Глава 10

       То, что мы выбрали в качестве направления движения, не было тем, что можно было бы выбрать в качестве дороги. По сути, мы проводили испытание машины на прочность в условиях максимальных перегрузок, приближенных к боевым. Претензий ни к кому не предъявлялось – дорогу выбирали единогласно, повинуясь принципу – ехать так, чтобы никому не мозолить глаза. Правда, сам вопрос «кому не мозолить», и «чем именно» - не поднимался. Вроде того, что все и так всё понимают.
     Внутрисалонная болтанка, грозящая перейти в последнюю, и заключительную стадию морской болезни, сохраняла, говоря языком военных, «радиомолчание». Это молчание, правда, относилось только к нам, троим, поскольку работающее радио с повышенным энтузиазмом пело бурятские напевы, исключительно нас злившие. Поэтому Гера, окопавшийся на заднем сидении, дотянулся, и ударил Валеру по плечу. Встретиться глазами эта парочка смогла только через несколько минут, и через несколько опасных кренов на правый борт.
     Продолжая нестись вперёд, со страшной скоростью в пятнадцать км в час, Валера набрался храбрости, чтобы оторвать глаза от того, по чему мы ехали, и взглядом спросить – какого, мол, чего-то там, Гере от него надо.
     Побледневший сильнее обычного, Гера пальцем несколько раз тыкнул в сторону «веселящего» нас радио, и резанул ладонью себе по горлу.
--Выключить? – С самым невинным выражением глаз на лице спросил Валера.
--Нет, твою мать! Громче сделать!
--Ладно, - сказал Валера и остановил машину.
--Мы когда-нибудь доедем… куда-нибудь? В тишине?
--А мне по приколу! - Валера потянулся до хруста, и достал карту, стыдливо упавшую под сидение.
--Так… и где мы?
--На улице! Где-где…. Ищи любую дорогу и выруливай на трассу! В гробу я видел такие поездки!
--На карте нет дорог в сторону шоссе.
--Тогда вылазь, и ищи следы!
--Чьи?
--Медвежьи! По ним и поедем! Сука, я кончусь на этой дороге!
--Гера, - Валера вошёл в положение напарника и перестал шутить. – По спидометру нам осталось проехать восемь километров. Или терпим, и едем дальше, или теряем время и ещё пару десятков км, чтобы добраться до трассы. Что делаем?
--Делайте, что хотите!
    Именно это мы и сделали. Через час мы были уже на подходе к Шиде. Или, на подъезде.
В саму Шиду, мы, так и не попали. Уже находясь в зоне видимости жилых домов, с хорошо различимыми занавесками на окнах, мы повстречали трёх велосипедистов, гоняющихся друг за другом. Они-то нам и показали, махая руками на перебой, как нам проще добраться до рыбаков.
    Следуя их инструкциям, начерченным в воздухе, минут через двадцать мы смогли попасть в царство рыбачьей артели, опутанное сетями, утыканное перевёрнутыми лодками и оглушаемое лаем бегающих собак. Кошки на глаза не попадались.
     Зато, попался на глаза прихрамывающий, но подвижный дедуля, который, увидев незнакомцев, сразу перевёл свои узкие северные глаза из спокойных, в разряд строгих.
--И чего?
--Восемь.
--Что «восемь»? – Отступив на шаг, сказал «хромой» и расстегнул стёганый жилет.
--А что «чего»? – Это я попытался острить.
--Вы... кто такие тут?
--Здороваться будем? Здравствуйте! Если не ошибаюсь, вы – Вылко Иван Степанович. Тёзка самоедского поэта.
     «Хромой» не двигался. Он нас рассматривал, и молчал. И, уже, не любил. Это было видно.
--Слышь, майор, тут шутки не в тему. Давай проще.
--Хорошо. Уважаемый! Мы ищем Ивана Степановича. Не поможете нам?
--В чём?
--В его поисках, - проговорил Гера, которого достала тряска на дороге, а теперь добивала бесполезная болтовня с этим «хромым».
