Цветы шиповника

                Цветы шиповника

          На солнечном Средиземном море, где рассыпаются золотом песчаные пляжи, а в тенистых аллеях  изумрудным светом заливается воздух произошла одна интересная история, которую я попытаюсь вам поведать.
          В школе живописи учился один студент которого звали Андреас Сангальт был он неплохим художником и большим повесой. Неимоверно любил драки и женщин, которых он сводил с ума взглядом своих жгучих, пронзительных глаз. И не было во всем городе хотя бы одной девушки, которая бы осталась к нему равнодушной. Подвижный как ртуть, ходил по городу в бесконечном поиске приключений и наслаждений.
          Сейчас он спешил в академию, где старый занудный профессоре будет учить его живописи, дрожащей, подагрической рукой доводя его штрихи до  одних ему известных идеалов. Он не хотел писать глиняные кувшины и пузатых натурщиков. Он мечтал найти волшебную музу – вдохновительницу, ради которой он бы творил шедевры в стиле Микелеанджело или Донателло. Но ему все время мешали симпатичные крестьянки и просто женщины, коими он увлекался в ущерб труду и своему скудному кошельку.
          В огромной аудитории стояли мольберты и за ними сидели студенты на мраморных тумбах и рисовали. Странно, но сегодня профессоре не пришел, а потому студенты смотрели с террасы в море и рисовали морские виды, белоснежные паруса  рыбацких лодок. Чайки огромные и разлапистые плюхались на воду, крича при этом так пронзительно, что закладывало уши. Он не стал рисовать, а подвинув тумбу, снял шляпу со страусиным пером – предметом его гордости,  оперся о перила на террасе локтями и устремив взор в бесконечную синюю даль стал мечтать. Мечтал он о женщине, которая сможет сделать его счастливым и о причине всего сущего на земле, о Боге, о том зачем он явился на свет и морской ветер дувший с побережья успокаивал его и углублял состояние самосозерцания и мышления.
          Он не заметил как она вошла в зал. Такая прекрасная и воздушная она не могла быть земной женщиной и потому она  показалась ему сошедшей с древних фресок нимфой или наядой. Ее простое белое платье было трогательно простым и незатейливым, чуждым какого-либо кокетства и вычурности, золотые волосы волнами спадали на плечи и обрамляли лицо как ореол над ликом святой, глаза были цвета неба и пронзали как острие палермской шпаги, прекрасный греческий нос, губы исполненные алого цвета страсти, небольшая упругая грудь не оставляли Андреасу ни одного шанса на равнодушие к этому прекрасному созданию.
          Странно, но никто из студентов не обратил на эту прелестную фею ни единого взгляда, словно ее и не было в аудитории. Он подошел к ней и начал сыпать лестными словами воспевающими ее прелесть и добродетель, на что она ответила сдержанной улыбкой, несколько снисходительной , что его уж  совсем распалило и уязвило его непомерное самомнение и представление о себе как о великом соблазнителе. Он прибегал к всевозможным галантным уловкам и амурным ухищрениям, дабы обратить внимание прелестницы на себя, однако попытки сделать это были тщетны.
         За сим занятием он не заметил, как они покинули пределы академии и пошли по мощеной булыжником аллее по бокам которой цвел прекрасный дикий шиповник , опьяняющий своим ароматом и будоражащий юношу идущего рядом с плывущей словно по воздуху красавицей. Его раздражало, что она все время молчала или отвечала сдержанной улыбкой. Она была сдержанно прекрасна и молчалива не было в ней яркости и пошлости куртизанки, притворной скромности девушек высшего света и полной открытости простолюдинки. Она была чем-то иным, манящим и чарующим.
         Они сели в беседке оплетенной шиповником , который кружил голову своим ароматом и ронял лепестки на их головы. Он смотрел в ее глаза и говорил… Он тонул в безбрежной пучине ее взгляда, любовался каждым изгибом и переходом линий ее лица. Он сказал ей что любит ее и… Она посерьезнела и наконец сказала то от чего мурашки поползли у Андреаса по коже, а по спине полился холодный пот. Потому голос которым она говорила, казалось  сотрясал небо и землю, хотя и был тих и мелодичен как журчание ручейка.
- Милый, милый, милый Андреас мне приятно то что ты так со мною нежен и страстен, но все ж поверь меня нельзя любить , потому как я есть сама Смерть и я пришла за вашим старым проффесоре ,  но на минутку залюбовалась  тобой мой мальчик и от того ты меня увидел… Меня можно бояться или ненавидеть, но любить невозможно.
- Но я люблю тебя и не боюсь тебя…
Она удивленно вскинула брови.
- Даже после того как узнал кто Я?
- Да даже после этого.
- Мой милый мальчик ты удивил меня, мне хорошо с тобой, но время в этом мире для меня ограничено и старый проффесоре хочет покоя, я ухожу…
- Когда я смогу увидеть тебя??
- Когда придет твой черед и когда ты напишешь мой портрет, я обещаю, что я приду за тобой Андреас и еще я буду ждать с нетерпением этой встречи.
Сказав это она растворилась как дымка. Только сейчас Андреас понял что все это было наяву. Он был очарован и напуган.
         Сангальт прожил долгую жизнь и стал великим художником, за картины которого дожи платили золотом, а женщины мечтательно жмурили глаза и рдели как розы. Написал он немало прекрасных картин и портретов.
Но над одним портретом он трудился всю жизнь и старческой рукой накладывал последние штрихи на портрет самой прекрасной из когда-либо виданных женщин. И вот она смотрела на него… Как тогда в пору его юности. Прекрасная работа.
- Когда же ты придешь за мной?
Она появилась из ниоткуда и подошла к нему взглянув на него нежным взглядом, а затем взглянув портрет взяла его за руку и сказала следующее:
- Андреас ты был верен мне душой и я верна своему слову, мой милый ты готов быть со мной?
- Да мечта моя.
В этот момент он вновь понял что он молод и они идут по той самой аллее в Генуе в сторону утопающего в море раскаленного Солнца и он держит ее за руку, счастливый и спокойный и его пьянит воздух и аромат цветов шиповника.
Утром ученики пришедшие к своему учителю нашли бездыханное тело учителя с умиротворенным и счастливым выражением лица перед портретом неземной красоты, изображавшим женщину которой не было подобных.