Виолетта

Очерк

Дед – Габер Сигизмунд Осипович – дирижёр военного оркестра города Москвы, музыкант, исчез в молохе 1937 года, но той же весной явилась свету его внучка.
Бабушка работала в Большом театре, куда часто брала с собой трёхлетнюю Виолетту. Девочку нельзя было не заметить – быстрая, говорливая. Её обожал Лемешев.
 – Как я сегодня пел? – спрашивал он.
 – Громко! – отвечала девочка.
 – Пойдём тогда пирожное есть.

Цветёт трилистник заячьей капусты.
Орешник дымкой жёлтою пылит,
И аромат черёмухи душистой
В июньском тёплом воздухе разлит.
Какая радость! Папа, мама рядом,
И мы идём цветущим белым садом.

Хатка в цветущем саду. Лепестки на земле, словно снег. Молодая женщина расчесывает свои длинные волосы. Четырёхлетняя дочь окликает её. Красавица улыбается дочери:
 – Виолетта, Виолетта, как прекрасно это лето.
Прохладное утро и лепестки яблонь, как снег… Июнь и женщина с красивой дочуркой остаются где-то в неумирающей памяти, но страница судьбы перевёрнута и вместо летнего отпуска – ВОЙНА.
В колонне с военнопленными их куда-то гонят в край грохочущих стволов. На лице женщины отчаяние и горе. Девочка боится плакать, боится смотреть матери в глаза. От взгляда матери, девочке ещё страшнее.
Дни и ночи сменяют друг друга. Виолетта идёт, спотыкаясь, шелестит губами:
 – Мама, пить, пить, пить…
Колонну останавливают. Все валятся в пыль. Какая-то женщина зовёт Виолетту украдкой из-за калитки.
 – Иди, тётя даст тебе водички.
Мать, как натянутая тетива, в упор смотрит на пожилого охранника. Тот берёт за ошейник собаку, отходит, поворачивается к ним спиной. Виолетта проскальзывает в калитку, в прохладные сени. Женщина поит её молоком, обтирает мокрой тряпочкой. Две девочки чуть постарше смотрят на неё.
Виолетта спохватывается, выбегает в огород.
 – Мама, мама!
 Хвост колонны змейкой уползает всё дальше и дальше.
 – Идём, я тебя спрячу. Мама за тобой придёт.
Мама никогда не придёт. Вот она исчезает, погружаясь в море невыплаканных слёз. Ей суждено раной остаться в сердце дочери. Ей суждено стать горсткой серого пепла, а душе её в лохмотьях смрадного дыма проплыть над Освенцимом.
Может, этого ничего и не было? Сон, наваждение? Был только белый цветущий сад. Лишь в 50-е годы Виолетте передадут серую шаль матери, её фото в профиль и номер.

Я спаслась, дорогая, и стала такой,
Что гордиться ты можешь, любимая, мной.
Ты меня, моя мама, от смерти спасла:
Оправдать подвиг твой – каждый день я жила.

