Наномагия. гл 2

Наномагия.



С утра Маша разглядывала свое изображение  в зеркале. Недавно исполнилось 11 лет. Скорей бы уж стать взрослой. Вот веснушки маленькие там и тут. А тогда бы ей можно бы было пользоваться пудрой и помадой. Хорошо, что веснушек всего 3 штуки. Да и глаза, какие то маленькие. Взять бы мамину тушь и подвести брови. Да и вообще в том французском наборе столько разных красок для создания имиджа. "Имидж - это главное" - говорила ее белокурая подруга Ира. 

А Ира знала в этом толк. Все мальчишки за ней бегали. Самая красивая девочка в школе. А вот на Машу хотя и обращали внимание, но не те, кто ей так нравился. Нравился ей Коля - высокий и спортивный. Однако ему было все равно, он всегда занимался своими делами (он был спортсмен и играл в хоккей) и не обращал на девочек внимания. И все одноклассницы, да что там одноклассницы, девочки из других классов по нему вздыхали. Маша вздохнула тоже. Может только Ира - единственная кого этот мальчик замечал.

Потом Маша вспомнила, что на донышке коробки косметического набора маленькими буквами было написано: Made in China.
Но может это только написано, а на самом деле это настоящая Франция как говорила мама. Маша вспомнила, как они ездили с папой и мамой во Францию годом ранее. Вернее сначала они поехали в Испанию, где у дальних родственников, занимавшихся мебельным бизнесом, была куплена небольшая квартира у моря, большую часть времени, простаивавшая без жильцов. Ну, если точно, то не совсем у моря, а за три квартала от береговой линии. Но, в общем, маша не сильно кривила душой, когда хвасталась перед подругами, что жила в апартаментах у моря.

Маша хорошо загорела там. Склизкие медузы похожие на блины с четырехгранным (как окно с форточкой) узором посредине совсем не портили отдыха. А во дворе квартирного комплекса был даже построен водный аттракцион - расчерченный лабиринт каменных ручейков. В нем плавали большие и сонные золотые рыбы.

А море в Испании - ничего особенного, вода и вода да еще пахнет как то странно - говорят йодом и солью, не так как пахнет Москва - река - тиной и болотом. Зато можно похвалиться потом перед подругами, и другими девочками в школе - небрежно так бросить - а я была в Испании на побережье.

Затем, после Испании семья машины родители на неделю заехали в Париж. Маша в основном запомнила Дисней-Лэнд  и маленький брелок в виде Эйфелевой башни. Брелок и сейчас лежал в ее сумочке и, маша иногда как бы невзначай его доставала и крутила на пальце, чтобы эта воображала Яна с подругами не думала, что это только она когда-то целый год училась в языковой школе в пригороде Лондона. А вот я была в Париже, - сказала мысленно им Маша и мысленно же высунула язык. Вот даже брелок привезла. Но брелок был угловатый и колючий. Пару раз Маша больно ткнула пальцем в статуэтку, когда лазила наугад в своей сумочке.

Так вот - вспомнила Маша - на статуэтке Эйфелевой башни тоже было написано: made in China. Но ведь это настоящий французский брелок - из Парижа?

Значит и косметический набор - настоящий французский - сделала вывод Маша. Мама ведь его тоже во Франции покупала.

Но все равно набором ей пока не разрешали пользоваться. И это плохо - вздохнула, маша и начала заниматься тем, что еще вчера  должна была сделать - собирать свой рюкзак.

В рюкзак влезли кроссовки, спортивный костюм, альбом, карандаши и еще всякая всячина, которую обязательно нужно собрать в поход. Теннисные ракетки, мячики и вообще разнообразный спортивный инвентарь обещали выдать на месте. Положу ка я одну тушенку , одну сгущенку и плитку шоколада - запасной резерв - подумала маша
Неприкосновенный запас как, наверное, сказал бы папа.

Папа Маши был когда-то военным, а теперь руководил какой-то охранной конторой. Маша в точности не знала детали, папа не распространялся. Однако, из разговоров взрослых Маша понимала, что сейчас родители хорошо зарабатывают. Поэтому они и смогли в прошлом году съездить за границу. Еще Маша знала, что у папы есть пистолет в сейфе в другой комнате и награды.

