Размышления о дружбе. Продолжение 8

        В то же время есть нечто ВПОЛНЕ ДОСТИЖИМОЕ для ЛЮБОЙ ЭПОХИ, на ЛЮБОМ УРОВНЕ человеческих переживаний. И это достойно называться дружбой.
        Я опять обращаюсь к Альфреду де Виньи, вспоминая адресованные другу слова Сен-Мара: "Признаться ли в своей слабости? Я боюсь умереть непонятым вами, если мне суждено умереть. Я мог бы примириться с проклятием всего мира, но мне тягостна мысль о вашем проклятии! Вот потому я и решил вам все рассказать"...               
        А какое светлое взаимное чувство связывает героев "Дона Карлоса", какое трогательное доверие звучит в монологе принца:

                "..............Друг мой, если правду
                Мне сердце говорит и если ты,
                Единственный на всей земле, сумеешь
                Меня постигнуть....................

                И для тебя одна слеза, в которой
                Моя печаль находит утешенье,
                Дороже благосклонности монарха"...

        И далее он говорит главному герою о своей ЗАПРЕТНОЙ ЛЮБВИ (к королеве), то есть открывает свою глубокую ЛИЧНУЮ ТАЙНУ -- открывает как ЕДИНСТВЕННОМУ, кто может его ПОНЯТЬ...
        Как эта сцена согласуется с эпизодом из романа Достоевского "Преступление и наказание", где главный герой -- Родион Раскольников, заметив непонятный свет в своем окне, одолеваемый мрачными предчувствиями, говорит своему другу: "...Знаю, но мне хочется здесь пожать тебе руку и здесь с тобою проститься". Сколько РЕШИМОСТИ вложено в эту короткую фразу, сказанную человеком, недавно совершившим убийство, который прежде ОТТАЛКИВАЛ из-за этого друга, но который СОЗНАЕТ, как много он ПОТЕРЯЛ ПОСЛЕ СОДЕЯННОГО; и перед окончательным разрывом с родными и близкими он тем самым дает понять, как высоко он ценит ДРУЖЕСКОЕ УЧАСТИЕ...
        И друг (который до этого был всего лишь ТОВАРИЩЕМ ПО УЧЕБЕ) не может не чувствовать ВЗАИМНОСТИ со стороны Родиона. В романе очень проникновенно и логично (как может быть только у Шиллера, Достоевского, Виньи и -- пусть извинят меня ЛИТЕРАТОРЫ! -- у Дюма-отца) описано, как он, несмотря на замкнутость и вспыльчивость Раскольникова, старается оказать последнему МОРАЛЬНУЮ и БЫТОВУЮ ПОДДЕРЖКУ.
        А главное -- этот друг НЕ МОЖЕТ ДОПУСТИТЬ мысли, что такой человек СПОСОБЕН СОВЕРШИТЬ зло! И он НЕ ЛИЦЕМЕРИТ! Вспомним тот момент, где он ОБЪЕКТИВНО ОЦЕНИЛ достоинства и недостатки Родиона, и реплики, разбросанные на остальных страницах романа.
        Например, тот напряженный эпизод, в котором герои обсуждают статью Раскольникова, а тот пытается по ходу диалога понять, разгадано ли его преступление; при этом, с досадой взглянув на своего друга, он подумал: "...Вот этот... готов за меня на эшафот пойти"... Вспомним также замечания Разумихина по поводу обсуждаемых идей: "...Ты как-нибудь, да увлекся... Ты не можешь так думать"... Не в этом ли доказательство БЕСКОРЫСТИЯ ДРУЖБЫ?!
        И, несмотря на трагизм последующих событий романа, мы чувствуем, что ОТЗЫВЧИВОСТЬ ДРУГА ВОЗНАГРАЖДЕНА: покидая мать и сестру, именно ему вверяет Раскольников этих своих самых дорогих существ на свете.
