Что делать?

Стоял замечательный осенний день. Когда ещё не очень холодно, точнее даже очень тепло, после холода и дождей, и ветра, деревья голые и непонятно, поздняя осень это или ранняя весна, и грязно, лужи кругом, а тепло. Солнышко ласково греет и становится так радостно и тоскливо одновременно от осознания того, что это последнее тепло, и синее-синее, чистое и звенящее осеннее небо.

Катя шла с сыном Егором домой. Егорке неполных пять лет, она только что забрала его из садика. Они идут на рынок за продуктами, а потом на трамвае поедут домой. Егорка идёт и болтает без умолку, ведь так много надо рассказать: как он рисовал сегодня лошадку, а Марек подрался с Васей, и была вкусная гороховая каша и невкусные котлеты, хотя на мой взгляд, бывает как раз наоборот - котлеты вкусные, а каша, тем более гороховая нет, а ещё они ходили гулять... Они идут домой, весело болтают и перескакивают лужи, стараясь не наступить на грязь.

- Мама, а что это с дяденькой? Почему он лежит в грязи? Ему плохо? Мы ему поможем?
Обычно Катя проходит мимо, всегда проходит мимо, да мало ли кто валяется на улице, бомжи, всякий сброд, - другие помогут. Но тут... Глядя в чистые голубые глаза сына, такие круглые и удивлённые, в это светлое, наивное личико, Катя сказала: "Конечно поможем, сынок." Катя огляделась кругом, - да, если мы ему не поможем, - никто не поможет. Они уже почти пришли на рынок, кругом сновали, обходили пьяницу люди, машины ехали нескончаемым потоком, жизнь била ключом. Как-никак центр города.
Катя наклонилась над телом. Мужчина был хорошо одет, нет, не бомж, работяга, лет эдак 40-50, фиг поймёшь, лица не было, лицо было залито кровью, красная, яркая, тёмная, густая кровь была повсюду, залила лицо, смешалась с грязью. Кате стало плохо от вида крови, хотя кровь и напоминала кетчуп, но это не кино, это жизнь и это кровь, а не кетчуп, много крови, целая лужа крови. Мужчина был определённо без сознания и в стельку пьян, от него разило, как от винной бочки. Кто-то разбил ему нос, нехило так въехал. Катя не имела медицинского образования и понятия не имела, насколько серьёзна была травма, но перелом носа вполне имел место быть по её разумению. И Катя набрала по мобильному скорую помощь. Всё это было нелепо, даже смешно и нереально.
 
-Алло! Скорая, скорее приезжайте. Мужчина, лет 40, без сознания, всё лицо в крови, на улице, рядом с рынком (Катя назвала пересечение улиц), нет, я его не знаю, лежит на тротуаре. Меня? Катерина Иванова! Да, буду ждать.

Ну всё, теперь ждём. Катя разнервничалась, закурила - тут столько машин, выхлопов и дым от её сигареты ничуть не испортит воздух. Итак, Катя закурила и принялась ждать "скорую помощь". А едут у нас "скорые помощи" как известно очень и очень неспешно. Прошло минут 10-15, Катя уже выкурила вторую сигарету, а помощи всё нет. И тут мужчина очнулся, открыл глаза и встал, тяжело, падая, вставая вначале на четвереньки, потом на коленки, - да уж, лежать в грязи не очень приятно даже пьяному. Последний рывок, и вот он уже на ногах. Катя пыталась с ним заговорить, но представьте каково это - заговорить с мертвецки пьяным мужиком с разбитой рожей, который только может мычать в ответ да страшно вращать глазами. Мужик наконец встал, неровной походкой пересёк улицу и скрылся за ларьком. Катя и Егор кинулись следом. Но тут же отпрянули. Мужчина стоял за ларьком, опираясь о стену, чтобы не упасть, и отливал (писал то есть, много и долго). После он сел на завалинку, тут же рядом у ларька, и сделал безуспешную попытку закурить, пошарил по карманам, сигареты не хотели выходить из пачки, пальцы не слушались, да и бросил это занятие. Катя опять подвалила к нему с беседой, чувствуя себя полной дурой.

- Вам больно? Кто вас ударил? Вам помочь? Сейчас приедет "скорая помощь" и вам помогут. Может мне позвонить вашей жене? Она наверняка волнуется, скажите мне её телефон.
Мужчина только рукой махнул, наконец ему удалось прикурить. Но по ошибке он прикурил фильтр, тот вспыхнул, и мужчина выкинул горящую сигарету в лужу. А вот и скорая. Катя и Егор замахали им руками, они подъехали. Где больной? Катя извиняясь, что пострадавший без сознания уже в сознании, да к тому же пьян, указала на жертву своей жалости. Врачи были более, чем недовольны. Да ещё эта грязь, кругом грязь и пациент весь в грязи, а у них чистые белые халаты.

- Да тут милицию надо вызывать, а не скорую. А вы чего смотрите? Идите, давайте- давайте, свой долг вы уже выполнили.

Катя и впрямь почувствовала себя зевакой, взяла Егора за руку и пошла на рынок. Правильно ли она сделала? Или надо было мимо пройти? Как всегда? С одной стороны правильно, ведь она не знала, насколько плохо человеку, да и вообще этот мужик напомнил ей её отца. Сколько раз он приходил домой грязный, избитый, пьяный... Она просто не могла пройти мимо (да могла, могла, если бы не Егор), но ведь он не её отец. Но он чей-то отец, наверняка у него есть жена и дети, и они его любят. И когда он трезвый, он хороший... А с другой стороны Катя чувствовала себя полной дурой, вся эта ситуация нелепа и комична. Всё же как-то не так она поступила, уж героем она себя точно не ощущала, только полной дурой, Да ладно, как бы то ни было, быть дурой ей не привыкать, зато перед сыном ей теперь не стыдно. А Егорка шёл и рассуждал, что пить плохо, курить плохо, и когда он вырастет, он не будет пить и курить, потому что тот, кто курит и пьёт, попадёт в больницу.