А раньше они жили в различных военных городках. Маша плохо помнила предыдущие периоды, переезжать видимо приходилось несколько раз. Но она запомнила один обнесенный бетонным забором и ржавой колючей проволокой городок, окруженный лесом. Там всегда пахло болотом. Пару раз они даже жили в походных условиях в палатке. Гадкие комары облепляли палатки тучами, и выгонять их приходилось, сжигая сосновые шишки в консервных банках. Дым был едкий, глаза слезились, но комары кусались сильнее и алые волдыри потом долго чесались. Приходилось спать, укрывшись толстыми одеялами, которые комары не могли прокусить, а влажный воздух и духота под простыней, укрывавшей голову, были почти невыносимыми. Но гораздо хуже был противный звон комаров, пробравшихся сквозь щели. Ух и тяжело было спать - вспоминала Маша.

Стукнешь в темноте по щеке или руке. А комару хоть бы хны, он как будто издевается над тобой, смеется паразит, увертливое насекомое. Зато когда уже горит от шлепков ладошкой, и наконец, пришлепнешь назойливого гада, то кровь размазывается по коже. Своя собственная кровь. А теперь уже и не своя. Фу противно. Гадкие кровососы переваривают твою кровь. Фу. Брр, мерзость.
 
А еще там были мелкие злобные и противные мошки - каждая размером с букашку-тлю, вроде и кусает незаметно, но вместе они жутко кусачие, голые руки приходилось расчесывать чуть ли не в кровь. Гнус от слова гнусно. 

 Еще Маша помнила какую-то пустыню и пески - невысокие волнистые барханы, горячий песок пахнущий пылью - на море песок совсем не так пахнет. Были там и саксаулы и терпкие запахи бараньего кизяка овечьей шерсти и весенних трав, ей говорили это полынь и зверобой, а еще возле небольшого заросшего камышом пруда были какие-то высокие красивые цветы, ростом выше маши, усыпанные крупными белыми колокольчиками до которых девочка как-то раз дотронулась.  Но потом ожоги на коже долго чесались. Даже взрослые не знали, что это за цветы. Местные говорили, что к цветам нельзя даже близко приближаться, от них идут маслянистые испарения. Маша представляла апельсиновую корку, если ее сжать, то оттуда тоже вырываются мелкие струйки как будто масла, даже поджечь можно. Эфирные масла - как недавно подсказал ей друг Саша.

Кажется, были и какие-то горы, где был свежий воздух,  кристальные, но очень холодные речки, куда и на минуту то нельзя залезть, да ей и не разрешали, чтобы не простудиться. А на дне был красивый светлый песок; если его замутить в воде, то нарядные золотистые блестки всплывали к поверхности. Маша всегда думала, что это золото и даже предлагала маме его собрать и сделать сверкающие золотые сережки. Но позже, в книжке маша прочитала. Что золото тяжелое и не плавает, а плавает как раз всякий мусор, который смывают старатели на настоящих золотых приисках. Но все равно так Маша до сих пор верила, что это было настоящее золото. Уж больно красивыми были блестки.
Вообще все переезды  Маша помнила очень смутно - большой разноцветный калейдоскоп, только запахи терпких трав надолго врезались в память.
 

А еще папа учил Машу стрелять, хотя мама часто была против. Раньше он водил ее на полигон. А уже в Москве она несколько раз ходила с папой в тир и даже несколько раз стрельнула из пистолета, который папа называл Макаров, Маша под руководством папы даже научилась собирать и разбирать такой макет. И много раз маша стреляла из малокалиберной винтовки - там отдача небольшая - как ей объяснили.

Во время стрельбы хорошо запоминался кислый запах сгоревшего пороха и и маслянистые на ощупь, аккуратные патрончики. Папины друзья хвалили Машу - будет снайперша. Папка улыбался и Маша чувствовала, что он гордится ею. А у нее просто хорошо получалось, потому что она делала все аккуратно и прилежно. Аккуратно наводила оружие в цель, затаивала дыхание, совмещала мушку и перекрестье прицела и очень аккуратно нажимала. Так же она делала и уроки - прилежно и старательно. Мама не одобряла стрельбу, но особо и не возражала, потому что Маша делала это с папой.