--Вы, то есть, будете кто?
--Ладно, делаю последнюю попытку. Мы приехали от Штрауха Сергея Станиславовича. Он передаёт Вам привет и ещё говорит, что, по вторникам, ему нравится рыба без шелухи.
     Валера меня поправил, глубокомысленно заметив, что у рыбы присутствует чешуя.
Это было дежа вю. То же самое происходило в палате Штрауха, та же поправка, и та же ответная фраза - «Я ничего не путаю», но, сказанная уже, мной.
--Как знаешь, - сказал Валера и потянулся.
--Бред какой-то, - проворчал Гера и отвернулся.
--Зачем он вам? – Спросил «хромой».
--Мне необходим Вылко И.С. и с ним я буду разго….
--Ну, я это.
--Зачем Вы устроили эту пресс-конференцию? Кошмар! Ладно, поехали снова. Нас прислал к Вам Штраух с тем, чтобы….
--Чаю хотите?
--П—ц! – Смачно выругался Гера и немного спокойнее добавил, - Мы, отсюда, никогда не уедем.
--Да, хотим. Где будем пить?
    Ничего не говоря в ответ, «хромой» повернулся, и пошкандыбал прочь, огибая висящие сети, и не обращая внимания на суетящихся под ногами собак.
    То, что мы пили, нельзя было назвать чаем, даже, под автоматом. Хотя, я так подозреваю, что под автоматом, я многое смогу сказать, но, точно не назову чаем то, что нам предложили.  Мы старались и терпели изо всех сил, чтобы удержать разговор в одном направлении, так как своими абстрактно-авангардистскими вопросами, сторож, постоянно, сбивал нас с толку.
     Где-то час, как мне показалось, мы, то есть в основном я, рассказывал сторожу о Штраухе, о его неудачном падении и травме головы, о его делах, об участковом и остальном, так же не имеющем никакого отношения к цели нашего визита. О которой, собственно, мы сообщили, ещё когда насыпали сахар в металлические кружки. На что сторож, уже в который раз за нашу встречу, просто таки добил нас своим ответом.
--Допьём и пойдём.
--Куда? – теперь уже настала наша очередь неадекватно реагировать на собеседника.
--К учёному вашему. Он псих.
--Ну, хоть что-то, - сказал Гера и одним рывком, а не глотком, проглотил то, Что сторож назвал чаем.
--А далеко идти? Может, на машине?
--И ты псих, - довольно сказал сторож и тем же, Гериным способом, проглотил остатки… того, что оставалось в его кружке.
   Идти пришлось сначала пешком до берега, а затем мы отправились на моторной лодке до какого-то острова.
   Пришвартовав свой крейсер под названием «АНГА Б17», сторож повёл нас подальше от воды. Попетляв минут двадцать, мы вышли к площадке, на которой ютились три деревянных домика. Окружённые деревьями и какими-то особенно колючими кустарниками, домики не проглядывались с большого расстояния, что, собственно, и оправдывало их использование в качестве укрытия для выжившего УФОлога.
    Мы бесполезно крутили головами по сторонам, но в поле нашего зрения попадался только хромой сторож, деловито шнырявший от одного домика, к другому. На третьем круге его перемещения, Гера с раздражением спросил.
--Долго будешь финты нарезать? Где твой псих?
--Его тут нет. Не нашёл. Скоро будет. Наверное.
    Заложив вираж на четвёртый круг, сторож, не прерывая движения, веско нам заявил.
--Я еду обратно. Послезавтра заскочу. Дождитесь его тута, а то он… псих он и всё.
    С этими словами Иван Степанович протиснулся на ту тропинку, по которой мы пришли. Через минуту его уже не было ни видно, ни слышно.
--Сказочно! Сука! Я никогда раньше так не хотел домой! Главное – привёз, блин, намотал километраж и сдымил! Послезавтра он приедет…. А нам тут что делать? Давно мне не пёрло на такие приключения! Где этого Эйнштейна искать? По всему острову….
