Вариант сознания... ч. 23

                Представим  себе…
        человека в  виде  некоего  сложного  механизма,  предназначенного   к  длительной  эксплуатации в   автономном  режиме.  Создатель машины должен был предусмотреть возмож-ность диагностирования, подналадки.  Информация  о состоянии механизма выводится  на  табло. К примеру, на  машинах,  созданных  человеком,  стоят  специальные приборы с  индикацией.  Есть кабельные  разъемы  для подключения  аппаратуры.
     С  этой   точки  зрения  человек  очень похож  на механизм.  Информация  о состоянии внутренних органов  выведена  на сетчатку  глаз:   информация   в   буквальном   смысле  слова  о ч е –в и д н а. Если  механизм  совсем  плох,  вокруг  радужки  образуется  белесое  гало.  Иридодиагностика.  Как  осуществляется  подналадка в  случае  сбоев  и поломок?  На  ушную  раковину  спроецирована  вся схема организма:  для каждого  органа  есть  точка,  через  которую  мастер-наладчик может осуществлять тонкую  регулировку.  Можно  воздействовать  лазером,  можно серебряной  иглой. Даже  сигаретой,  если  ничего  другого под  рукой  не  окажется. Благодаря  воздействию   меняется  характер импульсов в   биоэлектрической  сети,   усиливается  тонус  органов. Это называется -  акупунктура.
       Стимуляция   различных  органов  осуществляется  автоматически -  при ходьбе.  Подошва  усеяна зонами стимуляции  сердца,  печени,  почек,    половых  органов. На  коже  есть точки, через которые  осуществляются   серьезные  вмешательства.  Есть точки  жизни.  Стимулируя  их,  можно продлить   срок  существования.  Есть точка смерти. Выключатель…
    Трудно отделаться  от мысли,  что  подобное  устройство  человеческого  организма  есть  плод  конструкторской  мысли. В  природе  все  целесообразно -  здесь  же   работает принцип  оптимальности,  продуманности конструкции.  Все  ориентировано на  внешнее  управление,  на воздействие  со стороны. Естественно,  имеются и  элементы  саморегуляции.
    У Курта  Воннегута  есть  роман  «Сирены  Титана». Сюжетная   схема  его такова:  некий  путник-трафамальгардец  с  черт знает как  далеко  расположенной  галактики   несет   послание на  другой  край  Вселенной.  В  звездолете  сломалась  железяка. Что делать?  Ждать  двести тысяч  лет,  пока  с  родной  планеты  доставят запчасть -  или…?  Путник  обнаруживает поблизости   планетку,  заселенную обезьянами,  и  направляет  их развитие  так,  чтобы    итогом стало  изготовление  искомой  железяки… Обезьянье стадо  стало  человечеством. Человечество  вышло в  космос,  астронавты  прилетели на Титан… Железяка  доставлена,  и  смысла в  дальнейшем  развитии  человеческой  цивилизации  больше  нет.
       Что  же  написано в послании,  ради  которого  каша   варилась? На золотой  табличке  была  выгравирована точка,  которая  означала:  ПРИВЕТ…
                10  сентября  1988.
                * * *            
                Чеховский сад.  Август.
   Утром зашел в сад… Какое, должно быть,  особенное чувство испытывает человек,   который насадил сад собственными руками! Он дал им жизнь, этим голым хлыстикам, и сейчас они каждым листом, каждой веткой   шепчут: спасибо, спасибо, спасибо…
    С неизъяснимой радостью слушаю я   журчание ручья, вдыхаю терпкий запах лилейника. Широкие, светло-салатовые листья функии обрамляют дорожки.   Словно звезды салюта, выбросили  они во все стороны упругие  лучи  цветов,  наполняя сад девственной белизной.  Удивительно цветет  индийская сирень: охапки  нежных цветов  распускаются в начале августа, поражая  воображение  и сроками цветения, и голенастыми голыми стволами. Зеленой стеной встали  пирамидальные  акации, закрывая сад от южного зноя. У Чехова было пять десятков акаций, по старости они  потихоньку сошли на нет. Пришлось  гнать машину  в далекую Молдавию, чтобы воссоздать чеховскую красоту.
    В верхней части сада шелестит веселый бамбук;  длинное, извилистое тело юкки,  покрытое чешуей наподобие дракона, венчает  белый султан колокольцев. Стеклянная стена теплицы завита  клематисами:  сочная зеленая  эмаль  с голубыми вставками.  Глаз не видит привычных зарослей артишоков.  Садовник срезал  колючие булавы и повесил на просушку. Зимой сушеные артишоки  прекрасно смотрятся в напольных вазах.
    Розовая  взбитая пена   гортензий на зеленом  эмалевом блюде…
    Каждая былинка  чеховского сада достойна описания.  Счастлив садовник,  оберегая эту красоту.  Счастлив и я, не мешая  делать доброе дело.
                14 августа 1988.
 
                * * * 
    Индийская сирень  зацвела 15 августа.  Сиреневые сполохи на  темном бархате кедра. На плоских лапах девяностолетнего  великана появились бледно-зеленые шишечки. Скоро посыплется пыльца… Вовсю цветут сирийские розы, которые у меня постоянно вызывает улыбку. Однажды  в музей привели важного генерала  из Сирии – вроде как министра обороны.  Похоже, он впервые слышал о писателе Чехове  и с некоторой тоской  слушал  мои пояснения и дубляж переводчицы. Но вдруг лицо его преобразилось. Оказывается, его жену – она осталась в  далекой Сирии,- зовут как раз Розой…
    На куртине возле старой груши доцветают белые розы – любимые  Антона Павловича.  Над ручьем склонилась ветка ленкоранской акации: цветы ее напоминают розовые хохолки королевского  журавля, который обитает где-то в Африке.  Страшная, должно быть,  в этой Африке  жара… Вдоль галечной дорожки у горьковской скамьи  отсвечивают только что политые   листья функии: ее белые цветы разлетаются в  стороны подобно ослепительному фейерверку.  На клеродендроне, который разросся у ручья  пониже  мостика,   наклюнулись  ребристые  коробочки. Скоро они раскроются  наподобие  белых звездочек, а  в середине  заведется матовая  фиолетовая жемчужина. Белизной светятся  крупные колокольцы датуры – они  красивы неестественной хрупкой красотой, словно их вытянул из молочного стекла  искусный стеклодув.
    А ночью – ночью в саду своя таинственная жизнь… На днях садовник с огорчением показал  свежие пенечки  в бамбуковой роще. Восемь лучших стволов срезано на удилища. Воры действовали по-хозяйски:  пришли с ножовкой,  ветки не спеша обломали прямо в ручей. Сторожа, конечно, ничего не видели и не слышали…
                24 августа 1989.