 Мама у Маши была врачом и даже хирургом.

У мамы Маша научилась делать перевязки на куклах и плюшевых мишках. Особенно часто страдал Мих-Мих - самый большой и самый плюшевый медведь, которого Маше подарили еще давным-давно. А мама говорила, что этой ей подарили, а она отдала дочке. У Мих-Миха несколько раз отрывались глаза, и теперь вместо них были пришиты пуговицы. Операция на глазах - офтальмология - так говорила мам. А еще Мих-мих был лысоват, потому что он всегда спал в изголовье у Маши и она часто обнимала его, чтобы заснуть. Мягкий и пушистый мех был так приятен на ощупь. Теперь  мех вытерся, швы на пузе Мих-Миха несколько раз разошлись и были со всей хирургической тщательностью. Мама даже научила Машу завязывать хирургический узел - один поворот сюда и два поворота обратно. Никогда не развяжется. Это вам не какой-нибудь бабий узел, который знают все девочки. Несмотря на все свои залеченные травмы и повреждения  все равно мишка был мягкий на ощупь и такой родной. Жаль, что он не поедет в этот раз в путешествие - он такой большой, что если его засунуть в рюкзак, то все остальное придется выложить. Придётся ему сидеть дома.
Понимая это, медведь состроил грустную морду - дома так дома, но и ты будь там поосторожней. Буду - подумала Маша. И почесала коленку.

Коленка зудела - вчера Маша стукнулась о край скамейки и содрала кожу. Дома она, конечно, обработала все перекисью водорода и по - краям зелёнкой, как учила мама. Но все равно, наверное, еще долго будет зудеть. А бабушка говорила, что надо прикладывать подорожник. Но где здесь в городе подорожник? Вот алоэ на окне растет в горшочке. Но его листки прикрепишь к ранке лейкопластырем, а они съезжают при малейшем движении. Так что, пока Маша ограничилась лейкопластырем - главное, чтоб грязь не попадала в ранку. Но и лейкопластырь, наверное, ненадолго, скоро слетит, а там останется запекшаяся корочка, под которой будет зудеть и чесаться. До свадьбы заживет - подумала маша. А на свадьбе у меня будут плюшевые медведи на капоте громадного золотистого лимузина и длинная фата. Или нет лучше - диадему. Но до свадьбы еще далеко.



Также Маша знала назначение таблеток в домашней аптечке. И еще Маша твердо знала, что обязательно надо прочитать инструкции для таблеток, прежде чем их глотать. Хотя многие слова в инструкциях были непонятны, но Маша уже знала, что главное - это Показания, дозы и побочные эффекты.  Антибиотики - это для инфекции, а витамины - это для всех. А от головы - аспирин. Раз - и головы нету. Отвалилась - подумала Маша и рассмеялась.

И еще Маша читала много медицинских книг, правда не тех толстых, переполненных непонятными латинскими словами, что стояли у мамы на полке. А более простых. Детских. Таких как "с головы до пят"  и детская энциклопедия.


В общем, и в целом Маша считала себя развитой и способной девочкой совсем не такой как ее одноклассницы. Только стеснялась это показывать. Вот Ира, та ничего не стеснялась.

Как раз настало время встретиться с Ирой и Сашей.

Ира была лучшей подругой Маши. А Саша ей тоже очень нравился. Он был не такой как Коля. Не играл в хоккей. Вроде бы он играл в экзотической игре - в команде водного пола. Маша плохо знала эту игру, но занудная Янка рассказывала, что в Англии играют в поло на конях. У Маши даже была такая майка, где был вышит маленький человечек, сидящий на коне с большим молотком в руке. Маша представила Сашу верхом на морском коньке - разбрызгивая воду, он гонял клюшкой мяч по воде. Надувные коньки, наверное - подумала Маша. В общем, Саша тоже был спортивным и очень симпатичным. А главное, он был очень умным.