Откровение

Говорят, человек начинает помнить себя с какого-то события. И это событие - печальное или радостное проходит с ним через всю его жизнь. Наверное, это так.
Событие, о котором расскажу вам, помнится мне и сегодня.

Мне пять лет. Я в белых казенных отцовских валенках стою на снегу, поддерживая руками военный тулуп. Из окна квартиры ,откуда меня только что вынес отец, вырываются клубы ржаво-черного дыма. Хорошо помню, что плакала, но не оттого, что мама там - в огне, а было непомерно жаль куклу Настю- рыжеволосую красавицу, которая говорила и вертела головой.
Отец ,оставив меня, сразу скрылся в дымовой завесе дверного проема дома. Но в следующее мгновение я вижу, как   мама  на втором этаже разбивает ногой окно и вываливается на девятом месяце беременности на руки писающему под окнами  солдатику. Тогда было модно белье из несгораемого парашютного шелка. У мамы не обгорели только грудь и пах. Все остальное тело в шрамах. Мама давала мне позже трогать их, я смущалась, но водила пальцем по красным бугоркам.
 Потом мы все ждали рождения моей сестры. Во время маминого падения плод перевернулся и родился …совершенно здоровой девочкой с огромным родимым пятном во все лицо. Мама омывала лицо сестры своим молоком ,и к удивлению всех знакомых и близких пятно сошло полностью.
Любой пожар несет увечья не только души , но и материальные. Сгорели все документы, как в любой семье лежащие одной кучкой в одном шкафчике. Меня назвали красивым  молдавским именем - Иляна. Когда стали восстанавливать документы, то паспортистка уперлась. А так как спорить с пострадавшими- легче всего, она и   «нарекла» меня Еленой, смело переведя с молдавского.
После пожара я замкнулась и говорила мало. А потом вовсе замолчала. Никто не удивлялся. Я слышала разговоры взрослых:  «Ребенок получил стресс, бывает. Пройдет»
Не прошло. На смену молчанию пришло заикание. Я не могла связать несколько слов, не искусав язык, надрывая дыхание. Сердилась, плакала, уходила к себе, уходила  в себя. Лечили бабками, логопедами …Не помогло. В школу пошла поздно. А в школе- свои законы, ничем не отличные от законов взрослой жизни. Все на выживание.
Начались издевательства . Дети - самый жестокий народ. А тут такое лакомство- заика. Писала все ответы , к доске не выходила. А если и выходила, то за спиной неслось:
«Сейчас начнет краснеть  и тыр пыркать..»
Мне было все равно, но передо мной на первой парте сидел мальчик, который очень нравился. И никто не знает до сих пор, кому из нас двоих больше всего было стыдно: ему или мне…
Нечаянно учительница пения обнаружила у меня красивый, от природы поставленный голос- сопрано, советуя мне все слова петь. Дома – то я пела, но приходила в школу, закрывала рот, и все повторялось.
С того дня прошло сорок лет. Я мать взрослых сыновей, ни один из которых к счастью не перенял этот мой  дефект речи. А я только лет пять назад выучилась нормально говорить. Выучилась сама. И в этом мне здорово помогла журналистика. Интервьюируя , я так увлекалась темой, говорящим, что страх перед словом проходил. Я говорила и говорила. Так что могу с поклоном сказать - невольно моя  профессия стала и моим врачевателем.
Правда приходят моменты, знакомые любому - нервничаешь, переживаешь, и наступает ступор: не могу слова сказать. А перед глазами – черно-рыжее зарево, отцовский тулуп и разбивающееся от маминой руки  окно над головой.
Хватаю воздух губами и молчу. Грудь и горло  сжимает в тиски. Умный человек молчит. Глупый улыбается. Проходит мгновение, второе... я открываю рот и говорю.
И каждый раз думаю, а вдруг когда-то уже  не смогу.


2009 год