--Валера, тихонько! Не заводись. У нас два варианта – сидеть здесь и его ждать, или идти на поиски. И всё! Остальной трёп только нервы портит.
--А кого искать? Ты его фоторобот видел? И куда идти? Самим заблудиться нахрен?
    Во время этих переговоров мы, не сговариваясь, сошлись в центр импровизированного двора, образованного тремя срубами, встав спиной друг к другу. Для правильного обзора.
--Стволы у всех есть?
--Ну….
--Я имею в виду с собой? У всех с собой?
--Да.
--Тогда смотрим, и ждём. Можно покурить и оправиться.
--От страха оправиться? Кого мы уже боимся?
--Валера, просто смотри и молчи. Сможешь?
   Я не вмешивался в их перепалку. Мне и самому эта поездка перестала нравиться. На кой чёрт мы, по моей подсказке, полезли в маяк? Что-то доказать? Кому? Видать, Самсону. А оно ему надо было? Не известно, потому, что я решил быть правильным и, типа, ответственным. А теперь, с этой долбанной ответственностью, мы торчим на этой площадке и не знаем, что делать и чего ждать. И вообще! На кой шут я попёрся на это озеро?! Поехал бы с женой в Беларусь… пожил бы там среди нормальных и спокойных людей, «Песняров» послушал бы вдоволь! Так нет! Попёрся, блин, на край географии, и попал в историю! Чего меня Валера толкает? Начнёт сейчас мне выговаривать… и будет прав! Из-за меня он тут торчит… и опять толкает!
--Чего тебе?
--Слышь, майор….
--Я, тебе, не майор.
--Не буксуй! Тут, кто-то, есть. Жопой чую…. Дотянись до ствола и будь готов к гадости, усёк? Гера, ничего не видишь?
--Не вижу, но….
--Вы кто такие? Откуда? Заблудились?
    Последнее слово прозвучало под аккомпанемент взводимого курка. Похоже, что это ружьё. Если нам повезёт, то это одностволка… но, не факт. Если этот визит предчувствовали ребята, значит этот человек у меня за спиной, так? И рук моих не видно. Тогда тихонько… тихонечко… спокойненько… руку за пазуху… вот он, дорогуша Макаров… так, там же, под курткой и передёрнем… чёрт! Одной рукой неудобно! Та-ак, вынимаем… спокойно… есть! Теперь двумя руками… затвор назад… сука! Патрон выскочил! Он, гадёныш, в патроннике сидел! Ладно, поменьше шума… что там Валера говорит? Ищем…. Кого он ищет? Теперь предохранитель… щёлк! Готово! В смысле – я готов. Ладони вспотели, в ушах стучит… ноги ватные – я точно готов. Теперь поворачиваемся… если ноги послушаются.
--Давно?
    Оказывается, в пылу доставания пистолета, и его подготовки к действию по школе «Ворошиловский стрелок», я пропустил уже полностью сформировавшийся диалог между расслабленными, в отличие от меня, людьми.
--Мы не засекали… минут… с полчаса, не больше.
--Иван Степанович точно ушёл?
--Ну, точно, наверное. Сказал, что послезавтра приедет.
--А третий кто? Почему он за спинами прячется?
    Мне, теперь, пришлось всем продемонстрировать, как я ловко двумя руками ставлю своё оголённое оружие на предохранитель.
--Я тот, по чьей инициативе мы Вас искали. Здравствуйте!
    Засовывая пистолет под куртку, я рассматривал нового участника Байкальских приключений. Он был… не могу правильно описать его. Вот, у меня рост 185 см, а по сравнению с ним я был… нет, не лилипут и Гулливер, а… короче говоря, я был ниже его плеча… вот. Он был весь худой, плоский и не высокий, а длинный. Другого определения я не нашёл.
