Одна сатана

В совхозе "Заветы Ильича", село Чепыркино, произошло форменное безобразие - Николай Мишкин ударил скалкой жену, мать пятерых детей.

Следователь.  Гражданин Мишкин, что побудило тебя.

Николай.          Не тебя, а вас, извини, что перебил.

Следователь.  Поговори у меня. Повторяю вопрос, что тебя, вас, побудило ударить жену, то бишь Зою Прокуроровну, тю ты, Прокофьевну, извиняюсь конечно.

Николай.          Ты ошибаешься, дорогой племянничек, это она меня сковородой по башке огрела, на, пощупай какая шишка у меня на голове, у меня искры из глаз, я упал она стала визжать: "Кольку, мужа маво убила!»

Следователь.  Чего?

Николай.          Что слышал придурок, батьку послушал, он тебе наплетёт.

Следователь.  Так, дальше.

Николай.          Папаня твой хочет упрятать меня в кутузку, занял у меня и не хочет возвращать.

Следователь.  Что ты, вы, давай дальше.

Николай.          Во, зыркай, дело пахнет керосином, а то, что тебя побудило?

Следователь.  Сколько батя задолжал вам?

Николай.          Мы с ним сами разберёмся.

Следователь.  Он мне сказал, брал у вас тысячу, точнее у Зои Прокуроровны, тю ты, Прокофьевны.

Николай.          Тыщу?

Следователь.  Так он сказал.

Николай.           За тысячу я бы даже не вякнул, взял бы у него овечку и дело с концом.
Следователь.  За тысячу чуть жену не погубил.

Николай.           Как тебе не стыдно наговаривать на человека, родственник называется./Захныкал/

Следователь.  Перестаньте, мне говорили, вы директором клуба в совхозе работали, спектакли ставили, вели концерты, читали со сцены Пушкина, одно время бухгалтером совхоза были.

Николай.          Улыбается. Было дело, когда ты, племянник, пешком под стол ходил. Бухгалтер, а чего было считать, овцу или огурчик выращенный бабкой, соседкой нашей. Мы с Зойкой                огурчик в окрошку и считать нечего, а перед окрошкой по стаканчику самоплясу, хорошо!

Следователь.  Давно воруете народное добро?

Николай.          Чего? /Захныкал/

Следователь.  Перестаньте, а то посажу в камеру, будете там куковать.

Николай.           Мы с твоим папаней вместе по садам лазили, с той поры беру, заметь губошлёп, беру, а не ворую. Председатель совхоза, батя твой, разрешил зарплату брать огурчиками или чем угодно, что под руку попадётся.

Следователь.  Зоя Прокурор, тю ты, Прокофьевна сказала, что вы заставляли её брать овощами и торговать на станции. Она была против, вы ей угрожали.

Николай.          Что ты лепишь начальник, продавать на станции, она считает до трёх.

Следователь.  Как до трёх? Вытирает платком пот со лба.

Николай.          Элементарно, раз, два ,три, дальше забор.

Следователь.  Культурная женщина с высшим образованием, главбух совхоза, не надо мне лапшу на уши вешать.

Николай.          Считай. Взял мешок зерна из амбара у меня пять хрюшек, это раз, дочура ведро молока взяла это два и Зоя, как ты говоришь Прокуроровна из совхозной кассы, тысяч двадцать прихватила. Вот тебе три. Зачем же я буду родственника обманывать.

Следователь.  Подтвердите на суде, что сказали?

Николай.          Ну и шустёр батенька, я сижу молчу, ни одного слова за всё время не сказал, подтверждать нечего.

Следователь.  Этот номер не пройдёт, магнитофон включён.

Николай.          Смотри, соседка не тётка Дарья вовсе, а Елизавета Анисимовна, чего же тут подтверждать?

Следователь.  Хорошо, подпишите протокол допроса.

Николай.          В гробу я видел, ещё материнское молоко на губах не просохло, а туда же, подпишите, если я ничего не брал, ничего не говорил и меня здесь нету, то нечего подписывать.

В кабинет ворвалась Зоя Прокуроровна.

Зоя.                Я всё слышала, ты что говнюк офанарел, да я тебя загрызу, отпусти Кольку немедленно!

Николай.          Стоит мне твоему начальнику шепнуть, что ты отцом заодно, тебя тут же попрут из органов.

Супруги Мишкины вышли из милиции, зашли в кафе. Через час идут по улице в обнимку и горланят: "Очи чёрные"
Следователь Мишкин М. М. поставил на протоколе дату 21 августа 1991 г. Минуту подумал и в клочья разорвал протокол.