Омлет

 Безоблачное зимнее утро. Легкий стрекот часов перекликается  редкими звуками, доносящимися из кухни. Изредка потрескивает металлическая посуда.
 Новоиспечённый супруг и сотрудник кондитерской фабрики Валерий Капонкин покинул мир снов к семи часам утра пятницы, без будильника,чем гордился, без помощи жены Настасьи, чему был всегда рад.
 Капонкин всегда был очень горд за то обстоятельство, что у него был дом, который он мог содержать, приличная работа,за которую ему ничуть не было стыдно, даже напротив: когда его спрашивали где-нибудь за пивом "А чем на хлеб зарабатываешь?", то он не отвечал "Конфетами". Он любил свою хлопотливую жену-домохозяйку, но иногда был немножко не в себе,говоря откровенно, обвиняя подругу своих счастливых дней в обмане и умышленных замыслах.
 Капонкин вычистил добела зубы в туалетной, прибегнув к лимонной пасте и лаймовой воде.
  -Садись завтракать, засоня. Доброе утро.-Настасья была в голубом одеянии и желтом фартуке.
  -О, очень доброе! Кофе?
  -От кофе у меня болит голова, ты знаешь.Омлет.
  -Ого, ты с каких пор на диете?
  -А с тех самых. Ты же отдельно спишь...-отворотилась Настасья, занимаясь завтраком.
  -Ну, Насть, мы об этом говорили...
  Хозяйка уложила кусочек на блюдце и передала мужу.
  -А сама не хочешь разве?
  -Не сейчас...
  -Что, со своим дорогим супругом не хочешь сидеть за столом?
  -Да нет, не в этом дело-то...
  -В чем?-настаивал Капонкин.
   Молчание. Настасья нервничает у окна и прикасается к губам.
  -Неужели Виктор приходил?
    Молчание.
  -Ах, да! Ну, и как он? В порядке? О чем говорили?
  -Перестань, никакой Виктор не приходил...ешь омлет.
  -Перестань? Да ты взгляни на себя! Не стыдно меня обманывать?
  -Что?
  -Да да, и представь. Вот если бы ты работала, а я на твоем месте с Викториями гулял да еще и целовал их в Отеле Г*. Как тебе? - выскользнуло у Капонкина. Он порозовел.
  -Что ты сейчас сказал?
  -Повторить?
  -Ты сказал о Виктории в отеле Г*?Ты  был в отеле Г*, если верить твоим словам.
  -Гм...-Канонкин прижал руку ко рту и как бы задумался, но жар приливал к лицу и выдавал его чувства.
  -Кто она?
  -А? Что? Кто? - попытался извернуться Канонкин.
 -Виктория...или как ее звали, м?
   Тревожное молчание.
  -Ты мне дашь наконец поесть спокойно? - произнес дрожащим голосом Канонкин и принимается за омлет.
  -Что ты, что ты, ешь, конечно! - иронично одобрила Настасья, зная наперед, что единственно эта уловка может подействовать как рычаг правды.
  Капонкин поднял взгляд и в один миг понял, что жена про Виктора ему не солгала.Она стояла в профиль, и
глаза ее казались как-то пусты и одиноки.
  -Ну, Настя, с такой ерундой я и на работу опоздаю. - пытался он шутить.-честное слово.
  Очень неприятное молчание.
 -Ты ешь...ешь...
 -У нас сегодня семинар...шведы приезжают...
  Слишком неприятное молчание.
 -А приеду рано...пятница же...
 Невыносимое молчание. Капонкин бросает вилку и омлет и в истерике, не помня себя и царапая лицо, вопит на весь дом:
 -Я не могу так,Настя, не могу! Да, да, да! Да! Я был с Викторией ,был! Был! Настя! Я предал тебя! Я предатель! Прости меня, мой единственный ангел!
 Настя не изменилась в лице и спросила только:
-Ты доел?