   На нём висел грязно-болотного цвета плащ с капюшоном, полностью скрывавшим остальную одежду. Из-под плаща выглядывали ноги, обутые в высокие ботинки со шнурками и на толстом «ходу». Всё, что было на нём, казалось одетым не по размеру, потому, что когда он сделал несколько шагов в нашу сторону, то, при первых двух, его одежда оставалась на месте, и только при начале третьего шага радостно бросилась догонять своего хозяина.
   Лицо его изобиловало щетиной, которая росла, оставляя на коже не тронутые волосами участки. Особо выделялся, в его, не скрытой плащом внешности, кадык. Он гордо и мужественно торчал вперёд, указывая направление движения, и по форме напоминал нос профессионального армянина.
--Чем обязан появлению гостей? – спросил, двигая своим кадыком, хозяин небритости и плаща. – С оружием вы по привычке ходите, или….
--А то вы без оружия… - резонно вклинился в разговор Валера.
--Ладно. Все с оружием и у всех полно вопросов. Будем тут стоять, и любоваться друг другом? Или обживём на время один из особняков?
--Вы не ответили, чем я обязан вашему появлению?
--Мы от Штрауха. Сергей, он, такой… Станислава сын. От него мы и приехали. Знаете такого?
--Допустим.
--Для Вас от не передал пароль, поэтому принимайте нас такими, какие мы есть. Для Вылко передал, а для Вас – нет. Поговорите с нами?
--О чём?
--О том, что стоять и смотреть на дуло Вашей берданки уже надоело. И торчать на этой центральной площади тоже надоело. Давайте расслабимся и поговорим предметно, и не на ногах.
--Заходите.
   Ружьё УФОлога, наконец-то, уткнулось своими «глазками» в землю, а взведённые курки вернулись в безопасное положение. Это, как мы посчитали, послужило началом мирной фазы в разговоре. Далее, цугом, мы двинулись за хозяином в средний дом.
    Внутренность этого сооружения представляла собой одну большую комнату, в которую мы вошли прямо с улицы.
   Стол, пять стульев, три кровати вдоль стен, две висящие полки и газовая плита на две конфорки. В углу был красный газовый баллон. На нём перечень мебели заканчивался.
--Присаживайтесь!
    По комнате, в разных направлениях, разлетелись четыре скрипа разной высоты, подтвердившие соединение задниц и сидений старых стульев.
--Итак? – Кадык пару раз подпрыгнул вдоль горла и, сориентировавшись по азимуту, уткнулся в меня, выбрав, для своего хозяина, главного собеседника.
    Гера всем, что имел в своём распоряжении его организм, показывал нервозность. Он ёрзал на стуле, складывал руки на груди и, тут же, рассортировывал их на столе, плотно сцепив пальцы. В следующий момент он стирал с лица несуществующий пот и опять скрещивал руки на груди.
   Не могу сказать, что эта «пляска святого Витта» Геры, помогала мне сосредоточиться на начале разговора. Мало того, я просто не представлял, что мне надо спросить у нашего нового хозяина, так ещё Гера мельтешил передо мной своим телом.
    В такой обстановке мы просидели, примерно, минуту, пока вышеупомянутый Гера, своей раскрытой ладонью не заставил меня решиться на начало разговора. Я решился.
--Как у Вас тут… это… дела?
    Я понимаю, что в данной ситуации вторым, по степени глупости вопросом, был «А который час?» Но, первый вырвался из меня сам по себе, отражая мою неподготовленность к разговору. Гера по достоинству оценил моё вступление.
--Это никогда не начнётся! – Проговорил он, и уронил голову на стол. Рук, в этот момент, на столе не оказалось.
--Спасибо, что поинтересовались – ответствовал наш хозяин, глядя на Геру. – А у вас?
--А у нас есть к Вам разговор. Что Вас связывает с турбазой около Ващановки?
    Это сказал Валера, оказавшийся, из-за своей прямолинейности, полностью готовым к переговорам.
   Гера, не веря своим ушам, что разговор. таки, начался, поднял голову и, с уважением, посмотрел на Валеру, после чего, демонстративно, и с чувством благодарности, пожал его руку.
