Лестница в небо

Звездная дорожка серебрилась и таинственно мерцала, освещая его путь мягким приглушенным светом. Мальчик шел по ней, медленно переступая со звезды на звезду и тихо улыбался своим маленьким мыслям. Там, далеко внизу, под его ногами, в бесконечном пространстве плыла его Земля, такая чужая и далекая, что он боялся посмотреть вниз. Он не любил Землю, там жили его Боль и Страдание, давние спутники и мучители. Он боялся их и мечтал избавиться всю свою небольшую жизнь, но они не хотели оставлять его и все мучили и мучили, особенно по ночам, когда он не мог отогнать их своими занятиями и играми. Они смотрели на него из темноты своими черными без зрачков глазами и смеялись над тем, как он от страха старался крепко зажмурить глаза и прикрыть их маленькими ладошками.

А теперь их не стало. Ушли и канули в Лету эти злые двое, Боль оставила его и не было Страдания, но пришел кто-то другой – большой и добрый и мальчик не знал, кто это. Он взял его за руку и повел по звездной дорожке, крепко обнимая его и мягко поглаживая по голове. «Не бойся мальчик» - говорил ему невидимый незнакомец – «Теперь все будет хорошо и ты увидишь свою маму». От этих слов ему становилось тепло и уютно, будто мамочка, его любимая мамочка обнимала его, как раньше, когда не надо было ничего бояться и можно было сладко поспать, прижавшись к ее ласковой руке. А мальчик все шел и шел, с нетерпением всматриваясь вдаль и непроизвольно ища глазами ту, кого он любил больше всего на свете, но которая так рано и так скоро покинула его – его любимую мамочку.

Он родился давно, по крайней мере, так ему казалось и, никто даже не подумал о том, что с его рождением родились Боль и Страдание. Просто они хорошо спрятались в нем и их никто не мог найти, даже если бы очень сильно захотел этого. Мама, папа и он жили хорошо и весело, счастье и гармония жили с ними вместе, мама часто смеялась и радовалась, что у нее есть такой прекрасный и смышленый сыночек. А он и правда был очень смышленым и уже в детском садике рисовал потрясающие картины и даже играл на фортепьяно, научился быстро считать и даже писать. Все говорили мамочке, что он будет большим человеком, он не знал, что такое большой человек, но почему-то представлял себя очень толстым и неповоротливым и от этого ему становилось грустно, иногда до слез, но мама утешала его и говорила, что это не совсем так. А как, так и не успела объяснить, потому что ей внезапно стало очень плохо и папа отвез ее в больницу, из которой она больше не вернулась. «Зачем нужны больницы, из которых не возвращаются мамы?» -думал он и плакал, особенно тогда, когда смотрел на её фотографию в черной рамочке, которая висела прямо над фортепьяно, на котором он уже не играл, он не хотел играть без мамы, да и рисовать тоже и только изредка интересовался своими игрушками, дожидаясь прихода папы, чтобы посидеть у него на коленях и хоть не надолго заснуть в его крепких объятиях.

Так они и жили пока не пришло его время, страшное и очень больное. Мальчик вдруг стал мало есть и плохо спать и папа повел его к доктору. Доктор был очень добрым, он все время что-то писал и изредка поглядывал на него поверх очков, от чего ему становилось как-то печально, а почему он не знал. Очень болела голова и бесконечно хотелось закрыть глаза и больше не открывать их. Боль пришла первой, она была бесконечной и разламывающей, но иногда уходила и тогда приходило Страдание, оно было злым и все время смеялось над ним из темноты, а потом опять приходила Боль, но Страдание уже не уходило и они, уже вместе, грозили ему своими корявыми пальцами и сверкали своими страшными глазами. Его долго лечили и вскоре совсем перевели в больницу, где было много таких же, как он детей, измученных и грустных. Периодически кто-то из них уходил и уже не возвращался, а куда они уходили никто из не знал. Да и зачем знать то, чего нет?

Однажды ночью мальчик вдруг почувствовал, что кто-то погладил его по голове, потом погладил еще раз и поцеловал, поцеловал так сладко, что просыпаться расхотелось совсем, а наоборот, захотелось еще крепче зажмурить глаза в ожидании этой ласковой руки, которая гладила его и чьих-то нежных губ, от поцелуя которых вдруг исчезли Боль и Страдание. Он притих и ждал. Впервые за долгие дни и месяцы мальчик испытал чувство радости и надежды. В нем внезапно взорвались какие-то веселые пузырьки, которые вихрем пронеслись по всему телу, заставляя хохотать, как от щекотки, которой он так боялся. Постепенно перед его глазами засветилось что-то высокое и уходящее куда-то далеко-далеко в вышину, туда, где с небес на него проливался необыкновенной красоты и белизны яркий и трепещущий свет. «Это же лестница!» - вдруг понял он и оторвался от своего тела, как-то внезапно и неожиданно. Взлетев, он вдруг увидел внизу лежащего на кровати мальчика, тот спал, поджав коленки, обнимая их своими тонкими ручками. «Какой несчастный мальчик» – подумал он и повернулся к лестнице.

Звездная дорожка становилась все шире и ярче. Он уже не шел, он бежал. Бежал, что есть сил и чем ближе он подходил к огромной арке, которая возникла внезапно из темноты, тем быстрее он мчался. В её проеме мелькнул в блестящей дымке чей-то силуэт, такой родной и такой близкий, что у мальчика перехватило дух от счастья. Там стояла его мама, раскрыв свои объятия, и смеялась, как тогда, когда они были счастливы и когда были вместе. «Мама!» - крикнул он – «Мамочка! Не уходи! Я сейчас! Я к тебе!». Он уже летел. Летел в этом звездном счастье и знал, что мама уже никуда не уйдет и они, теперь навсегда, будут рядом.

«Не торопись сыночек, не торопись…» - шептала ему мама – « Ведь впереди у нас целая вечность…». А зачем еще нужны мамы, если не дарить нам вечность?