Падающий самолет в океан прошлого

2053 год.

  Я проснулся от тихого щебета птиц, усевшихся на ветвь яблони. Ветка с десятком налившихся плодов прямотоки вломилась через открытое окно в дом.
Проснувшись, я первым же делом надкусил терпкий плод, брызнувший соком. Звук получился таким смачным и звонким, от чего в кровати заерзала Кэрри. Моя супруга не пожелала вставать. Я на цыпочках вышел из комнаты.
К своим тридцати я уже посадил дерево, построил дом и создал семью, так что жаловаться не на что. Если есть бог и на небесах я встречу своего отца мне не придется краснеть или оправдываться. Я сделал все, что он хотел. Так неужели в этом и состоит вся жизнь. И почему философы всего мира до сих пор бьются над этим вопросом, в чем смысл жизни? Нет. Посадить дерево, построить дом и завести семью можно и за два года, а жизнь продолжается и все равно при всем достатке и благополучие что-то в ней не хватает…
На то утро мне определенно не хватало свечей зажигания для моего одноместного поршневого самолетика. Самолет, небо было моей единственной отдушиной в однообразии семейной жизни.
Утро порадовало ценным подарком. Я обнаружил те самые свечи зажигания для моей ласточки в почтовом ящике. Еще не переодевшись в халате, я кинулся в ангар, где стояла с задранным капотом моя «пуля». Этим словом я нарек свой самолет.
Помимо свечей зажигания прилагался небольшой конверт.
«Моему другу на день рождение. Виктор».
Откуда он знал, что мне нужны именно они?
Посылка явно запоздала на два месяца, так как был октябрь, а мой день рождения в августе. Помимо странного, но значимого подарка (странный, вы часто дарите своим друзьям на день рождения свечи зажигания) порадовала одна немаловажная деталь.
«Сделано в Китае».
Было выбито в металле. У друга хватило ума не покупать на европейском рынке запчасти от самолета. Мотор запустился с первого оборота винта. Вот что значит, сделано в Китае. Послушно задребезжал двигатель, наполнив своим здоровым голосом весь ангар. Я сидел в кабине, а уже представлял, что в небе.
Топлива было мало, как раз, чтобы долететь до заправки гелия на Луне. Я заглушил двигатель и не откладывая ни секунды пошел в дом собираться к полету.
К предстоящим вылетам я подходил с полной ответственностью. Два часа понадобилось мне на подготовку самолета. Собственно это был стандартный набор. Я проверил уровень масла, правильность работы датчиков на приборной шкале, заправку сжатого кислорода необходимого для работы шасси, да и предстояло лететь на Луну в космос. В безвоздушном пространстве (космосе) кислород необходимо было подавать в сопло воздухазоборника. Хотя парашютом я не разу не пользовался, мне пришлось раскатать его на земле и свернуть заново.
С закатанными рукавами, под пузом самолета увидела меня Кэрри.
Она молча стояла надо мной.
Не дождавшись от меня ни единого слова, фыркнула и ушла в дом.
Мне не приходилось оправдываться перед своей супругой, что я опять улетаю на несколько дней и эти выходные она проведет дома одна. Это была моя работа. Счастливы те люди, которые совмещают приятное с полезным. Я один из этих счастливцев.
Я летал над районами возникновения очагов пожаров, образования тайфунов смерчей вся информация тут же с самолета по Интернету передавалась в Гидрометцентр. Помимо аэрофотосъемок на моем самолете размещались спутниковые антенны сотовых операторов.
Приятная сторона моей работы заключалась в том, что я был одержим небом.
Ровно в час дня я взлетел и сразу же заложил над домом сложную акробатическую фигуру, восходящую бочку, это было своего рода прощание.
На мне была моя полетная кожаная коричневая куртка со множеством карманов, на колене лежал планшет с картой. Еще одной частью моего полетного гардероба был клетчатый двух метровый шарф и вязанная шапочка петушком, но так как в глаза слепило солнце я одел шлем с темными круглыми стеклами, а еще через минуту почувствовав недомогание нацепил кислородную маску. Я летел вверх к Луне.