   Откинувшись на спинку стула и изобразив важный вид, Валера свысока посмотрел на меня.
--Что?
--Не «что», а продолжай беседу. И не забудь, кто помог её начать. Должен будешь.
--Это, вроде, ты тут самый умный, да? А я, типа, стою под солнцем в красном белье, да?
--Говори по делу, или не мешай другим.
--Ладно, для начала остановимся на вопросе о турбазе.
    Кадык нашего хозяина подпрыгнул, аж до языка, опустился и ответил.
--Ничего. А почему вы интересуетесь?
--Объясняю. Мы приехали сюда от человека, желающего прикупить эту турбазу с согласия господина Штрауха. Вот этот нервный господин по имени… Гера… да-да. Пусть будет Гера. Вот он - отслеживает документальную и юридическую стороны дела. Для этого у него есть опыт, и звание. Вот этот – Валера. Он – чрезвычайный и полномочный охранник покупателя. Я – для всех тут Олег… Ильич. Так сказать – разведка. Не в смысле разведка, как… ну там… короче, я приехал узнать о том, действительно ли состоится сделка, и в каком состоянии находятся документы, по их степени подготовленности к продаже. Достаточно полно представились? Вот и хорошо. А теперь, Гера и Валера, представляю вам Харина Вячеслава Сергеевича, 1961 года рождения, русского по отцу и украинца по матери. Образование – высшее, специальность - автоматика КИП и А. Разведён. Состоит в организации «Энигматик», переводится, в вольном изложении, как «непознанный», что соответствует псевдониму хорошего музыканта Чеслава Немана. Это- справка из «Википедии».  Далее. Одновременно с вышеизложенным, господин Харин является погибшим членом откомандированной сюда тройки господ УФОлогического толка. Правда, господин Шрамко, лежащий в трупном мешке и изображающий Вас, господин Харин, совсем на вас не похож, хотя, старательно опознан Штраухом, как вы. Я не спрашиваю вас, почему это, и так произошло. Я констатирую следующее – после инцидента с вашей мнимой и, с остальными настоящими смертями, половина турбазы опечатана ментами. Изъяты все бумаги и все документы по турбазе, которые… ну, которые оказались на виду. Штрауху сняли скальп, это буквально сказано. Он лежит заштопанный в больнице в Ващановке. Участковый мотается по турбазе в собственный выходной с заряженным оружием. Теперь снова задайте мне вопрос – почему мы интересуемся турбазой, и у вас лично? Если зададите, то я скажу, что покупатель желает знать – чем для него обернётся приобретение этой недвижимости, если по результатам, как я думаю, ваших научных изысков, убиты два энитматика, а на меня совершено покушение в виде ДТП, со смертельный исходом ещё для двух человек, никак не связанных с наукой. Ответите?
    Гера на мою речь отреагировал не так радостно, как на коротюсенький Валерин вопросик. Он потёр мочку уха и, очень внимательно, посмотрел на молчащего Харина.
--Чем дольше молчите, тем дольше мы будем у Вас гостить – зависимость, как видите, прямая. Но ответы мы всё равно получим, И не потому, что мы, типа, крутые пацаны, а потому, что у нас простые вопросы.
--Это… вам они кажутся простыми.
--Мне пришлось четыре дня выслушивать демагогию Штрауха – «вы не понимаете», «это не просто» и, тому подобная, хрень. Чем это для него закончилось? Ошибкой нападавших, которые собирались его присовокупить к двум Вашим коллегам (тут Валера изобразил жест, которым мы с ним пользовались в Чехии, когда, этим самым жестом – взлетающей, наподобие самолёта, ладонью, заменяли часто повторяющуюся фразу «Царствие ему (или им) небесное». Я согласно кивнул), а смогли только снять скальп. И это при наличии двух вооружённых мужиков во дворе! «Это не просто…» А что просто? Карта с отметкой в виде гибрида «О» и «Х»? Или аэрофотосъёмка, которая делалась с завидным постоянством и строгой периодичностью? Что у Вас не просто? Та сраная запятая, которая появляется в небе с весны 61 года? Мы – представители покупателя, а не штурмовой отряд инквизиции, который отлавливает УФОлогов, это понятно? Мы, здесь и сейчас, должны знать – можно ли покупать ту турбазу или нет. Если нет – то почему, если да – то… я не придумал что делать, если да. Короче говоря - покупатель имеет право знать, с чем он может столкнуться. Теперь, если для Вас всё, по-прежнему, не просто, начинайте нам рассказывать о том, что нас интересует. А Ваши профессиональные тайны нам по боку. Итак?