        С удовольствием вспоминаю строки: "Раз навсегда... ни о чем меня не спрашивай. Нечего мне тебе отвечеть!.. Оставь меня, а их... не оставь!". Сильное впечатление производит фраза о том, как герои ОБМЕНИВАЮТСЯ ВЗГЛЯДАМИ, как в один миг произошло между ними "что-то ужасное... и вдруг понятное с обеих сторон".
        Какой высокий уровень взаимопонимания, какая ГЛУБИНА ОЩУЩЕНИЙ заключены в этом коротком фрагменте! И сознание НЕПОПРАВИМОСТИ происшедшего с главным героем компенсируется именно этим СВЕТЛЫМ ЧУВСТВОМ, призывающим читателя верить в ИСТИННУЮ ДРУЖБУ.
        И мы все знаем, что на этом НЕ ОБРЫВАЕТСЯ тонкая, но яркая сюжетная линия, рисующая дружбу двух героев. Помню, как отрадно было мне читать строки эпилога, повествующие о том, что главный герой, уже готовый понести заслуженное наказание, НЕ БЫЛ ОСТАВЛЕН В БЕДЕ. Автор рассказывает, как накануне суда "бывший студент Разумихин раскопал откуда-то сведения" о самоотверженных поступках Раскольникова, совершенных ДО УБИЙСТВА; как во время пребывания Раскольникова на каторге верный товарищ принимал пылкое УЧАСТИЕ в его судьбе...
        И, перечитывая произведение много раз, я ловила себя на мысли, что главный герой, ставший ЖЕРТВОЙ СОБСТВЕННЫХ ИДЕЙ, НЕ БЫЛ ОБДЕЛЕН В ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ, имея такого друга, который на протяжении всей книги делал для него все, что мог...
        А торжественно-приподнятый драматизм романа, проявляющийся во многих сценах, усиливает впечатление и не мешает заметить, что такая дружба -- вполне в ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ СИЛАХ... В этом -- одно из существенных отличий романа Достоевского от "Сен-Мара" и "Дона Карлоса".
        И хочется подчеркнуть, что герои всех трех моих любимых произведений, из которых я только что приводила примеры, отличаются лишь по ВРЕМЕНИ И МЕСТУ ДЕЙСТВИЯ, тогда как ПО ДУХУ они БЛИЗКИ, а по ВОЗРАСТУ -- РОВЕСНИКИ (пожалуйста, найдите подтверждение в книгах!). Заметим и хронологию создания этих произведений.
        Но все это в очередной раз показывает, как ТРАНСФОРМИРОВАЛАСЬ идея дружбы в веках, что осталось НЕИЗМЕННЫМ и что можно под пером художника "разжечь до блеска высшей красоты". И это сделали Шиллер (чьи строки из "Дона Карлоса" только что приведены), Достоевский, де Виньи, а также Дюма-отец и ряд других авторов, восславивших ДРУЖБУ, которых вообще немного в мировой литературе.
        Поэтому, когда мне хотелось испытать переживания, связанные с ВЫСШИМ ПРОЯВЛЕНИЕМ ДРУЖБЫ, я погружалась в любимые книги. И пусть мне иногда говорят, что я до сих пор не могу "расстаться с детством", но я убеждена, что НЕЛЬЗЯ ЖИТЬ БЕЗ ИДЕАЛА, хотя бы отчасти и потому, что он НЕДОСТИЖИМ.
        И в значительной мере БЛАГОДАРЯ ЭТИМ КНИГАМ я -- уже ВПОЛНЕ СЛОЖИВШИЙСЯ ЗРЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК -- умею ЦЕНИТЬ РЕАЛЬНОСТЬ и постигать красоту взаимоотношений в ОКРУЖАЮЩЕЙ ЖИЗНИ*.



        *На снимке: Наталья Шилова в домашней гостиной. Апрель 2010 года. 
 

                (продолжение следует)