_

Атмосфера Луны была укутана туманом, поэтому я снял шлем и опять нацепил шапку. Послушно без перебоев дребезжал двигатель. Я летел, прижавшись к поверхности луны, двигаясь вдоль железной дороги, хороший ориентир в тумане. Собственно можно было заправиться на земле, но это вышло бы куда дороже. В последнее время мы с Кэрри откладывали деньги на учебу сыну в университете.
На заправке мой самолет был 44-ым  у меня в запасе минут десять, что бы перекусить и позвонить своему начальнику, уточнить маршрут полетов.
Вспомнился один эпизод из моей жизни. Я выпускник технического университета со степенью баклана наук (бакалавра) искал работу. В то время я еще не обзавелся семьей и жил с родителями. Работу в Гидрометцентре я нашел по объявлению в газете.
Меня встретил высокий, полный мужчина, тридцати пяти лет, зовут его Василий Борисович.
- Это бизнес. – сказал он мне сразу же после того как я представился. – у нас есть конкуренты…
Я только кивнул в знак согласия.
- Если ты хорошо, оперативно работаешь, ты получаешь деньги. Если ты плохо работаешь, извините, придется проститься.
Я опять кивнул в знак согласия.
- Это бизнес. – опять говорит Василий Борисович свою излюбленную фразу.
А вот если тебе на голову падает кирпич «получается тогда это жизнь» и я мысленно представляю, как идет по улице мой начальник и ему на голову совершенно случайно падает кирпич. Он уже лежит на земле и дергает ногой… Это жизнь ничего нельзя поделать. Шел себе, кирпич с крыши, мозги наружу.
Конечно, это было только представление моей бурной фантазии, и если бы я ими поделился со своим начальником, он бы меня сразу выгнал.
Минут десять мы обсуждали вопросы по работе, а на следующий день я уже летал на своей потрепанной «пуле» в места возникновения очагов пожаров, землетрясений, смерчей, фотографировал и сразу же всю собранную информацию по Интернету передавал в Гидрометцентр.
Собственно на работу свою я не жаловался, мне хорошо платили. Через пол года я усилил и усовершенствовал свой самолетик. График работы был скользящим, начальник не ругался, да и я редко с ним виделся.
Мой самолет был заправлен и я опять взлетел, направившись в сторону земли. Через секунду я нажал на кнопку радиоприемника и услышал знакомый голос и эту извечную фразу.
- Это бизнес, ты где пропадал?
- У меня были технические проблемы, только сегодня утром поставил новые свечи зажигания. Укажите координаты полета.
Я записал ширину и долготу и сразу же посмотрел на карту. Это был район марсианской впадины радом с лунными островами. Предстояло лететь на Марс.
- Образование смерча, ты когда там будишь?
- Я недавно отлетел от Луны.
- Поторопись, наши конкуренты не дремлют – это бизнес. Конец связи.
Марс. От одного этого слова бросало меня в трепет. Ведь может быть там я встречу ее. Молли.