Старое лоскутное одеяло среди поля жёлтых подсолнухов. Виолетту прячут и охраняют днём, ночью пугают своими чёрными склонёнными головами.
Вечерами рыжая собачонка приносит ей узелок с едой. Ложится рядом. Обнявшись, они засыпают.
Бог мой! Ей только четыре года, но она уже знает: если её найдут – убьют. ИМ так нужно убить этот дрожащий комочек, этот маленький лоскуток кожи?! Если эта красивая девочка не превратится в горстку пепла и не станет рваным облачком над Освенцимом, что станет с этой чёрной нечистью, с этими грязными нацистами? Что? Да они просто рухнут, и дорога им предстоит от Равенсбрюка до Иркутской области. Потому что в этой схватке добра и зла, подлости и благородства, победит не нацист, жаждущий детской крови, нет. В этой схватке победит простая женщина, спасающая ребёнка, потому что спасти одного ребёнка – это спасти весь Мир!
Лес. Ночь. Луна. На поляне небольшой самолёт. Виолетту и других детей сажают в него.
 – Этого парнишку ко мне на колени, – говорит лётчик.
 – Я девочка, Виолетта!
 – Тогда тем более, – смеётся лётчик, – полетим на Большую Землю.
Какая она эта Большая земля? Виолетта никогда не забудет светлое лицо улыбающегося лётчика, людей через теплоту сердец которых пробежала её судьба, судьба, которая могла просто не случится не окружи её эти случайные не случайные люди. И она оказалась на Большой земле в родной Москве, давшей ей высшее педагогическое образование.
Папа – военнослужащий – Овсапов Николай Григорьевич, не вернулся с войны.
Бабушка отыскала её в детском доме только благодаря редкому имени.
Виолетта работала в школах столицы, всегда в окружении детей, которых очень любила. Открывала детям тайны великого русского языка. Писала стихи. Стала сотрудницей редакции журнала «Пионер», вела там рубрику «Кораблик». Это журнал в журнале. Работала с детскими письмами, из чего вытекает многолетняя переписка с одарёнными детьми. Печаталась в журналах «Семья и школа», «Журналист», «Отчизна»…
В 1968 году на турбазе познакомилась с инструктором Владимиром Артамоновым. Романтический отпуск провели вместе. Перезванивались. Однажды позвонила:
 – Еду к тебе.
 – Чайник поставить?
 – Еду навсегда, – решительно сказала она. В её голосе всегда сквозило мальчишеское озорство вперемешку с юмором, который никогда не изменял ей. Володя был такой же.
 – Я и спрашиваю, чайник поставить? – повторил Володя.
 – Ставь.
Прожили они вместе 41 год в окружении друзей, не страдая меланхолией и одиночеством. Дом быстро превратился в открытый. С любой просьбой к Артамоновым: сына подтянуть по математике, внука к школе подготовить, письмо грамотно написать, за советом, за ножовкой, за солью… Но главное – это встречи с товарищами по перу, с поэтами Балашихи, среди которых были, ставшие уже взрослыми, бывшие ученики. Читали стихи, рассказы, пели, мечтали, готовили к печати книги, спорили о направлениях в литературе, о поэзии. Особый дух её объединял эти незабываемые встречи с чаепитием, с откровенными разговорами, уводившими в лабиринты судеб товарищей. Виолетта была душой этого поэтического содружества.
С мужем они жили в согласии, любили и понимали друг друга.
У Виолетты были шикарные косы. Когда из-за болезни за ними трудно стало ухаживать, оба плакали, лишив её привычной красоты.
Тогда уже появились наши публикации в альманахе «Третье дыхание». А позднее родился в нашем городе и подружился с балашихинцами журнал под названием «Голоса Сердец», в котором голос Виолетты зазвучал в полную силу. Через страницы журнала она общалась с теми, кого любила, для кого писала, но с кем уже никогда не могла встретиться – болезнь не позволяла ей присутствовать нигде. Эти холодные ночи среди подсолнухов! Война гналась за ней, подстерегала её всюду, лишила её материнства. Но Виолетта совершила этот полёт из 1941 года до весны 2009, отвоевав у смерти, целую жизнь!
Последние её четыре года были самые тяжёлые, но она продолжала писать, смеяться, шутить с друзьями, потому что сила жизни и любви в ней была неистощимой. Её хватило бы на десять жизней.
Женщина – цветущий сад, под сенью которого находили отдохновение единомышленники. Пройдя через этот сад, можно было обрести собственную дорогу, освещённую ярким светом лучезарных глаз. Её оптимистические речи, стихи, как просыпанные лепестки яблонь. Стихи не главное, что оставила Виолетта. Главное – она сама. Быстрая, смелая, замечательная. Я очень любила её. Счастлива, что судьба свела с этой необычной женщиной, уронившей не только в моё сердце, зерно радости.
Всё исполнится, надо лишь верить.
Воплощенье мечты – впереди.
Дни доверчиво радостью мерить
И с надеждой по жизни идти.
3.10.09 г.

(Приведённые в очерке стихи принадлежат перу В. Артамоновой)