёженька, коренастый, плотненький и необычайно подвижный мальчик, истинный грибок-боровичок, был рыжеволос, вернее сказать, золотом отливали его волосы на солнце, а веснушки на лице придавали его лицу простонародное выражение. Он был подстать своему старшему брату, но не смотря на то, что был младшим, не давал спуску драчунам во дворе. Его маленький кулачок всегда был наготове. В случае необходимости он мог защитить и брата, которого, впрочем, не интересовала  дворовая суета. Он как бы парил над повседневностью, в свои девять лет был выше бытовых мальчишеских разборок, постоянно о чём-то думал, размышлял... Так по крайней мере казалось со стороны окружающим.

Не ошибусь, если скажу, что мальчишки во многом дополняли друг друга и всегда были неразkучны, наверное, так им было легче выстоять в это трудное для них время.

Это были годы становления детских душ. Их можно ещё назвать годами выживания в условиях страны, строящей коммунизм в одной отдельно взятой стране. Это были годы перестройки, когда всё перевернулось с ног на голову в одночасье. Мальчишки чувствовали, что что-то назревает, к чему-то в семье готовятся, что скоро должен произойти конец этому полуголодному существованию, этим нескончаемым семейным разборкам, этому жуткому непониманию среди близких людей.

И, действительно, ветер перестройки и  перемен не обошёл  эту семью. Ожидание мальчишек сбылось. В семье заговорили о переезде в далёкую заморскую страну, на родину предков, вернее прапрапрадедов. Что-то принесёт им этот переезд, что-то даст он или добавит к пониманию счастья в их представлении...  Их никто не спрашивал, хотят  они изменить образ жизни или нет, мечтают ли они об этом по ночам или это не входит в их планы... Их давно уже никто и ни о чём не спрашивал. В конце концов они уже давно к этому привыкли, и, казалось, это уже не имело для них значения, или они не думали об этом вслух.

Жизнь между тем продолжалась. Любимые мама и бабушка были рядом, а чем занимался  папа... об этом они уже не думали, только иногда ужасались страшным сценам, свидетелями и очевидцами которых им невольно приходилось быть, так как действия  разыгрывались не в тридевятом царстве-государстве, а в стенах родного дома.

Глава вторая

Судьба или провидение сыграло решающую роль в переселении семьи иэ Сибири в центр Европы, в вечнозелёную страну развитого капитализма. Казалось судьба сжалилась над братьями, дала им счастливый лотерейный билет и поставила перед вратами рая. Мальчишки обрели вторую родину. И такое случается порой не только во сне. Правда, эти изменения в их жизни не сделали их сразу успешными и счастливыми.

Отсутствие мужчины в семье сказалось сразу же в первые дни переезда. Для справки: папа наших героев по собственной воле, от радости, что появилась причина для празднования, во время сборов в дорогу исчез  из дому и так и не появился на горизонте даже в день отъезда семьи. Ничего нового или необыкновенного в этом не было, поэтому никто не забил тревогу, не был объявлен и всероссийский розыск по случаю его исчезновения. С тех пор ребята не имели больше возможности ощутить силу мужского плеча, не имели случая увидеть отца. Он канул для них в неизвестность. В России это явление называлось безотцовщина. В Германии в первые годы было не до этих понятий. Хватало с головой других проблем: главной оказалось незнание языка.

Братишки не упали духом. У них был другой козырь: они не имели проблем с математикой. Из-за незнания языка ребята были определены в один класс, таким образом старший оказался переростком во втором классе начальной школы, а младший у него за плечами за соседней партой.
 
Сразу никому в глаза и не бросилось, что это несправедливо, никто не заметил, как  болью отозвалось зто в душе гордого и самостоятельного Павлуши. Да и некому и некогда было тогда замечать: все взрослые, родные и близкие, были тоже в своих званиях и регалиях перемещены как шахматные фигуры из ферзей в пешки, из генералов в солдаты, тоже пытались найти прочную почву под ногами, чтобы обеспечить хотя бы на первых порах семью материально. А ребята молчали. Может быть, потому что привыкли молчать и со своими бедами справляться сами.

Прошло несколько лет.