_

Я пролетал небольшой лунный студенческий городок и специально замедлил ход, что бы взглянуть на пятиэтажное здание университета, в котором мне пришлось когда-то учиться.
Получить хоть какие-то знания я не старался, хотя обманываю, первый два года обучения я действительно пытался познать науку возведения межгалактических объектов, но это были только два года. На третьем курсе я понял, что большинство учителей, живые люди со своей психологией. Кстати достаточно мелкой для людей наделенных серьезной обязанностью учить. Куда приятнее было с друзьями на потрепанной лодке полететь на Марс ловить рыбу. Большинство преподавателей прямо, или косвенно намекало на небольшую денежную сумму необходимую за сдачу экзамена.
Еще это было время моей молодости, то время когда не задумываешься о предстоящей жизни о заработке на хлеб. Была та романтика беззаботности, а еще были глаза и косая улыбка. И почему я сейчас заговорил о ней. Разве я имею права, когда у меня жена и дети. Ее звали Молли. Почему я знаю ее имя, она мне его не когда не говорила. Я не мог не чего слушать при ее появлении, я не мог не о чем думать, увидев ее.
- Молли, Молли пойдем в буфет там пирожное привезли. – кричали ей ее подруги.
Первый раз я встретил ее глаза у раздевалок, потом подымаясь по лестнице и кажется где-то еще. Она всегда ходила в окружении подруг, таких же красивых, двадцати летних девушек, но только глаза у нее были другими более печальными, искренними, необъяснимо красивыми.
На втором курсе ее перевели в другой корпус, на Марс. Я ее почти не видел, редко раз в месяц появлялась она на земле. Время летит быстро, я уже студент третьего курса, а так с ней и не познакомился. «Ну, если я с ней не заговорю, я себе этого не прощу. Не когда в жизни не забуду». 
Тогда я поклялся себе, что познакомлюсь с ней любой ценой. Я специально полетел на Марс, первый день я прождал безрезультатно, зато на второй она со своей подругой вышли из университета и они направились на трамвайную остановку. Я пошел за ними сел в тот же трамвай. Они вышли в центре старого города, я догнал их и та самая банальная фраза.
- Девушки с вами можно познакомиться?
Я был раскрывшимся простаком.
Что ответила мне Молли это уже не важно. С тех пор я ее больше не видел.   
Много изменилось с тех пор, теперь у меня семья и почерневшие от масла руки. Только в небе я по-настоящему чувствую себя отрешенным от всех земных забот.
Почему я вспомнил ее, а как же Кэрри. Я скажу правду, я не люблю свою жену, это простое сосуществование. У Кэрри обычные глаза, но и я к этому времени уже по другому смотрел на этот мир.
С того времени я не люблю летать на Марс. Хотя прошло лет десять, мы разъехались по всей вселенной. Наверняка у нее семья. Очень редко я встречаю, кого ни будь из своей студенческой жизни. Молли если бы все изменить… Я не знаю что сказать и со всей силой давлю на газ.

_

В восемь часов утра я уже подлетал к предполагаемому месту возникновению смерча. На горизонте было чисто. Медленно плыли яхты, оставляя за собой бурунный след винтов, рыбаки расставляли сети.
Безопасность моего полета была связана с равномерным воем двигателя, и тут он неожиданно напомнил о себе пронзительным кашлем. Винт остановился, мои повседневные мысли мигом испарились, все тело нервно сжалось. Я посмотрел на приборы, горючие было в норме. Винт не вращался ровно пять секунд, потом он опять самопроизвольно запустился от потоков воздуха. За эти пять секунд самолет значительно потерял высоту и скорость.
Что бы это могло значить?
Неужели всему виной Китайские свечи зажигания? Не может быть!?
Я посмотрел на горизонт, кругом была вода. Необходимо набрать высоту в случаи отказа двигателя можно будет спланировать еще несколько километров и дотянуть до суши.
Чего я боялся в тот момент больше всего, осуществилось на высоте восьми километров над землей, а точнее над Марсианским океаном. Двигатель опять забарахлил, винт прекратил вращаться самолет медленно, но верно кренился вниз.
Что послужило полной остановкой двигателя, в тот момент меня мало интересовало. Куда важнее было найти клочок земли, а еще лучше взлетно-посадочную полосу.
Как говорится у меня две новости и как вы догадались одна плохая, другая хорошая…
Хорошая заключалась в том, что через двадцать минут после полной остановки двигателя на высоте 800 метров  я увидел на горизонте землю.
Плохая состояла в том, что из самолета носовой его части, где располагался  двигатель, вырвались первые языки пламени и стремительно начали продвигаться к кабине. Ситуация была угрожающей, самолет мог взорваться в любой момент. «Пуля» падала, оставляя полосу дыма. Это была моя кормилица верой и правдой служившая мне. Одно радовало, самолет был застрахован. Только бы дотянуть до земли и я катапультируюсь. 
Я оставил свой самолет в самый последний момент. Парашют раскрылся у самого океана. Исчерпав последние ресурсы, самолет падал объятый огнем. Отстегнув парашют и избавившись от обуви, я поплыл к берегу. Без сил на четвереньках я выбрался на сушу, ощутив песок неизвестной земли, прополз еще метров сто от берега, закрыл глаза и уже не чего не помнил.
А когда я очнулся, я не знал, как меня зовут? Кто я? Я забыл о своей жене Кэрри и самое главное я не знал кто такая Молли. Я потерял память, и все что меня связывало с моей прошлой жизнью. И это было самое лучшее событие, которым я мог закончить свой рассказ о себе…