Переступить через мужа

Слышал, как одна энергичная журналистка спрашивала другую – что же находится внутри мужчины? По её словам, «мужская» проза за время существования современной культуры, полностью изучила женщину, буквально разложив её на составные части. Мужчина же остался за рамками исследования и представляет теперь собой тайну, которую надобно раскрыть.
Выходит, теперь не женщина загадка, какою была всегда. А может быть не была, а просто казалась. Этакая александро-блоковская незнакомка для юноши, в период его полового созревания. Она была его духовным предметом. Теперь она хочет, чтобы предметом стал он. Но не духовным, а бытовым. Наподобие фена или вибратора.
Что же внутри мужчины? Ни-че-го. Даже яички, предназначенные для исполнения основной биологической функции, вынесены наружу, за пределы корпуса героя. Ахиллесова пята это и есть его мошонка.
Внутри мужчины нет полости, он монолитен. Он камень, запущенный рукою Господа. Неизвестно куда. Он – движение. И, подобно бильярдному шару, придаёт движение следующим поколениям.
Знание до сих пор было мужской прерогативой, поскольку первичный импульс познания это удар. Посредством удара, постигается плотность окружения, отсюда возникает понятие о составе материи. Этот способ познания действует увы и теперь. Несмотря на то, что за спиной огромный путь цивилизованного развития, первичный импульс неизменен. Однако, удар по лицу, в виде пощёчины, уже говорит о сложной иерархии внешнего мира, где боль отступает на задний план, а наиболее актуальны душевные, читай - духовные переживания.
Если мужчина это движение, то женщина это покой. Это стационарный очаг, именуемый домашним. Это сосуд. И он хочет быть полон. Кувшин не должен упасть, ибо он разобьётся и потеряет форму. Женщина – это форма. Потеря формы и есть абсолютное зло, о котором говорится в псалме Давида. Это смерть, хуже смерти. Изначальное зло порождает другую грань – первое добро. До этого добро было неявным и безразличным. То есть в житии Эдемском, до изгнания, было не больше смысла, чем в житии молочных поросят в хлеву моей покойной бабушки.
Итак, женщина это форма для мужского содержания. Такой симбиоз до сих пор работал. Парадокс в том, что сии понятия, да и сама логика, есть наследие современной культуры, то есть, по сути мужской. Однако слабый пол перестаёт быть таковым и основы мира охватывает разрушительная дрожь. Женщины по инерции всё ещё оперируют мужскими понятиями, но для самостоятельности им остаётся сделать всего две вещи: - удалить матку и плюнуть в лицо Господу. Смелость и мастерство необходимое для такого преступления в наличии.
А побитые мужья, как в американском боевике, прикрыв ладонями свои глаза, будут со страхом шептать про себя слова двадцать второго псалма Давида: - Если я пойду и долиною смертной тени, то не убоюсь зла, потому что Ты со мной… Ты со мной.