Человек, который разбил Грааль, глава 3

Они шли по заснеженному городу. Медленно. Без учащенного дыхания. Оно было лишь тогда, после его нежданного монолога. Ох, какие были мысли: «Очередная… Снова… Как мне это надоело…» С тех пор, как с ним случился тот самый… нет, правильно будет ТОТ САМЫЙ СЛУЧАЙ… он слишком часто ощущал чужое внимание. Не то, чтобы он всегда желал быть один, жаждал одиночества или пытался спрятаться от людей. Вовсе нет! Просто после того, как он получил незаслуженную популярность, ему стали слишком надоедать ученые и псевдоученые, ортодоксальные христиане и богословы-еретики, радикальные исламисты и последователи нью-эйдж, после всех этих людей, полулюдей и недочеловеков он перестал понимать, где та крохотная правда (такой она ему казалась!), которая произошла на самом деле, и где тот вал слухов и глупых, беспочвенных идей, которые все эти люди несли с собой.
Крохотная? Он и сам задавался периодически вопросом, почему он считает случай, произошедший с ним «крохотным». Казалось бы – разбить… ну почему «разбить»?... чаша сама развалилась в его руках от времени, от механического воздействия почвы, воды, песка, от трения и движения земной коры. От чего угодно, но сам он – и это точно! – не смог бы сломать чашу руками. И, следовательно, не является ни избранником Аллаха, ни новым пророком, ни богохульником. Он просто археолог. Такое с ними случается: копаешь, копаешь, копаешь, казалось бы – вот-вот уже все и вмешивается случай.
Археолог был пьян и наступил на собственные раскопки.
Пошел дождь и смыл раскопки.
Раскопки развалились под собственным весом и снова: копать-копать-копать.
Сколько раз извлеченный из многовековой бездны черепок или пергамент разваливался в руках или зажатый пинцетом – не сосчитать. Но черепки находятся снова, пергаменты извлекаются вновь – а Грааль был один. Был – и этим сказано все.
Итак, они шли. С начинавших сереть небес хлопьями падал снег. Не сказать, что было холодно, но она все равно предложила ему зайти к ней:
- Начинает холодать. Вы не против выпить чашечку какао. А потом мы вызовем вам такси. Если только…
Она не закончила. А он не смел даже думать об этом «если только…» Конечно, он захочет остаться. Конечно, он захочет заняться с ней сексом. Конечно, он боялся того, что у него ничего не получится. Не получалось ведь раньше.
После того случая с Граалем, его либидо словно сникло. Именуйте его как угодно, но половое желание перестало проникать в его тело. Нет, это вовсе не значит, что он стал импотентом. Просто раньше, чуть раньше Грааля, ему хотелось почти всегда. Он славился своими похождениями, не старался утруждать себя длительными отношениями и его раскованное любвеобильное сердце сжималось чаще, чем того требовала совместная жизнь.
Да и непрекращающееся сомнение, маленький червячок опасности грыз его все время. Почему она так навязчиво пытается стать ему близка? Почему она пригласила его на свидание, а теперь ведет к себе домой? Что такого необычного в нем? Кроме того, что он разбил Грааль.
Жила она в небольшой квартирке на пятом (последнем) этаже старого кирпичного дома. Узенький коридорчик, две комнаты по бокам и кухня в дальнем конце. Туалет и ванная комната – совмещенные. «Словно риэлтор!» - подумал он и про себя посмеялся.
- Проходи в комнату направо. Я сейчас. Что ты будешь пить? – слишком много слов для первого свидания. Пить он, конечно же, будет вино. Белое, сухое. Слегка прохладное. Если у тебя такое есть.
- Есть, - она произнесла это слово с уверенностью. Значит, и правда – есть!
Комната направо – гостиная. Немного мебели, много картин и фотографий на стенах. И ни одной – с ее изображением. Там вообще почти не было людей: дома, пейзажи, букеты цветов в горшках и вазах.
