8 мая 1989г

     Только что приехал из Моркиных гор. В этот раз намного раньше, чем обычно. Решил сделать небольшую передышку и набраться сил на завтрашний, последний день. Потому что завтра предстоит очень утомительное, завершающее путешествие на Зелёную горку, а мы все уже порядком выдохлись. Ежедневные недосыпания, ранние подъёмы и выматывающие походы сделали своё дело. Очень хорошо и, в то же время, слегка жаль, что всё это в последний раз.

     Этот день также не без событий. Во-первых: наконец-то, в какие-то веки, я всё ж-таки приобрёл щенка, о котором так долго мечтал! Очень милый пёсик. А главное, не страдает отсутствием аппетита, что совсем немаловажно. Немного труслив, но, думаю, это со временем пройдёт. Во-вторых: сегодня необычайно щедрый день у моих друзей. А так как я очень серьёзно переживаю за все их достижения и неудачи, то без труда можно представить захлестнувшие меня эмоции в связи с найденными ими на селище Ёжево-2 трофеями: шикарной керамикой и пряслицем из розового шифера, изготовленным безвестным мастером ещё в те далёкие века, когда становилась Великая Держава. А также, двадцатью пятью монетами в отвале всё той же "денежной ямы". Я просто не мог поверить происходящему, когда прямо на моих глазах из сырой и плотнослежавшейся глины одну за другой ребята начали извлекать копейки первых самодержцев всея Руси московской, новгородской и псковской чеканок! Примечательно, что до моего прихода их было найдено всего четыре штуки, первая обнаружена Ольгой, двадцать первая мной, а последняя Мариной…
 
     Наивно полагая ранее, что всё на свете без исключения продаётся, сегодня был вынужден воочию убедиться - это не совсем и не всегда так! Есть ещё на свете люди до конца, до фанатизма преданные своей идее, своему делу. Конечно же, среди нас таким человеком опять-таки оказалась Марина. Когда в обмен на водку, которой предполагалось заодно и обмыть неожиданную удачу, я попросил у неё всего одну копеечку для своей коллекции, она спокойно и тихо, но при этом с такой убедительной твёрдостью и неприступностью в голосе сказала: «Нет! Только через мой труп», - что ни у кого не нашлось слов, что-либо возразить. А ведь с самого начала ребята уже сумели, вроде бы, её надломить, и сохранялась надежда на возможность такой сделки. Мне даже без всякого сомнения хотелось верить в то, что это не будет иметь ни для кого, кроме меня, существенного значения. Увы-увы! Профессиональные совесть и честь оказались на недоступной высоте! Интересно, сумел бы я вот также честно и бескорыстно служить своей идее, если бы она не имела под собой прочной, надёжной основы?..