Гробовщик... или мир прекрасен!

Картинка отсюда:http://www.stihi.ru/pics/2010/04/08/6681.jpg









...Сидел как-то Фёдор,  местный  деревенский   плотник  на крылечке своей дворовой пристройки. Лениво пожёвывал соломинку и разглядывал выцветшими глазами пламенеющий закат. Осень выдалась на редкость сухой и тёплой.

 - Чего опять на небо уставился? -  Поинтересовалась гремя кастрюлями в летней кухне, его жена Анисья. Женщина была ухоженная, в меру полноватая и боевая характером. 
 - Дак, ж... красотища-то какая. - простонал Фёдор в экстазе. -  Утки летять.
 - Ну летят, и что? - Раздался   голос женщины  и  грохот посуды усилился. - Всегда летают  в это время года. Уж не вперёд ли  хвостами, летят?
 - Дак ж... красиво так, летять. Клином.
 - Воды  лучше натаскай, ценитель. Займись полезным делом. Тетя Зоя скоро зайти должна.
 Тяжело вздохнув, Фёдор поднялся с крыльца. Подтянул съехавшие с тощего зада штаны, и поплёлся к колонке, изредка поглядывая на закатное небо.

 В течении часа с небольшим, со страдальческим выражением  на лице он наполнял  бочки  и прочую тару... что услужливо подставляла под струю воды из ведра - Анисья, или командным жестом указывала на стоящие недалеко опустевшие бочки.   Иногда он, громко покряхтывал и тёр поясницу.
Закончив с работой, мужчина занял прежнее, облюбованное им место  и  замер.
 Прошло полчаса. Фёдор не двигался.

 - Ты, чего, присох к крыльцу, что ли? - забеспокоилась женщина. - Федь?! 
 - Слышь Анисья...  наверное скоро, того  -  помру.
 - Чего это ты  молотишь языком  такие страсти? Тоже удумал. - удивилась Анисья  и  быстро пошла к мужу, вытирая на ходу  руки полотенцем.
 - На душе, что-то не спокойно.
 - Тюююю... - пропела Анисья и потрогала лоб Фёдора, проверяя. - Холодный.
Взъерошила волосы пухлой ладонью и улыбнулась.
 - Федь,  а ты  домовину, что тётка Зоя заказывала, уже доделал?
 - Доделал. - Кивнул головой Фёдор. - Пятая будеть, скоро солить как огурцы  их Зойка начнёть.
 - Нам-то что, до этого?  Рассчитывается  как  надобно: молочком, маслицем, сметанкой. Да, хоть сто. Нам-то какое дело? - Стояла на своём Анисья.
 - Дак ж, она уже лет восемь как  собирается помирать. У неё весь сарай ими забить. Тягостно мне.
 Женщина  прижалась тяжёлой грудью к спине мужа, обняла покрепче, уткнулась носом в выпирающий через  майку позвоночник,  задумалась  и  сказала: - "Знаешь Федь, сегодня же скажу Зойке, чтобы отстала со своими ящиками. Плохо они на тебя влияют. Сами коровку заведём, Машкой назовём".
 -  А  давай, лучше, детишек? - Глаза мужчины повлажнели. - Дюжину.
 - Ох, ты, и шустрый у меня.  -  рассмеялась  Анисья. - Поглядим.

К вечеру следующего дня, Фёдор избавился  от  последнего "ящика" тёти Зои и что-то мурлыча, строгал сидя на облюбованной  им ступени.
Иногда он замирал, чесал затылок, смотрел в небеса и снова возвращался к своему занятию.

 Жена неслышно подошла к мужу со спины и заглянула  из-за  костлявого плеча, интересуясь, чем он занимается.
 В грубых, больших руках Фёдора на её  глазах, "оживала" небольшая  фигурка птицы. Очень похожая на лебедя.
 - Красиво Федь.   
 - Дак ж, и я об этом.  Мир, Анисья. Он не только из одних сметаны, молока  и  домовин  состоить.  Ты не думай... я  их, тоже буду делать,  куды ж денешься.
 Женщина потёрлась щекой о небритую скулу мужа.
 - Я Федь, всё поняла. Дура была.
 
Внимание Анисьи привлёк птичий крик.
 Стая лебедей  ведомая вожаком, летела на запад, постепенно исчезая в залитых огнём небесах.
С её губ  одновременно  с мужем, сорвался вздох восхищения:

"И правда - Мир прекрасен!"