Моя смерть ездит ночью с выключенными фарами

Как-то в детстве по собственной неосторожности я чуть было не утонул. Это было осенью в лесу,  в который я пошел вместе с родителями. Тогда я был совсем мал и не умел плавать. Упав в воду, какое-то время я еще пытался подобраться к берегу, схватиться за траву, за кусты, но только терял силы и постепенно уходил под воду. 
Я то понимал, что не умираю, а просто навсего иду по дороге. Возможно, она ведет на запад.
По обе стороны от меня из сухой земли лезли еле зеленые кактусы. Куда вела сама дорога, по которой я шел, точно не знаю. Ясно было одно: она убегает за горизонт.  А что там? Одному дьяволу известно. 
Так несколько часов я шел по раскаленному от солнца асфальту этого мертвого места, в котором заблудился как маленький ребенок. Болела голова, гудели ноги. Хотелось пить.
Наступила ночь. Я понимал, что пора бы остановится и где-то заночевать. Хоть на дорогу ложись и спи. Или скажем, найти подходящий кактус, лечь под него.
Постепенно, я стал чувствовать на себе чей-то взгляд, будто кто-то смотрит на меня из темноты. А потом появился ревущий звук мотора. Я в очередной раз обернулся назад, но позади никого не было. Но не смотря на это, звук все усиливался и становился только ближе.  Я спрятался за каким-то колючим кустом, что рос метрах в 20 от дороги. Что мне еще оставалось делать! И тут я увидел мчащийся на бешеной скорости черный кадиллак с многочисленными цветными ленточками позади. Фары машины были выключены и потому в темноте она была абсолютно незаметна. Только столб пыли ее выдавал.  "Что за чертовщина? "- подумал я про себя, по позвоночнику пробежал холод.
Дьявольский кадиллак буквально летел над дорогой, такой высокой была скорость. Наверное, все обошлось, если бы он резко не затормозил на том участке дороги, с которого я убежал и спрятался в кусты. Я вжался в землю.   
Машина остановилась и стояла.
Когда пыль рассеялась, я попытался разглядеть водителя за рулем, но его место было пусто.
Меня объял ужас, когда я увидел, что тем временем у чертова кадиллака стояла моя смерть и звала меня сесть в ее автомобиль.
Это была именно смерть, ни мужчина, ни женщина, ни костлявая старуха с косой из идиотских историй, а именно моя смерть. Я сразу ее узнал. Лучше будет даже сказать: "вспомнил". Я именно вспомнил ее, как старого друга, или брата, которого давно не видел. Страх пропал, его не было. Как можно бояться того, кто каждый миг смотрит тебе в глаза? Как можно бояться то, благодаря чему все меняет свою формы и, деформируясь, преображается? Как можно бояться мать, которая каждый раз дает тебе новую жизнь? Вот что я почувствовал.      
Поднявшись с земли, я поспешил сесть рядом с ней.
"Держись крепче, - сказала смерть, - и закрой рот, чтоб не кричать!"
"Почему я должен кричать?" - задумчиво спросил я, а педаль газа тем временем ушла в пол. Машину, сзади будто что-то со всей силы ударило, и рвануло вперед. Моментально все стало ясно. Зажав рот руками, меня вжало в сидение.
"Пристегнуться не забыл?" - спросила смерть.
Я судорожно начал оглядываться, ища ремень, но нащупал лишь обрывок от него.
"Здесь ремней безопасности нет, можешь не искать", - радостно сказала она и засмеялась, - сейчас погоним, только шапочку держи.
Мы ехали в темноте по пустому шоссе с огромной скоростью. На поворотах машина виляла и казалось управление вот-вот потеряется и нас перевернет, но кадиллак чудом мчался вперед. Это веселило и забавляло смерть.
Я всматривался в эту бездонную темноту за лобовым стеклом и увидел, как взрослею, живу, переживаю и мечтаю. На этой дороге оказалось много людей, с которыми мне посчастливилось быть. Но все они уходили, уходили куда-то в темноту. Машину заносило вправо и человек уходил влево. И по сути все встреченные мной на дороге люди оказывались фантомами, что в конечном итоге превращались во вьющийся в воздухе столб пыли, оставленный проехавшим кадиллаком. А легкие дуновения ветерка походили на эмоции.
В какой-то момент я увидел родителей, сестру, друзей - все они превратились в облако пыли, рассеянное ветром, и остались позади.
Кажется, будто ощущения исходят изнутри, но это ни так, они появляются так же снаружи как из нутра. Все мы подвержены необъяснимым импульсам.
Особо горько было осознание того, что всякая жизнь не имела особого значения, кроме разве что того значения, что придавали ей сами фантомные образы людей. Это походило на то, попал тот или иной объект в область зрения или нет: успели частички пыли зависнуть на секунду в лучах света или же остались покоиться в тени, значения нет. Пыль остается пылью не смотря ни на что.
Это было так странно, но в то же время обыденно и просто. Настораживало только одно - это я, а вернее мой ум. Он понимал и брал все из ниоткуда. Бытие исходило из небытия, и наоборот. Одного без другого нет.  Абсолютно все, что представляет ум, он с огромной скоростью создает в себе самом. как раз на такой скорости и мчался черный кадиллак в этой кромешной темноте пустыни. Сама скорость представления мгновенна, что недвижимым, застывшим в пустом ничто. Я ощущал, как все рассыпается на частицы, вся картина окружающего мира распадается на космическую пыль в пространствах темной материи. А то,  чем являюсь Я, потащило куда-то вверх, будто налетел шквал холодного ветра. Я стал невесом, а затем по моему существу прокатилась теплая волна и только теперь стало ясно, что все это время я был мокрый и холодный, почти без сил. Всматриваясь в темноту,  снова стали различимы объекты, что уже создал мой ум. Он тут же дал всему названия: живое создание, вырывающееся снизу вверх - это дерево, голубая субстанция - небо, земля, родители. Все созданное моим умом навалилось на меня и стало даже немного тяжко. Родители уже держали меня мокрого и замерзшего на руках и растирали водкой, стараясь согреть. Они вытащили меня из воды, привезли домой, а на следующий день показывали врачу.
Признаться, прошло много времени с тех пор, но я то помню, что моя смерть все еще ездит ночью в черном кадиллаке с выключенными фарами.