***

                А. Мануйлов
                « Патруль»
                ( рассказ)

          Наш разведпатруль выехал ранним утром, где – то часов в шесть, в направлении небольшого немецкого городка Штрелы. В состав патруля входили: командир – лейтенант Бил Шанк, переводчик Джо Полонски, водителем был я, Джек Чемберс и, наконец, стрелок – Майк Дуглас.  Майор Бриггс приказал нам выехать в направлении Штрелы – Ходдорф и провести разведку. По его сведениям русские, вероятно, уже  подошли к Эльбе, а, может быть, уже переправились на западный берег.
       Было прохладно, градусов восемь, не больше, когда наш «джип», истошно завывая мотором, покатил по изуродованной воронками дороге. Сиренево – серый туман упругими пластами стелился по оврагам и низинам. Пахло прелым листом и мокрым снегом.  Кое – где вдоль дороги попадались согнутые темные силуэты беженцев, которые не без труда тащили на колясках и велосипедах свои нехитрые пожитки.  Серыми тенями они шарахались от нашего «джипа», и весельчак Дуглас что – то им кричал, выказывая белый ряд молодых зубов.
–  Майк,  прекрати орать! – едва сдерживаясь, приказал ему лейтенант Шанк. – Какого дьявола! Здесь по кустам фрицы сидят пачками… Хочешь пулю схлопотать?
– Ни фига, Бил! – нагло ухмыльнулся Дуглас и, отвинтив крышку у плоской фляги, сделал несколько длинных глотков виски. Он протянул флягу лейтенанту и сказал примирительно: – Подкрепись, лейтенант…
     Шанк не ответил. Он сидел на переднем сиденье «джипа» и, подсвечивая карманным фонариком, рассматривал на коленях карту.
       Недалеко от   Лампертсвальде      они заметили быстро уходящий оппель – вероятно какой – то крупный немецкий чин пытался унести ноги. По команде лейтенанта Дуглас и Полонски начали пальбу вдогонку трассирующими, однако безрезультатно.
– Дьявольщина!!! – выругался Бил Шанк. – Вы, парни, совсем разучились стрелять!
– Да брось, лейтенант, – развязно сказал Майк, – война кончается… Скоро в Штаты рванем.. Девчонки нас уже заждались.. Вот жизнь закрутится!.. Вихрем!
 – Все – таки надо было их остановить… – упрямо и мрачно сказал лейтенант. И пояснил: – Может у них золотишко или ценные документы какие …
        Меж тем солнце поднялось уже высоко и, разгоняя туман, осветило все вокруг холодно – розовым светом. Деревья в тумане проступали сказочными прозрачными силуэтами.
        Километра через три патруль наткнулся на колыхающуюся навстречу колонну немцев. Когда «джип» подъехал, колонна нерешительно остановилась и через несколько секунд от нее отделился высокий офицер в блестящем черном плаще. Он быстро подошел и, отдав честь, что – то гортанно крикнул по – немецки.
  –  Чего он несет?  – недовольно буркнул Шанк, обращаясь к Полонски. Ты, вроде, по – немецки кумекаешь… Что ему надо?..
 – Говорит, что его часть готова сдаться американскому командованию…
– Ага! – радостно завопил Майк. – Припекло! Ясно, что русские им зад поджарили! По – нашему, по – чикагски!  Теперь драпают к нам на полусогнутых, подняв кверху лапки… Теперь корчат из себя хороших парней!..
– Ладно… – лейтенант сдвинул каску, обтянутую маскировочной сеткой, на затылок и добавил: – Скажи ему, Полонски, пусть сложат оружие и топают навстречу нашим…
      Немец, бледнея лицом, выслушал Полонски и, резко повернувшись к колонне, что – то  строго и гортанно  прокричал. Грязно – зеленые фигуры неуверенно зашевелились и стали молча бросать на асфальт оружие – автоматы, пулеметы МГ-34, трубы фаустпатронов и подсумки с гранатами на длинных деревянных ручках. Надо сказать, что колонна была сбродная: рядом с морщинистыми стариками в огромных, не по росту, измятых и грязных фолькштурмовских шинелях стояли танкисты в черных изодранных и прожженных  комбинезонах, мрачные,  насупленные эсэсовцы в полевой форме  с молниями в черных петлицах, и даже человек двадцать испуганных и бледных мальчишек из гитлерюгента.
– Плохи дела у дяди Гитлера! –  Ухмыльнулся Майк, снова отхлебывая виски из фляги. – Сброд какой – то!  Шарага! – И возмущенно добавил:  –    Тоже мне вояки!..
– Ты помалкивай, Майк! – зло обернулся к нему лейтенант. – Эти вояки еще пару месяцев назад в Арденнах дали нам так прикурить, что мы бежали – аж пятки в зад влипали… Забыл что ли?..
– Да фигня все это, лейтенант! – пренебрежительно сказал Майк и, запрокидывая голову, сделал пару глотков. – Теперь наша взяла! Фрицам теперь хана! По полной программе!
– Ладно… – недовольно сказал лейтенант. – Я потом тобой займусь.. Персонально! – И пояснил: – Тебя мама дурно воспитала: не умеешь себя вести в присутствии начальства..
– Не возражаю! – нагло ухмыльнулся  Майк и, булькнув  возле уха флягой, разочарованно сообщил: – Парни, пойло мое, кажется, кончается…
      Часть брошенного оружия лейтенант приказал захватить с собой, часть – переломать оружейные стволы. Немецкую колонну он направил в Лампервальде.
       Через полчаса они промчались через Штрелу, примерно в 16 милях от Торгау. Город точно вымер: на улицах – никого. Минут через десять подъехали к Эльбе, недалеко от взорванного моста, почерневшие фермы которого омывались грязно – зелеными волнами.
      Лейтенант поднял бинокль и внимательно посмотрел на противоположный берег. Внезапно он обернулся и крикнул:
– Парни! Там люди в какой – то странной форме!..
– Так это русские! – уверенно сообщил Майк и добавил: – Давай ракету, лейтенант! Красную, как сказал майор Стюарт…
       В тот же миг пуля чиркнула по его каске и, отрекошетив, с воем ушла в небо.
– Снайпер! – падая на землю, заорал Шанк. – Ложись! Откуда бьют?!
 – Слева, кажется, лейтенант… С крыши дома, – отозвался из – за вывороченной бетонной плиты Полански и пояснил: – скорее всего эсэсман какой – нибудь жилы рвет от злости…
       Бил снял каску,  надел ее на ствол винтовки и высунул ее из – за плиты. Тотчас щелкнул выстрел и  пуля врезалась в бетон.
      Через минуту с русского берега выстрелило несколько орудий. Черепичная крыша, откуда, вероятно, стрелял снайпер, взорвалась красным облаком и рухнула в проем изуродованной каменной коробки.
– О’ кей! – радостно заорал Билл. Он выскочил из – за укрытия и, выхватив из «джипа» американский флаг, стал им размахивать:
– Рашэн!.. Рашэн!  Я – Америка!
     К кромке того берега бежали люди в выгоревших гимнастерках и, размахивая автоматами, что – то кричали.

Август 2007 г.