Попытка не пытка

               
   Юрка Гольцов любит показуху, обожает преподнести себя незнакомым людям личностью таинственной, значительной, обладающей талантами, и вместе с тем – скромной.
   Особенный душевный подъём испытывает Юрка в новой обстановке, вне дома и своего города, а где-нибудь в глуши, на чужих месторождениях, в вахтовых посёлках.
   Внешностью выдающеюся Юрка не обладает, любит, однако, напускать загадочность во взорах, выразиться высокопарно, сложно.
    Речевая активность Юрки просыпается в присутствии женщин, независимо от внешности. Лишь дамы за сорок снижают его пыл. Обычно же он, завидев длинные волосы и грудь, по его словам, «делает стойку», как хороший охотничий пёс.
   Абсолютно случайно познакомился Юрка с Вероникой, диспетчером. Это случилось, когда он повторно за покупками собрался. Дней десяток тому он имел неприятную встречу с милиционерами на вокзале райцентра, и теперь хотел как-нибудь обезопасить себя перед визитом в город.
   Знакомство состоялось просто, без затруднений. Юрка зашёл в диспетчерскую – чисто выбритый, в куртке с лейблами, джинсах, американских ботинках “US ARMY”, и обратился к молодке, сидевшей за пультом:
- Простите, сударыня, за вынужденное беспокойство, я хотел бы спросить: вы – диспетчер?
   У шатенки округлились глаза: она здесь, кроме грубоватых намёков, начальственного мата и сплетен немногих подруг, почти никогда нормальных слов не слышала. Дама приподнялась, колыхнулись полные груди, качнулись бусы на груди, обозначился полноватый живот под кофтой, заправленной в чёрные синтетические брюки:
- А в чём дело-то?
   А Юрка ей, откровенно в упор разглядывая:
- В город хочу съездить, вот и всё. Поможете?
   Женщина поправила кофту, бусы на груди, ответила:
- Вы, вроде бы, из тех, командировочных, недавно приехавших? А что вы здесь, у нас, делаете? Интересно.
   Юрка важно:
- Выполняем самые ответственные, сложные операции по исследованию нефтеносных пластов. В частности. Определяем дебит с  учетом потерь отдачи. Ну, это нужно долго объяснять. Кстати – Юрий Александрович, оператор-диагностик прогнозирования нефтеотдачи. Для вас – просто Юрий.
   Вероника зарделась:
- А я – диспетчер Вероника. Можно тоже без отчества.
   Через несколько минут они вели самый доверительный разговор о проблемах семейно-бытовых и экологическо – политическо - глобальных.
   Машина нашлась, вахтовая, называется «Урал» - вахта». Она служит для перевозки людей в условиях затрудненной проходимости. Вместо кузова у неё – будка-салон с сидениями, как в автобусе; вместимость до пятнадцати человек. Но для наших героев нашлось место в кабине. Между ними продолжался почти двухчасовый разговор в рамках упомянутой выше тематики, но с недомолвками и затаёнными умолчаниями. Всё это было таким волнующе-интригующим, с учётом физического соприкосновения – сумки лежали на полике кабины, а ноги и бока мужчины и женщины соприкасалась; кроме того, Юрке волей-неволей из-за тесноты пришлось положить левую руку на спинку сиденья, а значит, почти на левое плечо Вероники. Обалдеть можно! Юрка обалдел.
   А разговор не иссякал. Речь шла о политических деятелях, киногероях, спортсменах, артистах. Время шло. Колёса крутились.   
   Когда прибыли на место и высадились, договорились с водителем о времени возвращения и месте встречи…
   После того, как покупки были сделаны, Юрка стойко тащил обе сумки, загруженные основательно, пыхтел, но думал о том, как… Впрочем, Юркины мысли дураку были понятны – что тут о Веронике говорить. Она, без сомнения, догадывалась, почему Юрка грузчикские подвиги вершит и какого вознаграждения ждёт.
   Их «Урала» ещё не было. Сославшись на голод и усталость, Юрка рискнул пригласить Веронику в бар. Та подняла глаза горе, потом взор опустился на промокшие сапожки – не сезон для замши пока, климату они явно не соответствуют, - и легко согласилась с предложением.
   Юра возликовал.
   Известно, что наш сервис не дремлет, он спит. Юрка заказал две бутылки шампанского и – сосиски с кетчупом! А что оставалось делать? Исходить из реальной ситуации. Ладно, что Вероника оказалась неприхотливой и покладистой. Оставшееся до отъезда время прошло в «атмосфере взаимопонимания и консорциума», с недомолвками и теми же осторожными намёками на… Ну, понятно. Уговорились на совместный ужин после восьми часов вечера в комнате Вероники: она выставляет посуду, воду и кофе, Юра – напитки с богатой, по местной оценке, снедью.
   Попрощались – пока! – любезно и мило. Юрка поймал ласковый многообещающий взгляд. Хорошо-то как!
   Юрка протоптался в общаге из комнаты в комнату, из угла в угол, из туалета в умывальник неторопливой полурысью. Ещё раз побрился, побрызгался туалетной водой, настоящей «Камера 600 фор мен, Париж». Ну, первый парень, да ещё и заинтригованный и возбуждённый. Задачка с волнующим концом. Друзья выпить, перекусить, в карты зовут сыграть – нет! Душа не лежит, мысли в иное русло направлены, нет, и всё.
   В половине восьмого у Юрки сумка была упакована питьём и едой, сапоги и зубы блестят, причёска – ахнешь. Дрожь в коленках. Ребята хихикают.
   Пора. Пошёл. Идти-то каких-никаких десяток шагов в подъезд соседний, этаж из имеющихся двух – первый, направо, дверь последняя.
   Остановился Юрка, вдохнул глубоко, в дверь постучал. Шорох послышался, невнятная речь с шепотом – чай, подруга к Веронике припёрлась? – шаги шаркающие к двери. А голос мужской раздался, хриплый:
- Кто? – с покашливанием.
   Юрка оторопел на миг, но затем – смело, чего и кого бояться? – ответил:
- Я, Юра. А где Вероника?
   Дверь открылась, на пороге высветился мужик в майке:
- Чего надо, кореш?
   Юрка не трус, но одеяние мужика убедило его сразу – в гости так не ходят, тут что-то другое, - пробормотал:
- Я к Веронике. Вот, принёс немного деликатесов. Она просила.
   Вероника стояла за спиной мужика, делала непонятные мимические знаки, однако убедилась, что до Юрки сигналы не дошли или поняты им превратно или неправильно, пропела:
- А, Юра! А вот муж мой приехал, передачу привёз. Мне теперь НИЧЕГО не надо. ВСЁ у меня есть. Уходи. Уноси.
   Ага. Юрка понял теперь. Подумал: «Подожди, муж уедет. Я тебя…» Ух, как образно он представил себе то, о чём подумал. Да что толку мечтать? Повернулся молча, в свой подъезд подался. Хотел было на улице пакет в снег зашвырнуть, подальше куда, но передумал: чего из-за бабы вздорной добру пропадать? Оставил.
   В комнате мужики, к водке привыкшие, выхлебали шампанское как воду, съели вкуснятину, а потом над Юркой потешались, но без злорадства – работают вместе давно, притёрлись. Обиды нет. Ладно.
   Юрка молчал. Он думал: «Попытка – не пытка. Тем более – первая. Поживём – увидим».