Кровавый снег

          Утро выдалось холодное и мороз леденил дыхание бородатого мужчины, который притягивал оленьими жилами костяное острие к древку. Солнце светило ярко, но не несло тепла и только одежда из звериных шкур согревала охотника, коим был этот огромный бородач. Его лицо было суровым и сосредоточенным, сегодня ему предстоит охота на которой он обязан добыть или зверя или птицу, потому как студеная зима принесла в их деревню голод и если удача не улыбнется ему сегодня, то  могут погибнуть его два златовласых сына рожденные месяц назад, В груди их матери от голода не было молока. С этими тяжкими думами он и все мужчины племени тронулись в сторону леса.
         Лес был пустым. Ни зверей, ни птиц, только снег и огромные корабельные сосны смыкающиеся вверху. Под их пологом было почти темно, но охотники хорошо видели и в темноте. Один из них заметил след. Кабан…
         Неужели сегодня они будут с пищей? Но кабан не пожелал бы расстаться со своим мясом добровольно. И началась погоня. Они шли в снегоступах и старались не шуметь. Красавец секач залег в маленькой ложбине под лапником.  Зверь спал, но сон кабана чуток и потому охотники стали его окружать со всех сторон, не издавая ни звука.  Кабан хрюкнул и вскочил на ноги обводя людей маленькими налившимися кровью глазками, шансов уйти у него не было сзади была отвесная песчаная стена, впереди восемь острых копий с костяными наконечниками и полных отчаянной решимости люди. Он кинулся на них вертя головой, пытаясь запороть охотников своими бритвенными резцами. К несчастью для одного из охотников замешкавшегося перед визжащей машиной убийства он попал под безжалостные клыки, раздался вопль и тело охотника затрещало под клыками кабана. Кровь брызгала из ран, а охотники пытались воткнуть в смертельные места свои копья, которые хоть и были остры, но наконечники их были хрупки для толстой шкуры кабана. Бородач взял в руку палицу из смолистого тяжелого дерева и со всего маху засадил дубиной по голове животного, нанеся удар от которого череп кабана лопнул и туша завалилась на бок. Они  подбежали к своему умирающему товарищу и попытались ему как-то помочь, но это было бесполезно ребра торчали из разорванной груди сквозь которые видны были сокращающиеся внутренности.                Смешанные чувства были в их душах - горе от потери родственника и единоплеменника, радость от обретения еды , которой они накормят свои семьи. Они взвали на волокуши тело товарища  и тушу кабана и потащили их по оврагу в сторону деревни.
Женщины и дети  выбежали из юрт на мороз с радостными криками, встречая добытчиков с радостными криками, вмиг стихшими когда они увидели скорбную ношу охотников. Жена погибшего вмиг осунулась и глаза ее погасли.
               Вечером были поминки, а утром обвернув в оленьи шкуры покойника положили в выдолбленную лодку и пустили в черное, студеное море. В лодке лежало его копье, кусок жаренного мяса и костяной нож, все что может понадобиться настоящему мужчине в его далеком пути. Лодка постепенно скрылась из виду в волнах, только вдова не хотела уходить с берега все вглядываясь вдаль. Потом ушла и она. Осталось только заснеженное побережье и черное холодное море.
               Бородач сидел перед костром и задумчиво смотрел на очаг в центре жилища, потом он перевел глаза на свою жену… она была его отрадой в этой жизни, небольшого роста с пышными волосами цвета полуденного солнца и глазами в которых никогда не угасал огонек озорства и страсти. Он всегда знал, что единственное место куда он стремиться более всего это его дом. Жена смотрела на него, он на нее и чувство спокойствия и необыкновенной неги разливалось по их телам. Он обнял ее и они слились друг с другом.
Следующий день выдался солнечным и снег просто ослеплял своим сверканием, вдали показались кочующие олени, наконец-то голод кончился и охотники снова стали снаряжаться на охоту. Чувство какой-то тревоги кольнуло бородача, он отложил копье и обвел окрестности взглядом. Он увидел всадников, уродливым черным пятном они стояли перед стеной леса и смотрели в сторону деревни. Пар от их дыхания  и дыхания их лошадей клубился над ними. Бородач выкрикнул- «Камойыннен», клич войны его народа. И весь поселок пришел в движение, женщины взяли в руки остроги и луки, мужчины стояли с охотничьим оружием в руках. Всадники гарцевали на лошадях перестраиваясь в клин, одевая железные шлемы и вынимая мечи. Наступила тишина, железная голова неведомого чудовища из всадников застыла напротив домов из шкур и их защитников.
             Командир всадников грянул : «Ворвартс, готт мит унс!». И железный строй двинулся на деревню. Они все были в кольчугах и доспехах, даже кони были в броне. Кони шли медленно и ужас вселялся в сердца племени. Потом всадники понеслись…
Нахлынув на деревню они подминали конями людей и рубили головы людям. Костяные копья отскакивали от панцирей и застревали в кольчугах, только бородач своей узловатой дубиной валил и крушил всех кто пытался подойти к нему, его глаза более не были глазами человека, в него вселился дух его предка медведя, он выпил настой из мухоморов и ярость его и сила удесятерились, жена спряталась у него за спиной и метко била из лука в прорези шлемов, попадая в глаза врагов, от нее не уходила ни одна белка, которую она била в глаз, враги были для нее легкой целью. Кроваво-красные кресты на щитах и плащах всадников перечеркивались новыми алыми линиями и пятнами.
           Остались только бородач и его жена. Всадники кружили вокруг них, как стервятники боясь приблизиться. Предводитель врагов достал и мешка на седле смоляной факел и поджегши его бросил в дом. «Дети!»-бессильно вскрикнула женщина и отвлекшись, получила удар копьем в грудь. Бородач обезумел в своем горе, он схватил копье и с такой силой бросил в убийцу жены, что оно пронзило его вместе с панцирем насквозь, но не заметил спешившегося врага который напрыгнул на него сзади и перерезал горло кинжалом тяжело рухнув на землю он не чувствовал боли, просто незнакомое ему чувство слабости разливалось по рукам и ногам, а перед глазами он видел снег пропитанный кровью и сжавшуюся в позе эмбриона жену, глаза которой уже застыли, он дотянулся до ее руки, сжал ее застыл. Взлетая куда-то ввысь он видел на красном снегу два тела лежащих на снегу , а потом все скрылось в дыму и он провалился в темноту.
           Внезапно он вздрогнул и очнулся… Он был весь мокрый и непонимающий где он.  Он был в гостиничном номере Измайлово «Бета», за окном рдел восход, а она была еще недавно в его руках, а теперь где-то в глубинах времени.