--Где вы видели снимки? Я имею в виду ту «запятую», как вы её назвали.
--В тайнике у Штрауха.
--А том не было…?
--Было. И фотографии, и листки со схемами и с каким-то текстом. Всё было. И всё у нас. Дальше.
--Тогда… - Харин замолчал, и замер той частью тела, на которой не находился кадык.
--Что тогда?
--Тогда, действительно, мне проще вам рассказать, но ситуация, в целом, не изменится. Кто знает, что вы здесь?
--Или никто, или кто угодно. Специально мы никого не оповещали.
--Но, согласитесь, логично будет предположить, что кто-то искал наши… наш архив… и не нашёл. А после этого поиска вы пропадаете так, словно он у вас. Я так предполагаю… пока. Вас будут искать, если, перед этим, на Вас покушались? Скорее всего, будут, так как вы пропали из поля зрения. А где будут искать? Возможно, по связям Штрауха, а, возможно, и нет….
--Вы из-за нас переживаете?
--Из-за себя. Как вы считаете, могу я вам полностью доверять?
--У нас нет верительных грамот, если Вы об этом. И потом, если что-то плохое произойдёт, то нас всех не спасут Ваши переживания, нас спасёт информация, которую Вы старательно нам не даёте, Если только….
--Договаривайте!
--Странность одна присутствует, - заговорил Гера, не отводивший всё это время глаз от Харина. – В Ващановке все знают, что приехало трое… назову вас, пока, учёными. Погибают двое. А где есть остальной господин Харин? Нигде. Кто его ищет? Никто. Почему? Вам задали вопрос, который к Вашим профтайнам не относится, а Вы танцуете в стороне, и без музыки. То есть, не отвечаете. Почему? Вас сильно беспокоят наши поиски? В сотый раз почему? Когда мы задаём простые вопросы, Вы напускаете шпионского тумана, и спрашиваете у нас же, можем ли мы, оказавшись на Вашем месте, вам доверять? Я послушал Ваш с Олегом Ильичём разговор, и уже имею сомнения, относительно Вас. Говорю без намёков – а не Ваших ли рук дело убийство коллег, и нападение на Штрауха? Докажите, что Вы не в дружбе с ментами, которые устроили ДТП, а потом плотно его (жест в мою сторону) опекали? Вы торчите на этом острове, половина местных знает о Вас, но - никто не трогает. И вопросами о смерти Ваших компаньонов тоже никто не достаёт, верно? Снова – почему?
--И никто старательно не Вас не ищет, чтобы эти вопросы Вам задать, - вставил своё веское слово Валера, постукивая пальцами по столу.
--Спасибо, Валера, за дополнение. И последнее. Мы приехали сюда, чтобы прояснить для себя суть вещей. И приехали, рискуя многим. Могу Вас заверить, что все ответы, которые нам нужны, мы получим. Однозначно.
--И не коситесь в сторону своей берданки. Не успеете, - не переставая стучать, сказал Валера. – Давайте поговорим и попрощаемся.
--Вы настроены решительно… я вас правильно понял?
--Правильно.
--Ну, что ж…. Здесь, на Байкале, мы отследили, точнее, будет сказать – отслеживали….
--Продолжайте! Вы отслеживали брачные игры Байкальских рыб, да?
--Нет. Мы нашли тех, кого принято называть инопланетяне.