Выходя, она щелкнула пультом. Послышались звуки. «Колыбельная Жар-птицы» Стравинского. Как специально. Слишком часто в последнее время звучала эта музыка. Когда духи звуков этой мелодии уносили в свих покрытых белыми перьями лапках остатки Грааля, за ними вдаль уносилась музыка. Тихие отзвуки, нежное послевкусие, острое желание уснуть. Острое желание не прошло и тогда, когда пришло осознание. Ведь он разбил Грааль. Хотя разбил ли? Он словно сам выскользнул из его рук. Попытка схватить успехом не увенчалась. С тех пор он так и остался в истории человечества единственным человеком, который держал в руках Грааль. Кроме Христа конечно. Хотя, если предположить, что Христос – всего лишь выдумка, тогда и Грааль – вовсе не реликвия. Просто старая чашка. Точнее – кубок. Еще точнее – кубок с остатками вина. На самом донышке. Он сделал первое, что делает человек, в руки которого попал сосуд – заглянул внутрь. И на самом дне Грааля – засохшие бурые пятна. «Так не бывает» - подумал он. Они должны были выветриться, отсохнуть чешуйками, отвалиться со временем… Но не остаться на дне пятнышком, маленькой бурой кляксой. Словно кровь. Как вино.
Он никому не рассказывал, что, повинуясь тому же глупому инстинкту, провел пальцем по пятну. И на самом его кончике остались три бурых струпа. Три почти черных чешуйки, которые он, вновь повинуясь странному инстинкту, слизнул. Хотя инстинкту ли? Скорее, некий порыв, принесенная извне идея двигала его мышцами. Его палец сам потянулся к губам, его язык сам коснулся кончика пальца.
Он никому не рассказывал, что пил то же вино, что и Христос. Если, конечно, он существовал.
После того, как те духи разнесли осколки Грааля по странам света, возникло опасение: а вдруг на дне этой чаши был яд. Не быстрый, иначе он давно бы уже испустил дух. Медленного действия, отравляющий день за днем, медленно подкашивающий его молодой организм. Он ждал смерти от отравления долго: полгода. Потом пришло облегчение: яда не было. А то, что этой чашей заинтересовались духи, доказывало, что не все с ней так просто. И принадлежала она не простому смертному. Скорее даже бессмертному.
Она вернулась с вином. Совпадение. Вино было белое. Сухое и прохладное. Не красное (бурое!) со вкусом крови. Словно струпья на ране. Ран было несколько: руки, голова, ноги. Удар копьем под ребра. И жарко. А вино – прохладное и мягкое. Он пил, но напиться не мог. Словно в последний раз он жадно почти высосал вино из бокала.
- Еще, - он протянул ей бокал. Она удивленно посмотрела на него:
- Тебе понравилось?
Глупый вопрос. Конечно, понравилось. Он так давно не пил вина… Хотя почему давно: пару часов назад пил. В «Старой Вене». Тогда оно было чуть тепловатое, розовое, с очень тонким привкусом розы. Розовое с розой.
Нужно было отвлечь ее внимание. Небольшая каменная фигурка на камине. Обязательно привлекает внимание. Она там и стоит для того, чтобы привлекать внимание. Его взгляд был прикован к фигурке. Маленький, серого камня человечек. Старый горбатый морщинистый. В колпаке, словно старый скряга Скрудж. Трубка в зубах: вышел перед сном покурить. Сел на пенек и окаменел.
- Откуда это? – он спросил. Вино было забыто. Второй кусок – ножка бокала. Его унесли каменные черти. Если он правильно помнил, они каменели на солнце. Но тогда, когда Грааль словно выпрыгнул из его рук, было яркое солнце!.. Да, черт с ним.
- Отец привез. Откуда-то из Ирландии. Говорят, что это – домашний дух. Дом защищает и все такое. А что? – казалось, что она начинает переживать. К чему эти игры?!
- Чего ты хочешь на самом деле? – он решил спросить в лоб. Будто не спрашивал в лоб все это время. Или он спрашивал про себя? В голове – какая-то путаница. Сплошной комок опасений, идей, желаний и… воспоминаний?
- Ничего, - она ответила так, что стало ясно: он ее об этом пока не спрашивал. Или спрашивал, но она умело сыграла смущение?
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)