Борьба за интеграцию на новой Родине продолжалась. Души  детские  были только ещё слабые и хрупкие. В этом-то, наверное, и разница впоследствии сказалась. Одни выстояли, а другим это было не суждено. Каждая личность развивается по-своему. У каждого своё представление о жизни, о счастье. Каждый ставит перед собой свои цели и решает их своими методами.
 
На время судьба развела мальчишек по разным школам. Сергей оказался слабее по знаниям, не смог перейти вслед за братом в десятилетку, но это не стало причиной для трагедии. Он поднажал и на следующий год был снова рядом с братом, сидел с ним за одной партой, имел общих друзей.

Подруг у них ещё не было, если не считать влюблённость Павла в девочку, которая стала впоследствии подругой его друга. Павел не выдержал конкуренции. Определённую роль в этом сыграли родители девочки, запретив ей встречаться с ним, так как он - русский, родился в России. Это была ещё одна стрела в его сердце, выпущенная из рук любимой или родной по духу. Больше он не делал попыток новых знакомств. Женский пол для него просто больше не существовал. Глубокое разочарование в период подросткового возраста... Могло ли это быть  причиной для депрессии.  Он не показывал виду, что это так сильно затронуло его душу...

Братья строили планы на будущее. Старший мечтал о профессии программиста, для этого ему нужно было добиться перевода в гимназию. Младший пока так далеко не загадывал. Он  был доволен тем, что имел.  Казалось, ничто не предвещало грозы. Она разразилась, как всегда, совершенно неожиданно и без особой на то причины.

За два месяца до того, как Павлу должно было исполниться семнадцать лет, его не стало.

Поздно искать виновных. Нет смысла искать в себе вину, хотя бы за то, что не доглядели. Слезами не замоешь кровоточащих до сих пор ран  сердца. Боль не затушить. Разум до сих пор отказывается понимать  свершившееся, хотя с тех пор прошло уже больее десяти лет. Срок большой по земному исчислению. На расстоянии большое видится чётче и становится понятнее. Эта формула не сработала в этой жизненной ситуации. В груди есть только боль, но нет разгадки причин свершившегося.
 
Юноша оставил отпечатанное на компьютере на немецком языке прощальное письмо-завещание... Он назвал причины, толкнувшие его выпрыгнуть с четырнадцатого этажа многоэтажного дома в родном городе своего детства и юности.
Страшный последний крик огласил окрестность в тот вечер, заставив содрогнуться многочисленное население города, третья часть которого была выходцами из России. Во дворе дома осталась от тела мальчика глубокая воронка, напоминающая о войне.

Весть о гибели мальчика потрясла город. Не было демонстраций протеста или солидарности, не было представителей радио и телевидения во время похорон, не пришла и учительница английского языка, ссора с которой из-за заниженной оценки по-английскому произошла  у Павла  в этот день на занятиях и практически явилась причиной свершившейся трагедии.

Помещение церкви, в которой происходило отпевание, было заполненно друзьями и учениками школы. Классный руководитель сказал слова прощания и прочитал стихи собственного сочинения на могиле юноши. Такова правда  гибели прекрасного юноши чистой души, ясного разума и горячего сердца.

Павлуша был похоронен на высоком склоне горы, обдуваемом всеми ветрами. Оттуда можно увидеть часть города. Здесь тихо и спокойно. Родные и близкие часто навещают его.

Посещал брата и Сергей. О чём  думал и размышлял он в то время, нам неведомо и никогда уже не узнать. Мы можем только предполагать, о чём мог думать брат, услышав о смерти  родного брата.

Может, тот день не давал ему покоя, когда в семь часов вечера пришли полицисты в дом, сообщили страшную весть, нашли в компьютере на первой странице прощальное письмо и увезли Сергея с матерью в морг для опознавания тела брата. Сергею было тогда пятнадцать лет. Что он тогда думал, что чувствовал, как переработал внутри себя страшную весть... Это осталось тоже тайной.

В семье, состоящей теперь из трёх человек, не говорили вслух на эту тему. Бабушка только сокрушённо качала головой. Мать плакала ночами в подушку и провела   многочисленные ночи без сна. "Почему? Почему? Почему? Зачем? Кто виноват? Почему Бог не защитил мальчика? Чем мы перед ним провинились?"- эти мысли не давали ей покоя ни днём, ни ночью в течение многих лет. 

Прошло десять лет.

Продолжение следует.